Х. Ройз. Иммигранты в Америке
Много лет назад в Америке Иммигранту было трудно найти работу, потому что он не знал английского языка. Он построил маленькую тележку и продавал гамбургеры на углу оживленной улицы. Иммигрант был предан своему делу и гордился тем, что торгует очень свежими продуктами - мясом, овощами и хлебом. Он добавлял к мясному гамбургеру сыр и разнообразные приправы, и у него появлялась своя клиентура. Он копил деньги и вскоре имел их достаточно для того, чтобы приобрести себе превосходную тележку.
Шли годы, и Иммигрант процветал. Он приобрел себе красивый дом и хорошо обеспечивал жену и сына. Его сын учился в университете и изучал там теорию управления коммерческими предприятиями. По окончании университета сын уговорил отца, чтобы тот уменьшил размер гамбургеров и тем самым увеличил свою прибыль. Он также настоял на том, чтобы отец нанял двух людей, которые торговали бы его гамбургерами. Эти люди не были знакомы с покупателями и не произносили приветливых слов, к которым клиенты так привыкли и которых ждали от Иммигранта. Вскоре дело заглохло.
Есть еще одна история о бедном Иммигранте, который сумел добиться успеха в Америке. Этому человеку отказали в должности сторожа, так как он не умел ни читать, ни писать. Поэтому он с мешком на спине ходил пешком по деревням, таким маленьким, что в них не было своей лавки, и продавал железную посуду. Скопив деньги, он открыл собственный магазин. С годами Иммигрант стал открывать магазины в маленьких, но растущих деревнях, которые он когда-то обслуживал. Со временем Иммигрант образовал большое предприятие в сфере розничной торговли. Когда он решил удалиться от дел, он продал предприятие за много миллионов долларов. Сделка уже заканчивалась, когда поверенные разложили перед ним бумаги на подпись. Иммигрант осторожно взял ручку и поставил крестик в конце страницы. Поверенные были удивлены и спросили его, почему он не поставил свою подпись.
<Если бы я умел ставить подпись, - сказал Иммигрант, - меня бы сейчас здесь не было. Я был бы сторожем>.
Эмигранты в другой стране (или новички в предпринимательской экономической системе) могут чувствовать себя одинокими. Но часто они приобретают богатство быстрее, чем аборигены страны свободного предпринимательства, поскольку у последних отсутствует сильная мотивация. Человеку, который начинает с нуля, терять нечего, и ему легче идти на риск. Это преимущество, которое трудно понять начинающему. В Америке дали следующее определение эмигранту: <человек, который входит во вращающуюся дверь после себя, а выходит из нее перед собой>.
Источник: Роуз Х. Стань миллионером. М., 1992. С. 30-31, 21.
В конце ХХ в. наблюдалось значительное и постоянное увеличение масштабов миграции, вовлечение в мировой миграционный круговорот практически всех стран мира, иными словами, глобализация международной миграции. На начало 1996 г. в мире насчитывалось более 125 млн. мигрантов, которые по существу образовали своеобразную <нацию мигрантов>1.
Эксперты ООН выделяют пять категорий мигрантов:
1) иностранцы, допущенные в страну въезда для получения образования и обучения;
2) мигранты, въезжающие на работу;
3) мигранты, въезжающие по линии объединения семей, создания новых семей;
4) мигранты, въезжающие на постоянное поселение;
5) иностранцы, допущенные в страну въезда из гуманитарных соображений (беженцы, лица, ищущие убежища, и др.)2.
Участие России в мировых миграционных потоках приобрело в конце 80-х - 90-е годы массовый характер. Так, краткосрочная валовая миграция увеличилась с 1988 г. почти в три раза, при этом частная миграция (т.е. по приглашениям родственников, знакомых, юридических лиц и др.) - более чем в 15 раз3. На изменение миграционной картины в российском обществе основное влияние оказал распад СССР.
За рубежами РФ неожиданно оказалось около 25 млн. русских, т. е. 17,4% общей численности в пределах бывшего СССР. Основная часть (почти 70%) сосредоточена на Украине и в Казахстане. Очень высока доля русского населения в Латвии, Эстонии, Киргизии. Русские, проживавшие ранее на территории Прибалтики, Украины, Средней Азии, превратились в иностранцев и вынуждены были либо принимать нероссийское гражданство, либо превращаться в беженцев и переселяться в РФ. К моменту распада СССР в 10 из 15 бывших союзных республик представители некоренных национальностей составили свыше 1/4 населения, а в двух республиках - Казахстане и Киргизии - даже более половины населения. После распада Советского Союза за пределами своих национальных государств оказалось также 6 млн. украинцев, более 2 млн. белорусов и т.д.
С появлением ближнего зарубежья возникла уникальная ситуация, когда в рамках бывшего СССР внутренняя миграция одномоментно превратилась во внешнюю. При этом Россия практически остается единственной из бывших союзных республик, которая ни прямо, ни косвенно (через законы о гражданстве, земле, языке и т.п.) не закрыла свои границы для всех бывших советских граждан, желающих в нее въехать, какой бы национальности они ни были.
На территории СССР проживало население, насчитывавшее почти 300 млн. человек, состоящее из 130 этнических групп, причем каждый пятый из его граждан проживал вне своего национального региона.
Согласно данным Международной организации по миграции (МОМ), с 1990 по 1996 г. население России увеличилось за счет миграции на 3,3 млн. человек. (Для сравнения: за период 1976-1990 гг. - на 2,4 млн. человек). По социологическим прогнозам, если экономическая ситуация в России улучшится, то количество мигрантов может достичь 1,2-1,5 млн. человек в год. Основной поток переселенцев из бывших союзных республик - русские. По количеству мигрантов в 1996 году лидировали Казахстан, Украина и Узбекистан. Прибалтийские страны за последние годы покинуло более 10% русскоязычного населения, а республики Средней Азии и Закавказья - 17%. С 1990 по 1996 г. в Россию перебрались почти 2 362 000 русских1.
После Октябрьской революции эмигрировало около 2 млн. человек. До середины 80-х годов на постоянное жительство за границу ежегодно выезжало в среднем до 3 тыс. человек. В 1988 г. практически была разрешена эмиграция евреев, немцев и греков, а также выезд в гости. Если в 1987 г. Россию покинуло 9,7 тыс. эмигрантов, то за последующие три года их число увеличилось более чем в 10 раз и достигло в 1990 г. максимальной величины - 103,6 тыс.2. В дальнейшем объем эмиграции не возрастал.
Отличительная черта миграционного обмена России - его односторонность: из России уезжает больше людей, чем в нее приезжает. Так, в 1992 г. в дальнее зарубежье на постоянное жительство выехало в 34 раза больше, чем въехало3. Но в 1993-1998 гг. ситуация изменилась. В Россию приезжало больше, чем выезжало. Из бывших советских республик в страну хлынули миллионы русских переселенцев. Их назвали беженцами.
Начиная с 1992 г. миграция населения из стран ближнего зарубежья становится не только одним из главных компонентов общего роста населения России. Она, по существу, играет важнейшую роль в сглаживании демографического кризиса, обусловленного естественной убылью, которая составила за 1992-1997 гг. более 4,1 млн. человек. Эмиграционный отток в страны дальнего зарубежья за эти же годы достиг 623 тыс. человек. Таким образом, общая убыль населения России, составившая за 1992-1997 гг. около 4,2 млн. человек, была более чем наполовину компенсирована чистой миграцией из стран ближнего зарубежья (3310 тыс.)1 (см. табл. 7.5).
Одним из видов международной миграции, специфической для России и стран - бывших республик СССР, является так называемая <челночная миграция>. Многие российские граждане, получившие возможность свободного выезда из страны по приглашениям и туристическим визам, воспользовались ими в коммерческих целях, например для ввоза зарубежной продукции. По данным Центрального банка РФ, только за 6 месяцев 1997 г. из РФ эмигрантами и туристами было вывезено соответственно 0,4 и 3,1 млрд. долл. (за 1996 г. в целом - 1,2 и 7,9 млрд. долл.), в то же время ввезено иммигрантами и туристами соответственно 0,5 и 1,3 млрд. долл. (за 1996 г. - 1,2 и 3,0 млрд. долл.)2.
Современную эмиграцию из России представляют три основные группы: а) безвозвратные эмигранты, т. е. лица, уезжающие по разным причинам на постоянное место жительства в другие страны, нередко со сменой гражданства; б) лица, мигрирующие в поисках временной работы за границей на контрактной основе и по истечении срока договора обязанные покинуть страну въезда (часть из них пытается продлить срок пребывания, заключив новый контракт, оформив брак с гражданином страны въезда и т.д.); в) лица, выезд которых за рубеж связан с частными приглашениями, учебой, туризмом, отдыхом3.
Столичные города всегда привлекают мигрантов. Здесь выше культура, выше уровень жизни, больше возможностей заняться бизнесом или найти работу. Приезжие дают крупным городам новые рабочие руки и новые таланты.
Однако у миграции есть серьезные минусы. Крупные города превратились в отстойники, особенно Москва. Именно здесь скапливаются массы вынужденных мигрантов, беженцев, нелегалов-иностранцев и лиц без гражданства, представителей частного бизнеса, теневой экономики, бомжей, преступников. Все это усиливает криминогенную ситуацию, снижает общую культуру города и т.д.
В целом эмиграция россиян за 6 лет дала наибольший прирост населения в Израиле - 3%, Германии - 2%, Греции - 0,1% и минимальный в США (0,01%). Исследования говорят о том, что современная этническая эмиграция из России не только связана с нерешенностью ряда этнополитических проблем, включая воссоздание национальных территорий в прошлом депортированных народов (немцев и др.), но во многом определяется социально-экономическими факторами. Высокий уровень этнической эмиграции поддерживается тем, что во многих странах уже сложились довольно многочисленные колонии наших бывших соотечественников, поэтому стремление и возможность воссоединиться с родственниками становятся одной из причин выезда, в результате чего эмиграционные потоки получат ярко выраженную географическую и этническую направленность. Эти группы населения как бы <запрограммированы> на эмиграцию, тем более что квоты на них в случае выезда на этническую родину не распространяются1.
Под трудовой миграцией понимается, во-первых, текучесть кадров, т.е. индивидуальные перемещения с одного предприятия на другое в рамках одного города или региона, во-вторых, индивидуальные и групповые перемещения граждан одного государства из одного региона в другой с целью получить работу и заработок, а также граждан разных государств из одной страны в другую с той же целью. В последнем случае используется также термин <экономическая миграция>. Если украинец приезжает в Россию на заработки, а россиянин отправляется заработать в Америку, то такие перемещения именуют как трудовой, так и экономической миграцией.
Различия между этими двумя видами миграции довольно расплывчатые, однако в качестве условного критерия можно учитывать следующее обстоятельство. К экономической миграции надо относить только такие виды горизонтальной мобильности, причиной которых выступает только необходимость заработать на жизнь вообще или больше, чем у себя на родине. К трудовой миграции правильнее относить такие виды социальных перемещений, которые вызваны комплексом причин, в том числе, помимо заработка, желанием улучшить условия труда, приблизить место работы к месту жительства, изменить социально-психологическую атмосферу, сложившуюся на прежнем месте работы, повысить квалификацию, получить более интересную и перспективную работу и др. Разновидностью трудовой миграции выступает текучесть кадров и более широкое понятие - текучесть рабочей силы.
Текучесть рабочей силы - индивидуальные неорганизованные перемещения работников между предприятиями (организациями). Одна из форм движения трудовых ресурсов, которая проявляется в форме увольнений работников предприятий преимущественно вследствие их неудовлетворенности какими-либо сторонами трудовой деятельности или быта. Эта неудовлетворенность формируется под действием системы факторов объективного и субъективного порядка.
Текучесть рабочей силы, или ее стихийный перелив от одной точки к другой, возникает, если на одних предприятиях или в районах имеется избыточное предложение рабочей силы, а в других - избыточный спрос на нее. Текучесть рабочей силы характеризует естественное состояние занятости населения, его подвижность, свободное и добровольное перемещение людей из одних мест в другие. В советское время занятость населения формировалась в условиях быстрого увеличения количества рабочих мест, обгонявшего прирост численности трудовых ресурсов. Избыток вакансий обусловливал перелив кадров с одного предприятия на другое, способствовал росту текучести. Переход от плановой к рыночной экономике не снижает текучести рабочей силы, но меняет скорее ее характер и причины. Уровень мобильности рабочей силы в США остается одним из самых высоких в мире, хотя эта страна находится на очень высоком уровне развития рыночных отношений.
Масштабы текучести рабочей силы характеризуются числом работников, выбывших с предприятий, расторгнувших трудовой договор по определенному кругу юридических оснований (абсолютные размеры текучести), и отношением числа выбывших к среднесписочной численности работников, выраженным в процентах (относительные размеры, интенсивность текучести). Наряду с организованными формами перераспределения трудовых ресурсов (oргнабор на сельскохозяйственные переселения, общественные призывы молодежи), текучесть рабочей силы служит каналом перемещения работников между предприятиями, отраслями, районами страны, профессиональными и квалификационными группами, т. е. выполняет определенные социально-экономические функции1.
Текучесть кадров - вид горизонтальной мобильности в промышленности. Она представляет собой неорганизованное перемещение работников с одного предприятия на другое. В его основе лежит несоответствие или противоречие между интересами индивида и возможностью предприятия реализовать их. К текучести кадров относят все увольнения работников в связи с призывом в армию, болезнью, выходом на пенсию, а также увольнения за нарушения трудовой дисциплины.
Для характеристики степени охвата работников неорганизованной формой движения используют коэффициент текучести, который измеряют в долях единицы и в процентах, рассчитывают как по отрасли или региону в целом, так и по отдельному предприятию или группе работников.
Сокращение текучести кадров нельзя рассматривать как самоцель. Принято считать нормальной текучесть 8-10% от среднесписочной численности работающих. Для предприятия нежелательна как избыточная (12-25% и более в год), так и пониженная (3-5%) текучесть. В первом случае это ведет к дестабилизации трудового коллектива (персонал предприятия не успевает сложиться в социальную общность, у него не формируются общие нормы, ценности, традиции), во втором - к старению, сдерживающему обновление качественного состава кадров или качества рабочей силы (образование, реальная квалификация, интеллектуальные способности, физические навыки, психологическая устойчивость, производственный опыт)2. Велики экономические потери: перед увольнением у работника обычно снижается производительность труда, немалые средства приходится тратить на обучение и переподготовку сменяющихся кадров. Во втором случае происходит старение коллектива, что негативно сказывается на психологическом климате и взаимоотношениях.
Наряду с понятием реальной, или фактической, текучести используется также понятие потенциальная текучесть, которое относится к категории людей, еще не уволившихся с предприятия, но уже решивших или желающих сменить место работы, хотя неизвестно, реализуют ли они свое намерение или нет и если реализуют, то где: внутри предприятия или за его пределами. Потенциальная текучесть не всегда превращается в реальную, ибо, помимо субъективного намерения уволиться, необходимы наличие вакантных мест на предприятиях с лучшими условиями труда, доступ к информации о таких местах, отсутствие искусственных ограничений со стороны администрации при переходе в другую фирму. Тем не менее потенциальная текучесть представляет собой начальную стадию процесса движения рабочей силы. От ее развития зависят интенсивность и размеры реальной текучести.
Основными причинами увольнения работников до сих пор служили:
- невозможность, работая на данном предприятии, получить квартиру;
- низкая заработная плата;
- низкая организация труда н производства;
- переезд на новое место жительства;
- плохие отношения с коллегами и начальством;
- неудовлетворительные условия труда и быта.
Социологические исследования показывают, что среди мотивов увольнения неудовлетворенность условиями труда, организацией производства, режимом работы стоит, как правило, на одном из первых мест. Особенно высока текучесть на производствах с неблагоприятными санитарно-гигиеническими условиями, с высоким содержанием неквалифицированного и малоквалифицированного труда. Неудовлетворенность своей работой - величина не только абсолютная, безотносительная, формирующаяся под влиянием объективных характеристик условий труда в цехе и на предприятии, но и относительная, вызванная сравнением с условиями, существующими на других предприятиях города. Так складывается потенциальная текучесть - предрасположенность к смене работы. Наличие вакансий на других предприятиях с лучшими условиями и оплатой труда превращает потенциальную текучесть в реальную.
Известно, что предъявляемые человеком требования к условиям труда меняются с возрастом, изменением состояния здоровья, семейного положения, уровня квалификации. Можно говорить о том, что одни и те же условия труда в действительности неодинаковы для разных социальных групп людей. Они субъективно воспринимаются по-разному, но это самое главное, ибо, в зависимости от того как человек относится к ним, так он себя и ведет в реальности. На крупных предприятиях, где рабочие места различаются по санитарно-гигиеническим условиям, целесообразно разнообразить режим сменности, перемещать людей, стремясь удовлетворить потребности людей в пределах самого предприятия - на основе внутрицеховой и межцеховой текучести1.
Одна из распространенных причин увольнения - низкая организация труда на производстве. В ответах на социологическую анкету она нередко скрывается под другими формулировками. Хотя респонденты называют такие причины, как <неудовлетворенность заработной платой> и <нарушение трудовой дисциплины>, эти причины обычно прямо связаны с организацией труда. Исследования реальной и потенциальной текучести кадров доказывают, что неудовлетворенность организацией труда коррелирует с неравномерной загрузкой работой, плохим обеспечением сырьем и материалами, простоями оборудования, частыми сверхурочными работами, переводами и переброской людей на другие работы. Подобные факторы тесно увязаны между собой. Так, плохое обеспечение материалами и сырьем, простои оборудования по тем или иным причинам ведут к неравномерной загрузке работой. Отсюда частые простои рабочей силы, сверхурочные работы, переброски на другие участки и как следствие снижение заработной платы.
Текучесть среди работников ручного, неквалифицированного и малоквалифицированного труда часто обусловлена не столько неудовлетворенностью тяжелыми условиями труда (за что они, как правило, получают доплату и различные льготы), сколько неудовлетворенностью содержания труда: однообразный, монотонный труд, отсутствие возможностей применения знаний и перспектив роста снижают уровень мотивации. Причем автоматизация производства не снимает проблемы, так как она не ликвидирует рабочие места с монотонным и однообразным трудом. Даже в США, несмотря на высокий уровень автоматизации, присутствует высокая неудовлетворенность своим трудом. Объективная основа - несоответствие профессионально-квалификационной структуры рабочего класса (уровень образования его в последние годы значительно вырос) и разрядности рабочих мест, не требующих глубокой подготовки. Неудовлетворенность трудом сопровождается высоким уровнем абсентеизма (неявок на работу) и чрезмерной текучестью кадров.
Мотив <неудовлетворенность оплатой труда> вызывается многими причинами: это могут быть тарифные ставки либо недостаточная компенсация за неблагоприятные условия, тяжелую физическую работу, за расширение круга функциональных обязанностей. Неудовлетворенность объясняется и психологическими факторами, например несоответствием представлений людей о достойной их квалификации. Рабочие остро реагируют на любое снижение размера зарплаты, рассматривая его как проявление несправедливости. Обычно самооценка завышается, индивид как бы не видит объективной связи между зарплатой и своим трудом.
Если неудовлетворенность заработком служит мотивом увольнения для молодых рабочих с непродолжительным стажем работы, то социологу следует проанализировать вариацию размеров оплаты труда по возрастным группам. Нередко можно обнаружить, что выгодные работы, отличающиеся сложностью и трудоемкостью, следовательно, и высокой оплатой, получают рабочие старших возрастов. Низкая заработная плата молодых объясняется, как правило, недостаточным опытом и квалификацией, невыполнением норм выработки. Для закрепления новичков целесообразно применять в течение 3-4 месяцев с начала трудовой деятельности после присвоения разряда более низкие нормы выработки (80-90% сменного задания)1.
Текучесть рабочей силы - неотъемлемая черта состояния рынка рабочей силы. Он подразделяется на несколько разновидностей, в том числе на внутри - и межстратовый (международный, мировой).
Россия стала участницей мирового рынка труда, который характеризуется растущим экспортом и импортом рабочей силы. Его масштабы достигли небывалых размеров и определяют по существу основную часть международной миграции населения. Так, в 1996 г. численность трудящихся-мигрантов оценивалась западными экспертами как превышающая 35 млн. человек (для сравнения - в 1960 г. 3,2 млн.). А по оценке российского ученого А.Е. Слуки, в настоящее время трудящихся-мигрантов и членов их семей насчитывается в мире около 90 млн.1
В России рынок иностранной рабочей силы начал формироваться в 80-е годы. В 1996 г. в России числилось около 300 тыс. иностранных граждан - легальных мигрантов. Из них более 50% составили рабочие и специалисты из стран ближнего зарубежья2. Самым крупным поставщиком рабочей силы из ближнего зарубежья была Украина - примерно 64% от общей численности, затем шли Белоруссия - около 9, Молдавия - 6 и Грузия - 5%. Среди регионов, использующих иностранных рабочих из ближнего зарубежья, можно выделить Центральный, Северо-Западный и Центрально-Черноземный районы, Северный Кавказ, Западную и Восточную Сибирь. Здесь трудятся 94% прибывших к нам жителей бывших союзных республик3.
Самый крупный из региональных рынков сложился в Москве. На долю столицы приходится около 20% всех трудовых иммигрантов. На рынке труда Москвы представлен широкий спектр государств, импортирующих рабочую силу. В отдельные годы их число достигало 120.
Традиционными поставщиками, как для России, так и для Москвы являются страны СНГ, страны бывшего социалистического лагеря, а также пограничные с бывшим Союзом страны, такие, как Турция, Китай, а также Вьетнам. Бесспорным лидером на Московском рынке труда является Украина, занимающая первое место и поставляющая ежегодно около трети всех иностранцев-рабочих. Причинами служат экономическая ситуация, безденежье, неспособность прокормить семью. Заработная плата в Москве в 3-4 раза выше, чем на Украине, а в строительстве даже в 7-10 раз.
Иностранные рабочие заполняют вакансии, на которые неохотно идут россияне. Таких вакансий в 1993-1995 гг., несмотря на рост безработицы, в стране насчитывалось около 444 тыс. В целом же миграция рабочей силы в рамках постсоветского пространства во многом способствует формированию на данной территории международного регионального рынка труда.
Наряду с ростом легальной трудовой иммиграции, в том числе и из стран дальнего зарубежья (Турции, Китая, Северной и Южной Кореи, бывшей Югославии, Германии, США и др., всего в 1996 г. из 109 стран), в последние годы еще большие масштабы приобрела нелегальная иммиграция. В последние два десятилетия наблюдается неуклонный рост нелегальной миграции во всем мире. В США, например, число нелегальных иммигрантов оценивается от 2 до 15 млн. человек, в Европе - от 1,3 до 5 млн., в Японии - от 300 тыс. до 1 млн.
По некоторым оценкам, только в Москве и Московской области в 1997г. нелегально работали свыше 400 тыс. человек из стран ближнего зарубежья2. В 1999 г. в Москве было 72 тыс. зарегистрированных иностранных рабочих и 350 тыс. - незарегистрированных. Москву называют европейской столицей нелегальных рабочих-эмигрантов. Ни в одной другой столице или крупном городе не скапливалось такого количества тайно въехавших иностранных рабочих и торговцев. В 90-е годы в Россию ежегодно прибывало более 160 тыс. нелегальных эмигрантов из Афганистана, Ирана, Ирака, Сомали, Судана и др. И только 6 тыс. человек из них были зарегистрированы. В целом же их численность оценивалась в 1997 г. в 1 млн. человек3. Нелегальная иммиграция из стран дальнего зарубежья имеет в основном транзитный характер, т.е. Россия рассматривается как своеобразный перевалочный (транзитный) путь на Запад. Такая иммиграция представляет серьезную угрозу, выступая фактором ухудшения криминогенной обстановки, очагом инфекционных и эпидемиологических заболеваний.
В современной международной миграции произошли качественные изменения, обусловленные НТР. Суть их - в значительном увеличении среди мигрирующих доли лиц с высоким уровнем образования и профессиональной квалификации. В рамках интеллектуальной миграции, явления в целом положительного, выделяется ее негативная составляющая - <утечка мозгов>. Интеллектуальная миграция представляет собой обмен учеными и специалистами из разных стран, выезжающими на короткое время конференций, стажировки или работы. В отличие от нее <утечка мозгов> - это разновидность безвозвратной или долговременной миграции. Многие ученые навсегда покидают страну, где они выросли, получили хорошее образование, где у них остались родные и близкие, но где они не могут найти работу, соответствующими их квалификации и запросам.
<Утечка мозгов> - это эмиграция из страны ученых, инженеров, писателей, артистов - всех тех, кто составляет интеллектуальный и культурный потенциал страны. В 1989 г. из России выехали 70 тыс. научных работников. В 1990 г. каждый шестой советский эмигрант был ученым, инженером или врачом. Только из институтов Академии наук СССР в 1990 г. на длительные сроки за рубеж выехали 534 человека. Сегодня за пределами России, по оценкам экспертов и данным статистики стран приема, трудятся более 600 тыс. российских граждан. Они имеют высокий профессиональный и образовательный статус и, как правило, получив хорошее рабочее место, предпринимают энергичные шаги по переходу на постоянное место жительства в стране въезда, а затем к переселению своих родных и знакомых (эффект <цепной миграции>), пополняя тем самым <утечку умов>. Так, по экспертным оценкам, из 190 тыс. российских граждан, въехавших в США частным образом в 1993-1995 гг., и из 510 тыс. россиян, въехавших в Германию, около 30% продлили свое пребывание в этих странах на неопределенное время. Другие перешли на нелегальное положение с целью трудоустройства в этих странах1.
В принципе западный рынок труда перенасыщен: в развитых странах насчитывается около 30 млн. безработных. Вакантными остаются лишь социально непривлекательные и относительно низкооплачиваемые рабочие места, которые не торопятся занимать местные безработные. Это вредный для здоровья и малоквалифицированный труд на немеханизированных участках промышленности, временная работа в сельском хозяйстве, сфере обслуживания, по благоустройству территорий. Именно такими видами деятельности приходится заниматься части российских эмигрантов. Так, в настоящее время в Израиле располагают работой почти 18% эмигрантов из бывшего СССР, прибывших за последние 4 года, однако лишь 1/3 занятых трудятся в соответствии со своей специальностью: более 1/4 респондентов-переселенцев признали свою жизнь здесь несчастной; 43% заявили, что хотят уехать из Израиля навсегда. Всего же неудовлетворенность своей жизнью выразили 80% опрошенных1.
<Утечка мозгов> - универсально-исторический процесс. Через него прошли многие страны. Так, из нацистской Германии уехали в Европу и США тысячи талантливых ученых в разных областях науки - от психологии до ядерной физики, во многом способствовавших научной мощи современных США.
Для России <утечка мозгов>, с одной стороны, имеет негативные последствия. По мнению российских исследователей, с 1989 по 2000 гг. <утечка умов> из России составила примерно 1,5 млн. человек. Только в экономическом измерении ежегодные потери России от нее в 90-е годы оцениваются в 50-60 млрд. долл.2
Однако, с другой стороны, <утечка мозгов> является одной из значительных статей поступления доходов в бюджет государства. Например, получение валютных средств от своих граждан, выезжающих на работу за рубеж, сумма которых превысила в 90-е годы 70 млрд. долл. в год, стало для некоторых стран одной из первых статей валютных поступлений. При этом, по мнению многих специалистов, в действительности эта сумма значительно выше, учитывая неофициальные каналы пересылки денег мигрантами3.
Россия обладает пока огромным научным и производственным потенциалом, высококвалифицированной и в то же время очень дешевой рабочей силой. Вопрос заключается в разумном распоряжении капиталом, который способен принести гораздо большую прибыль, чем другие виды экспортной деятельности. По ряду оценок, экспорт российской рабочей силы в настоящее время может быть в 5 раз выгоднее экспорта других товаров, конкурентная способность многих из которых на мировом рынке остается довольно низкой (за исключением, возможно, оружия). Одним из главных сдерживающих факторов в развитии трудовой эмиграции является малоэффективная эмиграционная политика. По мнению некоторых современных экономистов Россия могла бы экспортировать до 1,5 млн. человек и соответственно получать от них до 20 млрд. долл. только в виде валютных переводов1.
Межнациональные конфликты, особенно обострившиеся в последней четверти ХХ в., увеличили потоки вынужденных мигрантов. В Европе это связано, в первую очередь, с событиями в бывших СССР и Югославии (в последней, например, к началу 1995 г. насчитывалось более 3 млн. вынужденных мигрантов). Мировым центром, принимающим и поставляющим наибольшее число беженцев, стала Африка (почти 40% от общего числа всех беженцев в мире находятся сейчас в Африке). В целом же общее количество вынужденных мигрантов в мире колеблется от 50 до 70 млн. человек, в зависимости от оценки численности тех, кто вынужден мигрировать по экологическим причинам2.
Поток вынужденных переселенцев и беженцев, устремившихся в Россию, на начало 1997 г., по официальным данным ФМС РФ, составил более 1,1 млн. человек. По оценкам независимых экспертов, численность этих категорий вынужденных мигрантов уже в 1994 г. превысила 2,5 млн. и к 2000 г. прогнозировалась в 6 млн. человек3.
Понятно, почему в Россию возвращаются русские, составляющие 65% вынужденных мигрантов. Более сложные причины заставили мигрировать в Россию представителей других национальностей. К примеру, в 1995 г. число въехавших в Россию армян (49,7 тыс.) в десять раз превысило число армян, выехавших из России, у азербайджанцев такое превышение составило более 5 раз. Специалисты полагают, что основная причина - экономическая: в Россию нерусские этносы приезжают на заработки так, как раньше русские уезжали в Америку. Однако нельзя не учитывать и другие причины, в частности бегство из зон межнациональных конфликтов.
Следует упомянуть и о других категориях вынужденных мигрантов (репатрианты, перемещенные лица, лица, ищущие убежище). Одна из таких категорий - экологические беженцы, т. е. лица, вынужденные оставить свое традиционное место проживания из-за очевидного ухудшения качества окружающей среды1. Этот вид миграции получил распространение после первых результатов осуществления Программы ООН по окружающей среде (UNEP). В России ситуация такова: если поток экологических беженцев из-за рубежа относительно невелик и ограничивается сейчас в основном мигрантами из зон Чернобыльской катастрофы, то внутренний экологический миграционный потенциал приобретает устрашающие размеры.
Сахалинская трагедия, серьезные аварии на химических производствах в Башкирии, Челябинской и других областях уже вызвали массовые переселения россиян. По мнению специалистов, в России сейчас не менее 13 регионов с критической экологической ситуацией, около 20 млн. человек проживают в зонах экологических бедствий2. Норильск и Магнитогорск, Урал и Алтайский край, Тюмень и Сахалин - это регионы, население которых представляет собой потенциальных вынужденных мигрантов, как в рамках России, так и за ними.
В ближайшем будущем, если не остановить сползание к экологической катастрофе, Россия может стать настоящим поставщиком экологических беженцев, среди которых окажутся и многие высококвалифицированные кадры металлургической и химической промышленности. И, видимо, не случайно эмигрирующие на постоянное место жительства за рубеж российские граждане все чаще помимо других причин называют ухудшение окружающей среды, загрязнение воды и воздуха, экологический кризис3.
Само понятие <беженец> подразумевает, что для беженца главное - срочно бежать с места, где он подвергается опасности. Вопрос в том, как и куда расселять беженцев. Казалось бы, разумнее всего, туда, где не хватает людей, где нужны рабочие руки. В Центральной России есть малоосвоенные территории, плотность населения которых составляет 3-4 человека на квадратный километр территории. Если нужно убежище, то лучше места не найти. Однако беженцы, как правило, рвутся в Москву, где на квадратном километре живет 10 000 человек. Всеми правдами и неправдами они пытаются поселиться в столице, где много народа, но зато комфортнее условия существования.
Федеральный закон о беженцах предполагает, что каждый беженец должен получить бесплатное жилье, работу, медобслуживание, ссуду на обустройство и различные денежные пособия. Однако руководство миграционной службы, как в Москве, так и в других российских городах вынуждено игнорировать его. Основная причина - нехватка средств и жилья. В Москве с ее ценами на жилье обеспечение прав каждого беженца обошлось бы казне в 30 млн. рублей. Помимо денежных, есть масса других проблем. Среди приезжающих под видом беженцев немало людей с откровенно уголовным прошлым. Многие выходцы из районов межнациональных конфликтов являются в действительности наркокурьерами. Помимо прочего, есть и серьезные медицинские проблемы, скажем, распространенные среди приезжих африканцев туберкулез и СПИД, а также различные инфекционные заболевания, носителями которых являются беженцы из ближайшего зарубежья.
В крупные российские города едут отовсюду: из <горячих точек> бывшего СССР (Азербайджан и Армения, Грузия, Таджикистан), из Афганистана, Сомали, Анголы, Эфиопии, Китая, Вьетнама, Шри-Ланки. Появились даже иностранные инвалиды и нищие. В результате местным властям приходится вводить жесткую систему предоставления официального статуса беженца. Однако большинство прибывших и не думают обращаться за ним, полагая, что прожить можно и так.
В Москве в 1994 году насчитывалось 14 тыс. официально зарегистрированных беженцев, а сколько было нелегальных приезжих, неизвестно. <Паспортная> численность населения столицы - менее 9 млн. человек, тогда как в действительности - 11 млн. 500 тыс. человек. Разница - 2 млн. 500 тыс. Разумеется, большинство из этих 2 млн. 500 тыс. - легальные приезжие, в том числе <маятниковые> мигранты из Подмосковья, приезжающие в столицу на работу. Однако и разного рода нелегалов и полулегалов, прибывших из ближнего и дальнего зарубежья, по экспертным оценкам, около миллиона. Только из Азербайджана в 1994 году в столицу России перебрались 130 тыс. человек1.
* * *
Подведем итоги. Во втором томе были рассмотрены зарубежные и отечественные концепции стратификации и теории классов, проанализированы эмпирические данные, касающиеся высшего, среднего и низшего классов. Мы познакомились с основными тенденциями в области социальной мобильности и миграции. Разговор о структуре и динамике общества будет продолжен в следующем томе, где речь пойдет о социальных институтах и процессах.
Библиография
Алешина Ф.Ю. Изменение уровня жизни рабочих семей //Социология в СССР. Т. 2. М.: Мысль, 1965.
Амвросов А.А. От классовой дифференциации к социальной однородности общества. М.: Мысль, 1972.
Аитов Н.А. Советский рабочий. М.: Политиздат, 1981.
Анурин В.Ф. Проблема эмпирического измерения социальной стратификации и социальной мобильности // Социологические исследования. 1993. № 4;
Анурин В.Ф. Экономическая статификация: аттитюды и стереотипы сознания // Социологические исследования. 1995. №1;
Арутюнян Ю.В. Социальная структура сельского населения // Вопросы философии. 1966, № 5.
Арутюнян Ю.В. Социальная структура сельского населения СССР. М.: Мысль, 1971.
Ашин Г.К., Охотский Е.В. Курс элитологии. М.: Спортакадемпресс, 1999.
Ашин Г.К. Современные теории элит: Критический очерк. М., 1985. С. 65, 66.
Балабанов С.С. и др. Трансформация социальной структуры и социальный конфликт // Социальная структура и стратификация в условиях формирования гражданского общества в России. Кн.1. М., 1995. С. 62-71.
Балабанова Е.С. Андекласс: понятие и место в обществе // Социологические исследования. 1999. № 12.
Барбер Б. Структура социальной стратификации и тенденции социальной мобильности // Американская социология. Перспективы. Проблемы. Методы. М., 1972.
Бедность: взгляд ученых на проблему /РАН Ин-т социально-экономических проблем народонаселения. М., 1994.
Бедность в России: Гос. политика и реакция населения /Пер. с англ.; Под ред. Д. Клугман. Вашингтон, Всемирный банк; М.: Интердиалект+, 1998.
Бедность в СССР: точка зрения населения //Вопросы экономики. М., 1991, № 6.
Беляева Л.А. В поисках среднего класса // Социологические исследования. 1999, № 7. С. 73.
Беляева Л.А. Средний слой российского общества: проблема обретения социального статуса // Социологические исследования. 1993. № 10. С. 19-20.
Берви-Флеровский В.В. Положение рабочего класса в России. М., 1938.
Бляхман Л.С., Шкаратан О.И. НТР, рабочий класс, интеллигенция. М.: Политиздат, 1973.
Богомолова Т. и др. Социальная структура: неравенство в материальном благосостояние. Новосибирск: ИЭ и ОПП СО РА, 1990.
Бозрикова Л.В., Докторова Л.Д. Восприятие изменений в условиях жизни городского населения и факторы его дифференциации (по материалам выборочного обследования населения Ленинграда) / ИСЭП АН СССР. Л., 1987.
Бокарев Ю.П. Бюджетные обследования крестьянских хозяйств 20-х годов как исторический источник. М., 1981.
Бондаренко Н.В. Моделирование уровня бедности: динамический и структурный аспекты //Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. Информ. бюл. ВЦИОМ. М., 1997. № 1.
Бородкин Ф.М. Социальная политика и социальные неравенства: проблемы и пути решения. Новосибирск, 1990.
Боули Л. Изменения стоимости жизни и методы их измерения /Пер. с англ. // Вестник статистики, 1921. № 5-8.
Бушуева Л.И. Статистика уровня жизни населения /Сыктывкар. ун-т. Сыктывкар, 1994.
Быкова С.Н., Любин В.П. Бедность по-русски и по-итальянски // Социологические исследования. 1993. № 2.
Васильева В.А. Бюджеты рабочих прежде и теперь. М.: Экономика, 1965.
Вебер М. Класс, статус и партия // Социальная стратификация. М., 1992. Вып. 1.
Вебер М. Основные понятия стратификации // Социологические исследования. 1994. № 5.
Весоловский В. Классы, слои и власть / Под ред. А. Г. Здравомыслова. Пер. с польск. М.: Прогресс, 1981.
Воронков В., Фомин Э. Типологические критерии бедности // Социологический журнал, 1995. № 2.
Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.: МП <Октябрь>, 1991.
Вынужденные мигранты: интеграция и возвращение /Ин-т этнологии и антропологии РАН; Отв. ред. В.А.Тишков. М., 1997.
В движении добровольном и вынужденном: Постсоветские миграции в Евразии /Под ред. А.Р. Вяткина, Н.П. Космарской, С.А. Панарина. М.: Наталис, 1999.
Гидденс Э. Стратификация и классовая структура // Социологические исследования., 1992. № 9. С. 112-123; № 11. С. 107-120.
Головачев Б.В., Kосова Л.Б. Высокостатусные группы: штрихи к социальному портрету // Социологические исследования. 1996. № 1. С. 45-49.
Голенкова З.Т. Гражданское общество и социальная стратификация// Проблемы формирования гражданского общества. М., 1993. С. 128-150.
Голенкова З.Т., Игитханян Е.Д. Средние слои в современной России (опыт социологического исследования) // Социологические исследования. 1998. № 7.
Голосенко И.А. Нищенство как социальная проблема // Социологические исследования. 1996. № 7-8.
Гордон Л. Четыре рода бедности // Социологический журнал. 1994. № 4. С. 18-36.
Гордон Л. А., Назимова А.К. Рабочий класс СССР. Тенденции и перспективы социально-экономического развития / Отв. ред. Э.В. Клопов. М.: Наука, 1985.
Гордон Л., Терехин А., Будилова Е. Опыт многомерного описания материально-экономической дифференциации населения (по данным мониторинга экономических и социальных перемен) // Социальные и экономические перемены: Мониторинг общественного мнения. 1998. № 1.
Густафссон Б., Ниворожкина Л. Сравнительный анализ бедности в России и Швеции // Бедность: взгляд ученых на проблему / Под ред. М.А. Можиной. М.,1994.
Деев Г. Модель распределения населения по доходам // Вопросы статистики. 1995. № 5.
Джилас М. Новый класс - лицо тоталитаризма. М.: Новости, 1992.
Джон П. Лендонн. Правящий класс России: характерная модель // Международный журнал социальных наук, № 3, 1993. С. 175-195.
Динамика социальной структуры и трансформация общественного сознания (круглый стол) // Социологические исследования. 1998. № 12.
Дифференциация уровня жизни различных групп населения: Сб. науч. тр. /Редкол. Ланцев М.С. и др. М., 1988.
Доходы и потребление населения /Под ред. В.Ф.Майера. М., 1975.
Дэвис К., Мур У.Е. Некоторые принципы стратификации // Структурно-функциональный анализ в современной социологии. М., 1968.
Ершова И.С. Трансформация правящей элиты России в условиях социального перелома // Куда идет Россия?.. Альтернативы общественного развития. Вып. 1. М., 1994.
Журавский Д.П. Об источниках и употреблении статистических сведений. 1846.
Заславская Т.И. Бизнес-слой российского общества: понятие, структура, идентификация // Экономические и социальные перемены: Мониторинг общественного мнения. М., 1994, № 5.
Заславская Т.И. Бизнес-слой российского общества: сущность, структура, статус // Общественные науки и современность. 1995. № 1. С. 17-32.
Заславская Т.И. Новые данные о доходах россиян //Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1995. № 4.
Заславская Т.И. Об изменении критериев социальной стратификации российского общества // Куда идет Россия?.. Альтернативы общественного развития. М.: Интерпракс, 1994.
Заславская Т.И. Социальная структура современного российского общества // Общественные науки и современность. 1997. № 2. С. 5-23.
Заславская Т.И. Стратификация современного российского общества // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1996. № 1. С. 7-15.
Зубова Л.Г. Представления о бедности и богатстве. Критерии и масштабы бедности // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1996. № 4.
Игитханян Е.Д. Процессы социального расслоения в современном обществе М.: ИС РАН, 1993.
Изменения в уровне жизни и социальные проблемы адаптации населения к рынку. Сб. ст. /Отв. ред М.А.Можина. М., 1996.
Ильин В.И. Основные контуры системы социальной стратификации общества государственно-монополистического социализма // Рубеж. 1991, № 1.
Ильин В.И. Социальная стратификация. Сыктывкар, 1991.
Ильясов Ф.Н., Плотникова О.А. Нищие в Москве летом 1993 г. // Социологический журнал. 1994, № 1.
Ионцев В.А. Международная миграция населения: Россия и современный мир // Социологические исследования. 1998. № 6. С. 38-47
История пролетариата в СССР. 1932, № 2.
Кабо Е.О. Бюджеты рабочих // Методологические вопросы статистики труда. М.: Наука, 1967.
Казанцев Б.Н. <Неизвестная> статистика уровня жизни рабочего класса // Социологические исследования. 1993. № 4.
Киш А. Социальная структура социалистического общества: мифы и реальность. М.: Прогресс, 1981.
Классы, социальные слои и группы в СССР / Отв. ред. Ц. А. Степанян и В.С. Семенов. М.: Наука, 1968.
Кормилкин А.В. О бедности - не в последний раз // Экономика и организация промышленного производства. 1990. № 7.
Крыштановская О. Трансформация старой номенклатуры в новую российскую элиту // Общественные науки и современность. 1995. № 1.
Кубазан В.М. Эмиграция и реэмиграция в России в XVII и начале ХХ века. М.: Наука, 1998.
Лапина Н.Ю. Формирование современной российской элиты: (пробл. переход. периода) / РАН. ИНИОН. М.: ИНИОН, 1995.
Ленс С. Бедность: неискоренимый парадокс Америки. М.: Прогресс, 1989.
Леонтьев В. Об изучении положения рабочих. Приемы исследования и материалы. СПб., 1912.
Лисов В.А. Богатые и бедные в Сибирской деревне. Новосибирск, 1992.
Литошенко Л. Статистика крестьянских бюджетов //Вестник статистики. Кн. XVIII. 1924. № 7-9.
Лоббизм в России: этапы большого пути // Социс.1996. № 3.с.61.
Лучкина Л. О бедности и определении прожиточного минимума // Мировая экономика и международные отношения. М., 1993. № 2.
Майер В.Ф. Уровень жизни населения СССР. М.: Мысль, 1977.
Макоули А. Определение и измерение бедности // Бедность: взгляд ученых на проблему / Под ред. М.А. Можиной. М.,1994.
Маслов П.П. Значение бюджетных исследований для науки о частном и народном хозяйстве. Чита, 1922.
Матюха И.Я. Статистика бюджетов населения. М.: Статистика, 1967.
Матюха И.Я. Статистика жизненного уровня населения. М., 1973.
Матюха И., Постников С., Самойлов В. Из истории статистики бюджетов населения в СССР //Вестник статистики. 1958. № 7.
Методические рекомендации по расчету прожиточного минимума. М., 1992.
Миграция и урбанизация в СНГ и Балтии в 90-е годы / Под ред. Ж.А. Зайончковской. М., 1999.
Миграция населения в постсоветских государствах: Анатированная библиография российских изданий 1992-1997 гг. / Науч.-метод. рук. Ж. Зайончковской, сост. И.Бадыштовой, Ж.Зайончковской, сост. Указ. имен А.Иоффе, общ. ред. Г.Витковской; Моск. Центр Карнеги. М., 1998.
Mиллс P. Властвующая элита. M., 1959.
Можина М. Бедные. Где проходит черта? // Свободная мысль. 1992. № 4.
Молла М. Бедные и средневековое общество // XII Международный конгресс исторических наук. М., 1970.
Морозов с.д. Демографическое поведение сельского населения Европейской России (конец XIX - начало XX в.) // Социологические исследования. 1999. № 7. С. 99-106.
Мостовая И.В. Социальное расслоение: символический мир метаигры: Учеб. пособие / Ин-т <Открытое общество>. М.: Механик, 1996.
Народное благосостояние: тенденции и перспективы. М.: Наука, 1991.
Наумов Г. Бюджеты рабочих г. Киева. По данным анкеты произведенной в 1913 г. Киев, 1914.
Наумова Н.Ф. Социальная политика и дифференциация доходов в переходный период // Социальная справедливость и проблемы перехода к рыночной экономике. М.: РАН. Ин-т социол., 1992.
Николаев А. Как уничтожили средний класс // Деловой экспресс.1998. № 46.
Опыт социологического исследования уровня жизни: методологические аспекты /Под ред. Калмык В.А. и др. Новосибирск, 1985.
Пажитнов К.А. Положение рабочего класса в России. СПб., 1906.
Панарин А. Второй эшелон политической элиты в поисках новой идеи // Власть. 1998. № 2.
Панкратьева Н. Методы оценок доходов различных групп населения в динамическом и региональном разрезах // Вопросы статистики. 1995. № 5.
Партигул С.П., Эйдельман М.Р., Соболь В.А. К вопросу о методологии определения уровня жизни трудящихся // Вопросы экономики. 1961. № 6.
Подойницына И.И. Общество открытых классов: Очерки о моделях социальной структуры /Отв. ред. А.О. Бороноев. Новосибирск: Наука, Сиб. изд. фирма РАН. 1999.
Поляк Г.С. Бюджет и семья // Экономическое обозрение. 1930. №3.
Поляк Г.С. К вопросу об уровне жизни рабочего класса СССР //Плановое хозяйство. 1931. № 5-6.
Потребности, доходы, потребление: Методология анализа и прогнозирования народного благосостояния / Под ред. Федоренко Н.П., Римашевской Н.М. М.: Наука, 1979.
Проблемы стратификации российского общества в переходный к рынку период / Перм. ГТУ. Пермь, 1995.
Прокопович С. Бюджеты петербургских рабочих. СПб., 1909.
Прокопович С.Н. Крестьянское хозяйство по данным бюджетных исследований и динамических переписей. Берлин, 1924.
Процессы социального расслоения в современном обществе / Под ред. З.Т. Голенковой. М.: ИС РАН, 1993.
Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальна стратификация: Учеб. пособие для вузов. М.: Аспект Пресс, 1995.
Райт Э., Костелло С., Хейчен Д., Спрэйч Дж. Классовая структура американского общества // Социологические исследования. 1984. № 1.
Ракитский Б.В. Стратегия благосостояния. М.: Молодая гвардия, 1983.
Регент Т.М. Миграция в России: Проблемы государственного управления. М.: Изд-во ИСЭПН, 1999.
Региональные элиты России: проблемы, подходы, гипотезы /Программа исслед.) /РАН. Ин-т социологии. С.-Петерб. Фил. СПб., 1999.
Регионы России. Уровень жизни // Человек и труд. 1994. № 2.
Реклю Э. Богатство и нищета. М., 1906.
Ржаницына Л.С. Доходы: уровень, дифференциация, гарантии. М.: Профиздат, 1991.
Ржаницына Л.С. О бедности в России: причины, состав, профилактика // Семья в России. 1997. № 3.
Римашевская H.M. Социальные последствия экономических трансформаций в России // Социологические исследования. 1997. № 6. С. 55-65.
Римашевская Н.М. Структурные изменения в тенденции роста благосостояния (итоги комплексного исследования) // Социологические исследования., 1985. № 4.
Российская элита: опыт социологического анализа: Ч.1. Концепция и методы исслед /Под ред. К.и.Микульского. М.: Наука, 1995.
Российская элита: опыт социологического анализа. Ч.II. Лидеры бизнеса о себе и об обществе/ Под ред. К.И.Микульского. М., 1996.
Рочко А.В. Определение уровня бедности во Франции // Труд за рубежом. 1994. № 1.
Руткевич М.Н. Интеллигенция как социальная группа и ее сближение с рабочим классом // Классы, социальные слои и группы в СССР / Под ред. Ц. А. Степаняна и В. А. Семенова. М.: Наука, 1968.
Руткевич М.Н. О социальной структуре советского общества // Социологические исследования. 1999, № 4.
Руткевич М.Н. Процессы социальной деградации в российском обществе // Социологические исследования. 1998. № 6.
Руткевич М.Н. Сближение классов и социальных групп на этапе развитого социализма в СССР. М., Знание, 1976.
Руткевич М.Н. Тенденции развития социальной структуры советского общества. Лекция. М.: Мысль, 1975.
Руткевич М.Н., Филиппов Ф.Р. Социальные перемещения. М.: Мысль, 1970.
Святловский В.В. Фабричный рабочий. Варшава, 1889.
Семья, труд, доходы, потребление: Таганрогские исследования / Ред. Н.М. Римашевская. и др. М.: Наука, 1977.
Солнцев С.И. Заработная плата, как проблема распределения. СПб.: Тип. Э.Н. Эрлих, 1911.
Солнцев С.И. Общественные классы. Томск, 1917. С. 269.
Солнцев С. Рабочие бюджеты в связи с теорией обеднения. Социально-экономический очерк (по данным берлинской бюджетной статистики). М., б.г.
Социальная мобильность городского населения. Таллин, 1985.
Социальная стратификация современного российского общества / Отв. ред. Л. А. Беляева. М.: ЦКСИиМ, 1995.
Социальная структура и социальная стратификация // РЖ <Социология>. 1993, № 4.
Социальная структура и стратификация в условиях формирования гражданского общества в России. Кн. 1-2. /РАН. Ин-т социологии. М., 1996.
Социальная структура развитого социалистического общества в СССР / Под ред. М. Н. Руткевича и Ф. Р. Филиппова. М.: Наука, 1976.
Социальное положение и уровень жизни населения России: Стат. сб. М.: Госкомстат России, 1999.
Социальное развитие рабочего класса СССР / Под ред. Э. В. Клопова. М.: Наука, 1977.
Социальное расслоение и социальная мобильность /Отв. ред. З.Т.Голенкова. М.: Наука, 1999.
Социально-стратификационные процессы в современном обществе, кн. 1, 2 / Под ред. З.Т. Голенковой. М.: ИС РАН, 1993.
Социально-экономические исследования благосостояния, образа и уровня жизни населения города (проект <Таганрог-III>). М., ИСЭПН РАН, 1992.
Социальные различия и их преодоление / Отв. ред. М.Н. Руткевич. Свердловск, 1972.
Социальные структуры и социальные субъекты / Под ред. В.А. Ядова. М.: ИС РАН, 1992.
Социальный облик среднерусской деревни / Отв. ред. В. И. Староверов. М.: ИС РАН, 1992.
Стариков Е. <Угрожает> ли нам появление <среднего класса>? // Знамя. 1990. № 10. С. 192-196.
Стариков Е.Н. Социальная структура переходного общества (Опыт <инвентаризации>) // Полис. 1994, № 4.
Статистика международной миграции: Рекомендации по совершенств. Систем сбора данных /Р.Е.Билсборру и др.; Пер. с англ. М.: Academia, 1999.
Cтопани А.М. Нефтепромышленный рабочий и его бюджет. М.: Госиздат, 1924.
Струмилин С.Г. К методологии рабочего бюджета //Проблемы экономики труда. М.: Вопросы труда, 1925.
Студенский Г.А. О динамике изучения крестьянского бюджета //Сельское и лесное хозяйство. 1923. Кн. 8.
Суринов А. Основные показатели уровня жизни населения в условиях рыночной экономики (краткие методологические пояснения) // Вестник статистики, 1992. № 12.
Сысенко В.А. Прожиточный минимум как методологический принцип в оценке экономических мер социальной поддержки семей различных типов //Семья в России. 1994. № 1.
Сычева В.С. Измерение уровня бедности: история вопроса // Социологические исследования. 1996 № 3.
Сычева В.С. Исторический очерк бюджетных исследований в Западной Европе и США // Социологические исследования. 1998. № 4.
Сычева В.С. Обнищание <народных масс> России // Социологические исследования. 1994. № 3.
Сычева В.С. Проблемы имущественного неравенства в России // Социологические исследования. 1995. № 1.
Титов В.Н. Политическая элита и проблемы политики // Социологические исследования. 1998. № 7.
Тихонова Н.Е. Факторы социальной стратификации в условиях перехода к рыночной экономике. М.: РОСПЭН, 1999.
Трансформация социальной структуры и стратификация российского общества /Отв. З.Т.Голенкова. М.: Ин-т социологии РАН, 1996.
Удалова И.Б., Гражданникова Е.Д. Измерение социальной мобильности. Новосибирск, 1988.
Умов В.И. Российский средний класс: Социальная реальность и политический фантом // Полис. 1993, № 4.
Ушаков И.Г., Воинова В.Д. Современные эмиграционные процессы в России // Социологические исследования. 1994. №1. С. 39-49.
Филиппов Ф.Р. От поколения к поколению: Социальная подвижность. М.: Мысль, 1989.
Формирование социальной однородности социалистического общества / Редкол. Ф.Р. Филиппов, Г.А. Слесарев. М.: Наука, 1981.
Фрейнкман-Хрусталева Н.С., Новиков А.И. Эмиграция и эмигранты: История и психология / СПб. гос. акад. культуры. СПб., 1995.
Хальбвакс М. Социальные классы и морфология. М.; СПб.: Алетейя, 2000.
Хахулина Л.А., Тучек М. Распределение доходов: бедные и богатые в постсоциалистических обществах (некоторые результаты сравнительного анализа // Куда идет Россия?... Альтернативы общественного развития. II. М.: Аспект Пресс, 1995.
Чаянов А. Бюджетные исследования. История и методы. М.: Новый агроном, 1929.
Чаянов А., Студенский Г. История бюджетных исследований. М.: ЦСУ, 1922.
Чернина Н.В. Бедность как социальный феномен российского общества // Социологические исследования. 1994. № 3.
Чернов В. Крестьянин и рабочий как категории хозяйственного строя. Житомир: Коварский И. Н., 1905.
Черныш М.Ф. Социальная мобильность в 1986-1993 годах // Социологический журнал. 1994. № 2. С. 128-131.
Шкаратан О.И. Проблемы социальной структуры рабочего класса. М.: Мысль, 1970.
Шмидт В. Положение рабочего класса в СССР. М.-Л., 1928.
Щербина Ф.А. Крестьянские бюджеты. Воронеж: Типография В.И.Исаева, 1900.
Эванс Д., Уайтфилд С. Социально-классовый фактор политического поведения россиян // Социологические исследования. 2000. № 2.
Эюэн Э. Некоторые ключевые вопросы (сопоставительного) исследования бедности // Международный журнал социальных наук. 1993. № 1.
Ярошенко С.С. Синдром бедности // Социологический журнал. 1994. № 2.
Ярошенко С. Теоретические модели бедности // Рубеж. 1996. № 8-9.
Ярыгина Т. Бедность в богатой России // Общественные науки и современность. М., 1994. № 2. С. 25-35.
Argyle M. Psychology of social class. 1993.
Barbalet J.M. Emotion, social theory, and social structure: A macro-sociological approach. Cambridge: Cambridge univ. press 1998.
Bendix R., Lipset S. (eds) Class, Status and Power, London: Routledge and Kegan Paul, 1967.
Bergel E. Social stratification. N.Y.,1962.
Booth Ch. Life and labour the people in London. L.; N.Y., 1892.
Bottomore T. Classes in Modern Society. L., 1965.
Bottomore Т. Elites and Society. Harmondsworth. 1977.
Class Structure and Income Determination. N.Y.: Academic Press, 1979.
Concept of Poverty (Working Papers on methods of investigation and life styles of the poor in different countries) /Ed. by P. Townsend. L., 1971.
Cox O.C. Caste, Class and Race. N.Y.,1970.
Dahrendorf R. Class and Class Conflict in Industrial Society, London: Routledge and Kegan Paul, 1969.
Dahrendorf R. Essays in the theory of society. Stanford: Stanford University Press, 1968.
Davis K., Moore W. Some principles of stratification // R. Bendix and S. Lipset (eds). Class, Status and Power. L.: Routledge and Kegan Paul, 1966.
Eden F. The State of the Poor or an History of the Labouring Class in England. 1797.
Engel E. Die Lebenskosten belgischer Arbeiter -Familien fruher und jetzt. Dresden, 1895.
Edgell S. Class: Key concept in sociology. N.Y., 1993.
Edgell S. Class. L. ; N.Y.: Roulledge, 1997.
Evans G. On tests of validity and social class // Sociology, 1998. Vol. 32. P. 189-202.
Gans H. The Positive Functions of Poverty // American Journal of Sociology. 1973. V. 78. № 2.
Geddes A. Politics of immigration and race. London: Baseline Book Company, 1996.
Gender and stratification: With a new introd. / Ed. by Crompton R. Mann M. Cambridge: Polity press, 1994.
Giddens A. The Class Structure of the Advanced Societies. L.: Hutchinson, 1973.
Goldthorpe J.H., Heath A. Revised class schema 1992 // JUSST Working Paper, 1992. № 13.
Goldthorpe J. Social Mobility and Class Structure in Modem Britain. Oxford: Clarendon Press, 1980.
Goldthorpe J., Lockwood D., Bechhofer F., Platt J. The Affluent Worker in the Class Structure. Cambridge, 1969.
Gorz A. Farewell to the Working Class. L.: Pluto Press, 1982
Gouldner A. The Future of intellectuals and the Rise of the New Class. N.Y., 1979.
Field L., Higley G. Elitism. London. Boston, 1980.
Hansen E.J. The concept and measurement of poverty. 1989.
Hobsbaum E.J. Poverty //International Encyclopaedia of the Social Science /Ed. by D. Sillis. V.12. P. 393.
Homelessness and social policy / Ed. by Burrows R. et al. L.; N.Y.: Routledge, 1997.
Кivinen М. The new middle classes and the labour process // Acta sociologika. Oslo. 1989. № 34. P. 53-73.
Kohn M.L. Class and Conformity: A Study in Values. Homewood. III.: Dorsey Press. 1969.
Le Play F. Les ouvrierеs europeens; еtudes sur les travaux, la vie domestique et condition morale des populations ouvrieres de l'Europe, precedees d'un expose de la methode d'observation. Tours, 1879.
Levis O. The culture of poverty // Poverty in America. Michigan, 1965.
Loren Ch. Classes in the United States. Davis: Cardinal Publishers, 1977.
Marshall G. Repositioning class: Social inequality in industrial societies. L. etc.: Sage, 1997.
Marshall G. et al. Social Class in Modern Britain. L.: Hutchinson, 1988.
Marsh C. Social class and occupation // R. Burgess (ed.) Key Variables in Social Investigation. L.: Routledge and Kegan Paul, 1986.
Mattews M. Poverty in the Soviet Union: The life-styles of the underpriviledged in recent years. Cambridge etc.: Cambr. Univ. Press, 1986.
Migration and transnational social spaces / Ed. by Pries L. Aldershot etc.: Ashgate, 1999.
Morris L. Dangerous classes: the underclass and social citizenship. N.Y.: Routledge, 1994.
Mulkey L. Seeing and Unseeing Social Structure: Sociology's Essential Insights. London: Allyn & B, 1995.
Parkin F. Marxism and Class Theory: A Bourgeois Critique. L.: Tavistock, 1979.
Рareto V. The Rise and Fall of the Elites: An Application of Theoretical Sociology. N.Y., 1968.
Parkin F. Max Weber: Criticism and interpretation. L., N.Y.: Routledge, 1990.
Poverty in the Soviet Union: the life-styles of the underprivileged in recent years. Matthews M. Cambridge, Cambridgeshire, UK: Cambridge University Press, 1986.
Richey P. Explanation of Migration // Annual Review of Sociology. 1976. Vol.2. Pp. 363-404.
Ringen S. Toward a Third Stage in the Measurement of Poverty // Acta Sociologica. 1985. Vol. 28. No.2.
Rothman R.A. Inequality and stratification: Race class a. gender. - 3rd ed. Upper Saddle River (N.J.): Prentice Hall, 1999.
Rowntree B.S. Poverty: A Study of Town Life. L.: Macrnillan, 1901.