Аналогичные решения принимались Котласским городским судом, Ломоносовским, Соломбальским и другими районными судами.

Например, Котласским городским судом 29.10.2003 г. по ходатайству государственного обвинителя возвращено прокурору дело по обвинению Б. по ст.158 ч.3 УК РФ на основании того, что в обвинительном заключении фамилия обвиняемого указана неверно (заменена одна буква), а так же в качестве даты прежней судимости указано 31 августа 2000 г., в то время как по материалам дела Б. был судим 4 января 2001 года. После пересоставления обвинительного заключения при повторном рассмотрении дела судья вновь возвратил дело прокурору ввиду того, что указанная в обвинительном заключении дата рождения обвиняемого (24 января 2003 г.) не соответствовала действительной (24 января 1982г.).

Наиболее существенными из вышеперечисленного являются такие данные о личности обвиняемого как его фамилия, имя, отчество, дата рождения, которые позволяют идентифицировать личность гражданина по его личным документам (свидетельству о рождении, паспорту, военному билету). Неправильное указание этих данных в обвинительном заключении (обвинительном акте) ставит под сомнение соответствие личности обвиняемого данным о личности лица, подлежащего привлечению к уголовной ответственности за данное деяние, а так же соответствие данных о личности лица, в отношении которого дело направлено в суд, - личности лица, привлеченного в качестве обвиняемого. Во многих случаях такое состояние обвинительного заключения (обвинительного акта) исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения или акта.

В то же время могут возникать ситуации, когда данные о личности обвиняемого (например, его фамилия) неверно указаны лишь в одной части обвинительного заключения, а в остальной части теста заключения – правильно. При условии, что в других материалах дела, прежде всего в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, фамилия обвиняемого указана верно, и не возникает сомнений в личности обвиняемого, разовое искажение фамилии в тексте заключения возможно расценить как явную техническую ошибку (описку). В этом случае нет необходимости пересоставлять обвинительное заключение (обвинительный акт), и, следовательно, отсутствуют основания для возвращения дела прокурору.

При других приведенных вариантах, когда неверно или неполно указываются иные данные о личности обвиняемого, а так же данные о потерпевшем и иных участниках процесса, суд в каждом конкретном случае должен оценить, в какой степени данное нарушение существенно для рассмотрения дела и препятствует ли оно вынесению приговора или иного судебного решения.

б) недостатки и упущения при изложении в обвинительном заключении фабулы, существа и формулировки обвинения (по 46 делам)*

В качестве конкретных нарушений данной группы судами указывались: противоречивое изложение обстоятельств в фабуле обвинения; отсутствие обвинения в отношении одного из обвиняемых по делу; изложение сущности обвинения не полностью или в противоречие содержанию постановления о привлечении в качестве обвиняемого (не приведены отдельные обстоятельства, преступные действия, последствия и т.д., фигурирующие в фабуле предъявленного обвинения, изменено время, место совершения преступления) (15), неприведение формулировки обвинения** (10); изложение формулировки обвинения не полностью или не в соответствии с диспозицией соответствующей статьи УК (5); отсутствие юридической квалификации в соответствии с предъявленным обвинением (6); неконкретное изложение в заключении предъявленного обвинения (3).

Перечисленные нарушения правомерно расценивались судами как несоблюдение требований, изложенных в пунктах 3-4 ч.1 ст.220 либо в пунктах 4-5 ч.1 ст.225 УПК РФ.

При составлении обвинительного заключения по делу по обвинению Ш., В., П. и Г. следователь СО Котласского ГОВД неверно указал юридическую квалификацию действий Г., который обвинялся в заранее не обещанном приобретении имущества, заведомо добытого преступным путем, совершенном группой лиц по предварительному сговору и лицом, ранее судимым за хищение. В обвинительном заключении изложено, что Г. обвиняется по ст.175 ч.2 п. «а» УК РФ, в то время как ему было предъявлено обвинение по п.п. «а» и «в» ч.2 ст.175 УК РФ. В связи с данным нарушением судья Котласского городского суда возвратил дело прокурору.

Ломоносовский районный суд 11.02.2003 г. возвратил прокурору дело по обвинению У., обвинявшегося по ст.318 ч.1 УК РФ. Как установил суд, при составлении обвинительного заключения допущено нарушение п.4 ч.1 ст.220 УК РФ, выразившееся в том, что формулировка предъявленного обвинения в обвинительном заключении приведена не полностью, указаны лишь часть и статья УК РФ, но не приведена диспозиция статьи 318 ч.1 УК РФ, по которой предъявлено обвинение, хотя в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого данного упущения не имеется.

По ходатайству государственного обвинителя Ломоносовский районный суд возвратил прокурору дело по обвинению Д. по ст.114 ч.4 УК РФ, поскольку в обвинительном заключении было неверно указано время преступления – 11 декабря 2002 г. в то время как согласно предъявленному обвинению, подтвержденному материалами дела, вмененное деяние было совершено 11 октября 2002 года.

Отсутствие указания мотива преступления в обвинительном заключении по делу в отношении В., обвинявшегося по ст.105 ч.1 УК РФ, явилось основанием для возвращения дела прокурору судьей Няндомского районного суда. В постановлении о привлечении в качестве обвиняемого мотив убийства был приведен.

В обвинительном заключении по делу по обвинению К. по ст.111 ч.3 УК РФ, описывая совершенное им преступление, следователь так изложил фабулу обвинения, что фактически поменял обвиняемого и потерпевшего местами. В результате, по смыслу обвинительного заключения в причинении тяжкого вреда здоровью обвинялся не К., а М., который в действительности был признан по делу потерпевшим. Такое искажение существа обвинения явилось одним из оснований, по которым Плесецкий районный суд возвратил дело прокурору для пересоставления обвинительного заключения.

По делам, содержащим указанные нарушения закона, прокуроры, как правило, соглашались с судебными решениями и не обжаловали их в кассационном порядке, а зачастую инициаторами возвращения дел прокурору выступали сами государственные обвинители. Для устранения выявленных нарушений в указанных случаях содержание обвинительных заключений в части изложения предъявленного обвинения приводилось в соответствие с постановлениями о привлечении в качестве обвиняемого путем пересоставления обвинительных заключений.

в) нарушения, связанные с изложением доказательств (по 23 делам)

Согласно п.п. 5-6 ч.1 ст.237, а так же п. 6 ч.1 ст.225 УПК РФ в обвинительном заключении (обвинительном акте) должны быть приведены перечень доказательств, подтверждающих обвинение, и перечень доказательств, на которые ссылается сторона защиты.

Основным нарушением данной группы являлось перечисление доказательств в обвинительном заключении со ссылками на листы дела без раскрытия их содержания.

С момента действия нового Уголовно-процессуального кодекса РФ районные суды начали возвращать такие дела прокурору, однако несколько подобных решений было отменено кассационной инстанцией.

Например, постановлением судьи Котласского районного суда от 30.12.2002 г. возвращено прокурору уголовное дело по обвинению Б. по ст.105 ч.1 УК РФ по мотиву того, что обвинительном заключении доказательства обвинения не указаны, а приведен лишь их перечень, чем, по, мнению суда, допущено нарушение права обвиняемого на защиту. Судебная коллегия, отменяя постановление, сослалась на то, что закон не содержит понятия «перечень доказательств», а по смыслу ч.2 ст.74 УПК РФ перечнем доказательств может признаваться их простое перечисление.***

В 2003 году судебная практика Верховного Суда РФ и Архангельского областного суда по данному вопросу изменилась.**** Областной суд поддержал позицию районных судов о необходимости возвращении дела прокурору в подобных случаях.

Окончательно данный вопрос разрешен в Постановлении Пленума Верховного суда РФ «О применении судами норм уголовно-процессуального кодекса РФ» от 5 марта 2004 года. Согласно окончательно сформированной правовой позиции под перечнем доказательств понимается не только ссылка в обвинительном заключении на источники доказательств, но и приведение в обвинительном заключении или обвинительном акте краткого содержания доказательств, поскольку в силу ч.1 ст.74 УПК РФ доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основании которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном УПК, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу (п.13 Постановления).

При составлении обвинительных заключений допускались и иные нарушения закона, связанные с изложением доказательств.

В качестве одного из оснований возвращения дела по обвинению Н. и других лиц Ленский районный суд в постановлении от 15.09.2003 г. указал отсутствие ссылок на листы дела у части приведенных в обвинительном заключении доказательств.

Коряжемский районный суд 10.04.2003 г. по ходатайству государственного обвинителя возвратил прокурору дело по обвинению М., В., С., Г., К. и И. по причине того, что ссылки на листы дела в перечне доказательств, приведенном в обвинительном заключении, не совпадают с действительной нумерацией находящихся в деле материалов. Кассационная инстанция, рассматривая дело по жалобе адвоката Г., оставила постановление судьи без изменения, согласившись с выводом, что указанное нарушение ст.220 УПК РФ влечет возвращение дела прокурору для пересоставления обвинительного заключения.

Котласский городской суд 24.12.2002 г. по ходатайству государственного обвинителя возвратил прокурору уголовное дело по обвинению О. и В. по ст.111 ч.4 УК РФ. Постановление судьи мотивировано тем, что в обвинительном заключении доказательства обвинения приведены только в отношении В., тогда как в соответствии с требованиями ст.220 УПК РФ перечень доказательств, подтверждающих обвинение, должен быть указан по каждому из обвиняемых. По такой же причине (не приведение доказательств в отношении каждого из обвиняемых) Ломоносовский районный суд возвратил прокурору дело по обвинению К. и Ц.

Аналогичная позиция изложена и в п.13 Постановления Пленума Верховного суда РФ «О применении судами норм УПК РФ», в соответствии с которой, если по делу привлечены несколько обвиняемых или обвиняемому вменяется несколько эпизодов обвинения, то перечень доказательств должен быть приведен в отдельности по каждому обвиняемому и по каждому эпизоду обвинения.

г) иные нарушения, допущенные непосредственно при составлении обвинительного заключения или обвинительного акта (17 дел)

В качестве иных нарушений требований УПК по составлению обвинительного заключения (обвинительного акта) суды области признавали, в частности, не указание в прилагаемом к обвинительному заключению списке лиц, подлежащих вызову в судебное заседание, законного представителя несовершеннолетнего обвиняемого (Виноградовский суд), одного из обвиняемых по делу (Мезенский суд).

Наличие в обвинительном заключении неоговоренных исправлений и дописок не является прямым нарушением ст.220 УПК РФ, однако дописка или исправление не надлежащим образом сведений, входящих в обязательный перечень, установленный ст.220 УПК РФ, следует приравнивать к отсутствию таких сведений в обвинительном заключении, поскольку в этом случае сомнительна их достоверность и своевременность внесения (до утверждения прокурором). С указанием такой причины дела возвращались прокурору Исакогорским районным и Котласским городским судами.

____________________________________

* В данную группу не включены случаи, когда аналогичные нарушения содержались в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого

** Под формулировкой обвинения понимается краткое изложение уголовно-правовых норм, нарушение которых вменяется обвиняемому (диспозиция соответствующей статьи Особенной части УК с квалифицирующими признаками).

*** См.: Обзор кассационной и надзорной практики Архангельского областного суда за 1 квартал 2003 года.

**** См.: Постановление Президиума Верховного суда РФ от 18.06.2003 г. по делу А. // Обзор законодательства и судебной практики Верховного суда РФ за 3 квартал 2003 года.
Кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Архангельского областного суда по делу С. от 22.08.2003 г. // Информационный бюллетень кассационной и надзорной практики Архангельского областного суда за 3 квартал 2003 года.

 

 


Не вызывает сомнений обоснованность возвращения дела прокурору в случаях не утверждения прокурором обвинительного заключения. Такие случаи имелись в практике Холмогорского (дело 1-81) и Няндомского (дело 1-216) районных судов, а так же Котласского городского суда (дела 1-198-03, 1-216-03, 1-317-03). В то же время имеются примеры необоснованных ссылок на подобную причину.

По делу по обвинению Д. и М. Устьянский районный суд установил, что в составленном следователем 28 февраля 2003 г. обвинительном заключении дата утверждения заключения заместителем прокурора Устьянского района стоит - 5 февраля 2003г. Суд расценил это обстоятельство как нарушение требований УПК и возвратил дело прокурору. В кассационном порядке постановление судьи не обжаловано. Между тем, очевидно, что утверждение обвинительного заключения не могло произойти до его составления следователем, и в данном случае налицо техническая ошибка – описка в написании месяца (февраль вместо марта). Представляется, что, констатировав данный факт и дав ему оценку в постановлении по итогам предварительного слушания, суд имел возможность назначить судебное разбирательство без возвращения дела прокурору.

Необоснованным представляется и постановление Шенкурского районного суда от 06.06.2003 г., который по ходатайству государственного обвинителя возвратил прокурору дело по обвинению В. по ст.158 ч.3 УК РФ ввиду того, что в обвинительном заключении не стоит дата утверждения его прокурором. Каким образом отсутствие указанной даты препятствует судебному рассмотрению дела, в постановлении не указано. Если бы дата утверждения заключения прокурором была необходима суду для исчисления каких-то процессуальных сроков или имела иное юридическое значение, суд мог исходить из даты направления дела в суд, которая отражена в сопроводительном письме. Виду того, что дело повторно в суд прокурором не направлено, можно предположить, что действительной причиной возвращения дела прокурору послужили другие нарушения норм УПК или иные обстоятельства.

Отсутствие в обвинительном заключении указания на смягчающие и отягчающие обстоятельства является нарушением п.7 ч.1 ст.220 УПК РФ и формально так же является основанием возвращения дела прокурору. В единичных случаях районные суды использовали данное основание, например Коряжемский районный суд (дело 1-111-03). В то же время можно утверждать, что указанное упущение не является абсолютным основанием для возвращения дела прокурору, поскольку, хотя смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства входят в предмет доказывания (ст.73 УПК РФ), не установление их органом предварительного расследования и не указание в обвинительном заключении не препятствует выявлению таких обстоятельств в судебном заседании и признанию их судом при разрешении дела. В этом случае действия и решения суда не нарушают принципа состязательности уголовного процесса и не означают, что суд возлагает на себя функции стороны обвинения или защиты, т.к. не затрагивают вопросов о виновности лица по предъявленному обвинению, а направлены на принятие законного, обоснованного и справедливого решения в части назначения осужденному вида и размера наказания.

Аналогично можно относится и к такому нарушению как неуказание в обвинительном заключении (вне фабулы обвинения) размера причиненного преступлением вреда. Формальное нарушение п.8 ч.1 ст.220 УПК РФ в данной части при наличии указания на размер ущерба в фабуле обвинения, а так же данных в обвинительном заключении о заявленном гражданском иске не создает препятствий для судебного рассмотрения дела.

Неуказание в обвинительном заключении места его составления так же является нарушением закона (ч.3 ст.220 УПК РФ), однако очевидно, что подобное нарушение никоим образом не препятствует рассмотрению дела судом и не исключает возможность разрешения дела по существу (по данной причине прокурору из Котласского городского суда возвращено дело 1-123-03).

Согласно ч.4 ст.220 УПК РФ список подлежащих вызову в судебное заседание лиц прилагается к обвинительному заключению и является, по сути, его составной частью. Отсутствие такого списка, либо его неполнота означают, что обвинительное заключение составлено с нарушением уголовно-процессуального закона и поэтому могут служить основанием для возвращения дела прокурору. Например, отсутствие в списке лиц, подлежащих обязательному вызову в судебное заседание, а к таковым относятся стороны по делу (например, обвиняемый, потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик, их законные представители), в ряде случаев являлось дополнительным основанием для принятия районными судами решения о возвращении дела прокурору по п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ.

д) нарушения и недостатки, допущенные при вынесении постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого (99 дел)

Данная причина самая распространенная, и по делам, где она фигурирует, является главным основанием возвращения дела прокурору. Ошибки, упущения и нарушения закона, допущенные при составлении и вынесении постановления о привлечении в качестве обвиняемого всегда признавались в правоприменительной практике наиболее существенным нарушением УПК, при определенных условиях препятствующим вынесению судебного решения.

Как отмечено выше, все недостатки, ошибки и нарушения, допущенные при составлении и вынесении постановления о привлечении в качестве обвиняемого, как правило, автоматически переносятся органом, расследующим дело, в текст обвинительного заключения, что и приводит в свою очередь к нарушению требований ст.220 УПК РФ.

В таких случаях первопричиной нарушений закона при составлении обвинительного заключения является несоблюдение положений ч.2 ст.171 УПК РФ о содержании постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого. Данный процессуальный акт является наиважнейшим процессуальным решением на досудебной стадии производства по делу, определяющим в силу ст.252 УПК РФ пределы судебного разбирательства.

С принятием нового УПК РФ аналогичное значение приобрел и обвинительный акт, являющийся, как правило, единственным и основным документом, по делам, расследованным в форме дознания, в котором изложены сущность и формулировка предъявляемого обвинения.

Значительная часть ошибок и нарушений, связанных с формулированием обвинения и составлением соответствующего процессуального документа (постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого, обвинительного акта) неустранимы в суде, их наличие исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе заключения или акта по такому делу, поэтому такие дела подлежат возвращению прокурору на основании п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ.

На первоначальном этапе действия УПК РФ 2001 года из-за недостатков законодательного регулирования процедуры возвращения дел прокурору суды при возвращении дела с нарушениями, допущенными при составлении и вынесении постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого, в своих решениях ссылались только на нарушение ст.220 УПК РФ, хотя из характера нарушения было очевидно, что оно явилось следствием нарушения ст.171 УПК РФ.

В настоящее время решения Конституционного Суда РФ и Верховного Суда РФ* фактически «узаконили» практику возвращения уголовных дел прокурору при необходимости перепредъявления обвинения ввиду нарушений ст.171 УПК РФ. Однако возвращение дела прокурору по этому основанию по-прежнему ограничено определенными условиями. Во-первых, выявленное нарушение не может быть устранено самостоятельно судом, во-вторых, недостатки предъявленного обвинения исключают возможность постановления законного приговора, в-третьих, устранение нарушений и недостатков предъявленного обвинения не предполагает дополнение ранее предъявленного обвинения, расширение его объема, а так же изменения квалификации вмененных действий на более тяжкую.

Согласно п.4 ч.2 ст.171 УПК РФ постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого должно содержать описание преступления с указанием времени, места его совершения, а так же иных обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии с пунктами 1-4 части первой ст.73 УПК РФ.

Аналогичные требования согласно ч.1 ст.225 УПК РФ предъявляются к содержанию обвинения, формулируемому в обвинительном акте.

По большинству дел рассматриваемой группы в предъявленном обвинении** не были указаны способ его совершения, цель и мотив преступления, наступившие последствия, недостаточно конкретизированы преступные действия или иные имеющие значение обстоятельства, неверно указаны время и место преступления.

Поскольку суд не вправе самостоятельно дополнять предъявленное обвинение или существенно изменять обстоятельства в фабуле обвинения, а установление указанных обстоятельств, входящих в предмет доказывания, обязательно при доказывании виновности привлеченного лица, указанные недостатки являются нарушениями, препятствующими рассмотрению дела судом.

Например, Устьянский районный суд при рассмотрении дела в отношении Ш., обвинявшегося по ст.158 ч.4 п. «в» УК РФ, установил, что ни в постановлении о привлечении его в качестве обвиняемого, ни, соответственно, в обвинительном заключении при описании преступления не указан способ (тайный или открытый) вмененного хищения, что препятствует разрешению дела по существу.

Пинежский районный суд возвратил прокурору дело по обвинению А. по ст.ст.222 ч.1 и 223 ч.1 УК РФ, сославшись на отсутствие в обвинительном акте сведений о времени и месте приобретения А. охотничьего ружья, месте приобретения пороха, временном периоде хранения данных предметов.

Достаточно распространены в практике случаи неправильного указания в предъявленном обвинении времени совершения преступления. Чаще это являлось следствием небрежности следователя, дознавателя (перепутаны года, месяцы), в единичных случаях иная дата преступления устанавливалась (уточнялась) на основании новых доказательств, исследованных в судебном заседании, и которых не было в распоряжении лица, осуществлявшего предварительное расследование.

Судя по обобщенным делам, суды первой инстанции исходят из того, что время преступления (год, месяц, число), указанное в предъявленном обвинении, не может быть изменено (уточнено) судом при вынесении приговора, и для этого требуется перепредъявить обвинение. Аналогичная практика продолжается и в настоящее время.

Так, в ходе судебного разбирательства по делу в отношении С. и Д., обвиняемых по ст.105 ч.2 п.п. «д,ж» УК РФ судебной коллегией по уголовным делам было установлено, что указанная в постановлениях о привлечении в качестве обвиняемых и обвинительном заключении дата преступления не соответствует действительному времени убийства, установленному на основании исследованных в судебном заседании доказательствах. Судебная коллегия удовлетворила ходатайство государственного обвинителя и возвратила дело прокурору для устранения нарушения требований п.4 ч.1 ст.171 и п.3 ч.1 ст.220 УПК РФ, посчитав, что устранение ошибочного указания конкретной даты совершения преступного деяния не связано с восполнением неполноты предварительного следствия, и поэтому является допустимым. Данное дело было предметом проверки Верховного Суда РФ, который оставил решение суда первой инстанции без изменения.

В практике имелись случаи уточнения времени совершения преступления в приговоре суда.

Судья Красноборского районного суда постановлением от 24.06.2003 г. возвратил прокурору дело по обвинению В. по ст.158 ч.3 УК РФ с указанием о необходимости конкретизации времени совершения преступления. В предъявленном обвинении время было указано как февраль 2003 г., в то время как имеющиеся доказательства позволяли определить точную дату – 13 февраля 2003 г. (от установления точного времени совершения кражи зависело решение вопроса о погашении предыдущей судимости и о наличии в действиях В. квалифицирующего признака – неоднократности кражи). Кассационной инстанцией постановление судьи было отменено по мотиву того, что время преступления в предъявленном обвинении указано, и оно не противоречит материалам дела, поэтому препятствий для рассмотрения дела судом не имеется. При повторном рассмотрении дела 14.08.2003 г. Красноборский районный суд, осудив В. за кражу, конкретизировал в приговоре, что преступление было совершено в ночь с 13 на 14 февраля 2003 г. Кассационной инстанцией приговор суда оставлен без изменения.

Не единичны случаи неправильного указания и места совершения преступления. Такое упущение так же препятствует вынесению судебного решения по существу обвинения.

Например, по поступившему в Котласский городской суд делу Л. обвинялась в преступлении, предусмотренном ст.111 ч.1 УК РФ, совершенном по месту ее жительства в кв.2 дома 88-б по ул.С. в г.Котлас. Однако указанного в предъявленном обвинении дома в г.Котласе не существует, а местом жительства подсудимой являлся дом № 99-б по той же улице. Суд расценил такое упущение как неустановление места преступления и 07.04.2003 г. возвратил дело прокурору. Аналогично поступил Вельский районный суд по делу в отношении Б. и Ш., в обвинении которых в качестве места преступления фигурировала улица, которой в действительности в Вельске не существует.

Следует отметить, что время и место преступления относятся к обстоятельствам, индивидуализирующим преступное деяние, входят в предмет доказывания по делу (ст.73 УПК РФ), и их правильное установление обязательно.

Неконкретность предъявленного обвинения так же очень часто расценивалась судами как нарушение требований уголовно-процессуального закона, препятствующее рассмотрению дела судом (по 25 делам). Действительно неконкретное описание преступных действий, способов их совершения, отсутствие ссылок на конкретные положения нормативных актов, должностных и прочих обязанностей, нарушение которых вменяется обвиняемому, затрудняет определение предмета доказывания по делу и установление пределов судебного разбирательства, препятствует осуществлению права обвиняемого на защиту от предъявленного обвинения, и вследствие всего этого делает невозможным как рассмотрение дела судом, так и вынесение приговора или иного судебного решения по делу.

Чаще всего неконкретность в описании преступных действий и способов совершения преступления усматривалась судами по делам о сложных и длительных по исполнению, продолжаемых либо длящихся преступлений, а так же связанных с исполнением служебных либо иных обязанностей (например, о преступлениях, предусмотренных ст.ст.159, 160, 198, 199 УК РФ).

Так, по делу в отношении В., обвинявшегося по ст.159 ч.3 п. «б» УК РФ, Северодвинский городской суд, возвращая дело прокурору, в постановлении от 11.09.2002 г. указал, в частности, что по всем эпизодам обвинения не конкретизировано: каким способом, путем обмана или злоупотребления доверием, совершены хищения, не описан в достаточной степени механизм завладения чужим имуществом, по одному из эпизодов не указано: когда, где и каким образом В. распоряжался полученными денежными средствами, по другим – не приведено правильное и полное наименование потерпевшей организации, не указано, в чем выразилось извлечение материальной выгоды при неисполнении договорных обязательств и т.д.

Как указано в постановлении судьи Северодвинского городского суда от 12.08.2002 г., основанием возвращения прокурору уголовного дела в отношении П., обвинявшегося по ч.1 ст.199 УК РФ, послужило отсутствие в предъявленном обвинении сведений о том, когда и какого вида налог (платеж, сбор), в каком размере по каждому из налогооблагаемых периодов не был уплачен обвиняемым, а так же какие конкретные нормы налогового законодательства, действовавшего на момент совершения преступления, нарушены обвиняемым.

Аналогичные решения принимались Котласским городским судом, Ломоносовским, Соломбальским и другими районными судами.

Достаточно часто в предъявленном обвинении по изученным делам не полностью приводилась формулировка обвинения (диспозиция статьи, квалифицирующие признаки, пункты соответствующей части статьи УК), а так же имелось несоответствие между формулировкой обвинения и описанием преступления, формулировкой обвинения и квалификацией деяния, несоответствие резолютивной части, содержащей решение о привлечении лица по конкретному пункту части и статье Уголовного кодекса, описательно-мотивировочной части постановления.

Например, органом предварительного расследования К. предъявлено обвинение по ст.160 ч.2 п.п. «в,г» УК РФ в присвоении и растрате вверенного ей чужого имущества. В то же время при описании преступных действий в постановлении о привлечении в качестве обвиняемой и в обвинительном заключении следователем указано, что обвиняемая ежедневно совершала тайное хищение части товара и вырученных денег, то есть дано описание другого преступления – кражи. Данное несоответствие явилось одним из оснований для возвращения дела прокурору судьей Каргопольского районного суда.

Распространенным нарушением является неуказание пункта при предъявлении обвинения по ч.4 ст.158 УК РФ при том, что формулировка обвинения содержит описание конкретных квалифицирующих признаков деяния, подпадающих по действие ч.4 ст.158 УК РФ. По этому основанию возвращали дела прокурору Коношский и Октябрьский (2 дела) районные суды, а так же Новодвинский, Северодвинский и Котласский (2 дела) городские суды. В подобных случаях следует признать, что в нарушение п.5 ч.2 ст.171 УПК РФ постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого не содержит полного указания уголовного закона, по которому предъявлено обвинение, что, безусловно, препятствует рассмотрению дела судом.

Соломбальский районный суд по делу в отношении С. усмотрел нарушение в том, что, предъявив обвинение по п. «г» ч.2 ст.162 УК РФ, следователь в постановлении о привлечении С. в качестве обвиняемого не привел полностью формулировку обвинения, изложив ее следующим образом: «он совершил нападение в целях хищения чужого имущества с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия», пропустив указание о применении при нападении насилия опасного для жизни или здоровья либо угрозы применения такого насилия. Поскольку применение насилия либо угроз при нападении является обязательным признаком состава разбоя, его указание в формулировке обвинения является необходимым. С учетом того, что обвинение было предъявлено по ст.162 УК РФ решение суда о возвращении уголовного дела прокурору является правильным.

Согласно принципу состязательности уголовного судопроизводства и в соответствии правовой позицией Конституционного Суда РФ, изложенной в вышеуказанном постановлении, суд ни по ходатайству сторон ни по собственной инициативе не вправе возвращать дело в порядке ст.237 УПК в целях перепредъявления обвинения, которое подразумевает изменение обвинения путем добавления не вмененных ранее дополнительных преступных действий, последствий от преступления, квалифицирующих признаков либо в виде утяжеления квалификации деяния, т.к. в этом случае суд фактически инициирует изменение обвинения на более тяжкое, что является недопустимым.

Возвращая дела по приведенным основаниям прокурору, суды зачастую не учитывали данного ограничения в принятии подобного решения и допускали существенные ошибки, которые выражаются в следующем.

Органом предварительного следствия Т. было предъявлено обвинение по ст.158 ч.2 п. «б» УК РФ (совершение кражи неоднократно). В ходе судебного разбирательства Каргопольский районный суд, рассматривавший дело, «выяснил», что в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении действия обвиняемого описаны как совершенные в группе совместно с другим лицом, однако формулировка обвинения не содержит соответствующего квалифицирующего признака. Считая, что такое состояние указанных процессуальных документов не позволяет постановить приговор, суд 30.09.2003 г. возвратил дело прокурору. Далее в соответствии с постановлением судьи и сославшись на него, заместитель прокурора Каргопольского района направил дело для дополнительного расследования, дав указание следователю вменить Т. дополнительно квалифицирующий признак кражи, предусмотренный п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ, что и было исполнено. При повторном рассмотрении дела судом 17.11.2003 г. Т. был осужден по ст.158 ч.2 п.п. «а,б» УК РФ.

Б. органом предварительного расследования ошибочно вместо п. «б» ч.2 ст.158 УК РФ, предусматривающего ответственность за кражу с незаконным проникновением в иное хранилище, обвинение было предъявлено по п. «в» ч.2 ст.158 УК РФ в краже, совершенной с причинением значительного ущерба гражданину. Красноборский районный суд, возвращая по этой причине дело прокурору, фактически дал указание стороне обвинения об изменении предъявленного обвинения путем вменения не предусмотренного первоначальным обвинением квалифицирующего признака кражи.

Постановление судьи Плесецкого районного суда от 14.05.2003 г. по делу по обвинению Б. по ст.ст.111 ч.1 и 105 ч.1 УК РФ и С. по ст.111 ч.1 УК РФ вовсе не содержало никакого обоснования, а было мотивировано лишь наличием ходатайства прокурора о необходимости «устранения недостатков и приведения обвинительного акта (?) в соответствие с требованиями ст.220 УПК РФ». В действительности, как следует из последовавшего за судебным решением постановления прокурора Плесецкого района о возвращении уголовного дела для производства дополнительного следствия, сторона обвинения посчитала необходимым перепредъявить ранее предъявленные обвинения, изменив их в сторону усиления, а так же выполнить дополнительные следственные действия с целью устранения неполноты предварительного следствия. В результате С. вменили большее число ударов руками, ногами и палкой по телу потерпевшей И. (вместо трех - шесть), дополнили обвинение указанием признака, по которому определена степень тяжести причиненного вреда здоровью потерпевшей. Кроме того, обоим обвиняемым изменили формулировку обвинения и квалификацию их действий с ч.1 на п. «а» ч.3 ст.111 УК РФ как совершенных группой лиц. С новым обвинением дело поступило в суд и было рассмотрено по существу.

Во всех приведенных случаях судебные решения привели к ухудшению положения обвиняемых, что является недопустимым в судебных стадиях производства по делу. В то же время суды имели возможность рассмотреть каждое из дел в пределах предъявленного обвинения.

Если описание преступления не содержит указание на совершение действий или наступление последствий, которые должны иметь место в соответствии с предъявленным обвинением, либо наоборот, если вмененное деяние квалифицировано менее строго, чем следовало бы в соответствии с его описанием, суд должен разрешить дело, исходя из необходимости в первом случае изменения квалификации на менее строгую в соответствии с объемом вмененных действий и последствий, во втором случае – исключения из описания преступного деяния действий, последствий и иных обстоятельств, не соответствующих формулировке и квалификации обвинения.

Няндомский районный суд постановлением от 31.03.2003 г. дело в отношении С., обвинявшегося по ст.111 ч.4 УК РФ, возвратил прокурору по причине того, что в обвинительном заключении не были в полном объеме указаны последствия совершенного преступления – наступление смерти потерпевшей Д. Суд, ссылаясь на то, что данное обстоятельство имеет существенное значение для данного дела, пришел к выводу, что указанное нарушение исключает возможность постановления судом «правильного приговора». В действительности, обязательный признак вмененного состава преступления – наступление смерти потерпевшего – не был указан и в постановлении о привлечении С. в качестве обвиняемого. Между тем суд не был лишен возможности при рассмотрении дела перейти на ч.1 ст.111 УК РФ.

____________________________________

* Постановление Конституционного Суда РФ № 18-П от 8 декабря 2003 года и Постановление Пленума Верховного Суда РФ №1 от 5 марта 2004 года.

** Здесь и далее под предъявленным обвинением подразумевается сущность и формулировка обвинения, содержащаяся в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого или в обвинительном акте.

Аналогично следует поступать суду и в случаях несоответствия описательно-мотивировочной части постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого его резолютивной части.

Шенкурский районный суд в постановлении от 17.02.2003 г. о возвращении прокурору дела в отношении О. и А., помимо прочих нарушений, сослался на то, что в резолютивной части постановления о привлечении О. в качестве обвиняемого не указана ст.132 ч.1 УК РФ, хотя в описательно-мотивировочной части постановления описание данного преступного деяния содержится. Судебная коллегия по жалобам подсудимого и защитника постановление судьи отменила, указав, что нарушений требований УПК при составлении обвинительного заключения не допущено, а несоответствие описательной и резолютивной частей постановления о привлечении О. в качестве обвиняемого не нарушает его права на защиту и не лишает суд возможности постановить по делу приговор или вынести иное решение на основе имеющегося обвинительного заключения.

В приведенном примере суду следовало исходить из того, что решение о привлечении О. в качестве обвиняемого по ст.132 ч.1 УК РФ по сути не принято (такое решение формулируется именно в резолютивной части постановления), и значит обвинение по указанной статье не предъявлено.

В практике встречались случаи, когда допускались противоречия в обвинениях, предъявленных по одному делу различным лицам, являющимся соучастниками одного преступления. Очевидно, что одно и тоже преступление не может быть совершено соучастниками при различных обстоятельствах. Несоответствие предъявленных обвинений в изложении фактических обстоятельств, как правило, не устранимо в ходе судебного разбирательства и препятствует рассмотрению дела судом и принятию законного решения по делу.

Северодвинским городским судом 02.10.2002 г. возвращено прокурору дело по обвинению К. по ст.161 ч.2 п.п. «а,б,г,д» УК РФ, Н. по ст.161 ч.2 п.п. «а,б,в,г», 150 ч.4, 161 ч.2 п.п. «а,б,г,д» УК РФ, Т. по ст.161 ч.2 п.п. «а,в,г» УК РФ и Ю. по ст.161 ч.2 п.п. «а,в,г» УК РФ. Как установил суд, между предъявленными К. и Н. обвинениями имелись существенные противоречия относительно места преступления, описания возникновения сговора, способа совершения грабежа, последовательности и характера преступных действий каждого из соучастников, наступивших последствий. Государственный обвинитель в кассационном представлении утверждал, что различное изложение фактических обстоятельств в предъявленном соучастникам преступления обвинении не препятствует суду рассмотреть дело по существу. Судебная коллегия не согласилась с такима несоответствие описательной и резолютивной частей постановления о привлечении О. в качестве обвиняемого не нарушает его права на защиту и не лишает суд возможности постановить по делу приговор или вынести иное решение на основе имеющегося обвинительного заключения.

В приведенном примере суду следовало исходить из того, что решение о привлечении О. в качестве обвиняемого по ст.132 ч.1 УК РФ по сути не принято (такое решение формулируется именно в резолютивной части постановления), и значит обвинение по указанной статье не предъявлено.

В практике встречались случаи, когда допускались противоречия в обвинениях, предъявленных по одному делу различным лицам, являющимся соучастниками одного преступления. Очевидно, что одно и тоже преступление не может быть совершено соучастниками при различных обстоятельствах. Несоответствие предъявленных обвинений в изложении фактических обстоятельств, как правило, не устранимо в ходе судебного разбирательства и препятствует рассмотрению дела судом и принятию законного решения по делу.

Северодвинским городским судом 02.10.2002 г. возвращено прокурору дело по обвинению К. по ст.161 ч.2 п.п. «а,б,г,д» УК РФ, Н. по ст.161 ч.2 п.п. «а,б,в,г», 150 ч.4, 161 ч.2 п.п. «а,б,г,д» УК РФ, Т. по ст.161 ч.2 п.п. «а,в,г» УК РФ и Ю. по ст.161 ч.2 п.п. «а,в,г» УК РФ. Как установил суд, между предъявленными К. и Н. обвинениями имелись существенные противоречия относительно места преступления, описания возникновения сговора, способа совершения грабежа, последовательности и характера преступных действий каждого из соучастников, наступивших последствий. Государственный обвинитель в кассационном представлении утверждал, что различное изложение фактических обстоятельств в предъявленном соучастникам преступления обвинении не препятствует суду рассмотреть дело по существу. Судебная коллегия не согласилась с таким мнением и признала правильным вывод суда первой инстанции о том, что имеющиеся противоречия препятствуют установлению фактических обстоятельств совершенного преступления и в судебном заседании не устранимы.