От автора

Этические проблемы репортерской профессии достаточно остры. Сплошь да рядом возникают неловкости при использовании традиционных рекомендаций, хотя и проверенных временем, но не всегда избавляющих от промахов и даже судебных разбирательств.

Не претендуя на исследование всего комплекса вопросов профессио­нальной этики, остановим внимание на журналистике новостей, — именно с ней связаны и массовый интерес и наибольшие нарекания: упреки в фаль­сификации фактов, грубом вторжении в жизнь частную и политическую, в превращении «солидного» в сенсационное.

Самые распространенные обвинения в адрес репортеров:

искажение фактов;

замалчивание фактов;

публичное раскрытие моментов «не для печати»;

вторжение в частную жизнь;

присвоение права говорить от имени других; присвоение прав на ин­формацию.

Видимо, стоит разобраться в сущности ошибок, неверных шагов журна­листов, предполагая, что, чаще всего, дело — в недостатке профессионализ­ма, а не в злом умысле или личной непорядочности авторов публикаций.

В журналистской среде все шире распространяется убеждение, что эти­ческие предостережения должны идти «изнутри», возникать и крепнуть вну­три творческих коллективов; не противодействуя творческим находкам, ос­терегать от неловких шагов: слишком часты неудачи, несмотря на кажущий­ся профессионализм, «крепко сделанную» заметку или репортаж. Очевидно, что есть ряд специфических проблем репортерства:

уровень достоверности при некомментированном изложении фактов;

отсечение «ненужных» деталей и соответствующие возможности «ис­кусства умолчания»;

косвенное комментирование, дающее простор предвзятым оценкам;

опасности профессионального «дирижирования беседой»;

работа «под маской» и работа «скрытой камерой».

Эти и другие проблемы показывают, что есть чисто профессиональные сложности работы репортера, которые подталкивают к некоторым этическим нарушениям. Посмотрим, какие прилагаются усилия, дабы их избежать, либо свести к минимуму. Попробуем ограничить не допустимое в принципе от «издержек профессии», представить подготовку новостей с оглядкой на степень этичности того или иного приема. Интересно разобраться, к каким ошибкам предрасположена журналистика новостей, где именно следует опасаться «рифов» при самом добросовестном и добропорядочном отноше­нии к делу, каковы стимулы к укоренению этических правил в журналист­ской среде, помимо боязни жалоб и судебных разбирательств. Надеемся, это несколько прояснит, что именно происходит на главных «направлениях об­винений» авторов заметок, интервью и репортажей, как тут можно избежать ошибок, как соотносятся в работе репортера профессионализм и этика.

Дайте факт!

История журналистики свидетельствует о постоянстве интереса к ново­стям, — как к любопытным сведениям и как к нужной информации, помога­ющей общаться со всем миром, лучше ориентироваться в нем. Этот двоякий интерес провоцирует этические неточности в практике репортера, выделя­ющей из лавины фактов «небесполезное» для читателя, но с учетом привле­кательности сенсационного.

Разным историческим периодам соответствовали разные запросы аудитории, разные требования к качеству репортерской продукции, а, значит — те или иные направления репортерской работы. Неверно соотнесение этой сферы журна­листского труда только с ориентацией на сенсационные свидетельства, только с «пронырливостью» репортера. Исторически формировался и иной стиль, иной подход к сбору и обработке фактов, по мере усложнения требований аудитории. (Например, поучительна история движения «разгребателей грязи» в Америке начала XX века). В обществе все более ощущалась необходимость получать опе­ративные сигналы о том, что творится вокруг; все определеннее проявлялось на­мерение аудитории быть всесторонне ориентированной, дабы правильно оцени­вать действия властей и оказывать давление на их политику.

Поначалу печать — детище образованной элиты, рупор политических ба­талий. Позже появляются массовые варианты печати, она становится более гибким инструментом общественных коммуникаций. Оттачивание, использо­вание этого инструмента в качестве «оружия» связано, прежде всего, с жур­налистикой новостей, которая в XX веке, развиваясь со всей прессой, прошла и дополнительный путь усовершенствования. (Имеется в виду такая практи­ка, которая не афишировалась, даже скрывалась от общества).

Уже в Первой мировой войне 1914-1919 гг. репортерские новости активно использовались для дезинформации противника, затем их возможности в этом плане стали развивать (используя радиоканалы, листовки-однодневки) и под­креплять теорией, — сначала в милитаристской Японии, затем в геббельсовском ведомстве. (Где, например, учили использовать и так называемую «белую», достоверную пропагандистскую информацию и, по степени искажения дейст­вительности, — «серую» и «черную», попросту ложь).

После Второй мировой войны 1939-1945 гг. с перепроверкой опыта пред­шественников и проведением масштабных исследований социальной психо­логии развернулось (прежде всего в США и Великобритании) целеустрем­ленное идеологическое воздействие на аудиторию ряда стран в поддержку политики «наведения мостов» между Востоком и Западом. По другую сторо­ну «фронта» идеологической войны тоже старались совершенствовать ме­тоды работы.

В этих условиях репортерские новости показали себя действенным про­водником тенденций. Продемонстрировали, сколь опасными они могут быть, — ведь оружие можно повернуть острием к себе, в ответственные моменты (скажем, во время выборов, в моменты формирования новой политики) поч­ти незаметно подталкивать общественность к каким-то шагам, дезинформи­руя ее, подменяя убеждение внушением.

Любые изменения в сфере журналистики — результат как внедрения но­вых технологий, так и отражение перемен в самом обществе. Не случайно, именно в XX веке выдвигались и укреплялись в разных странах необходи­мые «противовесы» вышеназванным опасным тенденциям — в виде законо­дательных актов, сдерживающих журналистику, уточняющих сферу ее влия­ния и возможностей.

Очерчивались права журналистики, ответственной за свои действия, не мешающей, но помогающей обществу, если не в качестве мифической «чет­вертой власти», то в качестве силы, обладающей действенным средством ог­ласки. (А огласка может сдержать власть реальную — политическую, эконо­мическую — упредить их антиобщественные шаги). При таких запросах не­обходима пресса как инструмент «достаточно неидеологизированный» (как изящно выразился один из американских исследователей), для того, чтобы сохранять право на нелегкую роль, — быть самоназначенным наблюдателем жизни властных структур, хроникером важных событий в помощь демокра­тическому обществу.

Чтобы быть неофициальным арбитром поведения общества, надо стремиться к безупречности собственного поведения. «Ангажированность» (мягкий сино­ним «продажности»), «вторая древнейшая профессия» и т.п. формулы поведе­ния, которые благодарная аудитория давно связывает с журналистикой, как ни странно, не отторгли иллюзий просветительства, с которых журналистика начи­налась, не развеяли надежд на печать как одну из опор демократии.

return false">ссылка скрыта

В XX веке с возрастанием критики прессы предлагались и пути выхода из кризиса доверия. Более всего надежд связывалось, и ныне связывается, с теорией социальной ответственности, с ситуацией «взаимного контроля». Предполагается, что пресса, преимущественно, контролирует властные структуры, проверяя, что в их деятельности во благо, а что — во вред, а са­му прессу контролирует общество — так называемая «аудитория», в состав которой входят и просто читатели (слушатели, зрители), и «источники» по­лученной информации, и всевозможные «герои» публикаций (в том числе и обиженные журналистами люди).

Проблемы зависимости-независимости прессы — сфера весьма сложная и запутанная. В нашей стране, как и во всем мире, и новые, и старые изда­ния изо всех сил стараются приобрести или сохранить независимость от властей, партий, экономических групп не столько законодательно — декла­ративную (минувшие революции юридически утвердили «свободу прессы», кажется, повсюду), но реальную.

Пути достижения этого — собственные корпорации, издательские дома, концерны и пр. — тема особая. Для целей нашего исследования важно от­метить другие усилия современной журналистики, а именно: попытки как-то сбалансировать ситуацию, одновременно и выполняя гражданский долг (стараясь быть здоровой оппозицией властям, оперативным информатором важнейших событий), и «угождая» публике, ибо самая явная финансовая за­висимость — это зависимость от благожелательности, по крайней мере — терпимости по отношению к работе конкретного издания. (Информацион­ный «товар» должен «нравиться», чтобы находить сбыт!).

На терпимость, тем более, на одобрение аудитории, можно рассчитывать, если печать достаточно чутка к моментам, которые могут спровоцировать недоверие и неудовольствие. Ее выступления как «поступки» постоянно да­ют основание для обсуждений, сопоставлений с нормами поведения, в том числе этическими.

И журналистам приходится об этом помнить, какими бы гордыми словами (о четвертой власти и т. п.) ни был украшен фронтон монолита «пресса».

Все проблемы репортерства связаны с особенностями этой сферы жур­налистики, удовлетворяющей интерес к миру фактов.

От репортеров ждут сведений о новейших происшествиях, поступках, высказываниях, переданных в кратчайшие сроки

Причем только сведений («Дайте факт!»), и более ничего, никаких ком­ментариев. Отвечая на этот запрос, репортеры выработали:

особое отношение к исходному материалу;

особые приемы его подготовки и литературного воплощения. Репортеры работают по заданиям отдела или добывают материал в сво­бодном поиске: готовят оперативную «смесь» пестрой событийной тематики, поставляют новости одной темы (если за ними определен постоянный учас­ток деятельности: местная хроника, новости «из коридоров власти», из зала суда...), либо специализированные новости из областей науки, культуры, экономики; проводят интервью, в том числе и «конфликтные», выполняют специальные задания — как одноразовые (внезапные происшествия), так и долговременные (например, «командировки на войну»).

Подобранные факты отражаются в репортерских новостях как фрагмен­ты истории текущих событий, показывая, что происходит вокруг, что именно сейчас на виду и на слуху.

В общей гонке за сиюминутным различаются материалы более оператив­ные и менее оперативные; в зависимости от первотолчка — исходного ма­териала — избираются разные формы выступлений. Это и краткие сообще­ния, и «картинки», воссоздающие лица и события; и так называемые «авто­ризованные новости»: репортажи о происшествиях, отчеты, представление людей («знакомства»), «ролевые репортажи» — расследования с углублен­ной детализацией событий.

Главное в журналистике новостей — эффект самоочевидности факта

С этим эффектом связан любопытный этический феномен. Репортер буд­то бы не несет ответственности за смысл сообщения. Предназначение жур­налистики новостей — представлять факт самоочевидным, как бы противо­поставляется другой журналистике, интерпретирующей факт. В англоязыч­ной прессе, к примеру, выделяется направление: «ответственная интерпретация» (то, что мы называем «аналитической журналистикой»). Название, вроде бы, предполагает, что другая журналистика — «журналис­тика новостей» — безответственна, или, по крайней мере, менее ответствен­на. В действительности же, это — два крыла одной профессии. И в том, и в другом случае творческий поиск корректируется нацеленностью на опреде­ленный результат восприятия, на вызов реакции читателя.

Ответственность за подбор фактов, пригодных для обработки и за саму обработку, создание новостных материалов, делят редакторы отделов и их подчиненные, а вот ответственность за «ляпы», этические погрешности, ис­кажение истины, клевету несут не только они, но и редакция в целом; может пострадать репутация издания.

Чтобы этого избежать, на рабочих совещаниях специализированных отде­лов (их называют по-разному: отдел оперативной информации, отдел новостей и репортажа и пр.) уточняется стратегия репортерской работы «на опереже­ние» с учетом возможностей конкурирующих изданий, радио и телевидения, с учетом разграничения зоны действия утренних и вечерних газет.

Журналисту хорошего издания, помимо умения добыть новость, важно уме­ние предложить ее редактору отдела как ценную и интересную, отстоять свой замысел, соотнести его с выступлениями по этой же теме в других средствах

информации (например, на телевидении). Есть также необходимость проде­монстрировать, что автор открыт к возможной коррекции замысла (в том чис­ле и продиктованной этическими соображениями). «Переигрывание темы» — свидетельство профессионального чутья; это умение не раз спасало журнали­ста от ловушек, подстроенных собственной предвзятостью.

Для репортерства, как особого рода журналистской деятельности, характерно:

определение таланта репортера как «чутья на новость»;

представление события (либо состоявшегося разговора, либо какого-то иного действия, вызванного инициативой журналиста) как факта, который не нуждается в дополнительных разъяснениях.

В каждом из вариантов выступлений, в каждом отдельно взятом произведе­нии предполагается строгий отбор («селекция») фактов и деталей; выделяет­ся и подчеркивается новость. Автор заботится об адресности (атрибутивности) сведений и мнений и возможной наглядности их передачи. Цель, повторим,— добиться эффекта самоочевидности факта без открытых комментариев.

Общее для всех литературных форм, которые использует репортер: выде­ление основных характеристик факта и затушевывание позиции автора, по­скольку в центре внимания — происшествие. Характерно наставление ре­портерам одной их крупных газет: «Не пишите передовиц, не высказывайте суждений, вам должно показывать и рассказывать, а мнения можете вво­дить, цитируя других...».

На репортерскую работу, ее общественное звучание и этическое напол­нение эти обстоятельства накладывают заметный отпечаток.