Тема 11. Православная религиозная философия, как основание культуры России.

10.4.

10.3.

10.2.

10.1

Тема 10: Православие как направление христианства.

10.1. Особенности православного вероучения, культа и организации церковной жизни.

10.2. Основные исторические этапы становления православия в России как отражение развития русской культуры и государственности.

10.3. Православие в современном обществе. Социальная доктрина РПЦ как основа церковно-государственных отношений.

10.4.Борьба Русской Православной Церкви за соборное единство в православии. Православные секты и их деятельность в различные периоды истории России.

Политическое и культурное разделение Римской империи уже в III — IV веках привело к обособлению восточных и западных церквей. На востоке Римской империи сформировались четыре автокефальных (самостоятельных) церкви: Константинопольская, Александрийская, Антиохийская, Иерусалимская. Вскоре от Антиохийской отделилась Кипрская, а затем Грузинская православные церкви. В середине пятого века, не признав решения Халкидонского собора, обособилась Армяно-григорианская церковь. Наиболее крупный удар по единству христианства, был нанесен 16 июня 1054 года, когда глава Западной церкви Римский Папа и формальный глава православия — Константинопольский патриарх, провозгласили друг по отношению друга анафему, т. е. подвергли церковному проклятию.

В настоящее время насчитывается 15 автокефальных (самостоятельных) православных церквей: Константинопольская, Александрийская, Антиохийская, Иерусалимская, Русская, Грузинская, Сербская, Болгарская, Кипрская, Элладская (греческая), Румынская, Албанская, Польская, Чехословацкая, Американская. Автокефальные церкви имеют в различных странах экзархаты, епархии, благочиния, подворья, миссии. Например, Русская православная церковь имеет экзархаты в Средней и Западной Европе, епархию в Бельгии, благочиния в Австрии, Японии, Венгрии, подворья в Белграде, Бейруте, Софии и т. д. В свою очередь, другие автокефальные православные церкви имеют свои представительства на территории России и стран СНГ.
Многие из автокефальных церквей имеют автономные православные церкви. Пределы самостоятельности автономных церквей определяются соглашением с той автокефальной церковью, которая предоставила им автономию. За Константинопольским патриархом сохраняется титул «Вселенского патриарха», но ему не предоставлено право вмешиваться в деятельность других православных церквей. Иначе говоря, Константинопольский патриарх по авторитету считается «первым среди равных».

Основу православного вероучения составляет Никео-Царьградский символ веры, принятый на первых двух Вселенских соборах (325 г. — Никейском и 381 г. — Константинопольском).

Этот символ веры был утвержден в виде 12 членов (параграфов), содержащих догматические формулировки основных положений вероучения о Боге как творце, о его отношении к миру и человеку, о триединстве Бога, боговоплощении, искуплении, воскресении из мертвых, спасающей роли церкви и т. д.

Православный называет себя православным потому, что провозглашает своей обязанностью сохранять в неприкосновенности «вверенный первоначальной церкви залог веры, ничего к тому догматическому наследию вселенской церкви не прибавляя и ничего не убавляя». Реально же это означает признание в качестве истинных только тех положений вероучения, которые были утверждены первыми семью Вселенскими соборами.

В результате первых семи Вселенских соборов сформировалось православное вероучение. Это вероучение ежедневно воспроизводится верующими христианами в видемолитвы — «Верую», как знак признания основных положений вероучения. Коротко содержание православного вероучения можно представить следующим образом:
Православные верят в единого Бога, сотворившего весь мир, в том числе и человека. Этот Бог, по православным понятиям, представляет собой тождество трех равноправных лиц: Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого; в первородный грех, который совершили первые люди Адам и Ева; во второе пришествие Иисуса Христа — Бога Сына, который вочеловечился (т. е. принял человеческий облик, родившись путем непорочного зачатия от Девы Марии) и добровольно принес себя в жертву за грехи человечества (был распят на кресте и на третий день воскрес, а по прошествии 40 дней вознесся на небо) и придет снова во второй раз в силе и славе, чтобы судить живых и мертвых и установить свое вечное царство на земле, как и на небе, в котором праведники будут блаженствовать, а грешники вечно мучиться. Православные верят в бессмертие души, в существование ада и рая, где пребывают души умерших до страшного суда. По православному вероисповеданию добиться спасения можно только в рамках церкви, которая является «мистическим телом Иисуса Христа», посредником между Богом и человеком.
В православии, как и всякой другой религии, с догматическим вероучением тесно связана система культовых действий. Основы этих культовых действий составляют семь главных обрядов — таинств. Таинствами эти культовые действия называются богословами потому, что в них «под видимым образом сообщается верующим невидимая божественная благодать». Православные признают семь таинств: крещение, причащение (евхаристия), покаяния (исповедь), миропомазание, брак, елеосвящение (соборование), священство.

Таинство крещения — это одно из главных таинств, символизирующих принятие человека в лоно христианской церкви. Совершение обряда крещения означает приобщение человека «в лоно церкви». Именно после совершения этого обряда он становится христианином — православным. С обрядом крещения связано и имянаречение. В результате этого обряда новорожденный получает свое собственное имя. По традиции это имя связано с именем святого, которому посвящен день, в который родился крещаемый.

Второй по времени, но не менее важный обряд — это совершениетаинства причащения или святой евхаристии (благодарственной жертвы). Причащению придается большое значение в православной церкви. Духовенство настаивает на том, чтобы каждый верующий, причащался не реже одного раза в год. Считается, что только на основе таинства причащения человек может сохранять неразрывную связь с Иисусом Христом.

Совершениетаинства покаяния (исповеди) является непременным атрибутом религиозной жизни православного христианина. Совершение таинства покаяния включает в себя два важных акта. Первый состоит в исповедании грехов. Исповедание грехов представляет собой отчет верующим перед священнослужителем в нарушении заповедей божьих или церковных предписаний. Считается, что исповедание грехов духовно очищает человека, снимает с него груз грехов, удерживает в дальнейшем от всякого рода прегрешений. Поэтому важной составной частью таинства покаяния является ритуал «отпущения грехов», который правомочено сделать только специальное лицо — священнослужитель определенного ранга.

Таинство миропомазания также важная составная часть многих культовых действий. В православной церкви миропомазание совершается сразу за обрядом крещения. При этом он повторяет слова «Печать Святого духа». Смысл этого таинства в православном катехизисе истолковывается так: «чтобы сохранить душевную чисто-русская православная церковь: ту, полученную в крещении, чтобы возрастать и укрепляться в жизни духовной, нужна особенная помощь Божия, которая и подается в таинстве миропомазания».

Таинство брака — церковное освещение обряда бракосочетания или венчания — это также важный момент религиозной жизни человека. С точки зрения православного вероучения, семья — это первичная ячейка духовной общности людей — «домашняя церковь». В этой церкви рождается христианин, через крещение он приобщается к вселенской церкви, получает христианское воспитание и умирает как христианин.

Таинство елеосвящения (соборования) совершается над больным человеком. Таинству священства православная церковь приписывает особый смысл. Оно совершается при посвящении человека в духовный сан, то есть в ту или иную степень священства. Каждая из ступеней священства имеет свои отличительные особенности в облачении, за каждой из них закреплены определенные права и обязанности.

Таинство священства совершается на основе специального обряда хиротонии — рукоположения, в процессе которого осуществляется возложение рук вышестоящего служителя культа — на голову посвящаемого. Считается, что в момент возложения рук епископа на голову посвящаемого в пресвитеры или в диаконы, последнему передается божественная благодать, делающая его посредником между Богом и людьми.

Поклонение кресту — один из важнейших элементов православного культа. Крест является символом христианской веры. Им увенчаны православные храмы, одежды священнослужителей, его носят на теле верующие, во время молитв, богослужения верующие и священнослужители совершают крестное знамение (крестятся).

Культ икон — живописных или рельефных изображений Бога-Отца, Бога-Сына, Бога Святого Духа, Троицы, Богоматери, святых, евангелистов и т. д. имеет широкое распространение в православии. Считается, что через эти изображения верующий может вступать в контакт с изображенными на них персонажами, обращаться к ним с молитвами. Некоторые иконы пользуются особым объектом поклонения. За ними признается особая чудотворная сила, потому что с этими иконами связаны какие-то чудесные события. Примером такой иконы является икона Казанской Божьей Матери.

Православные верующие почитают такжесвятые мощи. Мощи, по православному учению, это останки умерших, по божьей воле оставшиеся нетленными и обладающие даром чудотворения. С культом мощей тесно связанкульт святых. По учению церкви, святые — это лица, которые вели благочестивую жизнь, совершили «подвиги» во славу Божью и после смерти были отмечены всевышним даром чудотворения, способностью влиять на судьбы людей. Православные христиане верят, что святые — это посредники между Богом и людьми, небесные покровители, живущих на земле, и обращаются к ним с просьбами о земных делах. Причисление к лику святых осуществляется на основеакта канонизации.

Важное место в православном культе занимаютпраздники и посты.Во главе праздничного круга Русской православной церкви — пасха.Пасха — это наиболее почитаемый в православии общехристианский праздник, установленный в память воскресения распятого на кресте сына Божьего Иисуса Христа. Вслед за пасхой по значимости идут так называемыедвунадесятые праздники — Рождество Христово, Крещение господне, Сретение, Благовещение, Преображение, Рождество Богородицы, Успение Богородицы, воздвижение Креста, Вход Господен в Иерусалим или Вербное воскресение, Вознесение и Троица. За двунадесятыми праздниками следует пять праздников, называемыхвеликими: обрезание господне, рождество Иоанна Предтечи, праздник святых Иоанна и Павла, усекновение главы Иоанна Предтечи, покров Пресвятой Богородицы. Остальные праздники называются престольными. Это местные праздники, связанные с престолами — святым местом в храме, которое посвящено тому или иному святому. В Русской православной церкви широко распространены «Николин день», «Ильин день», день «Казанской божьей матери» и другие.

К середине Х века Киевская Русь была сильным феодальным государством с высоким уровнем развития духовной и материальной культуры, ремесла и торговли, военного дела и т. д. Старая славянская религия — языческий политеизм — уже не удовлетворяла духовных потребностей населения. Тем более он не способствовал упрочению становящейся новой общественной системы, в которой значительное место должна была занять централизация управления населением на основе великокняжеской власти.
Все древнеславянские верования были связаны с родоплеменными богами. Боги одних племен не имели никакого значения для других племен. В новых условиях они утратили способность быть социальными интеграторами и регуляторами. Нужна былаобъединяющая идея для всех племен и народностей —идея единого Бога.

Князь Владимир был крупным государственным деятелем своего времени. Он проявил понимание исторической необходимости принятия христианства, а также достаточную волю для осуществления этой нелегкой миссии. Всякое новое воспринимается с трудом, тем более, что связано с вековыми обычаями и традициями. Исторические источники свидетельствуют, что установление христианства на Руси не исчерпывалось актом знаменитого Крещения. Потребовались многие годы борьбы, просвещения и увещевания, прежде, чем новая религия укоренилась на территории Русского государства.
В каноническом отношении Русская православная церковь долгое время находилась в полной зависимости от Константинопольской патриархии. После принятия христианства, уже при сыне Владимира Ярославе Мудром (ок. 978—1054) в Киеве была создана митрополия во главе с присланным греком — митрополитом Леонтием. До татарского нашествия высшее духовное лицо в России — Киевский митрополит прямо назначался из Константинополя. 'Только два раза 1051 и 1147гг. русские попытались посвятить себе митрополитов (Иллариона и Клима) сами, собором русских епископов. Константинополь не утвердил этих назначений сославшись на то, что «нет того в законе, чтобы епископы ставили митрополита. Патриарх ставит митрополита». И русские в конце концов вынуждены были признать власть патриарха Константинопольского.
Только со времени нашествия татар на Русь отношения русской церкви к патриарху начали изменяться. Этому способствовало то, что Византия в результате наплыва тюрков из Азии, попала в руки крестоносцев четвертого похода. Эта двойная неурядица — в России и на Балканском полуострове — привела к тому, что русские митрополиты все чаще стали посвящаться дома, а в Константинополь ездили только за утверждением. Так продолжалось два века — до середины XV столетия. В 1448 г. русская церковь объявила себя автокефальной.
В 1455 г. Константинополь захватили турки. Разрушение Византийской империи, интересы укрепления авторитета российского государства, а также возросшее влияние Русской православной церкви за рубежом привели к тому, что в 1589г. была создана московская патриархия и митрополит Иов на Поместном соборе был избран первым русским патриархом. Сделав Русского патриарха независимым от Константинопольского, собор вместе с тем поставил его в зависимость от царской власти; согласно соборному уложению, патриарх после избрания на Поместном соборе, утверждался царем.
Дальнейшее укрепление власти церкви в государстве было проведено патриархом Никоном в середине 17 века. Никон провел ряд реформ, последствием которых явился раскол в Русской православной церкви — возникло старообрядчество. Мы не имеем сейчас времени рассматривать причины этого раскола. Мы их рассмотрим при изучении соответствующей темы. Здесь же отметим, что Никон в своей реформаторской деятельности стремился утвердить приоритет духовной власти над светской, стремился стать над царем. Но в борьбе с самодержавием Никон потерпел поражение. В результате Поместный собор 1667 года осудил Никона, лишил его сана и подтвердил необходимость подчинения церкви царской власти. Окончательное подчинение церкви государству произошло в период управления Петра I. В 1721 г. Петр I ликвидировал патриаршество и учредил Святейший синод — коллективный орган, члены которого назначались царем. Главой церкви стал сам царь, а синодом должен был управлять царский чиновник обер-прокурор. Церкви вменялось в обязанность исполнение ряда функций государственной власти: запись актов гражданского состояния, руководство начальным образованием, наблюдение за политической благонадежностью граждан. Православие верой и правдой служило самодержавию в течение последующих двух веков, вплоть до свержения династии Романовых и ликвидации монархии в результате Февральской революции 1917 года.

На начальном этапе Февральской революции между церковью и Временным правительством установилось взаимопонимание и тесное сотрудничество. Временное правительство для проведения своей политики нуждалось в поддержке церкви. Поэтому оно предприняло ряд шагов, направленных на установление добрых отношений. Церковь получила крупные ассигнования на содержание храмов и клира. Временное правительство запрещало конфискацию земельных землевладений. Руководство Временного правительства высказывало знаки уважения к церкви. Так на открытии Поместного собора присутствовал и выступил с приветствием тогдашний руководитель Временного правительства А. Керенский. В свою очередь, православные священники стремились оказать поддержку Временному правительству, обосновать законный характер новой власти. «Отрекшись от престола бывший наш государь передал законным порядком власть своему брату, в свою очередь отрекшемуся от власти до окончательного решения Учредительного собрания брат государя законным же порядком передал власть Временному правительству и тому правительству постоянному, которое будет дано России Учредительным собранием.

Временным правительством в порядке обеспечения свободы совести был проведен ряд реформ, основной смысл которых заключался в том, чтобы уравнять в правах все религии России, отделить школу от церкви и т. д. В школах было отменено обязательное преподавание закона божьего, церковноприходские школы передавались из-под юрисдикции церкви Министерству школ. Все эти мероприятия вызвали в церковных кругах недовольство Временным правительством. Церковные круги не могли отрешиться от старых амбиций, а может быть и не хотели признать, что революция требует принципиальных изменений в церковно-государственных отношениях. Большинство было склонно думать и требовать, чтобы государство сохранило свои обязательства по отношению к православной церкви и только освободило ее от стеснительной опеки. Церковь представлялась им как самостоятельная сила, стоящая как бы над государством. Подобные настроения нашли свое отражение в ряде документов церкви, в том числе и в решениях Поместного собора, который начал свою работу 15 августа 1917 года. Таким образом в управлении Русской православной церковью, а значит и в ее отношениях с государством произошло эпохальное событие. Собор был призван восстановить патриаршество Русской православной церкви, определить ее дальнейшие пути развития на долгосрочный период. В ноябре 1917 года жребием из трех кандидатов патриархом Московским и всея Руси был избран Тихон (Белавин Василий Иванович (1865—1925)].
В период работы Поместного собора состоялся Октябрьский переворот. Власть от Временного правительства перешла в руки большевиков. Началась Великая Октябрьская социалистическая революция, которая сопровождалась гражданской войной. Патриарх Тихон сразу после своего избрания занял позицию резко враждебную по отношению к Советской власти. В своем новогоднем обращении к пастве патриарх Тихон сравнивал начавшиеся в России социалистические преобразования с вавилонским строительством и предрекал, что их ожидает та же участь, что и замысел вавилонян.

Наиболее крупное, можно сказать, эпохальное значение в реализации идеи светского государства и в установлении новых отношений церкви и советской власти было принятие 23 января 1918 года декрета Совета Народных комиссаров «Об отделении церкви от государства и церкви от школы».Этим актом советское государство конституировалось как светское государство. Оно уравнивало в правах представителей всех вероисповеданий, верующих и неверующих. Религия объявлялась частным делом граждан. В связи с этим прекращались всякие государственные ассигнования на нужды церкви и запрещались подобные ассигнования и местным государственным учреждениям. Здания и предметы, предназначенные специально для богослужебных целей, отдаются, по особым постановлениям, местной и центральной государственной власти в бесплатное пользование соответственных религиозных обществ. Обязанности по содержанию зданий церквей, молитвенных домов и священнослужителей перекладывались на тех, кто нуждался в их существовании и функционировании, т. е. на верующих. Церковные службы и требы могли продолжаться при условии возбуждения ходатайства коллективом верующих с обязательством принятия на себя ремонта и содержания помещений, инвентаря и служащих. Поставив религию в положение частного дела граждан, декрет, естественно, и всякое обучение религии относит к частным занятиям, совершаемым вне его государственных и общественных учреждений.
Декрет поставил церковь в очень трудное положение. Ни морально, ни организационно, ни материально церковь не была готова жить по новым правилам. В декрете не устанавливалось никакого переходного этапа между старым и новым статусом церкви. Церковь сразу же оказалась без всякой материальной базы. Декрет, лишил ее не только средств, получаемых от государства, но и естественных источников дохода, которые она получала от движимого и недвижимого имущества.

«Завещания» от 7 апреля 1925 года отношения церкви и государства постепенно начали нормализоваться на основе принципа аполитичности церкви, невмешательства ее в дела государства.
Полное урегулирование церковно-государственных отношений осуществляется при приемнике патриарха Тихон» местоблюстителе патриаршего престола (а позднее и патриархат Сергии. Митрополит Сергий повел решительную борьбу против тех представителей духовенства, которые стремились вернуть церковь на путь борьбы с Советской властью; В послании пастырям и пастве от 29 июня 1927 года он осудил церковных деятелей, продолжающих конфронтацию с Советской властью. В конце своего послания Сергий формулирует социально-политическую установку, которая становится определяющей в деятельности православия на все последующие годы и постоянно воспроизводится во многих статьях и официальных документах современной Русской православной церкви, включая документы Поместного собора, посвященного празднованию 1000-летия Крещения Руси 6-9 июня 1988 года.

Яркой вехой на пути этого сотрудничества является взаимодействие церкви и советского государства в период Великой Отечественной войны. Церковь материальными средствами и духовной поддержкой внесла существенный вклад в дело защиты Родины.
Принципиально новый этап в отношениях церкви и государства начался во времена так называемой «перестройки» 1986—1991 годы и продолжается до сих пор в условиях современной России. Церковь получила большие возможности для пропаганды своего учения, усилилась миссионерская, благотворительная деятельность, расширились ее международные связи.

Надо признать, что социальная доктрина является артефактом, возникшим благодаря политической воле церкви. Реальной публичной жизни у доктрины, скорее всего, нет. Уже в год своего принятия она вызвала гораздо меньшее внимание со стороны как светской, так и церковной общественности, чем, в общем-то, несопоставимый по своей исторической значимости акт канонизации последнего русского царя. После вялой журналистской реакции, реакция научного сообщества была в целом еще более слабой. Социальная доктрина всколыхнула государство, побудив его к разработке концепции церковно-государственных отношений, но и это не было доведено до конца. Тем не менее, значение этого документа нельзя мерить краткосрочными последствиями. Следует оценить его, исходя из долгосрочной перспективы.

Во-первых, в документе была обозначена позиция церкви, и эта позиция, по сути, знаменует разрыв с восточной традицией церковно-государственных отношений. Пользуясь неопределенностью структуры настоящих отношений с государством, авторы доктрины смогли сформулировать принципы церковно-государственных отношений в наибольшем соответствии с богословской традицией и общецерковным идеалом соборности, не угасавшем в богословском сознании церкви. Богословское утверждение авторитетом церкви, которое получили положения о праве на неповиновение государству, о границах государственной власти, о неразглашении исповеди и правах человека, уже не отменишь. На уровне соборного документа церкви была декларирована социальная независимость церкви, ее социальная свобода.

Во-вторых, в социальной доктрине формулируются и богословски обосновываются понятия, которые в течение веков были незнакомы церковному сознанию: общественное право, СМИ, секуляризация, глобализация и т.д. Нарушается табу, которое прежде лежало перед церковными мыслителями в отношении этих нецерковных вещей. Вместе с доктриной в церковном сознании возник такой феномен, как современный мир. Надо быть действительно погруженным в церковное сознание, чтобы понимать, что для него внешний окружающий мир имеет только статус эпифеномена. Не мир в богословском смысле – как то, куда приходит церковь, – который является неотъемлемой частью церковного сознания. А именно современный плюралистический, секулярный, глобализирующийся мир, который стал таковым, нарушив постулаты церковного сознания. Мир готов проявляться в церковном сознании как христианизирующийся мир, как мир, релевантный только в своем сакральном статусе, в предельной абстракции. Говоря об экологии, трансвеститах, глобализации, доктрина открывает церковному сознанию новый язык, новые реалии. Следуя Л. Витгенштейну, доктрина вводит в церкви новую "языковую игру". То, что с батюшкой можно говорить не только о спасении души, но и о правах человека или биоэтике, – это даже как-то странно.

В-третьих, благодаря доктрине в церковном сознании возникает площадка для дискуссии со светским сознанием. До сих пор светское с большим трудом могло войти на территорию церкви. Оно входило туда, прежде всего, реальностью своей грубой материальной стороны – и требовало денег. Священники и церковнослужители одевались в светское, когда покидали порог церкви. Но о диалоге было трудно вести речь. Светское (мир) было врагом, оно определялось как "нецерковное". Доктрина написана совсем из другой установки: работать в миру. Воцерковлять мир, не в смысле его преобразования из ничто во все, а принимая его таким, каков он есть. Находясь с ним в диалоге. С этой точки зрения в доктрине осуществляется переопределение многих понятий, которые прежде ограждали церковь от вторжения внешнего мира и от диалога с ним: воцерковление, обожение, секуляризация.

Важно то, что на основе доктрины в богословском образовании формируется дисциплина, а значит – профессора-специалисты, диссертации и диссертанты, публикации, посвященные доктрине. Из энтузиазма одиночек социальная весть церкви переходит на профессиональные рельсы. Такое положение вещей, за исключением Германии и еще некоторых стран, редко даже в западных церквах.

В-четвертых, – и в этом революционность доктрины – она рвет с традицией теономичности и метафизичности, центральной для православного богословия. Социальное богословие в православии опирается на две традиции, заложенные в отеческом богословии в IV-V вв. н.э. Первая восходит к церковному историку, христианскому неоплатонику Евсевию Кесарийскому, писавшему биографию и панегирики Константину Великому. Именно ему принадлежит формула, замыкающая мировоззрение в одно целое: "Один Бог – один Царь". Вторая традиция опирается на позицию св. Иоанна Златоуста, чей тезис можно выразить в другой формуле: "Один Бог – одна Церковь".

Доктрина однозначно выбирает вторую традицию, разрывает с теономией. Она не видит источника власти, с которым можно было бы слить церковь. Она не может нащупать метафизики общества. Но этим она, возможно, проявляет свою беспомощность и поэтому не воспринимается православной общественностью. Она берет общество и власть как факт, а не как сущность. Она не является, по сути, социальной доктриной.

Тем не менее, в доктрине ясно присутствует представление о плюралистичности власти: здесь говорится о партиях, о СМИ (государственная власть все же воспринимается абстрактно, в своем единстве, а не в разделении властей). В доктрине нет только представления о власти личности. Здесь позволена даже уловка: за личностью признаются все права "Декларации прав человека", за исключением права свободы совести. Как будто для религиозного человека не это именно право является центральным. Ибо здесь идет речь о том, чтобы верить свободно, а вовсе не о вере во что угодно. Этот и подобные промахи говорят о документе как о не схватившем эпоху, несущем вызов Конституции, современной концепции общества. Вместе с тем здесь – зацепка для собственной работы мысли, для "несводимости" православной социальной этики к христианской этике других конфессий.

Русская православная церковь (РПЦ) без сомнения является самой крупной православной организацией в нашей стране. Но наряду с ней, вне рамок РПЦ в течение длительного времени в Российской империи, в СССР и в современной России действовали и продолжают действовать иные православные организации, исторически связанные с Русской православной церковью. Возникновение этих организаций связано с глубокими коллизиями, которые время от времени возникали в Российском обществе и захватывали в свою орбиту и Русскую православную церковь.
Наиболее значительное потрясение Русская православная церковь испытала в середине XVII века, когда произошелраскол.Под расколом в религиоведческой литературе понимается религиозно-общественное движение, приведшее к отделению от Русской православной церкви старообрядчества.
Поводом для раскола стала проведенная по инициативе царя Алексея Михайловича и патриарха Никона реформа, направленная на исправление богослужебных книг по греческим образцам и установление единообразия церковной службы.

Однако эти изменения вызвали огромные последствия. Все русское общество раскололось на приверженцев старой и новой веры. Этот раскол имел свои как идеологические, так и социально-политические мотивы. Сторонники «старой веры», «старого обряда» отстаивали идею самобытности Русского православия, его превосходство над другими православными церквами, в том числе и над своей прародительницей — Константинопольской, которая, по их мнению, заключив в 1439 году Флорентийскую унию с Римской католической церковью, впала в ересь. С точки зрения староверов, греческие богослужебные книги для Русской церкви не образцы.

Противники реформы были преданы церковному проклятию — анафеме на Поместном соборе 1666—1667 годов. С этого времени они подверглись жестоким репрессиям. Спасаясь от преследований защитники «старой веры» бежали в глухие места Севера, Поволжья, Сибири, на юг России. В знак протеста они сжигали себя живыми. В 1675— 1695 г. было зарегистрировано 37 коллективных самосожжений, во время которых погибло не менее 20 тысяч человек.

Уже в конце XVII века старообрядчество раскололось на два основных направления:поповцев и беспоповцев. Первые признавали необходимость священников при богослужениях и обрядах, вторые отрицали всякую возможность существования «истинного духовенства», так как оно, по их мнению, истреблено антихристом.
Поповцы и беспоповцы разбились на различныетолки: бегло-поповский, поморский, федосеевский, филипповский, страннический, спасовский, белокриницкую иерархию и др. Эти толки в, свою очередь, разбились на многочисленныесогласия.
В 1971 году на Поместном соборе Русской православной церкви со старообрядцев была снята анафема и тем самым были созданы канонические предпосылки для сближения и объединения с Русской православной церковью. Но такой процесс не пошел. Все закончилось декларациями. В настоящее время в России действует ряд самостоятельных старообрядческих церквей. Поповцы: Русская православная старообрядческая церковь (митрополия) во главе с митрополитом Московским и всея Руси; Русская Древлеправославная церковь (архиепископия) во главе с архиепископом Новозыбсковским, Московским и всея Руси. Беспоповцы: поморский, федосеевский, филипповский, спасский, часовенское согласие.
Другим важным событием, потрясшим основы русской православной церкви явилась Великая Октябрьская социалистическая революция. Она в какой-то мере способствовала массовому отходу верующих от церкви и привела ее к внутреннему расколу. В.1922 году в Русской православной церкви сформировалось мощное идейно-теоретическое, организационное течение — обновленчество.

0бновленцы неоднократно предпринимали попытки консолидировать свое движение, создать единую организацию. Наиболее крупной из этих попыток был созыв в мае 1923 года II Всероссийского Поместного собора православной церкви, который принял ряд важных документов, направленных на модернизацию вероучения и культа и примирение церкви с Советской властью.
Решительная поддержка Советской власти ставила обновленчество в затруднительное положение: не означает ли такая позиция новой формы политизации религии, создания иной разновидности «золотой клетки» для церкви. Этот упрек в адрес обновленцев раздавался со стороны идеологов официальной православной церкви. Отвечая на этот упрек, лидеры обновленческого движения отрицали непосредственную политическую направленность своего учения и деятельности.

Если обновленческий раскол был продиктован стремлением приспособить идеологию Русской православной церкви к новым реалиям Советской России, то основанная в 1921 году представителями церковной эмиграцииРусская православная церковь за границей(РПЦЗ), во главе с митрополитом Антонием (Храповицким) ставила совершенно противоположные цели. Она выступила против нормализации отношений Русской православной церкви с Советским государством, о котором заявил в Декларации 1927 года местоблюститель патриаршего престола Сергий (Страгородский). В связи с тем, что организационное оформление Русской православной церкви за границей произошло в городе Сремски Карловцы (Югославия ) эта организация получила наименование «Карловацкий раскол».
С точки зрения вероучения и культа Русская православная церковь за границей осталась в рамках традиционного православия. И поэтому она оставалась и остается правоверной православной церковью. Ее особенность состоит в том, что она вышла из канонического подчинения и евхаристического общения с Патриархом Московским и Всея Руси и образовала собственные управляющие структуры.

Когда начался процесс демократизации в СССР, 1989 года в юрисдикцию Русской православной церкви за границей начали переходить отдельные представители православного духовенства и общины в России, на Украине, в Латвии, образовавРоссийскую православную свободную церковь(РПСЦ). В своей деятельности эта церковь руководствуется «Положением о Свободных приходах», принятым Архиерейским собором Русской православной церкви за границей 15 мая 1990 г. Приходы находятся в юрисдикции РПЦЗ и в евхаристическом общении с ней. С Московской же патриархией в такое общение они не вступают. Постановлением Архиерейского синода РПЦЗ 1991 г. Россия объявлена миссионерской территорией и каждому из российских архиереев предоставлено право осуществлять руководство теми приходами, которые приняты им в молитвенное общение.

В то же время (1927г.) и в связи с теми же событиями, которые привели к образованию Русской православной церкви за границей, на территории СССР возниклаистинно-православная церковь(ИПЦ). Общины этой церкви во главе с митрополитом Иосифом (Петровым) перешли на нелегальное положение. Поэтому ИПЦ еще называют Катакомбной церковью. Последователи Катакомбной церкви также не признают над собой власти иерархии РПЦ. Истинно-православная церковь по вероучению и культу осталась в рамках православия. В настоящее время одна часть ее приходов перешла под юрисдикцию РПЦЗ, другая часть — под юрисдикцию РПСЦ, третья часть создала межрегиональное управление ИПЦ и находится в канонической близости и евхаристическом общении с Украинской автокефальной православной церковью.
Таким образом, из всего изложенного видно, что демократизация Российского общества создала большие возможности для деятельности Русской православной церкви, как и других религиозных организаций. Но, как и всякое смутное переходное время, оно породило множество проблем. И теперь руководство Русской православной церкви ведет большую работу по консолидации своих рядов, в том числе и борьбу с расколами и обрушившимися на ее паству многочисленными зарубежными миссионерским организациями.

Литература
1) Введенский А. И. Церковь и революция. ПГ., 1922.

2) Гордиенко Н. С. Крещение Руси: факты против легенд и мифов. М., 1986.
3) Милюков П. Н. Очерки по истории Русской культуры в 3 т. М.,1994. Т. 2.
4) Никольский Н. М. История русской церкви. Изд. 3-е. М., 1983.

5) О вере и нравственности по учению Православной церкви. М., 1991.

6) Новиков М. П. Православие и современность. М., 1965.

7) Патриарх Сергий и его духовное наследие. М., 1947.

8) Религия и церковь в истории России (Советские историки о православной церкви в России). М., 1975.

9) Розанов В. В. Религия, философия. Культура. М., 1992.

10) Титлинов Б. В. Церковь во время революции. ПГ., 1924.

11) Щапов Я. Н. Княжеские уставы и церковь в Древней Руси XI—XIV вв. М., 1972.

11.1 Особенности православной религиозной философии и ее проблематика.

11.2 Метафизика всеединства.

11.3 Софиология начала ХХ века.

11.4 «Новое религиозное воззрение» и его значение для культуры России.

Православная философия впервые получила широкое развитие в
Византии в связи с борьбой за утверждение восточной разновидности
христианства и обоснование основных принципов вероучения.

Опираясь на патристику, платоновско-аристотелевскую традицию и
мистику ареопагитиков, ее видные представители Иоанн Дамаскин
(675 - 753), патриарх Фотий (ок. 820 - ок. 891) предприняли попытку раскрыть весь комплекс христианских представлений в соответствии
с требованиями аристотелевской логики с целью обосновать истинность
и непреходящую ценность христианского вероучения. В обширной
работе "Источник знания" Иоанн Дамаскин использовал совокупность
знаний своего времени. Считая источником всякого знания откровение,
он одновременно разработал сложную систему доказательств
истинности христологических догматов. Задачей философии, с его
точки зрения, является приобщение человека к мудрости, которая
представляет один из важнейших атрибутов Бога. Философия помогает
познать духовный и материальный мир, уяснить роль и значение нравственных норм, христианских принципов семейной и общественной
жизни. Иоанн Дамаскин сформулировал основополагающие установки
схоластики, в том числе и представление о науке как служанке богословия. В его сочинениях мистика переплетается с
рационалистическими посылками.

Православная философия Византии оказала огромное влияние на
все православные церкви, в том числе и на русскую. На славянский
язык были переведены основные сочинения исихастов. Особенно
привлекательным оказалось учение Григория Паламы (1296 - 1359)
о двух модусах Бога. Бог как сущность абсолютно непознаваем. Он
не может быть определен через атрибуты "бытия", "сущности",
"природы", поскольку представляет собой сверхсущность. Но Бог проявляет себя в энергиях, которые доступны человеческому познанию
через созерцание. Любая интеллектуальная философия бессильна в
раскрытии трансцендентности Бога и восприятия воплотившегося
Слова.
Особенно популярными в XIV - XVI вв. на Руси были произведения каппадокийцев Василия Великого (ок. 330 - 379), его брата
Григория Нисского (ок. 335 - ок. 394) и его друга Григория Назианского (ок. 330 - ок. 390) и исихастов. Однако это не означает, что
религиозно-философские воззрения были однородными. Крайнему
мистико-созерцательному направлению, разделяемому Сергием Радонежским (1314- 1396), Нилом Сорским (ок. 1433 - 1508), противостояло рационально-схоластическое в лице Иосифа Волоцкого (ок.1439- 1515), Зиновия Отенского ( ? - ок. 1568). Хотя рационально-схоластическая тенденция не приобрела в русском православии заметного влияния, тем не менее, она не прошла бесследно и в различных
формах на непродолжительное время выступала на передний план.

11. 2 Метафизика всеединства.

Метафизика всеединства влечет к себе с особой силой те умы, которые остро ощущают не только целостность природного бытия, его живое единство, но и связь космоса с запредельным, абсолютным началом бытия. Космологические идеи переходят здесь в богословие, живая пестрота мира с его бесконечным многообразием не только ощущается в своем единстве, но оказывается хранящей в себе тайну Абсолюта. Это «восхождение» от космологии к богословию, от изменчивого бытия, подчиненного времени, к бытию неизменному, вневременному обычно ведет к системам пантеизма (что и есть богословское выражение всеединства - «паненизма», если построить такой термин из слов pan kai hen - все и единое). Начиная от ранних стоиков через всю античную философию до Плотина и Прокла идут эти попытки построения метафизики всеединства, все усложняясь в проблематике и уточняясь в основных понятиях.

Но уже у Филона система всеединства (в той форме, в которой она существовала во времена Филона) встречается с понятием, которое характерно для Библии, которое перешло из Библии в христианство, став основой христианской метафизики, – с понятием творения. Несмотря на чрезвычайное влияние неоплатонизма на развитие христианской метафизики, это понятие творения сохраняет свое основополагающее значение для всей христианской философии, по крайней мере, номинально. Правда, уже в системе Фомы Аквината мы находил, разложение понятия творения, насколько оно оказывается всецело связанным лишь с требованиями веры и Откровения и философски оказывается не имеющим за собой оснований. Но зато у Скота Эриугены и особенно у гениального Николая Кузанского вся острота темы творения (на фоне метафизики всеединства) обнажается с полной силой. Николай Кузанский, однако, так и не справился с задачей вместить идею творения (в ее подлинном смысле) в систему всеединства, – и все дальнейшее развитие метафизики в Западной Европе шло и идет в сторону развития тех или иных отдельных моментов проблемы, накреняясь то в сторону плюрализма (Лейбниц), то в сторону имманентизма (Гегель и др.). Но вскоре после Николая Кузанского, когда развитие естествознания принесло с собой необычайное обогащение наших знаний о природе, вопросы натурфилософии, а позже и антропологии уже настолько стали определять, – и ныне определяют, – направление философских изысканий, что тема всеединства в значительной степени потускнела. С другой стороны, и понятие «творения» вновь отодвинулось куда-то в сторону – идея эволюции не у одного Спенсера или Бергсона оказалась основной метафизической идеей.

Вл. Соловьеву принадлежит инициатива (не только в русской, но и в общеевропейской философии) возрождения концепции «всеединства», и от него и идет в русской мысли гипноз этой концепции, чарующей и подчиняющей себе умы. В русской философии, мы уже упоминали об этом, связывание жизни природы (в ее единстве с Абсолютом) было и раньше, но у Соловьева особую влиятельность имело то, что у него столь же сильны богословские мотивы, как и живое чувство целостности природы (под влиянием натурфилософии Шеллинга). У Карсавина наука и философия снова возвращаются к положению «ancilla theologiae», он отдается «стихии свободных богословских исканий»; правда, его мало тревожит проблема натурфилософии, больше он отдает внимания антропологии, но в той «мифологии Всеединства», которую он развивает, реальное бытие как-то сжимается и тонет. Гораздо ближе к непосредственной реальности мира Франк, но и в его системе сфера эмпирического бытия оказывается лишь чувственным покрывалом идеальной основы мира, за которой открывается просвет в «непостижимую» «суть» мира. О творении мира, как мы видели, говорят и Карсавин и Франк, но это понятие, сохраняя номинально свою значимость, никакого существенного места в их системах не занимает. Софиологическая тема, связующая живую ткань мира с Абсолютом, в обеих системах, хотя и по-разному, повреждается навязчивой идеей всеединства, в которой лишь номинально отдается должное тварному бытию.

В системах о. Флоренского и о. Булгакова (поскольку дело идет о философской, а не богословской системах, изучение чего не входит в нашу задачу) мы находим гораздо больше «восхождения» от космоса к Абсолюту, чем у Карсавина и Франка. Космологический момент у Флоренского и Булгакова выражен гораздо существеннее и ярче, можно даже говорить о том, что у обоих (особенно у Булгакова) мы находим философское исследование в сфере софиологии (в космологическом аспекте). Если у обоих мыслителей концепция всеединства затемнила движение их мысли, то все же для будущего синтеза в данной области оба они дали очень много.

11.3 Софиология начала ХХ века.

В России — учение о Софии Премудрости Божией русские религиозные философы кон. 19 — нач. 20 в: В. С. Соловьева, о. М. Н. Булгакова, о. П. А. Флоренского, кн. Е. Н. Трубецкого, Л. П. Карсавина и др., вобравшее в себя влияние как церковного Предания, так и гностицизма, каббалы, европейской мистики. Интерес к софиологической тематике появляется в кон. 18 — нач. 19 в. в связи с распространением в России масонства, переводом книг Сен-Мартена и Якова Беме. В 1915 в России выходит перевод семи книг Беме под общим заглавием «Christosophia, или Путь ко Христу», в одной из них — «Об истинном покаянии» — представлена бемевская софиология. Размышления о Софии имеются в рукописях русского государственного деятеля и масона М. М. Сперанского. По Сперанскому, есть «отделение части собственного бытия Сына», «зерцало», в котором отражается Слава Отца и Сына; она дщерь Отца, сестра и невеста Сына, «мать всего вне Бога сущего», «первое внешнее существо». Уже у Сперанского присутствует свойственный всей русской софиологии более или менее явный уклон в сторону пантеизма: с одной стороны, София неотделима от Божества, есть идея, образ Божий, с другой — она есть божественное в мире, принцип миротворения и мироустроения, а также цель, к которой мир должен стремиться.

У В. С. Соловьева тема Софии проходит через все его творчество: от неизданной черновой рукописи «София» (1875—76), написанной на французском языке, до лекции «Идея человечества у Августа Конта» (1898) (между ними — «Чтения о Богочеловечестве», 1877—81, «Россия и Вселенская Церковь», 1887—88 — на фр. яз.). Для Соловьева София — предмет не только фило- и теософских размышлений, но и интимных мистических переживаний, выразившихся в стихах 1875—76 («Вся в лазури сегодня явилась...», «У царицы моей есть высокий дворец...», «Близко, далеко, не здесь и не там...»), автобиографическая поэме «Три свидания» (1898), а также в случаях визионерского медиумического письма «под диктовку» Софии. В ряде крупных работ Соловьев как бы намеренно избегает упоминания Софии, заменяя ее синонимами — сущность, Святой Дух, идея, божественное существо. Отождествляя падшую Софию с Душой мира, он видит в ней начало самоутверждения, воспламенения воли, жажды отдельного бытия. В таком обособлении и есть грехопадение Софии-Души мира, порождающей Демиурга и Сатану, формальное и материальное начало, творящие видимый, внебожественный мир. Божеств. София отождествляется в Св. Троице со Св. Духом, а также с «телом Божиим». Но София павшая должна вернуться в Божество, стать им, отсюда — соловьевская эсхатология — развертывание богочеловеческого процесса. София есть «единство произведенное», «начало человечества, идеальный или нормальный человек», «идеальное человечество». Божеств. София является своего рода пределом становления для Души мира, «становящегося Абсолютного».

Е. Н. Трубецкой изложил свои взгляды на Софию в книге «Миросозерцание Вл. Соловьева» (М., 1913. В 2-х т.), считая основной ошибкой Соловьева неправомерное отождествление Софии и Души мира. П. А. Флоренский включил в свою книгу «Столп и утверждение Истины» (М., 1914) главу о Софии, в которой привел многочисленные свидетельства о ней Св. Писания и Св. Отцов, церковно-служебных текстов, подробно разобрал софийную иконографию. В софиологические формулировках, которые он пытается дать, сам философ колеблется между пантеизмом и модализмом, делающим из Софии дополнение к божеств. Троице, «любовь-идею-монаду», «четвертый ипостасный элемент, соотносящий ипостаси Троицы с тварью. Флоренский определяет Софию как «великий корень целокупной твари», «Ангел-Хранитель» последней, полнота творения, посредством которой тварный мир проникает в жизнь Троицы и получает вечную жизнь из самого источника жизни; он (как впоследствии и Булгаков) называет Софию «образом Божиим в человеке». Святоотеческое же богословие считает образом Божиим Сына Бога Иисуса Христа, а образом Сына — Св. Дух. Вслед за Вл. Соловьевым Флоренский определяет Софию как «самое истинное, чистое и полное человечество.

11.4 «Новое религиозное сознание» и его значение для культуры России.

Одно из основных понятий богоискательства. Идея Нового религиозного сознания была выдвинута и обоснована представителями интеллигенции в ходе Религиозно-философских собраний (1901—03), дальнейшее развитие получила на страницах журнала «Новый путь» (СПб., 1903—04), «Вопросы жизни» (СПб., 1905), «Весы» (М., 1904—09), «Перевал» (М., 1906—07), в религиозно-философских обществах Петербурга, Москвы, Киева (1907—17).

Достижение Новое религиозное сознание богоискатели связывали с преобразованием христианства и преображением христиан, при этом, однако, само Новое религиозное сознание разные их группы понимали различно. У петербужцев (Д. С. Мережковский, З. Н. Гиппиус, Д. В. Философов и др.) идея эта приобрела мистико-анархическую окраску. На смену православию и вообще историческому христианству, несущему откровение о Богочеловеке-Христе, по их мнению, должно было, пройти христианство Третьего Завета, открывающее тайну человека как сотворца, вольного сотрудника Бога, тайну равноправного соучастия его в собственном спасении и возможной святости не только духа, но и плоти. Московские богоискатели (Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, П. А. Флоренский, С. Л. Франк и др.) понимали под Новым религиозным сознанием обновленное, и прежде всего очищенное от догматизма и византийского аскетизма, православие, опирающееся, на коренным, образом переустроенную церковь. Устремления киевских богоискателей (В. В. Зеньковский, В. Экземплярский и др.) не шли дальше некоторых реформ внутри православной церкви. Между этими группами все же было и нечто общее — акцент на творческие усилия человека в деле собственного спасения, идея естественной и нерасторжимой связи духовного совершенствования индивида с общественными преобразованиями и как результат — не индивидуальное, а соборное спасение, достигаемое в богочеловечестве.

По мысли богоискателей, Новое религиозное сознание было призвано освятить и направить к Богу миропреобразующие усилия человека, ибо без постоянного памятования о Боге, неусыпного ревностного служения Ему человеком искание лучшей доли выливается в однобокое стремление благоустроить лишь внешние условия своей жизни и приводит к еще худшему порабощению человека. Именно на такой пагубный безбожный путь толкает человека марксизм — извращенная материалистическая религия.

Список литературы:

1. Яблоков И. Основы религиоведения,Глава 18 Православная философия.

2. Акулинин В. Н. Философия всеединства. От В. С. Соловьёва к П. А. Флоренскому. Новосибирск: Наука, 1990.

3. В.А. Кувакин. Религиозная философия в России в начале XX века. "Новое религиозное сознание". Формирование, эволюция, упадок. Богоискательство как социально-политическое явление.