В РОССИЙСКОЙ ПРАВОВОЙ СИСТЕМЕ

А. Б. ДИДИКИН

СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА ПО КОНСТИТУЦИОННОМУ ПРАВУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Учебное пособие

Новосибирск

Автор:

Дидикин Антон Борисович –кандидат юридических наук, заместитель заведующего кафедрой правового обеспечения рыночной экономики экономического факультета Новосибирского государственного университета,научный сотрудник Института философии и права Сибирского отделения РАН

Дидикин А.Б.

Судебная практика по конституционному праву Российской Федерации: учебное пособие. – Новосибирск: НГУ, 2013.

Учебное пособие разработано по курсу «Конституционное право Российской Федерации» на основе модульно-рейтинговой образовательной технологии для проведения практических занятий и содержит необходимые судебные решения Конституционного Суда России и постановления высших судебных инстанций (Пленум Верховного и Высшего Арбитражного Суда РФ) для самостоятельной подготовки студентов к практическим занятиям и экзамену по курсу. Учебное пособие подготовлено с целью методического обеспечения самостоятельной работы студентов в процессе изучения учебного курса «Конституционное право РФ» в рамках реализации Программы развития государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Новосибирский государственный университет» на 2009-2018 годы.

©Новосибирский государственный университет, 2013

©А.Б. Дидикин, 2013

СОДЕРЖАНИЕ

Введение.Правовые позиции Конституционного Суда РФ

в российской правовой системе…………………………………..…………..….4

Тема 1.Юридические свойства и толкование Конституции РФ…………12

Тема 2.Принципы конституционного строя РФ…….…………………..…80

Тема 3.Формы народовластия в Российской Федерации………………..102

Тема 4.Гарантии конституционно-правового статуса

личности в России……………………………………………………………124

Тема 5. Личные и политические права и свободы

человека и гражданина……………………………..…………………..….135

Тема 6.Социально-экономические и культурные

права и свободы граждан………………………………………………….139

Тема 7.Принципы гражданства Российской Федерации………………142

Тема 8.Принципы федерализма и правовой статус РФ………..……….155

Тема 9.Конституционно-правовой статус субъектов РФ……………...156

Тема 10.Вопросы избирательного права в практике

Конституционного Суда РФ……………………………………..…………161

Тема 11.Парламентаризм и деятельность

Федерального Собрания РФ………….……………………………………171

Тема 12. Правовой статус Президента РФ в практике

Конституционного Суда РФ…………………………….….………………195

Тема 13.Гарантии судебной власти и правового

статуса судей в РФ……………………………………………………………206

Тема 14.Защита прав на местное самоуправление…..………………......214

Заключение…………………………………..………………………………217

Список литературы………………………………………………………….218

ВВЕДЕНИЕ

ПРАВОВЫЕ ПОЗИЦИИ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РФ

В РОССИЙСКОЙ ПРАВОВОЙ СИСТЕМЕ

В современных условиях специфическое значение для развития конституционно-правовой доктрины и науки конституционного права приобретает практика органов конституционного правосудия. Конституционное правосудие представляет собой специализированный вид судебной деятельности, направленной на толкование и интерпретацию норм Конституции РФ и действующего законодательства, а также на проверку конституционности нормативно-правовых актов. Влияние решений Конституционного Суда РФ на развитие конституционно-правовой доктрины, правотворческой и правоприменительной деятельности в последние годы существенно возрастает, что обусловлено особой ролью и значением конституционной юстиции в российской правовой системе и ее интеграцией в систему европейского правопорядка^{^[1]}. Однако наиболее значимым элементом решений Конституционного Суда РФ являются его правовые позиции, дискуссии о правовой природе которых составляют неотъемлемый атрибут современной теории российского конституционализма.

Специфика правовых позиций, формулируемых Конституционным Судом РФ в процессе осуществления абстрактного и конкретного нормоконтроля, характеризуется тем, что они содержатся в мотивировочной части судебного решения и в значительной степени определяют аргументацию и выводы суда, отраженные в резолютивной части решения. Наряду с этим правовые последствия принятия решений Конституционным Судом РФ во многом изменяют традиционные представления о соотношении нормативно-правовых актов в системе источников российского права. Появление такого специфического источника конституционного права как законы о поправках к Конституции РФ, наделение Президента РФ правом издавать указы о внесении изменений в ст. 65 Конституции РФ, определение механизма реализации принципа социального государства и толкование положений налогового законодательства – характерные примеры активного воздействия правовых позиций Суда на процессы совершенствования законодательства.

Термин «правовые позиции» в практике конституционного правосудия и в конституционно-правовой доктрине имеет различную интерпретацию, поскольку появление данного термина в законодательстве было связано с учреждением Конституционного Суда РСФСР в 1991 г. Тем не менее, и в период существования Комитета конституционного надзора СССР его решения в форме заключений также содержали аргументированную позицию о необходимости устранения противоречия нормативно-правового акта нормам Конституции и международного права^{^[2]}. Ч. 4 ст. 6 Закона РСФСР от 12 июля 1991 г. «О Конституционном Суде РСФСР», и в ч. 4 ст. 29 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ» содержит специальное указание, что решение Конституционного Суда РФ выражает правовую позицию судей, соответствующую Конституции РФ и свободную от политических пристрастий, что определяется специфической компетенцией Суда и его доктриной самоограничения в процессе толкования правовых норм^{^[3]}. Соответственно, в соответствии с законом при необходимости принятия судьями Конституционного Суда РФ решения, изменяющего правовую позицию, дело передается на рассмотрение пленарного заседания.

В правовой доктрине предпринимаются попытки определить место правовых позиций Конституционного Суда РФ в механизме конституционно-правового регулирования и их влияние на структуру российского законодательства^{^[4]}. При этом различие концептуальных подходов к сущности правовой позиции определяется различиями в понимании правовых последствий решений федерального органа конституционного контроля.

Один из способов объяснения роли и значения правовых позиций основывается на традиционной характеристике судебных решений как актов правоприменения, которые не создают новых правовых норм и направлены на разрешение правового спора и на восстановление нарушенных прав конкретных субъектов (Н.А. Богданова, Б.С. Крылов и др.)^{^[5]}. В этом смысле правовая позиция, содержащаяся в структуре судебного решения, представляет собой совокупность аргументов, обосновывающих выводы суда. Это позволяет установить взаимосвязь содержания правовой позиции с конкретной жизненной ситуацией.

Однако такое понимание правовой позиции не подтверждается реальной практикой осуществления конституционного судопроизводства. В соответствии с законом Конституционный Суд РФ в процессе своей деятельности решает исключительно вопросы права и не занимается исследованием фактических обстоятельств. В частности при рассмотрении жалоб граждан на нарушение социальных прав Конституционный Суд РФ неоднократно формулировал правовую позицию о том, что создание системы социального обеспечения «отнесено к компетенции законодателя, который при осуществлении соответствующего правового регулирования, в том числе изменяющего содержание мер социальной защиты, должен исходить из недопустимости издания в Российской Федерации законов, отменяющих или умаляющих права граждан»^{^[6]}. Но при этом осуществление конституционного судопроизводства допустимо, «если без признания оспариваемого закона неконституционным нарушенные права и свободы гражданина не могут быть восстановлены иным образом» (Определение КС РФ от 8 января 1998 г. № 34-О)^{^[7]}.

Конституционный Суд РФ является специализированным органом конституционного контроля, и наличие контрольных полномочий наряду с судебными полномочиями позволяет объяснить нормативную природу его решений и правовых позиций. В процессе проверки конституционности нормативно-правового акта Конституционный Суд РФ наполняет новым содержанием подлежащие толкованию правовые нормы, которые в дальнейшем не могут применяться без учета сформулированных правовых позиций, что регламентируется ст. 6 ФЗ о Конституционном Суде РФ.

Иная точка зрения на природу правовых позиций основывается на характеристике решений Конституционного Суда РФ в качестве судебных прецедентов. Тем самым многие ученые указывают на прецедентный характер решений Конституционного Суда РФ, которые являются обязательными не только для самого Суда, но и для иных органов государственной власти (В.Д. Зорькин, Л.В. Лазарев, О.Н. Кряжкова, Ж.И. Овсепян, Б.С. Эбзеев)^{^[8]}. Деятельность Конституционного Суда РФ в данном случае состоит не только в исследовании текстов проверяемых нормативно-правовых актов, но и в осуществлении толкования правовых норм. В реальной практике Суда многократно встречаются ссылки на ранее сформулированные правовые позиции с указанием на реквизиты решения, являющиеся специальными аргументами в подтверждение окончательного вывода Суда, на прецедентную практику Европейского Суда по правам человека, и на эволюцию правовых позиций по конкретным вопросам^{^[9]}. Особое значение приобретают предпринятые Конституционным Судом РФ в последние годы попытки обоснования конкретно-исторического подхода, позволяющего Суду существенно изменять содержание правовых позиций вплоть до отмены ранее действовавших правовых позиций под влиянием социально-исторических условий развития элементов российской политической и правовой системы, российского государства в целом (абз. 5 п. 3.2 постановления Конституционного Суда РФ от 16 июля 2007 г. № 11-П)^{^[10]}.

Однако процесс толкования правовых норм не исчерпывает содержания конституционно-контрольной деятельности и не позволяет объяснить конечный результат этой деятельности – прекращение действия неконституционных правовых норм, что является неотъемлемым элементом механизма исполнения решений Конституционного Суда РФ. Кроме того, как справедливо отмечает Н.В. Витрук, правовые позиции Конституционного Суда РФ являются не только результатом нормативного и казуального толкования правовых норм, но и выявляют конституционно-правовой смысл действующих законов и иных нормативно-правовых актов, устраняя правовую неопределенность в определенной сфере общественных отношений^{^[11]}. Аналогичный вывод содержится в определении Конституционного Суда РФ от 20 февраля 2002 г. № 48-О: «В судебной практике должно обеспечиваться конституционное истолкование подлежащих применению норм. Выявление же конституционного смысла действующего права относится к компетенции Конституционного Суда РФ»^{^[12]}.

В настоящее время вопрос относительно Европейской конвенции и обязательности её применения в системе национального права в основном решён, но использование решений Европейского Суда по правам человека законодательно не регламентируется. Следует ли их рассматривать в качестве судебных прецедентов, обладают ли они свойством нормативности, что следует понимать под «правовыми позициями» и как они соотносятся с понятием «судебный прецедент»? Ю.Ю. Берестнев обосновывает влияние постановлений ЕСПЧ на национальные правовые системы именно прецедентным характером решений Суда: «Прецедентный характер решений, выносимых Европейским Судом по правам человека, оказывает всевозрастающее влияние на национальные правовые системы европейских стран»^{^[13]}. Большинство исследователей также воспринимают решения ЕСПЧ в качестве прецедентов.

Судебный прецедент с точки зрения правовой природы представляет собой «решение по конкретному делу, являющееся обязательным для судов той же или низшей инстанции при решении аналогичных дел либо служащее примерным образцом толкования закона, не имеющим обязательной силы»^{^[14]}. Похожее определение даётся и Рене Давидом - решение по конкретному делу, являющееся обязательным для судов той же или низшей инстанции при решении аналогичных дел, либо служащее примерным образцом толкования закона, не имеющим обязательной силы. Отсюда следует, что прецедент – решение по делу, которое «должно учитываться» при последующем рассмотрении аналогичного дела. Любой прецедент содержит две части: ratio decidendi и obiter dictum. Ratio decidendi — это та часть решения суда, в которой излагаются нормы права, на основе которых было разрешено данное дело, здесь содержатся принципы права, на основе которых суд принимает решение. Это может быть и конкретная норма права или же иная правовая основа, опираясь на которые судам надлежит принимать решения. Именно эта часть решения будет обязательна для всех последующих решений судов, если им придется рассматривать аналогичные дела. Ratio decidendi формирует правовую основу, которая имеет нормативный характер и должна применяться в отношении всех других лиц, а не только сторон по данному делу. Таким образом, ratio decidendi представляет собой норму прецедентного права. Остальная часть решения получила название obiter dictum, по ней понимаются замечания суда, сделанные им по вопросам, которые непосредственно не входят в предмет судебного решения. В отличие от ratio decidendi эти высказывания не формулируют тот или иной принцип права и не обосновывают решение суда.

Таким образом, можно сделать вывод, что прецедент в качестве уже вынесенного решения не применяется как таковой. Юридическое значение имеет норма, или принцип, которые были изложены в этом решении, т.е. действует следующая схема: правовые нормы и принципы, обретая материальную сущность, представляют собой ratio decidendi, формой выражения которого является судебное решение. Тем самым утверждение о том, что решения ЕСПЧ наполняют, оживляют Конвенцию, предполагается, что решающую роль в этом процессе играет как раз ratio decidendi – суть правового решения.

В связи с этим представляется необходимым остановиться на соотношении понятий «прецедент» и «правовая позиция». Термин «правовая позиция» не имеет легального определения, впервые в российской судебной системе был использован Конституционным Судом РФ в постановлении № 11-П от 15 июля 1999 года. В данном постановлении особенно важен пункт 3, в котором было прямо указано, что сформулированные ранее правовые позиции в соответствии с положениями закона «О Конституционном суде Российской Федерации» являются общеобязательными и действуют непосредственно. Суд ссылался на предыдущие постановления и указал, что судьи и вообще все правоприменители обязаны следовать этим правовым позициям КС. Представляется, что данное положение не может быть ни чем иным как прямым указанием на то, что правовая позиция является источником права.

Что же такое «правовая позиция»? Так, судья Г.А. Гаджиев под правовой позицией понимает правовой принцип, пригодный для разрешения группы сходных юридических коллизий. Более развернутое определение данному понятию, применительно к правовым позициям Конституционного Суда РФ, дает Н.В. Витрук: «Правовые позиции Конституционного Суда РФ есть правовые выводы и представления Суда как результат интерпретации (толкования) Судом духа и буквы Конституции РФ и истолкования им конституционного смысла (аспектов) положений отраслевых (действующих) законов и других нормативных актов в пределах его компетенции, которые снимают неопределенность в конкретных конституционно-правовых ситуациях и служат правовым основанием итоговых решений Конституционного Суда». Далее следует вывод, что «правовые позиции Конституционного Суда РФ приобретают характер конституционно-правовых норм … но ими не становятся». Б.С. Эбзеев, напротив, утверждает, что решения Конституционного Суда РФ о толковании конституционных норм, по существу, становятся частью Конституции, а поэтому и не могут быть судебным прецедентом.

Тем самым правовые позиции судебного органа представляют собой его отношение к определенным правовым проблемам, которое закрепляется в судебных решениях. Это результат анализа аргументов и выводов суда, образующих интеллектуально-юридическое содержание судебного решения, что, по сути, является не чем иным как сутью правового решения. Итак, как отмечено ранее, прецедентом в классическом его понимании является решение, содержащее созданную судом общеправовую норму (ratio decidendi), на котором основывается решение и которому обязаны следовать нижестоящие суды при рассмотрении подобных дел. И в этом смысле правовые позиции как принципы, лежащие в основе решения, обязательные для применения в аналогичных ситуациях всеми иными субъектами права, т.е. правовая позиция практически ничем не отличается от ratio decidendi.

Рассмотренные выше понятия позволяют логически разрешить вопрос о месте решений ЕСПЧ в системе источников права. Правовые позиции Европейского Суда представляют собой ratio decidendi в структуре судебного решения, которое принимает характер прецедентного ввиду того, что в нём содержится четко выраженное отношение ЕСПЧ к определенным правовым вопросам, ответ на которые представлен содержанием конкретных положений Европейской Конвенции. Таким образом, всякий раз, когда ЕСПЧ будет формировать правовую позицию по определённым вопросам, источником таких правовых позиций будут выступать решения ЕСПЧ – прецеденты.

В качестве примера рассмотрим постановление ЕСПЧ, вынесенное 17 января 2008 г. по делу, которое было инициировано жалобой, поданной гражданином России Рякибом Исмаиловичем Бирюковым против Российской Федерации. В пункте 39 данного постановления отмечается, что «задача Суда в настоящем деле, …, отличается от его предыдущих дел. Суд должен решить, отвечало ли требованиям статьи 6 §1 оглашение только резолютивной части решения в открытом суде в гражданском деле заявителя», т.е. до данного постановления ЕСПЧ ещё не сталкивался с данной проблемой, следовательно, в данном случае будет иметь место создание правовой позиции. ЕСПЧ пришёл к выводу, что практически в ста процентах случаев российские суды общей юрисдикции оглашают лишь результативную часть вынесенного решения. При этом так называемая мотивировочная часть выдается сторонам спора по истечении 5 дней. Были случаи, когда истцы и ответчики так и не смогли ее получить (судья уходил в отпуск или заканчивались его полномочия). Согласно Постановлению ЕСПЧ такая практика российской системы судов должна быть прекращена. Она нарушает один из принципов Европейской конвенции, гарантирующих контроль правосудия общественностью. Не оглашение мотивировочной части решения суды является нарушение ч. 1 ст. 6 Европейской Конвенции по правам человека – это ratio decidendi, правовая позиция ЕСПЧ, источником которой будет постановление ЕСПЧ по делу Рякиб Бирюков против России, имеющее прецедентный характер.

Некоторые исследователи констатируют тот факт, что применение решений ЕСПЧ в качестве прецедентов не увязывается с российской правовой системой. В частности, М.Н. Марченко и В.А. Канашевский утверждают, что юридическая сила и статус прецедента как источника права на внутригосударственном уровне определяется, в конечном счёте, законодателем независимо от того, какие существуют основания для квалификации правила, содержащегося в судебном решении или обзорах высших судебных инстанций в качестве правовой нормы. Их позиция обосновывается тем, что российское законодательство не признает прецедент источником права и потому он не может являться таковым по формально-юридическому признаку. Более сдержанным является мнение П. Лаптева, который утверждает, что «нам придется воспринимать юридические принципы и конструкции, не свойственные российской науке и практике. Прежде всего, это касается такого понятия, как прецедентное право».

Таким образом, после ратификации Европейской конвенции, государственные органы всех стран-участниц Совета Европы, включая страны с континентальной правовой системой, должны рассматривать решения Суда в качестве прецедента – источника права.

Полагаем необходимым также отметить, что решения Конституционного Суда РФ являются источниками права, несмотря на то, что традиционно российская правовая система относилась к континентальной правовой системе, которая не признавала прецедент в качестве такового. Это положение основывается на том, что в юрисдикцию Конституционного Суда РФ входит проверка положений нормативно-правовых актов относительно соответствия Конституции РФ, и если решения Конституционного Суда РФ не признаются источниками права, то неизбежно возникает ситуация, что противоречащий Конституции РФ нормативный акт будет применяться, ибо отсутствует право ссылаться на соответствующее постановление (определение) Суда о его неконституционности. Что само по себе было бы абсурдом. Поэтому решения Европейского Суда по правам человека имеют схожую функцию, что и решения Конституционного Суда РФ, а именно они должны иметь прямое действие и непосредственно применяться в практике российских судов.

В то же время Европейскую конвенцию невозможно рассматривать в отрыве от правовых позиций и официального толкования ее положений ЕСПЧ, что аргументируется ст. 46 Конвенции, то есть эта статья ставит нормы Конвенции и прецедентное право ЕСПЧ на один уровень, а значит, нормы Конвенции и решения ЕСПЧ по правам.

Другим подходом к пониманию природы правовых позиций среди современных ученых-правоведов становится попытка определения специфических признаков решения Конституционного Суда РФ и степени его влияния на законодательство и правоприменительную практику. По существу решения Конституционного Суда РФ обладают такими признаками как общеобязательный, окончательный и неоспоримый характер, вступление в силу с момента провозглашения и непосредственное действие, официальное опубликование^{^[15]}. Поэтому правовая природа и решений и правовых позиций Конституционного Суда РФ определяется помимо прочего распространением их действия за пределы конкретных дел (Т.Г. Морщакова, А.А. Белкин).

Таким образом, в современных условиях именно правовые позиции Конституционного Суда РФ, сформулированные в мотивировочной и резолютивной частях его решений, представляют собой эффективные способы научного обоснования практики применения конституционно-праактов относительно соответствия Конституции РФ, и если решения Конституционного Суда РФ не признаются источниками права, то неизбежно возникает ситуация, что противоречащий Конституции РФ нормативный акт будет применяться, ибо отсутствует право ссылаться на соответствующее постановление (определение) Суда о его неконституционности. Что само по себе было бы абсурдом. Поэтому решения Европейского Суда по правам человека имеют схожую функцию, что и решения Конституционного Суда РФ, а именно они должны иметь прямое действие и непосредственно применяться в практике российских судов.