Введение

к содержанию

Светлой памяти Инны Александровны Скрягиной посвящается

Мы ежедневно вяжем узлы. Можно сказать, с них начи­нается наш день: мы завязываем шнурки ботинок, галсту­ки, кушаки. Отправляясь в дорогу, затягиваем веревкой вещи и снова вяжем узлы. Когда мы едем отдыхать, нас опять преследуют узлы — на вещевых мешках, палатках, волейбольных сетках, рыболовных снастях.

Одним словом, веревка (шнур, канат) была и остается важным средством в руках человека. В наши дни даже в космосе люди не смогли обойтись без веревки (это был осо­бый синтетический трос): она применялась в виде страхо­вочного фала при выходе космонавтов из корабля в косми­ческое пространство. Для каких бы нужд ни применялась веревка, она немыслима без узлов, сделанных на ней хит­роумных переплетений, связок и петель. Как только мы берем в руки веревку, мы тут же начинаем думать, как ее завязать.

Существует немало профессий, работа в которых связа­на с вязкой узлов. Возьмите, к примеру, ткача, сапожника, портного. Умение завязывать узлы для них — операция ис­ключительной важности, и они выполняют ее великолепно.

Без умения вязать узлы немыслимо себе представить профессионального моряка, рыбака, горноспасателя, спортсмена-скалолаза и дельтапланериста, строителя, монтажника-высотника, такелажника, пожарного. Эти профес­сии требуют умения вязать особые, необходимые для них узлы. Людей этих профессий видно сразу уже по тому, как они в руки берут веревку.

Два слова о ловкости, которую проявляют умельцы при вязке узлов. Как утверждает «Книга рекордов мира», изда­ваемая ежегодно английской пивоваренной фирмой «Гин­несс», по скорости вязки узлов чемпионом является некий Клинтон Бэйли, американец из города Пасифик-Сити в штате Орегон. В апреле 1977 года на соревнованиях лиги любителей вязки узлов он за 8,1 секунды завязал шесть узлов — прямой, шкотовый, «баранью ногу» (колышку), выбленочный, беседочный и штык с двумя шлагами.

Но, как это ни удивительно, девять из десяти сегодняш­них жителей, не имеющих отношения к перечисленным выше профессиям, в умении вязать узлы совсем неопытны, в этом деле они более наивны, чем первобытные люди. Они в лучшем случае знают три узла и умеют завязывать (хотя и не всегда надежно и красиво) шнурки ботинок, галстук и бант. Но вот попроси их прочно связать две ве­ревки, привязать веревку к столбу или сделать на веревке затягивающуюся петлю, они этого надежно сделать не су­меют. Почему? Да потому, что в каждом из трех отдельных случаев они пытаются применить один и тот же узел, который запомнили еще в детстве: пол-узла и еще пол­узла. Завязанный таким образом узел слаб и даже опасен. Надежность его нисколько не увеличивается, если добавляют еще один полуузел сверху двух.

Нередко мы тщетно пытаемся привязать собаку (едва не удушив ее), если у нас нет под рукой ошейника. Оказав­шись на воде, мы не умеем прикрепить лодку к свае или рыму на причале, не знаем, как надежнее прикрепить к тросу якорь...

Большинство из нас не умеет завязывать простой и на­дежный узел, который в случае необходимости можно было бы легко и быстро развязать. А когда люди видят надежно завязанный, но не знакомый им узел, они восклицают: «О! Завязано морским узлом!»

Однако в наше время технический прогресс на флоте свел к минимуму потребность в узлах и во всевозможных ручных поделках на тросе. Матрос современного торгового судна или военного корабля в своей работе обходится десятком (может быть двумя) узлов. Почему же моряки так беспечно отбросили и забыли наследие прошлого? Почему оказались забытыми узлы, которые еще могут неплохо по­служить им, как и рыбакам, горноспасателям, альпинис­там, строителям, пожарным, яхтсменам и туристам?

Среди пожелтевших, хрупких страниц старинных морских книг живут забытые нами морские узлы. Их при­чудливые названия режут слух и даже сбивают с толку на­шего морского современника. Но в этих узлах таится муд­рость многих предыдущих поколений моряков всех стран, эти узлы воплощают в себе сочетание здравого смысла, простоты и надежности.

Просматривая старинные отечественные руководства по морскому делу и сравнивая их с нашими современными учебниками и пособиями по эксплуатации морского торго­вого флота, невольно замечаешь, что незамысловатый ог­раниченный перечень морских узлов в них не меняется и их схемы и рисунки уже более столетия «кочуют» из книги в книгу. Многие эти схемы и рисунки воспроизведены с ис­кажением и даже с ошибками, а некоторые рекомендации по применению узлов уже давно устарели в связи с внедре­нием в эксплуатацию синтетических тросов и вводом но­вых норм и требований по безопасности судовых работ.

Задумав написать эту книгу, автор отобрал из своей коллекции почти полторы сотни наиболее интересных и полезных для применения в морском деле и в быту узлов. Около ста из них ни разу не были опубликованы в отечест­венной литературе. Очевидно, они заинтересуют не только моряков и рыбаков, но и яхтсменов, альпинистов, строите­лей, пожарных и людей других профессий, чья деятель­ность связана с применением веревок и тросов. Наверняка многие из этих узлов понравятся рыболовам-любителям.

Меня часто спрашивают, как я начал собирать коллек­цию узлов?

... Страсть к коллекционированию у меня проявилась еще в детстве. Мой отец, дед, прадед и прапрадед были кадровыми офицерами Российского военно-морского флота, и в доме, где я жил, хранилось множество интереснейших вещей, связанных с историей флота, судостроения и море­плавания. В дедовских сундуках, помимо истлевших морс­ких мундиров, потускневших от времени эполетов и корти­ков, находились старинные морские карты, атласы, лоции, в шкафах — сотни книг о море и кораблях. Мальчишкой я начал собирать различные изображения парусных кораблей, якорей, маяков, морских узлов, носовых фигур парус­ников.

Интерес к узлам у меня вызвал отец, который тогда служил боцманом на эсминце «Ленин» и в свое время на Балтике считался отличным такелажником. Он оснащал первые советские учебные парусные суда. До школы я умел пользоваться десятком морских узлов, нередко вызы­вая недоумение матери и бабушки.

В военно-морском училище я с увлечением занимался такелажным делом и в свободное от занятий время плел маты, вязал кнопы и оплетки для бутылок. Преподаватель кафедры морской практики и такелажных работ В. П. Цюсевич, который служил мичманом еще в царском флоте, был большим знатоком вязки узлов и, видя мой интерес к этому делу, показал мне, помимо учебной программы, ми­нимум которой предусматривал умение вязать 36 узлов, способы вязки еще примерно 50 узлов. С тех пор, попол­няя свою коллекцию, я стал зарисовывать схему всякого не известного мне узла, встретившегося в пособиях по таке­лажному делу, атласах морских узлов, старых отечествен­ных и иностранных учебниках по морской практике.

Нередко приходилось видеть новые узлы и другие спосо­бы вязки уже известных узлов во время плаваний.

В 1966 году судьба свела меня с замечательным таке­лажником, большим мастером своего дела Георгием Калакатронисом — боцманом греческого теплохода «Эфтихия», на котором я год плавал гарантийным представителем Все­союзного объединения «Судоимпорт». Поскольку за рубе­жом моряки знания вязки узлов стараются держать в сек­рете (особенно от своих коллег по судну), боцман «Эфтйхии», поняв, что я хочу зарисовать схемы некоторых уз­лов, сначала сказал, что он «все давным-давно позабыл». Когда я сам показал вязку нескольких не известных ему узлов, Калакатронис предложил, как говорят торговые мо­ряки, «чендж» — обмен «узел за узел». Этот необычный обмен происходил при закрытых дверях каюты, так как боцман оговорил условие: «чтобы не видела команда». Я показал греку полтора десятка узлов, вязать которые меня научили мичман В. П. Цюсевич и позже В. М. Грязнов — в свое время преподаватель такелажного дела Ленинградс­кого высшего инженерного морского училища имени адми­рала С. О. Макарова, один из авторов атласа «Судовые та­келажные работы». Особенно греку понравился калмыцкий узел. За него я получил не менее полезный и оригиналь­ный узел, который в этой книге назван «пожарной лестни­цей».

Моя коллекция узлов продолжала пополняться, но очень медленно. После "Эфтихии" в 1968—1969 годах мне довелось год проплавать на кувейтском теплоходе «Ал Сабахиа», побывать во многих портах Европы, Африки и стран Среднего Востока. Во время плаваний «Ал Сабахии» нередко приходилось встречаться с нашими и зарубежными моряками. Естественно, что я не упускал возможности за­рисовать не известный мне узел и научиться его вязать. Так в мой альбом морских узлов попало еще несколь­ко схем.

 

Позже, работая три года в порту Басра, я почти каждый день общался с советскими и иностранными рыбаками. К коллекции прибавилось еще два десятка узлов, которые мне не встретились ни в одной из просмотренных книг.

К 1978 году удалось собрать более 500 морских узлов и дать им описание. Но через год я прекратил свои поиски и «охоту» за новыми узлами. Сделал это не потому, что не было свободного времени или из-за того, что исчерпал все возможности для сбора новой информации, а в связи с тем, что совершенно случайно стал обладателем такой коллек­ции узлов, о которой даже и не предполагал.

В 1979 году во время служебной командировки в Индию в одном из книжных магазинов Калькутты я случайно ку­пил книгу, на обложке которой было написано «3800 уз­лов». Эта книга, объемом 620 страниц, в переводе с анг­лийского называется «Книга Ашлея по узлам». Впервые она вышла в свет в 1944 году в Нью-Йорке. Ее автор — американец Клиффорд Ашлей, бывший моряк торгового флота и художник-маринист — долгие годы, как и я, соби­рал рисунки, схемы и фотографии различных узлов. В поле его зрения попала не только вязка морских узлов, но и все виды такелажных работ, в том числе изготовление сплесней, огонов, кнопов, мусингов, бензелей, найтовов, марок, матов, сетей и пр. При этом Ашлей исследовал тонкости как судовых такелажных работ, так и всех других видов работ с тросами, канатами и нитями, выполняемых людьми разных профессий — ткачами, портными, скорняками, са­пожниками, кружевницами, вышивальщицами и т. д. Не оставил он без внимания и такелажный инструмент, при­меняемый при работе с тросами — свайки, драйки, киянки, мушкели, берды, иглы и пр. За одиннадцать лет он нарисо­вал 7000 изображений, которые дают понятие о 3800 уз­лах, приспособлениях, инструментах и такелажных из­делиях.

Хотя книга Ашлея — своего рода энциклопедия таке­лажного дела и наиболее подробная из всех книг, когда-либо изданных на эту тему, морские узлы в ней не выделе­ны в особый раздел и их функции не разграничены. По приблизительным подсчетам в этом издании около 700 раз­личных узлов, в разное время придуманных людьми. В списке литературы, который приводит автор этой замеча­тельной книги, более 200 использованных источников, но среди них нет ни одной ссылки на нашу литературу. В книге нет и таких узлов, которыми пользуются наши моря­ки, как калмыцкий, казачий, шлюпочный и буксирный.

Позже в Лондоне, в публичной библиотеке Британского национального музея, мне удалось разыскать еще две ог­ромные книги по узлам — «Энциклопедию узлов и декора­тивных плетений» авторов Раула Грамо и Джека Хенсела, изданную в США в 1939 и 1942 годах, и «Искусство вязки узлов и сплесней», написанную Сайрусом Лоренсом Даем в 1947 году.

Несколько слов о названиях узлов. Многие названия морских узлов попали в наш морской язык из английского и французского языков еще в середине XVIII века. Во вре­мена парусного флота русские моряки пользовались при­мерно сотней различных узлов, которые имели конкретные наименования. В наше время число названий морских уз­лов, которые находят применение на флоте, не превышает 40. Названия морских узлов, применяемые в различных странах, как правило, английские, причем многие узлы имеют одновременно два-три, а некоторые пять—семь на­званий.

В английском языке термин «узел» издавна обозначал­ся, в отличие от русского языка, тремя разными существи­тельными: "knot", "bend" и "hitch". Первое обозначает пе­реплетение или связывание ходового конца с коренным, а также и утолщение на конце троса; второе — переплетение ходовых концов двух разных тросов для связывания их в один; третье — прикрепление ходового конца троса к какому-либо предмету, например к мачте, рею, скобе, рыму или к другому тросу.

Однако за последние полтора века в английском языке значения этих трех существительных смешались и они ста­ли взаимозаменяемыми. Например, русское название узла «рыбацкий штык» в современном английском языке будет соответствовать равнозначно "anchor knot", "fisherman's bend" и "bucket hitch".

Перевод названий некоторых узлов с английского на русский язык нередко вызывает затруднения, и иногда они становятся невыразительными, длинными и труднозапоми­нающимися. Нескольким узлам, названия которых на анг­лийском языке не выражают какого-либо конкретного смысла в их характеристике, автор придумал и привел в книге свои названия, такие, как «дубовый», «водяной», «тещин», «кинжальный», «змеиный», «лиановый», «щу­чий», «олимпийский», «акулий», «лососевый», «тунцовый» и «роликовый». На английском языке эти узлы имеют опи­сательные наименования, например «узел для привязывания рыболовного крючка для ловли лосося» (поэтому в книге он получил название «лососевый узел») и т. п.

В своих рассуждениях об узлах автор, по возможности, старался не отступать от норм отечественной морской лек­сики и терминологии. Правда, в отдельных случаях он употреблял вместо термина «трос» («канат») существитель­ное «веревка», что, конечно, режет слух моряков. Это можно объяснить тем, что в тех местах текста, где действи­тельно фигурирует веревка, а не трос, при использовании последнего термина смысл бы исказился.

Знать узел и уметь быстро его вязать — две разные вещи. Вязка узлов — дело сугубо индивидуальное. Один и тот же узел разные люди вяжут по-разному. Например, прямой узел можно завязать тремя способами и двумя спо­собами развязать. Не имеет никакого значения, как вязали тот или иной узел, главное — результат: узел завязан быстро и абсолютно правильно.

Способы вязки узлов в этой книге показаны в виде схем, состоящих из двух-трех позиций (если узел простой, то из одной позиции, а сложный — из четырех) и стрелок, указывающих движение троса при вязке. Половина узлов представлена, помимо схем, изометрическими рисунками, дающими понятие, как должен выглядеть завязанный узел и как его применять. Текстовое объяснение процесса вязки узлов в большинстве из описаний отсутствует. Это сделано умышленно по двум причинам: движение концов троса указано стрелками и ясно без слов, а главное, по мнению автора, чтение текста и одновременная вязка узла с рассмотрением схемы требуют от читателя большого напря­жения. Практика показывает, что такие наставления, как, например, «берут в левую руку ходовой конец троса, правой накладывают сверху коренной конец на хо­довой, делают вокруг ходового конца шлаг против часовой стрелки, этот шлаг заводят влево внутрь петли» и т. п. (Ф. Г. Алексеевский. Такелажные работы. М.: Речной транспорт, 1962), очень сковывают действия чита­теля в процессе самообучения вязки узла.

Чтобы самому научиться по этой книге вязать узел, сначала следует понять его схему и принцип. После этого нужно повторить схему на веревке, завязывая узел «в лоб» (т. е. руководствуясь стрелками на схеме), чтобы добиться полного соответствия с последней позицией схемы. Проделав это несколько раз подряд, запомнив схему и поняв принцип узла, читатель сам найдет для себя наиболее рациональный способ его вязки.

Любой из представленных в книге узлов только тогда станет полезным средством в руках читателя, когда послед­ний будет уметь завязывать его по памяти буквально с за­крытыми глазами, быстро и четко, с полным соответствием схеме. Если человек точно не помнит, как нужно правиль­но завязывать тот или иной узел, и представляет его лишь в общих чертах, то лучше такой узел не вязать совсем.

Чтобы самому с помощью этой книги научиться вязать узлы, нужно немного терпения и два метра мягкой (но не рыхлой) веревки. Лучше всего для этой цели использовать кусок бельевой веревки или эластичный резиновый жгут от детской скакалки. Учиться вязать узлы удобнее всего, по­ложив веревку на какую-нибудь горизонтальную поверх­ность — стол, стоящий рядом стул или на пол.

В первую очередь следует обратить внимание на узлы, помеченные значком А. В книге таких узлов двадцать. Это самые универсальные и самые надежные из всех когда-либо придуманных людьми узлов. И самый лучший из них — булинь (беседочный узел) — «король узлов».

Несколько слов о прочности узлов. Относительная проч­ность узла при разрыве обычно выражается в процентах и определяется делением силы, потребной на то, чтобы ра­зорвать веревку с узлом, на силу, которую нужно прило­жить, чтобы разорвать ту же веревку без узла. Узлы, как правило, слабее затягивающихся петель, которые, в свою очередь, слабее штыков. Например, прочность шкотового узла составляет 50 %, беседочного — 60 % и удавки со шлагом — 75—80 % прочности веревки без узла. Следует помнить, что обрыв веревки зависит от радиуса кривой, по которой завязана самая малая петля узла.

Чтобы читателю было легче ориентироваться в описании узлов с их концами, многочисленными переплетениями, открытыми и закрытыми петлями, обносами, шлагами и штыками, его вниманию предлагается схема (см. 2-ю и 3-ю страницы обложки) и толкование восьми основных по­нятий и терминов, которыми оперирует автор:

коренной конец — конец троса, закрепленный непод­вижно или не используемый при вязке узла; противополо­жен ходовому концу;

ходовой конец — незакрепленный свободный конец тро­са, которым начинают движение при вязке узла;

петля (открытая) — ходовой (или коренной) конец троса, изогнутый вдвое таким образом, что не перекрещи­вается с самим собой;

колышка (закрытая петля) — петля, сделанная ходо­вым или коренным концом троса так, что трос перекрещи­вается сам с собой;

полуузел — одинарный перехлест двух разных концов одного и того же троса или двух концов разных тросов. Это первая половина прямого или бабьего узла;

обнос — обхват тросом какого-либо предмета (бревна, столба, другого троса, кольца, рыма, скобы, гака и пр.), сделанный таким образом, что оба конца троса не перекре­щиваются;

шлаг — полный оборот (на 360 градусов) каната вокруг какого-либо предмета (бревна, столба, другого троса, коль­ца, рыма, скобы, гака и пр.), сделанный так, что после этого конец троса направлен в противоположную сторону;

полуштык — обнос тросом какого-либо предмета (брев­на, столба, другого троса, кольца, рыма, скобы, гака и пр.) с последующим перекрещиванием тросом своего конца под прямым углом, без его пропускания в образовавшуюся за­крытую петлю (не путать с названием узла «простой полуштык»).

Для облегчения пользования книгой в конце ее поме­щен перечень некоторых морских выражений и терминов, а также алфавитный указатель узлов.

Автор считает своим прямым долгом выразить искрен­нюю благодарность Б. О. Кузьмину за помощь в подготовке эскизов иллюстраций к этой книге.

Все критические замечания и предложения читателей будут приняты автором с должным вниманием и благодар­ностью.