Лософской веры, открывающей смысл и предназначение истории, призвана объединять человечество на общих духовных основаниях.
Развитие наукипредставляется Куном как скачко- образный, революционный процесс,сущность которого выражается в смене парадигм или дисциплинарных мат- риц. На каждом конкретном историческом отрезке в рам- ках сообщества ученых складывается определенная пара- дигма. Развитие науки какой-то период идет в рамках дан- ной парадигмы: происходит накапливание эмпирического материала, обработка данных, совершенствуются методи- ки исследований и т. д. Этот период развития знания Кун называет «нормальной наукой».
Однако спокойное развитие науки не может длиться
вечно. Постепенно возникают причины для сомнения в яс-
ности, очевидности и обоснованности общепринятых тео-
ретических положений. Парадигма как привычный стиль
мышления расшатывается, и на каком-то этапе наступает
кризис основных исходных понятий в данной науке. Кун
описывает этот кризис как с содержательной стороны раз-
вития науки (противоречия новых данных методик выво-
дам и методикам устоявшейся парадигмы), так и с эмоцио-
нально-волевой (утрата доверия к исходным принципам
действующей парадигмы со стороны какой-то значитель-
ной части научного сообщества). И в переходе к новой па-
радигме действуют эти же факторы. Переход от старой к
новой парадигме, отмечает он, не может основываться на
чисто рациональных доводах, хотя этот элемент значите-
лен. Здесь необходимы волевые факторы — убеждение и
вера. «Требуется выбор между альтернативными способа-
ми научного исследования, причем, в таких обстоятельст-
вах, когда решение должно опираться больше на перспек-
тивы будущего, чем на прошлые достижения. Тот, кто при-
нимает парадигму на ранней стадии, должен часто
решаться на такой шаг, пренебрегая доказательством, ко-
торое обеспечивается решением проблемы. Другими сло-
вами, он должен верить, что новая парадигма достигает
успеха в решении большего круга проблем, с которыми она
встретится, зная при этом, что старая парадигма потерпе-
ла неудачу при решении некоторых из них. Принятие ре-
шения такого типа может быт основано только на вере»
(Там же.—С. 207).
Однако Кун — не сторонник иррациональных осно-
ваний смены парадигм. Подчеркивая эмоционально-воле-
вой характер принятия решения, он указывает, что это ре-
шение, эта вера опираются на определенные рациональ-
ные основания, которые заложены в логике научного
исследования в тех требованиях, которые предъявляют к
стилю и способу мышления новые научные данные. Посте-
пенно эти рациональные основания углубляются, и новая
парадигма завоевывает в сообществе все большее количе-
ство сторонников до тех пор, пока она не займет доминиру-
ющие позиции и не превратится в «нормальную» науку.
Затем цикл снова повторяется. Итак, для Поппера наука
— это перманентная революция, постоянный критический
пересмотр знаний, для Куна — развитие науки — это сме-
на парадигм, периодические скачкообразные изменения в
стиле мышления, методологии и методике научного иссле-
дования.
Близкую по смыслу, хотя и в ряде положений отли-
чающуюся от концепции Куна, теорию развития науки
представил профессор Лондонской экономической школы
И. Лакатос. Основной структурно-динамической едини-
цей его модели науки является научно-исследователь-
ская программа.По характеристике Лакатоса, исследова-
тельские программы являются величайшими научными
достижениями и их можно оценивать на основе прогрес-
сивного или регрессивного сдвига проблем. Прогрессив-
ный «сдвиг проблем» — означает по Лакатосу, — научную
Проблемы научной рациональности в современной «философии науки» 251
революцию.Каков же критерий прогресса исследователь-
ских программ? Исследовательская программа считается
прогрессирующей тогда, когда ее теоретический рост
предвосхищает ее эмпирический рост, т. е. когда она с не-
которым успехом может предсказать новые факты. Рег-
ресс наступает тогда, когда она дает запоздалое объясне-
ние научных открытий или фактов, предвосхищаемых и
открываемых конкурирующей исследовательской про-
граммой. Если данная исследовательская программа объ-
ясняет больше, нежели конкурирующая, то она вытесняет
последнюю из оборота сообщества ученых.
Каждая исследовательская программа, считает Ла-
катос, представляет собой сложную и структурированную
систему, состоящую из ряда элементов: «жесткого ядра»
— совокупности суждений, которые явно или неявно яв-
ляются теоретической основой данного стиля мышления,
«запретного пояса» — суждений, связывающих исследо-
вательскую программу с эмпирическими данными, «нега-
тивной эвристики», указывающей, каких путей исследо-
вания следует избегать, и «позитивной эвристики», ре-
комендующей наиболее предпочтительные пути исследо-
вания. Утверждения, составляющие «жесткое ядро» в рам-
ках данной программы, принимаются как неопровержи-
мые. «Защитный пояс» предохраняет «жесткое ядро» от
опровержения, но изменяется и совершенствуется благо-
даря правилам «позитивной эвристики», а также с помо-
щью процедур фальсификации и верификации.
История развития науки, по Лакатосу, — это исто-
рия борьбы и смены конкурирующих исследовательских
программ, которые соревнуются на основе их эвристичес-
кой силы в объяснении эмпирических фактов, предвиде-
нии путей развития науки и принятии контрмер против
ослабления этой силы. По сути дела здесь И. Лакатос вос-
производит в иных терминах в более дифференцирован-
ном виде куновскую концепцию развития науки на основе
парадигм. Однако при интерпретации движущих причин
смены исследовательских программ, конкретных меха-
низмов развития науки Лакатос не разделяет взгляды Ку-
на. Он видит в науке внутреннюю и внешнюю историю. Вну-
тренняя историянауки базируется на движении идей, ме-
тодологии, методик научного исследования, то, что, по
словам Лакатоса, составляет собственное содержание на-
уки. Внешняя история—- это формы организации науки и
личностные факторы научного исследования. Кун подчер-
кивал огромное значение этих «внешних факторов», Лака-
тос же отдает им второстепенное значение.
Наиболее радикальные позиции в критическом ра-
ционализме занимает американский философ П. Фейера-
бенд. Опираясь на разработанное Поппером и Лакатосом
положение о том, что при столкновении научных теорий с
некоторым фактом для их опровержения необходима еще
одна теория (придающая факту значение опровергающего
свидетельства). Фейерабенд выдвинул методологический
принцип пролиферации(размножения) теорий.Согласно
этому принципу, ученые должны стремиться создавать
теории, несовместимые с уже существующими и признан-
ными. Создание таких альтернативных теорий способст-
вует их взаимной критике и ускоряет развитие науки. По-
знание в таком случае представляется океаном постоянно
увеличивающихся альтернатив, каждая из которых при-
нуждает другие уточнять свои исходные позиции, и все
вместе они, благодаря процессу конкуренции, развивают
мощь человеческого мышления.
Принцип пролиферациив методологии Фейерабенда
базируется на критике принципа инвариантности,от кото-
рого отталкивается неопозитивизм. Фейерабенд отвергает
существование в науке теоретически нейтрального эмпи-
рического языка, считая, что все научные термины «теоре-
тически нагружены», их значение находится в зависимости
от соответствующего теоретического контекста. Разные те-
ории имеют разные наборы постулатов, и значения их тер-
минов не только инвариантны, но и вообще несопоставимы
друг с другом. Отсюда Фейерабенд приходит к выводу о не-
соизмеримости конкурирующих и сменяющих друг друга
альтернативных теорий. Их нельзя сравнивать как в отно-
шении к общему эмпирическому базису, так и с точки зре-
ния логико-методологических стандартов и норм, так как
каждая теория устанавливает свои собственные нормы.
Соединение у Фейерабенда плюрализма теорий с те-
зисом об их несоизмеримости порождает анархизм. Каж-
дый ученый, по Фейерабенду, может изобретать и разраба-
тывать свои собственные теории, не обращая внимания на
Проблемы научной рациональности в современной «философии науки» 253
несообразности, противоречия и критику. Деятельность
ученого не подчиняется никаким рациональным нормам.
Поэтому развитие науки, по Фейерабенду, иррационально:
новые теории побеждают и получают признание не вслед-
ствие рационально обоснованного выбора и не в силу того,
что они ближе к истине или лучше соответствуют фактам, а
благодаря пропагандистской деятельности их сторонников.
В этом смысле наука, считает Фейерабенд, ничем не
отличается от мифа и религии и представляет собой одну
из форм идеологии. Поэтому следует освободить общество
от «диктата науки», отделить науку от государства и пред-
ставить науке, мифу, религии одинаковые права в общест-
венной жизни.
Научная рациональность как предмет исследования
в отечественной «философии
и методологии научного познания»
В нашей отечественной философии проблемы научной ра-
циональности разрабатываются в рамках исследователь-
ских программ философии и методологии научного по-
знания.В. С. Степиным, В. С. Швыревым, П. Ф. Юдиным и
др. Отечественные представители «философии науки»
опираются на достижения философской мысли Запада, и в
то же время вносят свой вклад в осмысление закономерно-
стей развития научной рациональности. Характерным для
отечественной «философии науки» является рассмотре-
ние научного познания как исторически меняющейся дея-
тельности, которая детерминирована, с одной стороны, ха-
рактером исследовательских объектов, а с другой — соци-
альными условиями, свойственными каждому исторически
определенному этапу развития цивилизации.
Современная наука, отмечает В. С. Степин, дисцип-
линарно организована. Она состоит из различных облас-
тей знаний, взаимодействующих между собой и, вместе с
тем, имеющих относительную самостоятельность. Это поз-
воляет рассматривать науку как сложную самоорганизу-
ющуюся систему, которая в своем развитии порождает все
новые относительно автономные подсистемы и новые ин-
тегративные связи, управляющие их взаимодействием.
В каждой отрасли науки — подсистеме развивающе-
гося научного знания — можно выделить два основных
уровня: эмпирический и теоретический.Они различают-
ся друг от друга по трем основным критериям: 1) характе-
ру предмета исследования; 2) типу применяемых средств
исследования; 3) особенностями методов.
Эмпирическое и теоретическое исследование имеют
дело с разными средствами одной и той же действительно-
сти. Эмпирическое исследование изучает явления и их
взаимодействие.На уровне эмпирического познания сущ-
ностные связи не выделяются еще в чистом виде. Задача
теоретического уровня познания состоит в познании сущ-
ности явлений, их закона.Следует различать эмпиричес-
кую зависимость и теоретический закон. Эмпирическая
зависимость является результатом индуктивного обобще-
ния опыта и представляет собой вероятностно-истинное
знание. Теоретический же закон — это всегда знание до-
стоверное. Получение такого знания требует особых раци-
ональных исследовательских процедур.
Эмпирическое исследование базируется на непо-
средственном практическом взаимодействии исследова-
теля с изучаемым объектом. Оно предполагает осуществ-
ление наблюдения и экспериментальную деятельность. В
теоретическом же исследовании отсутствует непосредст-
венное практическое взаимодействие с объектами реаль-
ности. На этом уровне объект может изучаться только опо-
средственно, в мысленном эксперименте.
Научное познание на обоих уровнях осуществляется
на основе оперирования абстракциями.Для эмпирическо-
го уровня характерно оперирование эмпирическими объ-
ектами. Эмпирические объекты — это абстракции, выде-
ляющие в действительности некоторый набор свойств и от-
ношений вещей. Они отличаются от реальных объектов,
которым присуще бесконечное число признаков. В эмпири-
ческом же познании реальные объекты представлены в об-
разе идеальных объектов, обладающих жестко фиксиро-
ванным и ограниченным набором признаков. Идеализиро-
ванные теоретические объекты, или, как их еще называют
теоретические конструкты, в отличие от эмпирических
объектов, наделены не только теми признаками, которые
мы можем обнаружить в реальном взаимодействии, но и
Проблемы научной рациональности в современной «философии науки» 255
признаками, которых нет ни у одного реального объекта.
Например, материальную точку определяют как тело, ли-
шенное размера, но сосредоточивающее в себе всю массу.
Таких тел в природе нет. Они выступают как результат на-
шего мыслительного конструирования, когда мы абстраги-
руемся от несущественных (в том или ином отношении) свя-
зей и признаков предмета и строим идеальный объект, ко-
торый выступает носителем только сущностных связей.
Эмпирический и теоретический типы познания раз-
личаются по методам исследовательской действительнос-
ти. Основными методами эмпирического исследования яв-
ляются наблюдения, реальный эксперимент, описание и др.
В теоретическом же исследовании применяются такие ме-
тоды как идеализация — построение идеализированного
объекта, методы построения теории: аксиологический, ги-
потетико-дедуктивный, метод восхождения от абстрактно-
го к конкретному и т. д. На основе эмпирического и теорети-
ческого исследований в каждой отрасли науки формируют-
ся различные формы знания: эмпирические факты, законы,
гипотезы, теории различного типа и степени общности.
Представители отечественной философии и методо-
логии научного познания подчеркивают большое эвристи-
ческое значение научной рациональности Вместе с тем, не-
которые из них соглашаются с П. Фейерабендом, что науч-
ная рациональность является потенциальным носителем
догматизма и авторитаризма и при определенных социаль-
ных условиях может выступить как средство укрепления
всевластия авторитарной догмы, от имени которой опреде-
ленные социальные силы осуществляют свое господство
над людьми. Эти возможности, по мнению В. С. Швырева,
связаны с тем, что собственно представляет собой специфи-
ку рациональности науки как формы рационального аппа-
рата, моделирования реальности в системе понятийных
конструкций, стоящих над обыденными представлениями о
мире. Обеспечивая проникновение человеческой мысли в
слои реальности, недоступные неспециализированному
обыденному сознанию, рациональное сознание в то же вре-
мя создает особый мир идеальных конструкций, «теорети-
ческий мир», как его называют в философско-методичес-
кой литературе. А в результате, вполне возможным стано-
вится «отчуждение» этого «теоретического мира» от мира, в
I
котором существуют живые индивиды с их личностным со-
знанием, замыкание теоретического мира на самого себя,
превращение его в некую «самостоятельную суперструк-
туру». Свойственная рациональному сознанию установка
на фиксации в этих идеальных конструкциях действитель-
ности в ее сущностном бытии («сущность», «закон», «объек-
тивная необходимость» и т. д.) может приводить к претензи-
ям на приоритет по отношению ко всем другим формам ос-
воения действительности: (нравственным, эстетическим,
религиозным, философским и т д.).
Отчужденные от многообразной многокрасочной дей-
ствительности с противоречивыми тенденциями и от живых
людей в полноте их реального существования идеальные
конструкции, независимые от их возможных рациональных
источников; при определенных социальных условиях пре-
вращаются в догму, которая выступает в качестве «идеаль-
ного плана», программы, проекта тотального преобразова-
ния действительности —общества людей, природы. И опять-
таки универсальная обязательность, принудительность,
тотальность этого преобразования пытаются оправдать ра-
циональной обоснованностью лежащих в основе соответст-
вующих программ представлений о всеобщих законах раз-
вития общества, об объективной необходимости и т. д.
Опасность отрыва научно-теоретического сознания,
научной рациональности от живой деятельности, а затем
опасность подавления авторитетом научной рационально-
сти многообразия личностного мировосприятия и миро-
ощущения, превращения теоретических конструкций из
средств адекватного постижения мира в догматическую
преграду такого постижения, по мнению В. С Швырева,
может проявиться в двух тесно связанных между собой
формах: в форме тоталитаристской идеологии и в форме
конформистского сознания.
О перерождении научной рациональности под влия-
нием тоталитаризма речь шла выше, теперь же следует по-
казать, что представление о рациональности акцентирует
внимание на точном, объективном познании действитель-
ности, вполне вписывается в конформистское сознание, ста-
новится средством его самоутверждения и самооправда-
ния. Конформист рассуждает: «действительность, откры-
ваемая нам в рациональном познании такова, какова она
Проблемы научной рациональности в современной «философии науки» 257
! 2 9 Философия
есть, и поэтому остается только понять и принять ее, при-
способиться определенным образом к ней, существовать в
ее рамках». Рациональным поведением, с точки зрения по-
добного типа сознания, является наиболее успешное реше-
ние возникающих перед людьми задач в непреложно задан-
ных рамках внешней социальной детерминации. Рацио-
нальность при этом связывается исключительно с
адаптивным, приспособительским поведением (см.: Швы-
рев В. С. Рациональность как ценность культуры // Во-
просы философии. — 1992. — №6.— С. 91—94).
Преодоление негативизма в отношении научной ра-
циональности, как считают представители отечественной
философии и методологии научного познания, возможно
при широком всестороннем осмыслении закономерности
формирования и функционировании научной рациональ-
ности. Такой подход, по их мнению, обеспечивает анализ
этой рациональности с позиций концепции «оснований
науки».Эта концепция является модификацией учения
Т. Куна о парадигме.
Активно разрабатывающий и пропагандирующий
эту концепцию В. С. Степин считает, что эти основания на-
уки организуют все разнородные знания в некоторую це-
лостность, определяет стратегию научного поиска и во мно-
гом обеспечивают включение его результатов в культуру
соответствующей эпохи. (См.: Степин В. С. Научное по-
знание ценности техногенной цивилизации //Вопросы
философии. — 1989. — №10. — С. 3—18).
По мнению В. С. Степина, можно выделить, по край-
ней мере, три главных соответствующих блока оснований
науки: идеалы и нормы исследования, научную картину
мира и философские основания.Каждый из них, в свою
очередь, имеет достаточно сложную внутреннюю струк-
туру. Как и всякая деятельность, научное познание регу-
лируется определенными идеалами и нормативами, кото-
рые выражают ценностные и целевые установки науки,
отвечая на вопрос: для чего нужны те или иные познава-
тельные действия, какой тип продукта (знание) и каким
способом получить этот продукт. Этот блок включает сле-
дующие идеалы, «нормы научного познания»: 1) доказа-
тельности и обоснованности знания; 2) объяснения и опи-
сания; 3) построения и организации знания.
Первый уровеньидеалов и норм характеризует спе-
цифический подход научной деятельности, в отличие от
других форм, например, искусства и т. д. Второй уровень
представляет собой конкретизацию требований первого в
различных конкретно-исторических эпохах. Система та-
ких установок (представлений о нормах, объяснения, опи-
сания, доказательность, организации знания и т. д.) выра-
жает стиль мышленияэтой эпохи. Например, идеалы и
нормы описания, принятые в науке средневековья, ради-
кально отличны от тех, которые характеризуют науку Но-
вого времени. В средневековой науке опыт не рассматри-
вается в качестве главного критерия истинности знания.
Ученый средневековья различал правильное знание (про-
веренное наблюдениями и приносящее практический эф-
фект) и истинное знание (раскрывающее символический
смысл вещей), позволяющее через земные предметы со-
прикоснуться с миром небесных сущностей. И в содержа-
нии идеалов и норм каждого исследования можно выде-
лить третий уровень. В нем установки второго уровня ха-
рактеризуются применительно к специфике предметной
области каждой науки (физике, химии, биологии и т. д.).
Второй блокоснований науки составляет научная
картина мира.Она складывается в результате синтеза зна-
ний, получаемых в различных науках и содержит общие
представления о мире, вырабатываемые на соответствую-
щих стадиях исторического развития науки. Научная кар-
тина мира выступает не просто как форма систематизации
знания, но и как исследовательская программа, которая
целенаправляет постановку задач эмпирического и теоре-
тического поиска и выбора средств их решения.
Третий блокобоснований науки образует философ-
ские идеи и принципы,которые обосновывают как идеалы
и нормы науки, так и содержательные представления на-
учной картины мира, а также обеспечивают включение на-
учного знания в культуру. Любая новая идея, новый мето-
дологический подход нуждается в своеобразной со-сты-
ковке с господствующим мировоззрением той или иной
исторической эпохи, с ценностями ее культуры. Такую со-
стыковку обеспечивают философские основания науки.
Философские основания науки не следует отожде-
ствлять с общим массивом философского знания. Филосо-
Проблемы научной рациональности в современной «философии науки» 259
фия базируется на всем культурном материале человека.
Наука — лишь отдельная область этой культуры. Поэтому
из большого поля философской проблематики и вариантов
ее решения, возникающих в культуре каждой историчес-
кой эпохи, наука использует в качестве обосновывающих
структур лишь некоторые ее идеи и принципы.
Соединение трех главных оснований научного знания
в системном изучении развития науки позволяет отечест-
венным представителям «философии науки» рассматри-
вать науку как цивилизованный феномен.Согласно этому
подходу, в процессе исторической эволюции в европейском
регионе возник особый тип цивилизации, который обладает
свойственным только ему типом социальной динамики в не-
виданной для традиционных обществ способностью к про-
грессу. Цивилизацию этого типа В. С. Степин называет тех-
ногенной.Ее характерная черта — это быстрое изменение
техники и технологий благодаря систематическому приме-
нению в производстве научных знаний. Следствием такого
применения являются технические, а затем и научно-тех-
нические революции, меняющие отношение человека к при-
роде и его место в системе производства. Наука превраща-
ется в мощную производительную социальную силу.
По мнению В. С. Степина, предпосылка техногенной
цивилизации в культуре Западной Европы закладывалась
со времен античности. Однако только в XVII—XVIII вв.
складывается все специфические основания науки: идеа-
лы и нормы, научная картина мира, философско-мировоз-
зренческие установки. Базируясь на этих основаниях, тех-
ногенная цивилизация прошла стадию индустриального
развития и социальных революций XIX—XX вв. Возник-
шие в ходе этого процесса различные социальные систе-
мы, несмотря на полярность многих мировоззренческих
установок, сохраняли в шкале своих фундаментальных
ориентации веру в ценность научно-технического прогрес-
са и науки как основы управления социальными процесса-
ми. Эти ценности не подвергались сомнению до последней
трети XX столетия, пока техногенная цивилизация не
столкнулась с глобальными проблемами, порожденными
научно-технологическим развитием. О сущности глобаль-
ных проблем современности и путях их решения речь пой-
дет в специальной теме.
С
тема 15
переменный
философский
иррационализм:
решение проблем бытия,
познания, человека
и личности в различных
школах и течениях
I/ Философский иррационализм как умонастроение
и философское направление
2/ «Философия жизни» и ее разновидности
3/ Эволюция психоаналитической философии.
Структура человеческой личности.
Сознание и бессознательное
4/ Экзистенциализм: основные темы и учения.
Свобода и ответственность личности
л.
Философский иррационализм как умонастроение
и философское -направление
Как уже отмечалось ранее, начиная с середины XVIII в. в
европейской философии господствующее положение зани-
мает рационалистическое направление. Установки рацио-
нализма продолжают оказывать свое влияние на развитие
философского процесса и в XX в. Ярким примером такого
влияния являются различные школы «философии науки».
Однако к середине XIX в. в развитии западноевропейской
философии происходит серьезный сдвиг — на передний
план выступают иррационалистические концепции.
Было бы существенным упрощением историко-фило-
софского процесса связывать появление иррационализма в
западноевропейской философии только со второй половины
XIX — середины XX вв. Также как и рационализм, иррацио-
нализм, как философское направление, начинает формиро-
ваться еще в античную эпоху. Предпосылки иррационализ-
ма можно зафиксировать в некоторых важных сторонах уче-
ния орфико-пифагоризма, платонизма и неоплатонизма,
позднего стоицизма и т. д. В христианской философии сред-
невековья иррационалистические элементы получают наи-
более широкое развитие. Французский скептицизм
Ш. Монтеня, религиозно-философские искания Б. Паскаля,
С. Кьеркегора и других, близких им по духу мыслителей вно-
сят существенный вклад в формирование иррационалисти-
ческого направления. И даже в период расцвета влияния ра-
ционализма, немецкий романтизм и, прежде всего, философ-
ские идеи позднего Ф. Шеллинга, существенно углубляют
иррационалистическое восприятие действительности.
Однако можно согласиться с теми историками фило-
софии, которые утверждают, что наиболее полное и все-
стороннее развитие в светской западноевропейской фило-
софии иррационализм, как философское направление,
получает, начиная со второй половины XIX в. И его опре-
деляющее влияние на историко-философский процесс
'ощущается на протяжении всего XX в.
С нашей точки зрения, следует отказаться от упро-
щенного социологизаторского подхода, характеризующе-
го иррационализм как «философию эпохи империализма »,
отражающего умонастроения «конца восходящей стадии
развития капитализма». Иррационализм, как философ-
ское направление, напрямую не может быть связан ни с
какими конкретно-историческими процессами, поскольку
в его концепциях, школах и течениях отражаются такие
стороны бытия и мироощущения человека, которые ока-
зываются не выраженными в рамках рационализма в силу
его односторонности.
Однако тот факт, что иррационализм приходит на сме-
ну рационализму и занимает господствующее положение в
западноевропейской философии в конкретный историчес-
кий период, несомненно свидетельствует о том, что для это-
го имелись определенные идейные и социальные причины.
Можно с полной уверенностью сказать, что утверждение
философского иррационализма происходит по мере разо-
чарования широких масс людей в тех идеалах, которыми
оперировал философский рационализм.К середине XIX в.
люди убедились в том, что прогресс науки и техники сам по
себе не ведет к реализации вековых идей человечества. Лю-
ди перестали видеть в мировом историческом процессе про-
явление и осуществление высшего разума. Из-за это'о ут-
ратила свою притягательную силу идея приоритета соци-
ально-исторической активности человека. В философии,
литературе, искусстве этого времени утверждается кысль
о беспочвенности и тщетности всех упований Человека на
то, что объективное движение мирового процесса гарянти-
рует осуществление собственно человеческих целей, что
познание его закономерности может дать человеку надеж-
ную ориентацию в действительности. Неверие в конструк-
тивно-созидательные силы человека, исторический и^оци-
альный пессимизм, скептицизм — таковы основные черты
умонастроения второй половины XIX—XX вв., которые лег-
ли в основу иррационализма как философского направле-
ния современной западноевропейской философии.
Под влиянием этого умонастроения происходит пе-
реосмысление рационалистической концепции отноше-
ния человека к окружающей действительности измене-
ние представления о смысле, цели и назначении человече-
ской деятельности и познания, пересмотр самого способа
истолкования человеческого мышления и сознания. Если
рационализм мистифицирует рационально-целесообраз-
ные формы человеческой активности, то в иррационализ-
ме духовное отождествляется со спонтанным, бессозна-
тельными импульсами, эмоционально-волевыми иярав-
ственно-практическими структурами субъекта. Все
формы рационального, целесообразного отношения к ми-
ру объявляются в иррационализме производными о! пер-
воначальной, досознательной основы.
В зависимости от того, какое конкретное начало объ-
является сущностной характеристикой субъекта, и }сакая
дается интерпретация этому началу, в философской лите-
ратуре возникают различные системы и школы иррацио-
нализма: «философия воли» А. Шопенгауэра и др., «фило-
софия жизни» Ф. Ницше, В. Дильтея, А. Бергсона и др-, эк-
зистенциализм М. Хайдеггера, Ж.-П. Сартра и др.
В философской теории иррационализм выступает
прежде всего против установки рационализма, что окру-
жающий мир является, в принципе, родственным челове-
ку, что природа и различные сферы общественной н^изни
рациональны в своей основе и, следовательно, доступны
Современный философский иррационализм 263
мыслящей субстанции, и познание может дать целеуказа-
ния и ориентиры для человеческой деятельности. Неус-
тойчивость социального бытия индивида превращается в
иррационализме в онтологическую неуравновешенность
всего мироздания. Иррационализм отрицает упорядочен-
ное, законообразное устройство мира. С точки зрения его
представителей, основание бытия неразумно. «Неразум-
ное,— как верно подметил Т. И. Оизерман, —- в иррациона-
лизме не просто индифферентно разуму, но противора-
зумно, противодействующе разуму. Бытие иррациональ-
но, потому что бессмысленно, дисгармонично, абсурдно»
(Оизерман Т. И. Рациональное и иррациональное // Во-
просы философии. — 1977. — № 2. — С. 87). У. А. Шопенга-
уэра, например, основополагающим началом мироздания
является стихийная, ничем не ограниченная, ничем не пре-
допределяемая Мировая Воля.Воля понимается в его сис-
теме как бесконечное стремление. «Она безосновна», «вне
причинности, времени и пространства». У А. Бергсона та-
кие функции выполняют «жизненный порыв»— необуз-
данный , переливающийся через край хаотичный поток ин-
стинктов, которому дается то натуралистическая, то соци-
альная интерпретация. Экзистенциализм сущностной
характеристикой бытия объявляет пульсирующий про-
цесс индивидуального переживания — экзистенцию.
В объективно-идеалистических разновидностях ир-
рационализма производится онтологизация эмоционально-
волевых структур человеческого бытия. Так, А. Шопенгау-
эр наделял Волю универсально-космическими функциями.
«Воля это внутренняя сущность мира». Все сущее: природа,
человек, социальные институты и предметные формы куль-
туры представляют собой лишь ступени объективизации
Воли. У А. Бергсона «жизненный порыв» проходит через
различные материальные образования, претерпевает раз-
личные метаморфозы и завершает свое движение, вопло-
тившись в человеке. В субъективно-идеалистической раз-
новидности иррационализма человеческая субъектив-
ность, индивидуальное сознание рассматривается как
особый вид бытия. Так, в системе В. Дильтея «жизнь», рас-
сматриваемая как основа мира, истолковывается как внут-
ренний опыт переживания человеком своего существова-
ния в мире, придающее миру смысловые характеристики.
С отрицанием законообразности и причинной обус-
ловленности в иррационалистических учениях тесно свя-
зано отрицание как познавательной, так и деятельно-пре-
образовательной активности субъекта. Представители
иррационализма решают проблему субъекта безотноси-
тельно к тому процессу, в котором человек познает и преоб-
разовывает мир и в котором силы и возможности природы
становятся силами и возможностями самого человека. По-
этому основную задачу философии они видят не в позна-
нии законов объективности мира, а в определении форм и
норм построения субъективного мира личности, утверж-
дении ее внутренней духовно-нравственной жизни. Теоре-
тико-познавательному и реально-преобразовательному
отношению к миру, выраженному в системах рационализ-
ма, иррационализм противопоставляет нравственно-
практический.Свои усилия иррационалисты направляют,
прежде всего, на выработку эмоционально-нравственных
установок, служащих для ориентировки человека в меж-
личностных ситуациях. На смену субъектно-объектным
отношениям, характерным для рационализма, иррациона-
лизм выдвигает субъектно-субъектные отношения. Чело-
век рассматривается, главным образом, как субъект об-
щения (коммуникации).
В философской теории иррационализм противопос-
тавляет гносеологическому подходу рационализма акси-
ологический.Поскольку активность субъекта, с точки зре-
ния иррационализма, проявляется не в познавательной и
не в реально-преобразовательной, а в нравственно-оце-
ночной деятельности, поскольку снимается проблема объ-
ективности познания и заменяется проблемой оценивания
мира с точки зрения условий бытия в нем личности. Понять
же истинную ценность того или иного явления, рассужда-
ют иррационалисты,. может только человек Человека от-
личает от животного не разум, не способность к понятийно-
му мышлению, а, прежде всего, способность к нравствен-
ной оценке. Человек — это не бесстрастно-теоретическое
существо, а субъективно-заинтересованное в целях и за-
дачах своей деятельности, поэтому наиболее важными для
него являются ответы на вопросы не «что это такое? », а «что
означает эта вещь?», «какой цели она служит?». Таким об-
разом, человек становится мерилом всего бытия, а гносео-
Современный философский иррационализм 265
чогический подход уступает место аксиологическому, в ос-
нове которого лежат установки антропологизма.
При решении же гносеологических проблем решаю-
щее значение в иррационализме придается субъективно-
психологическим, подсознательным факторам человечес-
кого познания. Отсюда вытекает главная особенность ир-
рационалистической гносеологии, которая заключается в
отрицании способности понятийного мышления адекватно
отражать действительность и противопоставляющее ему в
качестве наиболее адекватных средств постижения сущ-
ности реальности: интуиция, веру и т. д. В результате тако-
го подхода в наиболее крайних формах иррационализма,
традиционные онтологические и гносеологические поня-
тия вытесняются другими или получают новое истолкова-
ние. На передний план выступают понятия, которые, по са-
мой своей природе, не могут дать образов внешнего мира, а
лишь отражают субъективные переживания личности:
страх, отчаяние, тоска, забота, любовь, причастность и т. д.
При построении философской системы рационализму,
как уже отмечалось выше, свойственно стремление «снять
все иррациональные остатки», уложить все знания в строго
определенные логические формы, а все, что в них не уклады-
вается, отбросить как незнание. Иррационализму не прису-
ща отрицательная реакция на рационалистически система-
тические методы философствования: понятийность, дискур-
сивность, доказательность и другие научно-теоретические
формы выражения знания. В своей гносеологии иррациона-
лизм акцентирует внимание именно на «иррациональных
остатках», заявляя, что только они являются подлинным зна-
нием, а значит, требуют иных нерациональных форм выра-
жения: образов, символов, аллегорий, метафор и т. д. Начи-
ная с С. Кьеркегора, Ф. Ницше, иррационализм приводит
форму изложения в соответствие с содержанием и начинает
изъясняться с миром на языке пророчеств.
«Философия жизни» и ее разновидности
Мы дали общую характеристику иррационализму как
философскому направлению. Теперь приступим к рас-
смотрению конкретных учений этого направления, За-
метное место в западноевропейской философии второй
половины XIX — начала XX в. занимает «философия
жизни». «Философия жизни»— это культурно-логичес-
кое течение в современной философии. Она старается по-
стичь сферу культуры, исходя из тех функций, которые
культура выполняет в жизни человека. Отсюда ее тесная
связь с литературой и искусством. Она оказала большое
влияние на творчество австрийского поэта Р. М. Рильке,
австрийского писателя Гофмансталя, немецкого писате-
ля Германа Гессе, немецкого композитора Рихарда Ваг-
нера и др. Во Франции под влиянием этого философского
направления находился крупнейший писатель Марсель
Пруст.
«Философия жизни» выступила за реабилитацию
жизни, против ее ущемления и обеднения рассудочным,
политическим, экономическим и иными утилитарными
подходами. В связи с этим, понятие «жизнь»,как цент-
ральное понятие этого философского течения, призвано
заменить понятие «бытие».Представители этого тече-
ния противопоставляют «жизнь» «бытию». Бытие это ста-
тичное состояние. Жизнь — это движение, становление,
«Нет бытия, есть только становление», — заявлял Ф. Ниц-
ше. «Философия жизни» выступала против того, чтобы
положить в основу становления что-либо устойчивое.
Становление, по мнению ее сторонников, это первоосно-
ва, предельное понятие. Вместе с тем, ряд ее представи-
телей подчеркивали, что жизнь — это и деятельность,
творческое созидание, самовыражение человека, формы
объективации человека в культуре, позволяющие ему ре-
ализовать и познавать самого себя. Следовательно, жизнь
— это и человеческая жизнь, и основа бытия. Каждый ин-
дивид ощущает себя в рамках какой-то огромной жизни,
затрагивающей его и угрожающей ему. Он чувствует се-
бя подчиненным каким-то потокам, потокам жизш v. Пред-
ставители этого философского течения нередко при опи-
сании жизни используют образ реки, атмосферных пото-
ков и т. п. Жизнь, как поток, неуловима рассудочными
методами познания. Ее познание осуществляется на ос-
нове особых познавательных способностей: пережива-
ния и сопереживания (понимания); интуиции, веры, люб-
ви и т. д.
Современный философский иррационализм 267
В «философии жизни» можно выделить три основ-
ных школы:академическую «философию жизни» (В. Диль-
тей, Г. Зиммель), «творческую эволюцию» А. Бергсона
(1859—1941) и его последователей, «философию воли»
Ф. Ницше (1844—1900) и его последователей.
Академическая философия жизни.Б. Дильтей и
Г. Зиммель определяют жизнь как факты воли, побуждений,
чувств и переживаний. С этой точки зрения, действитель-
ность — это то, что содержится в опыте самой жизни. Следо-
вательно, действительность — это чистое переживание, вне
которого действительности не существует. Очевидный субъ-
ективизм этой позиции, приводящий к солипсизму, застав-
ляет их уточнить свою позицию. В. Дильтей говорит о необхо-
димости веры в реальность внешнего мира, основанную на
волевом, «практическом» отношении человека к миру.
Г. Зиммель также видит в «жизни» центр, от которого, с од-
ной стороны, идет путь к душе, к «Я», а с другой — к идее, Ко-
смосу, абсолюту. Тем не менее, определяющие характерис-
тики жизни — это переживание, «жизненный опыт».
«Жизненный опыт»и выступает объектом позна-
ния. «Жизненных опыт», подчеркивают Дильтей и Зим-
мель, не сводим к разуму. Он иррационален. Жизнь — это
поток, изменение, творчество. Поэтому представители
«философии жизни» отрицают возможность знания как
отражения закономерного, всеобщего. Жизнь не может
быть постигнута только через индивидуальное. И здесь
мы встречаем родственные неокантианству установки.
Неокантианцы, как отмечалось ранее, также говорили о
необходимости индивидуализирующего метода позна-
ния в истории. Однако неокантианцы, следуя рационали-
стической традиции, хотя и отвергали понятия «законо-
мерности» применительно к истории, все же считали не-
обходимым применение в историческом исследовании
рационального метода, основанного на отнесении к цен-
ности. Представители академический «философии жиз-
ни» провозглашают методом «наук о духе» непосредст-
венно переживаниеисторических событий. В их систе-
мах «науки о духе» принимают форму герменевтики—
искусства истолкования, искусства «понимания» пись-
менных текстов, «зафиксированных жизненных откро-
вений. По Дильтею, историк должен не просто воспроиз-
вести истинную картину событий, но и «пережить» ее за-
ново, «истолковать и воспроизвести в ее жизненности».
Следует отметить, что здесь «философией жизни»
ставится вполне реальная проблема. Если путем изучения
памятников материальной культуры можно с объектив-
ной достоверностью констатировать изменения, происхо-
дящие в материальных условиях жизни людей — в произ-
водстве, технике, быту и т. д. — то иначе обстоит дело при
изучении побудительных мотивов поведения людей. Вы-
явление этой субъективной стороны исторического про-
цесса имеет немаловажное значение уже потому, что без
него невозможно понять ту или иную материальную фор-
му их выражения. Тем более это важно для изучения исто-
рии духовной культуры. Это изучение действительно под-
разумевает «вживание» исследователя в предмет своего
исследования — в картину, в скульптуру, симфонию и т. д.
Однако следует иметь в виду, что раскрытие субъек-
тивных сторон деятельности людей, их побудительных мо-
тивов, идей и эмоций, оказывается значимым в научном
отношении лишь в тех случаях, когда субъективные моти-
вы оцениваются в свете объективных фактов истории.
Иначе наука превращается в беллетристику.
«Творческая эволюция» А. Бергсона.В отличие от
других представителей «философии жизни» А. Бергсон в
своих работах опирался на естествознание. На основе кон-
цепции «жизни» он стремился построить картину мира,
которая по новому бы объяснила эволюцию природы и раз-
витие человека, обосновала бы их единство. Центральное
понятие философского учения А. Бергсона — жизненный
порыв.С точки зрения Бергсона, жизнь — это непрерыв-
ное творческое становление. Материя—косное начало бы-
тия, хотя и оказывает сопротивление, но все же подчиня-
ется жизни. Благодаря этому, эволюция мира природы ста -
новится творческой эволюцией. В результате мир в
изображении Бергсона предстает как единый, непрерыв-
но и необратимо развивающийся, спонтанный и непред-
сказуемый. Рождая все новые и новые формы, он находит-
ся в состоянии непрерывного становления.
Бергсон считал, что человек довольно успешно при-
способился к миру материи с помощью интеллекта. Ин-
теллект,по Бергсону — это разумное и рассудочное по-
Современный философский иррационализм 269
знание, достигшее высших форм в методах физико-мате-
матических наук. Интеллект разлагает целостность мира
на тела, тела на элементы и т. д., а затем конструирует из
них искусственные единые картины мира. Бергсон не от-
рицает познавательных возможностей интеллекта. Но он
считает, что мир и его движение «схватываются» интел-
лектом примерно также, как он «схватывается» в кинема-
тографе, где естественное течение жизни заменяется ис-
кусственным с помощью движения кинопленки, состоя-
щей из отдельных мертвых кадров. Интеллект утверждает
сходное, повторяющееся, общее ценой утраты уникально-
го, неповторимого. Он обретает способность предвидеть
аналогичные процессы в будущем.Однако интеллект сов-
сем не создан для того, чтобы осмыслить эволюцию, в соб-
ственном смысле этого слова, то есть непрерывность изме-
нения.
Интеллекту принципиально недоступен «жизнен-
ный порыв». Его познание возможно только на основании
интуиции. Интуицией,по Бергсону, называется род ин-
теллектуальной симпатии, посредством которой человек
переносится внутрь предмета, чтобы слиться с тем, что
есть в нем единственного, и следовательно, невыразимого.
Интуиция позволяет проникнуть в саму суть вещей. Берг-
сон характеризует интуицию как основу Духа, в извест-
ном смысле, как самое жизнь. Это тождественное с Духом
состояние он называет первоначальной интуицией. С гно-
сеологической точки зрения, эволюция представляет со-
бой процесс, в ходе которого первоначальная интуиция
разделяется на инстинкт и интеллект. В первом случае она
лишается самосознания, во втором — способности прони-
кать в сущность реальности. У человека интуиция почти
целиком отдана в жертву интеллекту. Однако, считает
Бергсон, утрата человечеством первоначальной интуиции
не была полной. В «пограничных» ситуациях, когда речь
идет о жизненных интересах первостепенной важности,
интуиция освещает человеческое «Я», его свободу, судьбу
и место во Вселенной. К остаткам интуиции Бергсон отно-
сит так же эстетическую способность, с наибольшей силой
проявляющуюся у творцов произведений искусства. За-
дача философии, на его взгляд, состоит в том, чтобы по-
мочь человеку овладеть рассеивающимися интуициями.
Наиболее сильное влияние «философии жизни» об-
наруживается не в онтологии и гносеологии, а в этике. Со-
здателем этической интерпретации «философии жизни
«является немецкий философ Ф. Ницше. Он развивал кон-
цепцию «воли к власти» на основе «воли к жизни».
Понятие Воли, как основы всего существенного, Ниц-
ше заимствует у Шопенгауэра. Однако если для Шопенга-
уэра Воля служит основанием бытия, то Ницше придает
этому понятию социально-нравственный оттенок. «Жизнь,
по его словам, стремится к максимуму чувства власти». «Во-
ля к власти» — это наиболее значимый критерий любого
типа поведения, любого общественного явления. «Что хо-
рошо?» — вопрошает Ницше. — Все, что укрепляет созна-
ние власти, желание власти и саму власть человека. «Что
дурно?» — Все, что вытекает из слабости. Способствует ли
познание как рациональная деятельность повышению «во-
ли к власти?» — Нет, ибо преобладание интеллекта пара-
лизует волю к власти, подменяя активность, деятельность
рассуждениями. Общепринятая мораль также подрывает
«волю к власти», проповедуя любовь к ближнему.
«Воля к власти» — основа права сильного.Это пре-
вышение всех моральных, религиозных и иных норматив-
ных установлений. Именно таким правом должен руковод-
ствоваться подлинный человек во всех сферах своей жиз-
недеятельности. В том числе, право сильного — основа
власти мужчины над женщиной. Известен афоризм Ниц-
ше: «Идешь к женщине — бери плетку». Всякое стремле-
ние к уравнению прав мужчины и женщины — показатель
упадка и разложения власти. Такая же характеристика
распространяется Ницше и на другие демократические
институты, и на демократию, как институт в целом, по-
скольку, по его мнению, в условиях демократии масса со-
ставляет оппозицию праву сильного.
Из права сильного, «воли к власти» Ницше выводит
все основания морали. Он утверждает, что мораль, опреде-
ляющими понятиями которой являются понятия добра и
зла, возникает как следствие чувства превосходства одних
людей над другими: аристократов (лучших) над рабами
(худшими). На протяжении всей истории рабы в виде ду-
ховной мести пытались навязать свою мораль господам. На-
чало этому процессу положили евреи в Ветхом Завете. На-
Современный философский иррационализм 271
ивысшее развитие этот процесс получил в христианстве,
прежде всего, в Нагорной проповеди Иисуса Христа. По сло-
вам Ницше, аристократическое уравнение ценностей (хо-
роший = знатный = могучий = прекрасный = счастливый =
любимый Богом).евреи сумели с ужасающей последова-
тельностью вывернуть наизнанку и держались за это зуба-
ми безграничной ненависти, ненависти бессилия. По их ло-
гике, только одни несчастные, бедные, бессильные, низкие
— хорошие, только страждущие, терпящие лишения, боль-
ные, уродливые — благочестивы, блаженны. Только им
предназначено вечное блаженство, а знатные, могущест-
венные — злые, жестокие и похотливые — отвергнуты Бо-
гом, и им навсегда быть проклятыми и отверженными.
Ницше считал, что иудео-христианская мораль пре-
пятствует полному самовыражению человека и. поэтому
необходимо провести переоценку ценностей. Смысл этой
переоценки состоит в упразднении результатов «восста-
ния рабов в морали» и возрождении «морали господ». В ос-
нове «морали господ», с точки зрения Ницше, должны ле-
жать следующие принципы: 1) «ценность жизни» есть
единственная безусловная ценность; 2) существует при-
родное неравенство людей, обусловленное различием их
жизненных сил и уровнем «воли к власти»; 3) сильный че-
ловек свободен от моральных обязательств, он не связан
никакими моральными нормами.
Всем этим требованиям, по Ницше, удовлетворяет
субъект морали господ — сверхчеловек. Сверхчеловек—
«белокурая бестия» — центральное и наиболее спорное по-
нятие в этике Ницше. Это понятие, наряду со многими ан-
тисемитскими и антихристианскими идеями, было заим-
ствовано у Ницше идеологами фашизма. Учение Ницше
было объявлено чуть ли не официальным философским
учением фашизма. И для этого, как мы видим, были опре-
деленные основания. Наряду с генетической характерис-
тикой сверхчеловека, как Человека арийской расы, с оп-
ределенными фенотипическими признаками («нордичес-
кий тип»), Ницше пропагандировал двойную мораль
сверхчеловека. По отношению друг к другу — это снисхо-
дительные, сдержанные, нежные, гордые и дружелюбные
люди. Но по отношению к «чужим» они немногим лучше
необузданных зверей. Здесь они свободны от моральных
тормозов и руководствуются в своих действиях инстинк-
тами. Внешней особенностью сверхчеловека Ницше счи-
тал «врожденное благородство», «аристократичность». Он
презирал современных господ — буржуа — за их проис-
хождение или занятие, а прежде всего, за недостаток у них
этих качеств, способных, по его мнению, автоматически
обеспечивать власть над людьми. Ницше считал, что массы
готовы повиноваться, если господин доказывает право по-
велевать уже своей внешностью, манерой держаться. Если
же аристократический облик отсутствует, то массу легко
навести на мысль, что только случай и нечаянное счастье
возвышает одного над другим. А коли так, попытаем и мы
однажды счастье и случай, бросим и мы жребий — отберем
богатство, построим социализм. Обладатель власти, сверх-
человек становится не в силу рождения членом определен-
ного сословия или класса, а предназначен к этому самой
природой. И эта антибуржуазная направленность учения
Ницше, конечно, находилась в полном противоречии с иде-
ологией и практикой фашизма. Ницше был категоричес-
ким противником любых форм господства массового созна-
ния, которое наивысшим образом проявилось в фашист-
ской Германии. Его сверхчеловек — это гармонический
человек, в котором сочетаются физическое совершенство,
высокие моральные и интеллектуальные качества.
Ницше нередко заявляет, что в действительности
сверхчеловека еще не было, его необходимо вырастить. И в
этом состоит цель человечества. Заратустра — это не
сверхчеловек, а «мост» к сверхчеловеку. Обычные люди
нашего времени — это исходный материал, «навоз», необ-
ходимый для того, чтобы создать плодородную почву. для
выращивания сверхчеловека. Сверхчеловек, по сути дела,
занимает у Ницше место Бога. Бог умер, мы его убили —
возвещает Ницше устами Заратустры, и на его место долж-
ны прийти сверхчеловеки.
V V
Эволюция психоаналитической философии.
Структура человеческой личности. Сознание и бессознательное
Иррационалистические тенденции «философии жизни»
продолжает и углубляет психоаналитическая филосо-
I Фшос1.фия Современный философский иррационализм 273
фия.Эмпирической базой психоаналитической филосо-
фии являет психоанализ. Он возник в рамках психиатрии
как своеобразный подход к лечению неврозов методом ка-
тарсиса или самоочищения Постепенно из медицинской
методики он вырос до уровня философского течения, стре-
мящегося объяснить личностные, культурные и социаль-
ные явления.
Основоположник психоанализа австрийский врач —
психопатолог и психиатр Зигмунд Фрейд (1856—1939). Ос-
новные идеи психоанализа изложены в его работах: «По
ту сторону принципа удовольствия» (1920 г.), «Массовая
психология и анализ человеческого "Я"» (1921 г.), «"Я" и
"Оно" » (1923 г.) и др. Классическая психология до Фрейда
изучала явления сознания, как они проявлялись у здоро-
вого человека. Фрейд, как психопатолог, исследуя харак-
тер и причины неврозов, натолкнулся на ту область чело-
веческой психики, которая раньше никак не изучалась, но
которая имела большое значение для жизнедеятельности
человека — это бессознательное.
Открытие бессознательного, исследование его
структуры, влияния на индивидуальную и общественную
жизнь было главной заслугой 3. Фрейда. Бессознательны,
по Фрейду, многие наши желания и побуждения. Доволь-
но часто прорывается бессознательное наружу в гипноти-
ческих состояниях, сновидениях, в каких-либо фактах на-
шего поведения: оговорках, описках, неправильных дви-
жениях и т. д. Согласно Фрейду, психика человека
представляет собой взаимодействие трех уровней: бес-
сознательного, предсозна-тельного и сознательного. Бес-
сознательное он считал центральным компонентом, соот-
ветствующим сути человеческой психики, а сознательное
— лишь особой интуицией, надстраивающейся над бес-
сознательным. Созданная Фрейдом модель личности
предстает как комбинация трех элементов. «Оно» — глу-
бинный слой бессознательного влечения — психическая
самость, основа деятельности индивидов, «Я» — сфера со-
знательного, посредник между «Оно» и «внешним миром»,
в том числе, природными и социальными институтами.
«Сверх-Я»(зирег — е§о) внутриличностная совесть, ко-
торая возникает как посредник между «Оно» и «Я» в силу
постоянно возникающего конфликта между ними.« Сверх-
Я» является как бы высшим существом в человеке Это
внутренне усвоенные интериоризированные индивидом
социально значимые нормы и заповеди, социальные за-
преты власти родителей и авторитетов.
Глубинный слой человеческой психики, по мысли
Фрейда, функционирует на основе природных инстинк-
тов, «первичных влечений» с целью получения наиболь-
шего удовольствия. В качестве основы первичных влече-
ний Фрейд сначала рассматривал чисто сексуальные вле-
чения. Позднее он заменяет их более общим понятием
«либидо», которое охватывает уже всю сферу человечес-
кой любви, включая родительскую любовь, дружбу и даже
любовь к Родине. В конечном счете, он выдвигает гипотезу,
что деятельность человека обусловлена наличием как би-
ологических, так и социальных влечений, где доминирую-
щую роль играют так называемые «инстинкт жизни» —
эрос и «инстинкт смерти» — танатос.
Поскольку в удовлетворении своих страстей индивид
сталкивается с внешней реальностью, которая противосто-
ит в виде «Оно», в нем выделяется «Я», стремящееся обуз-
дать бессознательные влечения и направить их в русло со-
циально одобренного поведения при помощи «сверх-Я».
Фрейд не абсолютизировал силу бессознательного. Он счи-
тал, что человек может овладеть своими инстинктами и стра-
стями и сознательно управлять ими в реальной жизни. За-
дача психоанализа, по его мнению, как раз и состоит в том,
чтобы бессознательный материал человеческой психики пе-
ревести в область сознания и подчинить своим целям.
Фрейд считал, что психоанализ может быть исполь-
зован и для объяснения и регулирования общественных
процессов. Человек не существует изолированно от дру-
гих людей, в его психической жизни всегда присутствует
«Другой»,с которым он вступает в контакт. Механизмы
психического взаимодействия между различными инстан-
циями в личности находят свой аналог в культурных про-
цессах общества. Люди, подчеркивал он, постоянно нахо-
дятся в состоянии страха и беспокойства от достижений
цивилизации, поскольку таковые могут быть использова-
ны против человека. Чувство страха и беспокойство уси-
ливаются от того, что социальные инструменты, регули-
рующие отношение между людьми в семье, обществе и го-
Современный философский иррационализм 275
сударстве, противостоят им как чуждые и непонятные си-
лы. Однако при объяснении этих явлений Фрейд концент-
рирует внимание не на социальной организации общества,
а на природной склонности человекак агрессии и разру-
шению. Развитие культуры — это выработанная челове-
чеством форма обуздания человеческой агрессивности и
деструктивности. Но в тех случаях, когда культуре это уда-
ется сделать, агрессия вытесняется в сфере бессознатель-
ного и становится внутренней пружиной человеческого
действия. Противоречие между культурой и внутренними
устремлениями человека ведут к неврозам. Поскольку
культура является достоянием не одного человека, а всей
массы людей, то возникает проблема коллективного не-
вроза. В этой связи Фрейд ставил вопрос о том, не являют-
ся ли многие культуры, или даже культурные эпохи «не-
вротическими», не становится ли все человечество под
влиянием культурных устремлений «невротическим»?
Идеи психоанализа развивал ученик Фрейда, а впос-
ледствии один из его критиков Карл Густав Юнг (1875—
1961). Существо расхождений Юнга с Фрейдом сводилось
к пониманию природы и формам проявления бессозна-
тельного. Юнг считал, что Фрейд неоправданно свел всю
человеческую деятельность к биологически унаследован-
ным инстинктам, тогда как инстинкты имеют не биологи-
ческую, а чисто символическую природу.Он предполо-
жил, что символика является составной частью самой пси-
хики и что бессознательное вырабатывает формы или
идеи, носящие схематический характер и составляющие
основу всех представлений человека. Эти формы не имеют
внутреннего содержания, а являются, по мнению Юнга,
формальными элементами, способными оформиться в кон-
кретное представление только тогда, когда они проникают
на сознательный уровень психики. Этим формальным эле-
ментам, неотъемлемо присущим всему человеческому
роду, Юнг даетназвание «архетипы». Архетипы представ-
ляют собой формальные образцы поведения или символи-
ческие образы, на основе которых оформляются конкрет-
ные, наполненные содержанием, образы, соответствую-
щие в реальной жизни стереотипам сознательной
деятельности человека. Архетипы действуют в человеке
инстинктивно. В своей знаменитой работе «Архетип и сим-
вол» Юнг следующим образом разъясняет суть этого по-
нятия: «Под архетипами я понимаю коллективные по сво-
ей природе формы и образцы, встречающиеся практичес-
ки по всей земле как составные элементы мифов и в то же
время являющиеся автохтонными индивидуальными про-
дуктами бессознательного происхождения. Архетипичес-
кие мотивы берут свое начало от архетипических образов
в человеческом уме, которые передаются не только по-
средством традиции и миграции, но также с помощью на-
следственности.Эта гипотеза необходима, так как даже
самые сложные архетипические образцы могут спонтанно
воспроизводиться без какой-либо традиции. Прообраз или
архетип является сформулированным итогом огромного
технического опыта бесчисленного ряда предков. Это, так
сказать, психический остаток бесчисленных пережива-
ний одного и того же типа»
Понятие «архетипы» Юнг разъясняет на основе уче-
ния о коллективном бессознательном. Юнг проводит чет-
кое разделение между индивидуальным и коллективным
бессознательным. Индивидуальное бессознательноеот-
ражает личностный опыт отдельного человека и состоит
из переживаний, которые когда-то были сознательными,
но утратили свои сознательный характер в силу забвения
или подавления. Коллективное бессознательное— это об-
щечеловеческий опыт, характерный для всех рас и наро-
дов. Оно представляет собой скрытые следы памяти чело-
веческого прошлого, а также дочеловече-ское животное
состояние. Оно зафиксировано в мифологии, народном эпо-
се, религиозных верованиях и проявляется, то есть выхо-
дит на поверхность у современных людей через сновиде-
ния. Поэтому для Юнга главным показателем действия
бессознательного являются сновидения, и его психологи-
ческая деятельность, в том числе и как врача-психоневро-
лога, концентрировалась на основе сновидений.
Основоположники психоаналитической философии
Фрейд и Юнг ставили перед собой задачу прояснить инди-
видуальные поступки человека. Их последователи нео-
фрейдисты А. Адлер (1870—1937), К. Хорни (1885—1952),
Э. Фромм (1900—1980) на основе базовых идей этой фило-
софии стремились объяснить социальное устройство жиз-
ни людей. Так, если Фрейд в объяснении мотивов поведе-
Современиый философский иррационализм 277