Парижская Коммуна (18 марта–28 мая 1871 года).

Пролетарская революция 18 марта 1871 года и провозглашение Коммуны. Возникновению Парижской Коммуны предшествовали несколько политических выступлений более раннего периода. Еще в июне 1848 года рабочие Парижа выдвинули лозунг “социальной республики”, которой они противопоставляли “республику капитала и привилегий”. В 1865 году во Франции возникли первые секции Международного Товарищества Рабочих (МТР или Первого Интернационала). С ними связано начало широкого республиканского движения. Крушение Второй империи было вызвано военной катастрофой под Седаном 2 сентября 1870 года. 4 сентября 1870 года во Франции была восстановлена буржуазная республика. Франко-прусская война обострила социальные противоречия во Франции. В то время, как французская правящая элита саботировала оборону Парижа и продемонстрировала полное отсутствие патриотизма, малоимущие классы получили в руки оружие, которое повернули против правительства “национальной обороны”. В народе его презрительно называли “правительством национальной измены”. Это правительство возглавлял Луи Адольф Тьер – он единственный из политиков эпохи Наполеона III возражал против развязывания войны с Пруссией. В руках Луи Адольфа Тьера и его окружения оставались государственный аппарат, армия, полиция, его опорой было монархистское Национальное собрание.

Но в феврале-марте 1871 года родилась республиканская федерация Национальной гвардии департамента Сены. В ее состав вошли 215 (двести пятнадцать) батальонов, сформированных в рабочих кварталах Парижа. В Центральный Комитет этой республиканской федерации вошли социалисты и республиканцы, позже он стал основой Парижской Коммуны.

Большинство французов глубоко переживали поражение в войне и были оскорблены унизительным миром с Отто фон Бисмарком. Трехдневное пребывание немецких войск в Париже повергло столичных горожан в шок, усилилось социальное брожение в низах, еще ниже упал авторитет правительства Луи Адольфа Тьера и Национального собрания. Назревал вооруженный конфликт. Стремясь предотвратить бунты и вооруженные выступления, хаос и дезорганизацию в столице, власти решили действовать на опережение и разоружить отряды Национальной гвардии.

В ночь на 18 марта 1871 года правительство двинуло войска на Монмартр, в Бельвилль и другие рабочие районы Парижа, чтобы конфисковать оружие и пушки у Национальной гвардии. Заняв высоты Монмартра и захватив тяжелые орудия, войска стали переправлять их в центр города. Национальные гвардейцы, сначала застигнутые врасплох, затем взялись за оружие и отбили захваченные орудия. Солдаты регулярной армии отказались стрелять в народ и арестовали двух генералов – Клода Мари Леконта и Клемана Тома, которых вскоре расстреляли. Первый генерал – Клод Леконт – приказывал стрелять в народ, а Клемана Тома обвинили в шпионаже. ЦК Национальной гвардии направил рабочие батальоны в центр Парижа. Они быстро заняли здания полицейской префектуры, нескольких министерств, вокзалы, казармы, мэрии округов. Поздно вечером была захвачена Ратуша, на башне которой водрузили красное знамя. Восстание ширилось и приняло народный характер. Столица Франции перешла под контроль Национальной гвардии. Правительство Луи Адольфа Тьера бежало в бывшую резиденцию королей – замок Версаль, в восемнадцати километрах от Парижа. Туда же были отведены войска. ЦК Национальной гвардии объявил себя временным правительством. Ему помогали комитеты бдительности в округах.

Современники тревожно оценивали происшедшее. Знаменитый писатель Эдмон Гонкур писал: “Франция и Париж во власти рабочих, и они дали нам правительство, состоящее из их людей”. Одна из газет “Журналь офисиель” так оценила развитие событий: “Пролетарии столицы, при виде обманов и измен правящих классов, поняли. что настал час, когда они должны спасти положение, взяв управление в свои руки”. Рабочие должны спасти свою порабощенную родину и возродить страну – такие задачи поставила перед французским пролетариатом эта газета.

Те десять дней (19–28 марта 1871 года), когда у власти в Париже стоял Центральный комитет Национальной гвардии, явились первым периодом истории пролетарской революции. Часть руководителей нового правительства стояла за немедленное наступление на Версаль. Но большинство понимало, что это неминуемо приведет к гражданской войне и не мешало Тьеру выводить войска из Парижа в Версаль. Как оказалось позже, это была серьезная, непоправимая ошибка. Сил у Луи Адольфа Тьера было немного: всего лишь 27–30 тысяч солдат, притом, сильно деморализованных. Вскоре правительство Луи Адольфа Тьера пришло в себя, оправилось от паники и стало укреплять армию. Сам Центральный Комитет объявил, что считает себя временным органом власти и свою задачу видит в организации и проведении выборов в Коммуну. Сначала ЦК назначил выборы на 22-е марта, затем на 23-е марта, потом перенес выборы на 26-е марта. ЦК считал, что должен как можно быстрее передать власть и полномочия избранному населением органу, чтобы избежать упреков в противозаконном захвате власти. Перенос даты выборов был не случаен: часть депутатов преднамеренно затягивала выборы, чтобы дать Луи Адольфу Тьеру время укрепить армию и подготовить удар по столице. Уже 22 марта в Париже состоялась первая контрреволюционная демонстрация на Вандомской площади, ее провели биржевики, журналисты, монархисты-офицеры. Гвардейцы были вынуждены пустить в ход оружие.

В качестве временного революционного правительства ЦК национальной гвардии принял ряд неотложных мер: назначил своих представителей во все министерства, объявил амнистию по политическим делам, заявил о признании мирного договора с Германской империей, постановил отсрочить взнос по квартплате и задолженности по коммерческим векселям, выдать пособия нуждающимся жителям столицы. Вместе с тем, ЦК национальной гвардии допустил ряд серьезных тактических ошибок. Непоправимой ошибкой был отказ от немедленного похода на Версаль. Как справедливо писал Маркс, “это вина парижан, которая произошла от чрезмерной честности. ЦК и Коммуна дали возможность чудовищному выродку Тьеру время сосредоточить вражеские силы… Они безрассудно не хотели начинать гражданской войны… Тьер начал ее сам своей попыткой насильственного разоружения Парижа…”. (Соч., 2 изд., т. 33, с. 169). Отголосками революции 18 марта стало восстание в Лионе 22 марта и провозглашение Лионской Коммуны. Восстание было подавлено отрядами мобильной гвардии уже на следующий день. 23 марта волнения охватили Сент-Этьенн, также подавленные войсками. Были быстро подавлены войсками Коммуны в Крезо, в Тулузе, в Нарбонне, но дольше всех держалась Марсельская Коммуна (лишь к 4 апреля она была подавлена правительственными войсками).

Состав Парижской Коммуны и ее программа. 26-го марта 1871 года состоялись выборы в Парижскую Коммуну на основе избирательного закона 1849 года. Согласно этому закону, кандидат считался избранным, если он получал голоса не менее одной восьмой (1/8) избирателей, внесенных в списки. В нее было выбрано 86 (восемьдесят шесть) человек, точнее, – 85 (социалист Огюст Бланки, избранный заочно, находился в тюрьме). 28 марта Коммуна была торжественно провозглашена перед Ратушей, где собрались жители и сто тысяч национальных гвардейцев. Вечером 28 марта старейший по возрасту депутат Шарль Белеоткрыл первое заседание нового, революционного правительства – Коммуны. Из восьмидесяти шести депутатов Коммуны семнадцать принадлежали к сословию мелкой и средней буржуазии и буржуазной интеллигенции – все они отказались участвовать в работе Коммуны в первые же дни после выборов. Из оставшихся шестидесяти восьми членов Коммуны был тридцать один интеллигент (журналисты, врачи, педагоги, адвокат), двадцать пять рабочих, восемь служащих, два мелких предпринимателя, один ремесленник и один офицер. В политическом отношении девятнадцать членов Коммуны принадлежали к неоякобинцам, четверо – к радикалам, семнадцать – к бланкистам, десять – к прудонистам, трое – к бакунистам, двое – близким к марксистам. Трое членов Коммуны не определились со своими политическими взглядами и не присоединились ни к одной из ранее перечисленных политических группировок. В начале апреля два члена Коммуны (социалисты Дюваль и Флуранс) погибли на фронте, четверо радикалов вышли из состава Коммуны. На освободившиеся места были произведены довыборы. 16 апреля, в разгар боев с правительственными версальскими войсками, состав Коммуны пополнился новыми членами – среди них было шесть рабочих, четверо служащих, четыре интеллигента, один мелкий предприниматель и один офицер. Один социалист и один радикал вскоре также отказались участвовать в работе Коммуны, а избранный сын Джузеппе Гарибальди – Менотти – не смог приехать в Париж. Из шестнадцати новых членов Коммуны пятеро принадлежали к бланкистам, трое – к прудонистам, трое были марксистами, двое – социалистами, один – бакунистом. В общем и целом, Коммуна по политическому составу представляла собой блок пролетарских и мелкобуржуазных революционеров. Ведущую роль в Коммуне играли революционные социалисты. Членов Коминтерна в Коммуне насчитывалось около сорока человек.

Версальцы называли членов Коммуны “кучкой неизвестных”. Это была явная ложь. В составе революционного правительства были такие выдающиеся руководители рабочего и социалистического движения, как Огюстен Авриаль, Луи Эжен Варлен, Эмиль Виктор Дюваль, Жюль Поль Жоаннар, Габриэль Ранвье, Лео Франкель. К числу талантливых литераторов и творческой интеллигенции относились писатели Жюль Валлес, Феликс Пиа, поэты Эжен Потье (автор текста “Интернационала”) и Жан-Батист Клеман, художник Гюстав Курбе, публицисты Артур Арну, Огюст Жан Мари Верморель, Эдм Мари Гюстав Тридон, врач Эдуар Вайян, педагог Гюстав Лефрансэ, студент Рауль Риго, банковские служащие Теофиль Шарль Жюль Ферре и Франсуа Журд. Вместе с ветеранами – Шарлем Делеклюзом, Фердинандом Шарлем Гамбоном, Жюлем Мио, Жаном Жаком Пийо, в Парижской Ратуше заседали молодые коммунары – Антуан Арно, Жорж Арнольд, Эжен Прото, Рауль Риго, Теофиль Ферре, Гюстав Флуранс, Эмиль Эд. Среди членов Коммуны были иностранцы – венгерский рабочий, член Интернационала Лео Франкель, поляки Ярослав Домбровский и Валерий Врублевский. Оба были участниками польского восстания 1863 года. Ярослав Домбровский командовал одной из трех армий Коммуны, Валерий Врублевский – второй армией. Из живших в Париже бельгийцев был сформирован добровольческий “бельгийский легион”. Сторонником Коммуны был и проживавший в то время в Париже русский демократ-народник Петр Лавров.

Выдающимся представителем французского рабочего класса в составе Коммуны был Луи Эжен Варлен, бывший рабочий-переплетчик, избранный от трех округов. Он стал секретарем парижского Федерального совета парижских секций Интернационала, участвовал в работе конгрессов Интернационала. Одним из ярких представителей революционной интеллигенции был Гюстав Флуранс, ученый и публицист, член Интернационала, близко знакомый Марксу. Маркс высоко ценил научные знания Флуранса, его преданность делу революции. Гюстав Флуранс стал генералом вооруженных сил Коммуны и отдал свою жизнь за Коммуну. Стойким революционером проявил себя публицист Шарль Делеклюз, он руководил военной делегацией Коммуны. Будучи мелкобуржуазным демократом, он отрицательно относился к социалистическим идеям и не скрывал своих убеждений. Невзирая на идеологические разногласия, Шарль Делеклюз, старый, больной человек, также погиб за Коммуну.

Судя по протоколам заседаний Коммуны, в них отмечался пролетарский характер революции 18 марта 1871 года. ЦК национальной гвардии в одном из воззваний к рабочим, предупреждал их: “Рабочие, не обманывайтесь! Идет великая борьба между паразитизмом и трудом”. Версальская контрреволюция в глазах рабочих олицетворяла собой режим реакции, агрессии, эксплуатации, закабаления женщин, детей, бедняков. Бланкистская газета назвала 18 марта “самой прекрасной страницей в истории страны”. Левопрудонистская газета призывала передать в руки трудящихся богатства, “в правильно устроенном обществе всякий труд должен получать справедливое вознаграждение”. Передовые рабочие-коммунары стремились к упрочению власти Коммуны, в обеспечении права на труд, праве рабочих на объединение в профессиональные корпорации.

В основе политической программы Коммуны лежала идея коммунальной автономии и превращения Франции в федерацию самоуправляющихся коммун. Популярность идей автономизма и коммунализма во время Коммуны объясняется резко отрицательным отношении широких слоев населения к бюрократической централизации, доведенной до крайности в период Второй империи. Особенно решительными сторонниками политической децентрализации выступали прудонисты. Некоторые из них мечтали о превращении Парижа в “вольный город” и о сведении до минимума прав центральной власти. Бланкисты и неоякобинцы стояли за демократическую централизацию управления.

Основным программным документом Парижской Коммуны была принятая 19 апреля декларация “К французскому народу”. Она была компромиссом между сторонниками и противниками централизации. Декларация подчеркивала принцип “полной автономии коммун на всем протяжении Франции, обеспечивающей каждой из коммун всю совокупность ее прав”. Декларация перечисляла неотъемлемые права каждой коммуны: право самой составлять свой бюджет, руководить всеми отраслями управления, выбирать всех местных должностных лиц, гарантии свободы личности, свободы совести, свободы собраний, свободы печати, свободы труда, организацию национальной гвардии с выборными командирами. Центральная администрация страны составлялась из делегатов всех объединенных коммун. Коммуна не хотела разрушить единство Франции, а добивалась уничтожения милитаризма, бюрократизма, эксплуатации, монополий, привилегий.

В совместном обращении Федерального совета парижских секций Интернационала и Федеральной палаты рабочих обществ от 23 апреля так формулировались цели Коммуны: “Мы добиваемся освобождения трудящихся, и коммунальная революция гарантирует его, ибо она должна дать каждому гражданину средства защищать свои права, контролировать действия своих уполномоченных, обязанных блюсти его интересы, и наметить постепенное проведение социальных реформ”. В перечне социальных реформ назывались “организация кредита, обмена, кооперации; бесплатное, светское, всесторонне образование; право собраний и ассоциаций; полная свобода печати и личности; организация на муниципальных началах полицейской службы, вооруженной силы, гигиены, статистики и т.п.”. Коммунальная автономия рассматривалась как политическая форма самоуправления трудящихся, как орудие проведения социальных преобразований в интересах широких народных масс. Видный социалистический публицист Мильер доказывал в газете “Коммуна”, что “господствующий класс загнивает, и, если французская цивилизация и далее останется в руках этой выродившейся олигархии, она обречена на верную гибель. Кто же может спасти нас ? – Пролетариат !” Левопрудонистский публицист Жорж Дюшен доказывал, что коммунальное самоуправление “есть орудие, рычаг революции, форма революции”. Сущностью революции Дюшен считал уничтожение привилегированной верхушки чиновничества. Ближайшую задачу революции Дюшен видел в выработке “муниципальной конституции” или “коммунальной хартии”, о чем сообщил читателям в трех номерах газеты “Коммуна”.

Сильное влияние на идеологию парижских коммунаров оказывали традиции Великой Французской революции XVIII века. Снова в обращении оказался якобинский республиканский календарь, введенный в 1792 году. Начиная с 5 мая 1871 года (16 флореаля) этот календарь применяло и правительство Коммуны. Коммунары использовали политические понятия и термины той эпохи. Неоякобинцы и бланкисты видели в Парижской Коммуне 1871 года продолжение и завершение революции 1789–1794 годов. Такой вывод был ошибочным, поскольку не учитывал главное отличие буржуазно-демократической революции конца XVIII века от пролетарской революции 18 марта 1871 года.

Демократические и социалистические стремления в программных документах Коммуны с идеями революционного патриотизма и пролетарского интернационализма. Коммунары широко использовали лозунг “Да здравствует всемирная республика ! Да здравствует всемирная социальная республика !” Этими лозунгами заканчивали свои выступления многие политические деятели Коммуны. Люди, – где бы они не жили, – “под голубым небом Африки или под небом покрытой снегами России”, – должны создать священный, истинный союз наций, федерацию, а не слияние рас. “Народы для нас – братья ! Судьба каждого человека решается сегодня на улицах Парижа !” – писала газета “Пер-Дюшен”.

Коммуна – государство нового типа. Все государственные и политические перевороты, совершавшиеся во Франции до Парижской Коммуны 1871 года, оставляли нетронутой военно-полицейскую и бюрократическую машину, сложившуюся еще при Наполеоне I. Эта машина передавалась из рук в руки, с сохранением ее реакционной сущности. Так было и в 1830 году, и в 1848 году, и 4 сентября 1870 года. Совершенно иной была политика Парижской Коммуны 1871 года. Она разрушила старую буржуазную государственную машину и приступила к строительству государства нового типа, подлинно демократического.

Уже постановление ЦК национальной гвардии от 22 марта, объявившего национальную гвардию единственной вооруженной силой, было актом уничтожения постоянной армии и замены ее вооруженным народом. 29 марта Парижская Коммуна приняла знаменитый декрет об отмене рекрутского набора, об упразднении постоянной армии и о замене ее вооруженным народом в лице национальной гвардии. Французскую армию, основу милитаристской системы, оторванную от народа и направленную против него, для защиты привилегий правящей элиты, подавления народных волнений и ведения захватнических войн.

1 апреля 1871 года Коммуна приняла декрет об установлении максимального оклада государственных служащих (включая и членов Коммуны) в размере шести тысяч франков в год, что равнялось средней заработной плате квалифицированного рабочего. Прежние буржуазные революции не решались посягнуть на оклады высших государственных чиновников. В декрете говорилось, что “в истинно демократической республике не должно быть места ни синекурам, ни завышенным окладам”.

Большое принципиальное значение имел принятый 2 апреля декрет об отделении церкви от государства, об отмене бюджета культов и о передаче имущества религиозных конгрегаций в собственность государства. В декрете подчеркивалось, что “свобода совести есть важнейшая из всех свобод, духовенство фактически являлось соучастником преступлений монархии против свободы”.

Важной мерой Коммуны стала ликвидация префектуры полиции – главного орудия борьбы реакционных сил с революционным движением масс. Порядок и безопасность граждан обеспечивали резервные батальоны национальной гвардии. Совокупность этих мер означала слом старой буржуазной военно-бюрократической государственной машины. Коммуна пыталась строить государство нового типа, которого никогда еще не знала история – пролетарскую демократию, демократию для большинства народа. В основу госаппарата Колуны были положены следующие демократические принципы: выборность; ответственность; сменяемость всех должностных лиц; коллегиальность управления, и заимствованный Коммуной буржуазный принцип разделения властей на законодательную, судебную и исполнительную.

29 марта для руководства различными отраслями управления были образованы десять комиссий: Исполнительная комиссия; Комиссия финансов; Военная комиссия; Комиссия юстиции; Комиссия общей безопасности; Комиссия продовольствия; Комиссия труда, промышленности и обмена; Комиссия внешних сношений; Комиссия общественных служб; Комиссия просвещения.

20 апреля для упорядочения и централизации работы комиссий было решено реорганизовать Исполнительную комиссию, включив в нее “делегатов” (руководителей) всех девяти специальных комиссий. Военным делегатом был избран генерал Гюстав Клюзере; делегатом финансов – Франсуа Журд; делегатом продовольствия – Помпей Огюст Венсан Виар; делегатом внешних сношений – Паскаль Груссе; делегатом просвещения – Эдуард Вайян; делегатом юстиции – Эжен Прото; делегатом общей безопасности – Рауль Риго; делегатом общественных служб – Жюль Андриё; делегатом труда, промышленности и обмена – Лео Франкель.

В таком виде правительственный аппарат Парижской Коммуны просуществовал до 1 мая, когда высший орган Коммуны был преобразован в Комитет общественного спасения. Предложение о создании такого органа было выдвинуто уже в первые дни пролетарской революции 18 марта 1871 года. Это предложение подтвердил 24 апреля комитет бдительности самого революционного округа Парижа – Бельвилля – “чтобы обеспечить победу и необходимую власть для проведения в жизнь декретов Коммуны”.

Коммуна нанесла удар по судебно-правовой системе и организации буржуазного государства. В основу новой судебной системы были положены демократические принципы: равный для всех суд; выборность, ответственность и сменяемость судей; превращение судебных приставов и нотариусов в служащих Коммуны; гласность суда; свобода защиты; бесплатное совершение актов гражданского состояния. Присяжные в обвинительном жюри должны были избираться из числа делегатов национальной гвардии, т.е. наиболее активной части трудящихся Парижа.

Коммуна много внимания уделяла борьбе против нарушений революционной законности. 14 апреля Коммуна приняла постановление, направленное против произвольных арестов, реквизиций, обысков. Без предписаний органов власти эти судебные действия не производились. Лица, виновные в таких делах, подлежали аресту.

Социально – экономическая политика Коммуны. Коммуна, будучи народным, пролетарским правительством нового типа, уделяла много внимания улучшению материального положения широких слоев парижского населения, резко снизившегося в результате войны и осады, а также политики Национального собрания. Первыми мерами, принятыми в этой области новой властью, были постановления об отмене продажи невыкупленных из ломбарда вещей, об отсрочке на один месяц оплаты купленных в кредит товаров. Домовладельцам было запрещено выселять жильцов, задолжавших квартирную плату. 29 марта Коммуна приняла декрет об отмене задолженности по квартплате за время с 1 октября 1870 года по 1 июля 1871 года, уже внесенная за этот срок квартплата зачислялась в счет будущих сроков. С населения Парижа был снят долг в четыреста миллионов франков. 25 апреля Коммуна приняла декрет о реквизиции пустующих квартир и о заселении их жителями районов, подвергавшихся обстрелу версальской артиллерией.

Наболевшим для многих парижан был вопрос о заложенных в ломбарде и невыкупленных вещах. Во время осады Парижа немцами многим парижанам пришлось заложить в ломбарде самые необходимые вещи, чтобы выжить в невыносимых условиях осады. Коммуна приняла решение о безвозмездном возврате заложенных в ломбарде вещей на сумму до двадцати франков. Общая стоимость возвращенных владельцам заложенных вещей составила восемь миллионов франков. Полностью довести это благородное начинание до конца Коммуна так и не успела.

Много внимания Коммуна уделяла срокам погашения задолженности по векселям, затрагивавшему широкие слои мелкой и средней буржуазии, задолжавшей за время войны большие суммы крупным капиталистам. 17 апреля Коммуна приняла декрет о рассрочке уплаты долгов по коммерческим векселям на три года, начиная с 15 июля 1871 года без начисления процентов за это время. Этот декрет спас от разорения многих мелких и средних предпринимателей и торговцев.

Главным делом Коммуны в ее рабочей политике была борьба с безработицей, от которой сильно страдали в это время трудящиеся Парижа. В мае 1871 года в результате закрытия ряда предприятий, вызванного бегством их владельцев из столицы в период его осады немецкими войсками, и особенно после революции 18 марта, в Париже насчитывалось только 114 (сто четырнадцать) тысяч рабочих, занятых на производстве (из них шестьдесят две с половиной тысячи женщин). Это составляло лишь 1/5 (одну пятую) численности ее рабочего населения в конце 1860-х голов.

По инициативе Комиссии труда и обмена были организованы мастерские для шитья военного обмундирования, где были заняты многие сотни безработных юношей и девушек. Около трех тысяч работниц были заняты в мастерских по изготовлению боевых патронов.

Самым важным из мероприятий Коммуны в этой области был декрет от 16 апреля о брошенных и бездействовавших мастерских. Декрет поручал рабочим синдикальным палатам создать комиссию для обследования мастерских, брошенных их хозяевами, составить проект возобновления работы в этих мастерских силами кооперативов и разработать устав этих ассоциаций. В случае возвращения старых хозяев предписывалось обращаться в третейские суды, которые устанавливали размеры материальных возмещений, которые эти ассоциации выплачивали прежним хозяевам. Предприятия оставались за рабочими ассоциациями. Комиссия представляла свои отчеты в Комиссию труда и обмена. Рабочие организации приветствовали этот декрет и немедленно взялись за его реализацию. Была создана общегородская Комиссия по обследованию и организации труда, составленная из членов Интернационала. В Исполнительное бюро этой комиссии вошли деятели профессиональных союзов. Активное участие в работе этой комиссии приняла русская эмигрантка-социалистка Елизавета Дмитриева (Томановская). Комиссия разработала проект создания женских производственных ассоциаций и последующего их объединения в федерацию. Проект предусматривал сокращение рабочего дня, уравнение женщин в оплате труда с мужчинами, предоставление ассоциациям займов, сырья, заказов, принятие членов ассоциаций в Интернационал. Был конфискован десяток бездействующих мастерских Коммуна готовила конфискацию одного из крупнейших металлургических предприятий Парижа – завода Баррикан.

4 мая на заседании Коммуны было зачитано предложение о реквизиции (с последующим денежным возмещением бывших владельцам) всех крупных мастерских со всеми орудиями производства, сырьем, конторами, о передаче этих мастерских рабочим ассоциациям и об открытии им денежного кредита. Но Коммуна так и не успела обсудить это предложение и провести его в жизнь. Важным завоеванием парижских пролетариев в дни Коммуны была отмена ночного труда в пекарнях (декрет от 20 апреля). Хозяева булочных пытались помешать проведению в жизнь этого решения, которого давно добивались рабочие. Мелкобуржуазный демократ Виар был против принятия этого декрета об отмене ночного труда в пекарнях под предлогом того, что государству не следовало вмешиваться в отношения между предпринимателями и рабочими. Виару возражали революционные социалисты. Социалист Лео Франкель заявил Помпею Огюсту Венсану Виару: “Я получил свой мандат чтобы защищать пролетариат”. Решение Коммуны об отмене ночного труда в пекарнях встретило горячее одобрение в рабочей среде Парижа.

Крупной мерой по охране труда рабочих и служащих было принятое Коммуной 27 апреля постановление о запрещении произвольных штрафов и незаконных вычетов из заработной платы. В постановлении Коммуны подчеркивалось, что эти штрафы и вычеты являются “замаскированным понижением заработной платы”. Администрациям предприятий, наложившим штрафы и вычеты на рабочих с 18 марта, предписывалось в двухнедельный срок вернуть их потерпевшим.

Большое значение имел декрет Коммуны от 13 мая, направленный против эксплуатации рабочих и работниц, занятых в производстве обмундирования для национальных гвардейцев. Коммуна предоставила Комиссии труда и обмена право согласно декрету пересматривать контракты, заключенные с подрядчиками, и передавать заказы рабочим корпорациям. Декрет устанавливал размеры минимальной заработной платы за выполняемую работу. Но предложение социалиста Франкеля о введении восьмичасового рабочего дня не было принято.

К числу социалистических преобразований Коммуны относится установление рабочего контроля над производством. Такой контроль был введен в национальной типографии, в почтовом управлении, в луврских оружейных мастерских по ремонту и починке оружия. Устав этих мастерских предусматривал создание совета, составленного из выборных делегатов от рабочих, мастеров и заведующих мастерскими. Активное участие в социально-экономической политике Коммуны принимали профессиональные союзы, секции Интернационала, комитеты бдительности, политические клубы, в которые входила передовая часть рабочего класса и радикальные слои мелкой буржуазии.

В деятельности Коммуны было допущено немало ошибок. Самой серьезной из ошибок Коммуны была ее неправильная позиция в отношении Французского банка. В нем хранились вклады и ценности на сумму почти в три миллиарда франков. Вывести ценности и деньги в Версаль правительство Луи Адольфа Тьера не смогло. Коммуна ограничилась лишь тем, что назначила туда делегатом одного из своих членов – некоего Шарля Беле. Беле сам был бывшим предпринимателем, другом Пьера Жозефа Прудона и резко выступал против нажима на частную собственность и насилий в отношении буржуазии. Такой же позиции придерживался делегат Комиссии финансов Коммуны Франсуа Журд. 12 мая отряды национальной гвардии пролетарских кварталов столицы окружили здание Французского банка и пытались занять его с оружием в руках, но вмешательство делегата Коммуны Шарля Беле помешало им сделать это; вооруженные отряды под нажимом Шарля Беле пришлось увести. За весь период существования Коммуны (72 дня) Французский банк выдал Коммуне всего пятнадцать миллионов франков (из них 9 миллионов 400 тысяч франков с текущего счета города Парижа). За это же время версальское правительство получило от Банка 257 миллионов 630 (двести пятьдесят семь миллионов шестьсот тридцать) тысяч франков. Причиной такой политической недальновидности Коммуны стало влияние на коммунаров мелкобуржуазной прудонистской идеологии. Многие коммунары рассматривали Коммуну лишь как городской совет Парижа и считали неправомерным вмешательство финансовые операции Французского банка, опасаясь резкой девальвации национальной валюты – франка.

Сильнейшей стороной деятельности Коммуны стала перестройка системы национального образования на новых началах. Во главе Комиссии просвещения Коммуны стоял член Интернационала Эдуард Вайян, знакомый с идеологией и принципами марксизма. Всеобщее, бесплатное, обязательное, светское и всестороннее образование – таковы были принципы, положенные Коммуной в основу ее школьной политики. Был издан декрет об отделении церкви от государства. Коммунары вели настойчивую борьбу за освобождение народного образования от влияния церковников, за строительство новой, светской школы. В такой школе изучение основ наук сочеталось с обучение какому-либо ремеслу. Так была создана первая во Франции профессиональная школа. Коммуна ввела обязательное бесплатное обучение в начальной школе. Была проведена реорганизация музеев и библиотек. Католическое духовенство упорно сопротивлялось реализации образовательных планов коммунаров. Довести свои планы в сфере образования Коммуна не успела. 19 мая Коммуна приняла постановление о повышении окладов педагогам и об уравнении учительниц в оплате с учителями.

Большое внимание Коммуна уделяла дошкольному воспитанию и призрению детей. Декретом от 10 апреля детям национальных гвардейцев, павших в боях с версальцами, устанавливалась пенсия до восемнадцатилетия. Круглые сироты (включая и внебрачных детей) воспитывались за счет Коммуны. Коммуна создала федерацию художников из сорока шести деятелей искусств под председательством художника Гюстава Курбе. 19 мая декретом все театры были переданы из рук частных предпринимателей в ведение Комиссии просвещения. Коммуна переименовала ряд улиц и площадей, носивших имена реакционных деятелей, разрушила “Искупительную часовню Людовика ХVI” и колонну со статуей Наполеона I на Вандомской площади.

Борьба политических группировок в Коммуне. Неоднородность политического состава Коммуны, представлявшей собой блок различных политических группировок, создавала почву для борьбы между ними. Уже на заседании 29 марта произошло столкновение по вопросу о политической сущности Коммуны и о пределах ее власти. В противовес неоякобинцу Паскалю Груссе, предложившему объявить Национальное собрание распущенным и уполномочить Коммуну установить дипломатические отношения с иностранными государствами, прудонист Альбер Фредерик Тейс заявил, что Коммуна является только органом власти Парижа и не должна выходить за пределы функций городского совета.

Большие разногласия вызвало обсуждение социально-экономических мероприятий Коммуны. Прудонисты правого крыла выступали против решительных мер в отношении буржуазной частной собственности, на которых настаивали бланкисты, левые прудонисты и люди, близкие к марксизму. Прудонист Эдуард Рулье, выражая недовольство отменой ночного труда в пекарнях, заявил, что таким декретом Коммуна встала на путь коммунизма, нежели коммунализма.

Постепенно внутри Коммуны складывалась оппозиционная группировка, состоявшая, в основном, из прудонистов. Эта группировка окончательно оформилась между 28 апреля и 1 мая при обсуждении в Коммуне вопроса о создании Комитета общественного спасения, наделенного правом контроля над всеми комиссиями и делегациями Коммуны. Группа из 45 (сорока пяти) человек проголосовала за создание Комитета общественного спасения, мотивируя это тяжелым положением как в стране, так и на фронте. Оппозиционная группа из 17 (семнадцати) членов голосовала против организации Комитета общественного спасения. При этом оппозиция заявила, что создание такого комитета стало бы шагом к диктатуре, несовместимой с принципами демократии. Таким образом, к концу апреля в Коммуне появились две противостоящие друг другу группировки – “большинство” и “меньшинство”. “Большинство” представляли радикалы – неоякобинцы, бланкисты, представители других политических группировок. “Меньшинство” состояло из деятелей умеренного толка. Между этими группировками происходили столкновения, вызванные различным пониманием событий марта 1871 года и тактики, которой следовало придерживаться правительству Коммуны. “Большинство” считало, что революция 18 марта 1871 года является продолжением революции 1789 – 1794 годов. Они выступали за создание централизованной власти и за революционный террор. “Меньшинство” выступало за проведение социальных и экономических реформ и считали Коммуну органом власти лишь одного Парижа. “Большинство” рассматривало Коммуну как правительство всей Франции. Принципиальные и тактические разногласия среди коммунаров обнаружились на первых заседаниях, но особенно проявились на заседаниях 28, 30 апреля и 1 мая по вопросу о создании Комитета общественного спасения. Члены Интернационала также раскололись по данному вопросу: часть была “за”, часть голосовала “против” создания Комитета общественного спасения.

К слову, Комитет общественного спасения, в котором главную роль играл неоякобинец Феликс Пиа, интриган и фразер, не справился с возложенными на него обязанностями. 9 мая под влиянием серьезных просчетов и неудач, Комитет общественного спасения был реорганизован. В состав нового Комитета были введены решительные и преданные революции люди – бланкисты Эмиль Эд, Антуан Арно, Габриэль Ранвье и два неоякобинца – Фердинанд Шарль Гамбон и Шарль Делеклюз (последний вскоре был заменен социалистом Альфредом Эдуардом Бийорэ).

14 мая члены Коммуны, принадлежавшие к “меньшинству”, явились на очередное заседание, но оно не состоялось из-за неявки многих сторонников “большинства”. Тогда 16 мая группа членов “меньшинства” собралась на сепаратное совещание в зале почтового ведомства и приняла декларацию протеста против действий “большинства”. В этом документе, подписанном двадцать одним членом Коммуны, оппозиционная группировка утверждала, что “Коммуна отреклась от своей власти и передала ее диктатуре в лице Комитета общественного спасения”. “Меньшинство” заявило, что больше не будет участвовать в заседаниях Коммуны. В ответ газеты стали требовать ареста членов “меньшинства” и предания их суду за измену и дезертирство. Прокурор Коммуны Рафаэль Риго уже заготовил ордера на арест членов оппозиции “меньшинства”. Однако 17 мая многие члены “меньшинства” явились на очередное заседание Коммуны. Конфликт был потушен. Члены “меньшинства” выразили свое убеждение, что, несмотря на разногласия между членами Коммуны, сторонники обеих группировок преследуют одну и ту же цель – “политическую свободу, освобождение трудящихся”.

Раскол в руководстве Коммуны произвел сильное впечатление на парижан. Бланкистские газеты требовали немедленного суда над членами “меньшинства”, обвинив их в дезертирстве. Буржуазные газеты, наоборот, радовались расколу в среде коммунаров, видя в нем предвестник скорой гибели Коммуны. Столкновения между группировками “большинства” и “меньшинства” продолжались и на заседании Коммуны 19 мая.

20 мая Федеральный совет парижских секций Интернационала поддержал требования оппозиционного “меньшинства” об ограничении прав Комитета общественного спасения и преодолению разногласий в Коммуне. Но примирения так и не наступило: даже на последнем заседании Коммуны происходили пререкания между группировками “большинства” и “меньшинства”. Обе группировки объединились в совместной борьбе против атаковавших Париж войск версальского правительства.