Основные направления внешней политики Николая I

Внешняя политика России в 1825 – 1856 гг.

Одним из главных, определяющих направлений внешней политики Николая I было сохранение существующего порядка в Европе. Это направление соответствовало консервативным убеждениям царя. Он целиком и полностью разделял те идеи, которые легли в основу Священного союза, созданного в 1815 году, после победы над Наполеоном. Так же, как и в своей стране, Николай I был готов последовательно бороться с любыми проявлениями либеральных и революционных идей и решительно противостоять переменам, поддерживая в европейских странах монархическую государственность, родственную по своей сути российскому самодержавию.

 

Однако Николай I в гораздо большей степени, чем его старший брат, был готов действовать самостоятельно. Своим основным соратникам по Священному союзу — Австрии и Пруссии — он уже не доверял; а отчасти и презирал их. Дело в том, что монархические режимы этих держав с каждым десятилетием всё в большей степени подвергались разрушительному воздействию “духа перемен”. В глазах Николая I из полноценных союзников они все больше превращались в объект защиты и опеки со стороны самодержавной России.

 

Именно в это время Россия начинает восприниматься общественным сознанием как “жандарм Европы”, противостоящий любым попыткам нарушить здесь монархический порядок. Во французских журналах и газетах — одном из главных источников тогдашнего европейского “свободомыслия” — для России было разработано особое клише: на рисунках она обычно символически изображалась в виде огромного свирепого медведя, готового растерзать всякого, кто попадет к нему в лапы. Своим нескрываемым желанием определять положение дел в Европе, угрозами открытой интервенции со стороны России в случае нарушения застойного порядка в этой части света, Николай вызывал все большую тревогу и неприязнь и у европейских правителей, и у значительной части населения. С симпатией к русскому царю относились лишь представители крайне консервативных настроений, которых в Европе было немного. Это постоянно усиливавшееся негативное отношение к России умело использовали её противники и, прежде всего, Англия. Правительство этой державы упорно противостояло Николаю I и в Европе, и особенно в другом важнейшем направлении русской внешней политики — в решении Восточного вопроса.

 

Сам Николай Павлович любил конспиративно определять этот вопрос как “дело о наследстве больного человека”. Под “больным человеком” он подразумевал южного соседа России и его традиционного противника в этом регионе — Османскую империю, которая в XIX веке, действительно, слабела буквально на

глазах. В “наследстве” Османской империи у России, по мнению Николая, была своя “законная доля”. Стремясь решить Восточный вопрос путем раздела

Османской империи, Николай I претендовал на то, чтобы распространить влияние России на Балканский полуостров и черноморские проливы. Балканский полуостров, населенный в основном славянскими и православными народами — то есть родственными русскому народу и по крови, и по вере, — после раздела должен был перейти под покровительство России. Проливы же Босфор и

Дарданеллы были чрезвычайно притягательны и с военной, и с экономической точек зрения. В военном плане владение проливами превратило бы Черное море в “русское озеро”, совершенно недоступное для военных флотов враждебных России держав, то есть южные границы России стали бы совершенно неуязвимы. Россия приобрела бы полную независимость в отношении экспорта своей сельскохозяйственной продукции, который осуществлялся в основном через черноморские порты. В полном превосходстве России над Османской империей и в военном, и во всех прочих отношениях Николай был совершенно убежден. Тот же факт, что стремление России усилить свое влияние на Балканах и Ближнем Востоке вызывает самое резкое неприятие со стороны великих европейских держав и, особенно, Англии, самодержец склонен был недооценивать и — особенно по мере того, как росла его собственная уверенность и в самом

себе, и в мощи возглавляемой им страны.