ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Кудряш и Борис.
Кудряш (перестает петь). Ишь ты! Смирен, смирен, а тоже в разгул пошел.
Борис. Кудряш, это ты?
Кудряш. Я, Борис Григорьич!
Борис. Зачем это ты здесь?
Кудряш. Я-то? Стало быть, мне нужно, Борис Григорьич, коли я здесь. Без
надобности б не пошел. Вас куда бог несет?
Борис (оглядывает местность). Вот что, Кудряш: мне бы нужно здесь
остаться, а тебе ведь, я думаю, все равно, ты можешь идти и в другое место.
Кудряш. Нет, Борис Григорьич, вы, я вижу, здесь еще в первый раз, а у
меня уж тут место насиженное и дорожка-то мной протоптана. Я вас люблю,
сударь, и на всякую вам услугу готов; а на этой дорожке вы со мной ночью не
встречайтесь, чтобы, сохрани господи, греха какого не вышло. Уговор лучше
денег.
Борис. Что с тобой, Ваня?
Кудряш. Да что: Ваня! Я знаю, что я Ваня. А вы идите своей дорогой, вот
и все. Заведи себе сам, да и гуляй себе с ней, и никому до тебя дела пет. А
чужих не трогай! У нас так не водится, а то парни ноги переломают. Я за
свою... Да я и не знаю, что сделаю! Горло перерву.
Борис. Напрасно ты сердишься; у меня и на уме-то нет отбивать у тебя. Я
бы и не пришел сюда, кабы мне не велели.
Кудряш. Кто ж велел?
Борис. Я не разобрал, темно было. Девушка какая-то остановила меня на
улице и сказала, чтобы я именно сюда пришел, сзади сада Кабановых, где
тропинка.
Кудряш. Кто ж бы это такая?
Борис. Послушай, Кудряш. Можно с тобой поговорить по душе, ты не
разболтаешь?
Кудряш. Говорите, не бойтесь! У меня все одно, что умерло.
Борис. Я здесь ничего не знаю, ни порядков ваших, ни обычаев; а дело-то
такое...
Кудряш. Полюбили, что ль, кого?
Борис. Да, Кудряш.
Кудряш. Ну что ж, это ничего. У нас насчет этого слободно. Девки гуляют
себе как хотят, отцу с матерью и дела нет. Только бабы взаперти сидят.
Борис. То-то и горе мое.
Кудряш. Так неужто ж замужнюю полюбили?
Борис. Замужнюю, Кудряш.
Кудряш. Эх, Борис Григорьич, бросить надоть!
Борис. Легко сказать -- бросить! Тебе это, может быть, все равно; ты
одну бросишь, а другую найдешь. А я не могу этого! Уж я коли полюбил...
Кудряш. Ведь это, значит, вы ее совсем загубить хотите, Борис
Григорьич!
Борис. Сохрани, господи! Сохрани меня, господи! Нет, Кудряш, как можно.
Захочу ли я ее погубить! Мне только бы видеть ее где-нибудь, мне больше
ничего не надо.
Кудряш. Как, сударь, за себя поручиться! А ведь здесь какой народ! Сами
знаете. Съедят, в гроб вколотят.
Бори с. Ах, не говори этого, Кудряш, пожалуйста, не пугай ты меня!
Кудряш. А она-то вас любит?
Борис. Не знаю.
К у д р я ш. Да вы видались когда аль нет?
Борис. Я один раз только и был у них с дядей. А то в церкви вижу, на
бульваре встречаемся. Ах, Кудряш, как она молится, кабы ты посмотрел! Какая
у ней на лице улыбка ангельская, а от лица-то будто светится.
Кудряш. Так это молодая Кабанова, что ль?
Борис. Она, Кудряш.
Кудряш. Да! Так вот оно что! Ну, честь имеем проздравить!
Борис. С чем?
Кудряш. Да как же! Значит, у вас дело на лад идет, коли сюда приходить
велели.
Борис. Так неужто она велела?
Кудряш. А то кто же?
Борис. Нет, ты шутишь! Этого быть не может. (Хватается за голову.)
Кудряш. Что с вами?
Б о р и с. Я с ума сойду от радости.
Кудряш. Бота! Есть от чего с ума сходить! Только вы смотрите -- себе
хлопот не наделайте, да и ее-то в беду не введите! Положим, хоть у нее муж и
дурак, да свекровь-то больно люта.
Варвара выходит из калитки.