Базисные категории психологии, категория «образ».

Категория – наиболее общие фундаментальные понятия, отражающие существенные свойства и отношения предметов и явлений объективной действительности.

Категория образа характеризует психологическую реальность со стороны познания и является основой формирования индивидуальных и социально-групповых картин мира. Это чувственная форма психического явления. Будучи всегда чувственным по своей форме, О. по своему содержанию м. б. как чувственным (О. восприятия, О. представления, последовательный О.), так и рациональным (О. атома, О. мира, О. войны и т. п.). О. является важнейшим компонентом действий субъекта, ориентируя его в конкретной ситуации, направляя на достижение поставленной цели.

Категория психического образа изначально выступала в качестве основы представлений о душе и сознании.

Сознание – это, прежде всего, знание субъекта об окружающем мире и самом себе. Знание сообщает нечто о предмете, внешнем по отношению к тому, кто владеет этим знанием. Иначе говоря, за знанием скрыта никогда не разлучаемая связь субъекта с объектом. Категория образа, созданная исследовательской мыслью, является формой и инструментом ее работы (как и другие категории). Но в ней представлена реальность, которая существует независимо от мысли о реальности и степени ее освоения человеческим умом. Это реальность психической жизни самой по себе, безотносительно к тому, открылась она уму или нет. Поэтому психический образ, будучи категорией науки, "работает" независимо от нее не в меньшей степени, чем любые другие процессы бытия, будь то нервные, биологические, физические. Эффектом отчленения явилась категория образа, ставшая одной из инвариант исследовательского аппарата психологии.

Первые шаги определило разграничение двухсущественно различных разрядов психических образов - сенсорного и умственного (чувственного и мыслимого). Античная мысль выработала два принципа, лежащие и в основе современных представлений о природе чувственного образа, - принцип причинного воздействия внешнего стимула на воспринимающий орган и принцип зависимости сенсорного эффекта от устройства этого органа. Если учение Демокрита об ощущениях как эффектах атомных воздействий было первой причинной концепцией возникновения отдельных сенсорных качеств, то его представление об оболочках ("эйдола"), непрерывно отделяющихся от вещей и тем самым "заносящих" в органы чувств структурные подобия этих вещей, было первой причинной концепцией восприятия как целостного чувственного образа. Эта концепция пользовалась большой популярностью у естествоиспытателей вплоть до начала XIX века, когда успехи физиологии (разработка принципа специфичности сенсорных нервов) потребовали подругому объяснить механизм "уподобления" органов чувств параметрам внешнего объекта.

Аристотель преодолевает ограниченность схемы Демокрита. Он ищет реальное основание для представляемых "вторичных" образов вещей внутри организма. Впервые продукты познавательной деятельности осознавались как такие феномены, которые, передавая знание о внешнем, в то же время производятся самим субъектом, интерпретированным как деятельность индивидуального одушевленного тела, а не бесплотной, противостоящей телу души. Область представлений (по аристотелевской терминологии "фантазии") была открыта как объект научного исследования Аристотелем. Если до него в познавательном процессе различались две формы - ощущение и мышление, то Аристотель показал, что этими формами не исчерпывается работа познавательного механизма, в котором важная роль принадлежит связывающему их звену - представлениям. Аристотель не только выделил представление объектов как специфический план познавательной активности (особый, чувственный образ). Он разработал гипотезу о том, что представления соединяются по определенным правилам, названным через много веков законами ассоциации (связи представлений по смежности, сходству и контрасту). Тем самым он стал зачинателем одной из самых могучих психологических теорий - ассоциативной.

Эпоха научной революции XVII столетия утвердила великую мысль об единстве природы. Но в механистической это единство утверждалось ценой ее сведения к картине мира пространственному перемещению качественно однородных частиц. Реальными в телах призна- вались только их пространственная форма, величина, перемещение, Лишь эти свойства считались имеющими причинное значение, тогда как все другие относились к разряду "вторичных" качеств - чисто субъективных продуктов, основанием которых служат не вещи сами по себе, а результаты их воздействия на нервную систему. Тем самым качественная определенность внешнего реального мира оказывалась иллюзией, созданной органами чувств.

До XIX века изучение сенсорных явлений, среди которых ведущее место занимала зрительная перцепция, физиологии велось преимущественно математиками и физиками, установившими, исходя из законов оптики, ряд физических показателей в деятельности глаза и открывшими некоторые важные для будущей физиологии зрительных ощущений и восприятий феномены (аккомодацию, смешение цветов и др.).

В первые десятилетия XIX века начинается интенсивное изучение функций глаза как физиологической системы. Предметом опытного изучения и эксперимента стал один из наиболее сложных органов живого тела. Вместе с тем в силу особой природы этого органа как устройства, дающего сенсорные (познавательные) продукты, необходимо должны были возникнуть коллизии, связанные с ограниченностью прежних объяснительных понятий. Для наиболее значительных в 20-х годах прошлого века работ по фи- зиологическому исследованию зрительной чувствительности, принадлежащих Я. Пуркинье и И. Мюллеру, характерно обостренное вни- мание к так называемым субъективным зрительным феноменам, многие из которых давно были известны под именем "обманы зрения", "случайные цвета" и т. д.

Общий постулат о зависимости мысли (как эквивалента умственного образа, но не только его) от слова веками принимался множеством философско-психологических теорий. С возникновением психологии в качестве самостоятельной науки вопрос о роли языка как "органа, формирующего мысль" (формула В. Гумбольдта), стимулировал несколько направлений поисков решений, открытых для конкретно эмпирического изучения этой роли. Сначала в Германии у группы приверженцев психологии Гербарта (Штейталь, Лацарус), а затем в России, где сложилось новаторское направление, созданное А.А. Потебней.

Новую главу в историю концепций, объясняющих родство отношений междуязыком и мыслью, вписали школа Пиаже - на Западе и школа Выготского - в России. Обе школы прославились укорененными в эмпирии теоретическими концепциями развития психики в онтогенезе на материале речевого общения междудетьми. С различных позиций они доказали стадиальность преобразований умственного образа в сложной динамике переходов от уровня, на котором доминирует сенсорная основа интеллектуальной активности, к логическим операциям, посредством которых состав и строй этой активности определяют понятия. Оба психолога, как сказано, операционализировали свои теоретические гипотезы на материале решения ребенком интеллектуальных задач. В научном сообществе и за его пределами широкую известность им принесли результаты, воссоздающие своеобразие поведения и общения ребенка. Однако для них самих их исследования, подарившие психологии эти результаты, имели особый мотивационный смысл, уводивший далеко за пределы детской психологии к темам, родственным теоретической психологии.

return false">ссылка скрыта

Миллер и его коллеги поставили вопрос о том, что понятие образа, отвергнутое бихевиоризмом, должно быть возвращено в психологию в качестве одного из ключевых. Они видели, что образ есть нечто принципиально иное, чем кодовое преобразование информации в машинах. Компьютер, с которым они общались, мог быть использован для анализа программирования решения задачи, поисковых шагов, коррекций, обратной связи и других моментов, относящихся к структуре действия. Но бесполезно было исследовать с его помощью структуру образа. В итоге понятие об образе, как бы высоко его ни ставили (Миллер и другие писали слово "образ" не иначе как с большой буквы), оставалось на уровне докибернетического знания о нем, а точнее - на уровне субъективной, интроспективной психологии.

Нельзя признать роль образа и игнорировать при этом субъекта, от которого он неотчуждаем. И здесь наметились два пути: либо возвращение к субъективной психологии с ее учением об образе как уникальной ни из чего не выводимой "единице" сознания, либо поиск возможностей новой причинной интерпретации образа.

Образ - это такая же реальность, как и направляемая им двигательная активность. Но, чтобы понять зависимость мышечной работы от образа, необходимо сам образ мыслить по типу информационного процесса, воспроизводящего (отражающего) особенности тех внешних объектов, к которым прилаживаются двигательные эффекты. Образная регуляция внешнего поведения отличается от кодовой. Информация, которую несет сигнал-код, качественно иная, чем информация, передаваемая сигналом-образом'. Поскольку характер двигательного акта зависит от управляющей им информации, действие, регулируемое образом, обладает рядом принципиальных преимуществ в отношении надежности, помехоустойчивости, адаптивности, гибкости сравнительно с действием, регулируемым кодом. Окинув взором общую картину сдвигов, совершившихся в психологии под воздействием кибернетики, можно выделить ряд моментов, существенных для понимания нашей главной темы - вопроса о закономерностях развития психологической науки. Прежде всего следует отметить, что кибернетика в качестве системы, охватившей более общий круг явлений, чем изучаемые психологией, позволила вычленить и сделать объектом специального анализа информационный и регуляторный аспекты поведения. Достижения кибернетики открыли новые перспективы изучения таких категорий, как образ и действие. Математическое и техническое моделирование множества явлений, охватываемых этими категориями, обогатило не только кибернетику, но и психологию. Множество теоретико-экспериментальных направлений обогащало категорию психического образа. Но, как неоднократно подчеркивалось, эта категория не работает вне системы других. За явленным сознанию предметным образом скрыты предметное действие, мотив, к нему побуждающий, отношение субъекта к другим людям, а также личностная значимость и переживаемость информации, свернутой в образе - чувственном и умственном.

Одной из первых в психологии появилась категория образа, которая стала ведущей при изучении познания. Уже в античности ученые изучали как формируется у человека образ мира, впоследствии в центре внимания психологов оказался образ себя, самосознание человека, его содержание и структура. Если в первых психологических теориях образ себя рассматривался преимущественно как одна из областей сознания, то в современной науке образ-Я стал одним из ведущих.

Образ предмета рассматривался многими учеными как сигнал, на основе которого зарождается и начинает функционировать рефлекс, поведение человека. Образ как сенсорная основа мысли считался незыблемым постулатом учеными, которые рассматривали психику как сенсорную мозаику, состоящую из ощущений и представлений. Безобразный характер мышления стал в начале XX в. одним из важнейших открытий Вюрцбургской школы. Образ как основа восприятия, его целостный и системный характер стал ведущей категорией в психологической школе гештальтпсихологии.

Рассматривая развитие образа, психологи пришли к выводу о взаимосвязи чувственного и умственного образов. Изучение этой связи, так же как и сочетания умственного образа и слова, было и остается одной из важнейших проблем для психологии. Достаточно сказать, что такие великие ученые, как А.А. Потебня, Выготский, Г.Г. Шпет, Ж. Пиаже, Д. Брунер и другие посвятили свои наиболее значительные труды исследованию именно этой проблемы.

И чувственный, и умственный образы являются содержанием сознания, поэтому совокупность образов может рассматриваться как определенный аналог этой категории. Однако для психологии не менее важным является и вопрос о степени осознанности образов, так как и бессознательное, и надсознательное играют не менее важную роль, чем сознание.