КАРТИНА ДВЕНАДЦАТАЯ

 

Та же комната, что в предыдущей картине. Иоанн и Люцифер.

 

Люцифер

 

Явил тебе Капезий, что бывает

С людьми, когда духовный край они

Себе открыть желают слишком рано.

Он книгу жизни собственной читает,

Грядущее свое он прозревает.

Судьбой непредугаданная скорбь

Живет в таком познаньи, неспособном

В житейские поступки воплотиться.

Осуществленье всех людских желаний

От человеческой зависит воли.

 

Капезию придется вопрошать

При каждом шаге, сделанном им в жизни:

Я полностью ли выполнил свой долг,

Что из минувшей жизни вытекает?

 

Так горний свет, все вещи озаряя,

Болезненно слепит ему глаза.

Не может свет ни в чем ему помочь:

Он в подсознанье умерщвляет силы,

Которые душой руководят.

Но, мудрости не увеличив, свет

Лишь обессиливает плоть его,

Не дав душе царицей плоти стать.

 

Иоанн

 

Я вижу, как я в жизни заблуждался

И, обездушив плоть свою, вознес

Я душу горделиво в царство Духа.

Однако же, не цельный человек

Таким путем был к свету приобщен,

А легкая душевная лишь тень.

И о духовных далях только грезил

Я, с творческими силами сливаясь.

Желал я в свете обитать блаженно

И в красках созерцать его деянья.

И, как художник, весь духовный мир

Я воссоздать в бытии земном стремился.

 

Двойник мой, что черты мои носил,

В ужасной правде мне меня явил:

Я о любви душевной, чистой грезил,

Но бушевала страсть в моей крови.

Земное воплощенье я увидел,

Мне подготовившее эту жизнь,

И я познал, к чему стремиться мне.

Духовный путь, который мною пройден, –

Как та душа дерзнет его продолжить,

Которая до жизни сей земной

Жила под оболочкою Фомы?

 

И то, как он устроил жизнь свою,

Предугадать мне цель мою поможет.

Я мнил достичь в существованье этом

Плодов, что позже лишь созреть должны.

 

Люцифер

 

Тебя мой свет вести и дальше будет,

Раз до сих пор ты был ему послушен.

Ведь избранный тобой духовный путь,

Хоть с горним миром дух и обручает,

Но мрак приносит он душе твоей.

 

Иоанн

 

Чего достигну, если без души

Духовному отдамся царству я?

В конце времен земных своих останусь

Таким же существом, каким я был,

Когда из недр вселенских образ мой

Людской в начале времени родился.

Но если я влечениям отдамся,

Которые в душевных глубях мощно,

Хотя и слепо, к жизни рвутся,

То станет действовать во мне весь мир.

Пусть знать не буду, что меня влечет,

Но верю я, что волею миров

Тогда вперед я буду увлечен.

Она же знает все, что нужно мне,

Хоть я ее постичь и не могу.

То, что творит она в душе людской,

Богатством нашу душу наполняет.

Хочу отдаться ей. И впредь не буду

Ее губить тщетой своих исканий.