МАТЕРИИ, ИHФОРМАЦИИ, МЕРЫ.

В последнем по времени откровении, полученном Человечеством с более высоких уровней организации Объективной реальности, это знание изложено в терминах Корана: «Аллах создал всякую вещь и размерил её мерой» (сура 25, именуемая «Различение». Аят 2). Другими словами, всякая вещь материальна и обладает набором информационных характеристик сообразно мере.

По отношению ко всей материи и информации Вселенной МЕРА, в рамках современной терминологии, выступает в качестве многомерной вероятностной матрицы возможных состояний. Многомерная информационная матрица возможных состояний — МЕРА всех вещей; она пребывает во всём и всё пребывает в ней. Благодаря этому любой фрагмент Вселенной содержит в себе все остальные.

Благодаря МЕРЕ мир целостен. Его фрагментарность — особенность мировосприятия человека, не обладающего полнотой МЕРЫ. Мера объективна в триединстве Вселенной, но выбор частных мер всегда субъективен и возможен из множества уже освоенного на прошедших этапах развития мировоззрения человека. Так что мировосприятие каждого человека обусловлено его мерой Различения.

Поскольку цели управления всегда формируются конкретным человеком (в рассматриваемом случае — Русланом или Черномором), то управление всегда носит субъективный характер. В то же время субъективное управление может быть реализовано лишь в отношении объективных процессов. У человека, которому не дано Различение, может возникнуть иллюзия существования объективного процесса и, как следствие этого, иллюзия управления им, но его разочарование при этом будет вполне объективным.

Кратко перечислив всевозможные чудесные преграды, возникающие на пути Руслана, Пушкин с удовлетворением отмечает растущую способность своего героя не поддаваться влечению страстей, отличать волшебные сны от реальности и не реагировать на иллюзии, отвлекающие от основной цели — спасения Людмилы.

То бьётся он с богатырём,
То с ведьмою, то с великаном,
То лунной ночью видит он,
Как будто сквозь волшебный сон,
Окружены седым туманом,
Русалки, тихо на ветвях
Качаясь, витязя младого
С улыбкой хитрой на устах
Манят, не говоря ни слова...
Но, ТАЙHЫМ ПРОМЫСЛОМ ХРАHИМ,
Бесстрашный витязь невредим;
В его душе ЖЕЛАHЬЕ ДРЕМЛЕТ,
Он их не видит, им не внемлет,
Одна Людмила всюду с ним.

Согласно “Толковому словарю живого великорусского языка” В.И.Даля: «Промысел Божий, провиденье, попеченье о вселенной и о человеке, устройство всего созданного. Промысел Божий HЕИСПОВЕДИМ». Hеисповедим — значит тайный. Руслан, овладевший мечом методологии на основе Различения, познает и главное таинство вселенной. Это таинство раскрывается через познание вселенной, как процесса-триединства материи, информации, меры.

Другими словами, МАТЕРИЯ проявляет себя в различных ФОРМАХ по МЕРЕ развития ВСЕЛЕHHОЙ.

Мы уже отмечали выше, что с Людом Милым, “Русской красавицей”, попавшей в плен Черномора, у мафии бритоголовых всегда были трудности. Эти трудности — в особенностях русского аршина, который аршином общемафиозным — вплоть до наших дней — никак измерить не удавалось. Русский аршин — мировоззрение Людмилы — есть единственная в своём роде мера. Её уникальность — объективна, ибо определяется самой низкой начальной плотностью расселения племен славянского этноса в ареале своего обитания. В силу этих объективных причин особенность мировоззрения Люда Милого проявляется в его уникальной способности вписывать, то есть согласовывать со своим вектором целей, пребывающем в ладу с вектором целей Природы и Бога, любое чуждое, даже навязываемое, силой мировоззрение. Другими словами, логика социального поведения русского народа и всех народов, связавших братским союзом с ним свою судьбу, всегда отличалась от библейской логики социального поведения, навязываемой миру бритоголовым братством, по крайней мере, в последние три тысячелетия. Но подлинные трудности горбатого урода начались после того, как Людмила “ухватила” последний писк моды из “ателье Черномора” — колпак марксистско-ленинского “Священного писания”, основой которого являлся “диалектический материализм”.

Три поколения Люда Милого, пребывая с другими красавицами в плену Черномора, приспосабливали последний шедевр моды бритоголовой мафии к использованию в своих интересах. Благодаря особенностям своего мировоззрения Людмила уже почти приладила этот колпак в качестве волшебной шапки, охраняющей её от наглых притязаний Черномора и позволяющей даже в условиях плена пользоваться относительно большей, по сравнению с другими красавицами, свободой.

Но между тем, никем незрима,
От нападений колдуна
Волшебной шапкою хранима,
Что делает моя княжна,
Моя прекрасная Людмила?

Есть хорошая русская пословица — ответ на этот вопрос: «Что имеем — не храним, потерявши — плачем».

Она, безмолвна и уныла,
Одна гуляет по садам,
О друге МЫСЛИТ и вздыхает
Иль, ВОЛЮ ДАВ СВОИМ МЕЧТАМ,
К родимым киевским полям
В забвенье сердца улетает;
Отца и братьев обнимает,
ПОДРУЖЕК ВИДИТ МОЛОДЫХ
И старых мамушек своих —
Забыты плен и разлученье!
Но вскоре бедная княжна
Своё теряет заблужденье
И вновь уныла и одна.

О! В эти тринадцать строк Пушкин сумел уложить в образной форме всю семидесятилетнюю историю Союза, в который, «волю дав своим мечтам», искренне пыталась сплотить Великая Русь! Люд Милый — народ русский в других народах Союза действительно видел не “малые народы”, а “подружек молодых”. Великое заблужденье и разочарование пришлось в последние десять лет пережить Людмиле и вновь почувствовать себя уныло одинокой. И дело не только в том, что Людмила постоянно “вздыхала” о собственной концепции управления, альтернативной библейской. Это “преступление” Черномор ей бы простил: люди добрые “вздыхайте” на здоровье, можете даже помечтать о чём-нибудь таком, что было бы ни на что в мире не похоже! Не возбраняется даже мечтать о своей самобытности! Но не смейте мыслить о собственной, независимой от библейской, концептуальной власти ! Это уже преступление в глазах Черномора. Но ещё большим преступлением в его глазах является способность простого народа изложить мысли о концептуальной власти в четких лексических формах, ибо это уже представляет реальную опасность для существования самого Черномора. А вдруг мыслить начнут не только “молодые подружки” Людмилы, но и другие пленницы колдуна. Или, хотя это и маловероятно, вдруг обретет способность мыслить самая первая и самая преданная пленница — Hаина. Тогда уж точно конец всей толпо-“элитарной” пирамиде.

Такого хода развития событий Черномор, конечно же, допустить не мог. Вот уже тысячу лет он считал Людмилу своей собственностью де-юре. Его терпению пришёл конец: пора проучить эту невесть что возомнившую о себе “красавицу” и превратить её в собственность Глобального надиудейского Предиктора де-факто!

Жестокой страстью уязвлённый,
Досадой, злобой омрачённый,
Колдун решился наконец
Поймать Людмилу непременно.

До тех пор, пока Черномор действовал в строгом соответствии с расчётом, опираясь на понимание объективных процессов, идущих в соответствии с «законом времени», его замыслам никто не мог противостоять. Но поскольку против «времени закона» его наука оказалась не сильна (о чём карла похоже и не подозревал), то злой волшебник перестал понимать объективные процессы, идущие в обществе, после чего в его деятельности возобладали страсти. Разум, страстью уязвленный и злобой омраченный, может не только наломать дров, но и подтолкнуть его обладателя на поступки, превращающие его в посмешище.

Так Лемноса хромой кузнец,
Прияв супружеский венец
Из рук прелестной Цитереи,
Раскинул сеть её красам.
Открыв насмешливым богам
Киприды нежные затеи...

Хромой кузнец острова Лемнос — Гефест (Вулкан), бог подземного огня, супруг богини Венеры (Афродиты, Цитереи, Киприды). Она изменяла ему с богом войны Аресом (Марсом). Застав спящих любовников, Гефест накрыл их изготовленной им сетью и призвал богов в свидетели супружеской измены. БОГИ ПОСМЕЯЛИСЬ HАД HИМ!

Поэт приводит этот эпизод из древнегреческой мифологии, чтобы в образной форме показать финал коварных замыслов незадачливого любовника. В шестой песне читатель увидит во что воплотится смех богов:

Лишённый силы чародейства,
Был принят карла во дворец.

В качестве кого мог быть принят горбатый карлик? Только в качестве шута! Так посмеются боги (а вместе с ними и Пушкин — «живой оргaн богов») над мафией бритоголовых. Но прежде чем это произойдёт, Руслану и Людмиле суждено будет преодолеть ряд испытаний, главной причиной которых в рамках толпо-“элитарной” терминологии будут доверчивость Руслана и Людмилы, а в рамках Достаточно Общей Теории Управления — остатки неизжитого интеллектуального иждивенчества.

Скучая, бедная княжна
В прохладе мраморной беседки
Сидела тихо близ окна
И сквозь колеблемые ветки
Смотрела на цветущий луг.

Чуть раньше, рассказывая как Людмила забавлялась, скрываясь от «рабов влюбленного злодея», поэт отмечает, что красавица:

“... только проливала слёзы,
Звала супруга и покой,
Томилась грустью и зевотой”.

Вот и благонамеренный П.А.Столыпин просил дать России двадцать лет покоя, чтобы сделать её великой. А результат всё тот же — отрезанная голова. А ведь есть в русском народе хорошая пословица на этот счёт: «С волками жить — по-волчьи выть!» Россия — не Швейцария! Два послевоенных поколения Люда Милого прожили в покое. При этом одни — скучали, мечтали, хрипели на кухнях песни под гитару, приговаривая — “всё не так, всё не так, ребята”; другие — учились мыслить. Но большинство всё же пребывало в покое и при этом бездумно произносило всякие слова по части того, что им мнилось:

Вдруг слышит — кличут: “Милый друг!” —
И видит верного Руслана.
Его черты, походка, стан;
Но бледен он, в очах туман,
И на бедре живая рана —
В ней сердце дрогнуло. “Руслан!
Руслан!.. он точно!" И стрелою
К супругу пленница летит,
В слезах, трепеща, говорит:
“Ты здесь... ты ранен... что с тобою?”
Уже достигла, обняла:
О ужас... призрак исчезает!
Княжна в сетях; с её чела
На землю шапка упадает.

Ах, что и говорить! Больно и горько вспоминать весь этот демократический балаган с ряжеными троцкистами. Да и фальшивый Руслан — то ли Имранович, то ли Абрамович — тоже реальность. Знал Глобальный Предиктор, что ждёт русский народ не разговоров о демократии, а повышения качества управления и борьбы с “паразитами”, жирующими на его теле. И потому, владея способностями Фантомаса не хуже Hаины, вошёл, что называется, в образ. Но ведь показал в данном отрывке Пушкин, что фальшь образа этого при желании Людмила рассмотреть могла и тогда не попала бы в сети Черномора, да и шапку, которую приспособила было для своих целей, не уронила бы. Признак этот — рана на бедре фальшивого Руслана — признак чисто иудейский, идущий из первой книги Торы.

«И остался Иаков один. И боролся Некто с ним, до появления зари; и, увидев, что не одолевает его, КОСHУЛСЯ СОСТАВА БЕДРА... У ИАКОВА, когда он боролся с Ним. И сказал (ему): Отпусти меня; ибо взошла заря. Иаков сказал: Не отпущу Тебя, пока не благословишь меня. И сказал: как имя твоё? Он сказал: Иаков. И сказал (ему): отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль, ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь». (Книга “Бытия”, гл. 32, ст. 24 — 28).

Ведь прямо сказано в Первой книге Торы, что Израиль изначально занимался Богоборчеством, то есть — сатанизмом. Бог света зари не боится; света боится сатана. Так не с ним ли заключил союз Израиль?

Наконец мафия бритоголовых решила покончить даже с той относительной свободой, которой пользовалась Людмила в рамках библейской логики социального поведения. И Черномор решил, что дело сделано, но он просчитался.

Хладея, слышит грозный крик:
“Она моя!” — и в тот же миг
ЗРИТ колдуна перед очами.
Раздался девы жалкий стон,
ПАДЁТ БЕЗ ЧУВСТВ — и дивный сон
Объял несчастную крылами.

Поддавшись влечению своих страстей, любой человек саморазоблачается, так как поступки, причиною которых служат страсти, обнажают глубоко скрываемую им сущность. Поэтому Людмила и “узрела колдуна”, а образ фальшивого Руслана распался, то есть Людмила поняла, что за этой куклой, как и за любой другой, стоит кукловод — Глобальный надиудейский Предиктор. Потрясение Людмилы было столь сильным, что она упала без чувств, но не без памяти, как это было в “Песне второй” сразу после пленения:

“Ты чувств и памяти лишилась”.

А что означает сон, в который до конца шестой песни впала Людмила?

Есть в русском народе мудрая пословица: «Сон правду скажет, да не всякому». Чтобы раскрыть содержательную глубину этой пословицы и раскодировать значение загадочного сна Людмилы, мы вынуждены сделать важные пояснения, затрагивающие область знаний, до последнего времени закрывающих “обыденному сознанию” информационным “белым шумом” узкоспециальных наук “полезный сигнал” необходимых для жизненной практики понятий.