Постпозитивизм Т.Куна, С.Тулмина и П.Фейерабенда
Другое, историко-социологическое направление постпозитивизма более тяготеющее к истории науки, нежели к методологии, ярче всего представлено американским философом Томасом Куном /род. 1922/. Концепция исторической динамики научного знания Куна, выраженная в книге "Структура научных революций", сформировалась в полемике '. с логическим эмпиризмом и критическим рационализмом. Т.Кун предложил отказаться от господствовавшего в неопозитивистской и попперианской философии образа науки как системы знаний, изменение и развитие которой подчинено канонам методологии и логики. История науки показывает, что на протяжении своего развития "наука включала в себя элементы концепций, совершенно несовместимых с теми, которые она содержит в настоящее время". Поэтому любая канонизация каких-либо научных методов или способов развития науки бессмысленна и вредна, так как реальной научной практикой движут не общие законы, а временные, меняющиеся и локальные традиции. Описание появления, жизни и гибели этих традиций и становится задачей Куна.
Основной единицей методологического анализа Куна является научная традиция, называемая парадигмой. Парадигма - это научная теория, завоевавшая признание группы ученых, но в то же время незавершенная, представляющая собой объект для дальнейшей разработки, плюс предлагаемый ею способ действий в науке. Носителем парадигмы выступает научное сообщество, все ученые, которые работают в рамках данной парадигмы.
Понятие научного сообщества является основным для понимания специфики концепции Куна, ее совершенно иной ориентированности, нежели концепции Поппера и Лакатоса. Если они считают науку автономной, способной к имманентному развитию в силу внутренне необходимого развертывания ее содержания, без выявления субъекта ее развития, то у Куна наука развивается научным. сообществом в рамках принятой парадигмы. Этим определяется новый подход к историко-методологическому анализу. Коль скоро сообщество ученых выступает как важнейший фактор ее развития, анализ должен быть не только логико-методологическим, но учитывать социальные, психологические, ценностные и другие "субъективные" факторы. Кун исходит из того, что понять все вопросы, связанные с возникновением, расцветом и упадком парадигмы, невозможно с позиций какой-то вневременной рациональности. Их можно понять, только вживаясь в ту конкретно-историческую научную ситуацию, в которой парадигма существовала. Отсюда - основным методом исследования является ситуационный анализ, а способом постижения - понимание.
Кун предложил модель историко-научного процесса как чередования эпизодов конкурентной борьбы между различными научными сообществами; наиболее важными типами таких эпизодов является "нормальная наука" /период безраздельного господства парадигмы/ и "научная революция" /период распада парадигмы, конкуренции между альтернативными парадигмами и, наконец, победа одной из них, т.е. переход к новому периоду "нормальной науки"/.
Периоды научных революций - периоды выбора парадигмы. Но осуществить рациональный выбор трудно, потому что сторонники противоборствующих парадигм всегда преследуют разные цели, ставят разные проблемы, принимают разные философские предпосылки. Выбор между конкурирующими парадигмами невозможен, так как любые две парадигмы представляют совершенно различные взгляды на исследуемую область. Поэтому переход к новой парадигме осуществляется не в результате переубеждения ее противников, а чаще всего потому, что противники умирают, а новое поколение уже привыкает к ней. Кун указывал на несоизмеримость и даже несопостовимость новых и старых парадигм, переход к новым парадигмам он изображал как полный разрыв с прежним знанием, т.е. исключался момент преемственности в эволюции науки. Прогресс, по Куну, понятие, имеющее смысл только для "нормальной науки", он характеризуется все возрастающей детализацией и систематизацией знания, а его критерием выступает количество решенных проблем. Таким образом, принципиально новым для постпозитивизма является куновская трактовка научных открытий, рассматривающая открытия не как изолированные одномоментные события, а как довольно длительные эпизоды в развитии науки, связанные с переходом от одной парадигмы к другой.
Историко-социологическое направление в постпозитивизме наиболее отчетливо представлено в эволюционистское концепции американского философа Тулмина /род. 1922/. Он был одним из первых критиков логического позитивизма, еще в 40-50 годы выступил против неопозитивистской антиисторичности в анализе науки. Целью науки, по мнению Тулуина, является понимание, а развитие науки заключается в постоянном его улучшении,"в совершенствовании объяснительных процедур посредством выработки более "сильных", адекватных понятий. Все изменения в науке направлены к лучшему пониманию, что осуществляется каждый раз не путем логической реорганизации "научных фактов" /как думают неопозитивисты и критические рационалисты/, а путем полной переинтерпретации нашего опыта в терминах новых концепций. Такая переинтерпретация достигается за счет изменений концептуального аппарата науки. Концептуальный аппарат научной дисциплины Тулмин считает определяющим все ее суждения и теории, поскольку зависит от принятой системы понятий. В свою очередь концептуальный аппарат научной дисциплины вырабатывается и изменяется в соответствии с общими доктринами философского характера.
Концептуальные изменения, считает Тулмин, составляют самую суть развития науки, они объясняют его, сбрасывают с него тот мистический покров, которым оно окутано не только в концепциях критических реалистов попперовского толка, но и в теории Куна. Главный недостаток куновской теории научных революций состоит в том, что Кун с его глобальными трансформациями, несоизмеримостью до- и послереволюционных научных традиций не в состоянии объяснить перехода от одной парадигмы к другой, вскрыть механизм революционных изменений. Тулмин критиковал Куна за так называемый эпистемологический катастрофизм, который мистифицирует природу научных изменений, поскольку не раскрывает их механизма. Основную задачу философии Тулмин видит в том, чтобы выявить факторы, определяющие характер, направление, интенсивность концептуальных модификаций в той или иной научной дисциплине.
Науку Тулмин представляет не как отражение в теоретической форме объективной действительности, а только как инструмент понимания, рассматриваемого в чисто субъективном плане. Сами теории рассматриваются Тулминым не как логические системы высказываний, а как особого рода "популяции" понятий. Развитие науки изображается им подобно биологической эволюции в духе концепции Поппера. Наука принципиально двойственна: это совокупность интеллектуальных дисциплин и профессиональный институт. Поэтому механизм эволюции концептуальных популяций состоит в их взаимодействии с внутринаучныун /интеллектуальными/ и вненаучными /социальными, экономическими и др./ факторами. Понятия могут "выживать" благодаря значительности своего вклада в улучшение понимания, однако это может происходить и под влиянием иных воздействий, например идеологической поддерж ке или экономических приоритетов, социально-политической роли лидеров научных школ или их авторитета в научном сообществе. Внутреняя /рационально реконструируемая/ и внешняя /зависящая от вне-научных факторов/ истории науки являются дополняющими друг друга сторонами одного и того же эволюционного процесса.
Свою программу Тулмин реализовал в ряде историко-научных исследований, в которых он все же подчеркивает решающую роль рациональных факторов. "Носителями" научной рациональности являются представители "научной элиты", от которых в основном зависит успешность "искусственного" отбора и "выведения" новых продуктивных понятийных "популяций". Социальные и психологические моменты, которые Тулмин требует учитывать при анализе конкретной научной ситуации, он лишает объективно-исторической основы, рассматривает их главным образом как факторы индивидуально-личностные. Тулмину не удалось осуществить свою главную задачу - соединить логику науки с социологией и психологией еще и потому, что собственно логика науки им не разработана.
Картина развития науки, созданная американским философом и методологом науки Полом Фейерабендом /род. 1924/ представляет собой своеобразный синтез учения Куна с идеей конкурентной борьбы и фальсирицируемости теорий Поппера. В то же время некоторые моменты концепции П.Фейерабенда обнаруживают его близость воззрениям Лака-тоса. В книге "Против метода. Очерк анархической теории познания" /1975/ Фейерабенд синтезировал, продолжил и довел до крайности многие идеи Поппера, Лакатоса и Куна. Агностицизм и плюрализм, от которых не мог освободиться ни один из названных философов и методологов науки , преобразован Фейерабендом в принцип гносеологического произвола. Так, например, критическое отношение к рационалистической нормативной методологии можно обнаружить уже у Лакатоса, Кун значительно усилил критику рационализма, а Фейерабенд логически завершил: в результате рационализм оказался замененным методологическим анархизмом.
Фейерабенд не просто отмечает, как Лакатос или Кун, ограниченную применимость методологических правил, он категорически отвергает всякую методологию. Во-первых, говорит он, любая система правил несовместима с реальной научной практикой. Все методологические правила - даже такие очевидные, как требование непротиворечивости - постоянно нарушаются. Во-вторых, нарушение методологических правил выступает не только фактором реальной науки, ко и абсолютно необходимым фактором роста знания. Всякая методология, подавляя творческое человеческое начало, сдерживает развитие науки, движущая сила которого - не метод, а человек с его способностями, стремлениями, волей. В силу этого всякая методология антигуманна и создание ее - дело не только совершенно бесперспективное для философа, но и вредное для науки.
Исследования, совершающиеся по строго заданному стандарту, способны повторить, воспроизводить, но не способны создавать нечто подлинно новое. Вместо жестких стандартов и ригористических предписаний науке нужна антология научных поисков, достижений и ошибок, она может давать эвристические рекомендации. Необходимо признать ' плюрализм авторитетов и полную методологическую свободу.
Рост знания, по Фейерабенду, происходит в результате пролиферации /размножения/ теорий, которые являются несоизмеримыми /дедуктивно не связанными, использующими разные методы и разные понятия/. "Пролиферация, - пишет он, - означает, что нет необходимости подавлять даже самые диковинные продукты человеческой фантазии". Фейерабенд отстаивает позицию теоретического и методологического плюрализма: существует множество равноправных типов знания, и данное обстоятельство способствует росту знания и развитию личности. Самые плодотворные периоды развития науки - периоды борьбы альтернатив. Их истоки коренятся в различии мировоззренческих и социальных позиций ученых; знание не только теоретически, но и идеологически нагружено.
Таким образом, единицей методологического анализа Фейерабенда является группа альтернатив. Альтернативами называются теории, относящиеся к одной эмпирической области, такие, что каждая из них имеет хотя бы одно эмпирически проверяемое следствие, несовместимое со следствиями другой. Альтернативные теории суть полностью различные способы видения мира, совершенно несоизмеримые. Тезис полной несоизмеримости альтернативных теорий вызвал резкую критику со стороны многих западных философов науки. Ведь полная несоизмеримость означает не только отсутствие критерия для предпочтения теорий, но и невозможность обнаружить, что две теории расходятся в своих эмпирических предсказаниях.
"Анархическая эпистемология" Фейарабенда отрицает возможность универсального метода познания, так как всякое развитие знания предполагает отказ от старых методов, а следовательно, метод невозможно совместить с творческим мышлением, Но при всем своем негативном отношении к рационализирующей и нормативной функции методологии Фейерабенд все же разработал гносеологическую концепцию по стандарту критического рационализма. Хотя во всех его работах подчеркивается, сколь бесполезны методологические нормы и как пагубно методологии влияли бы на науку, если бы ученые им следовали, тем не менее Фейерабенд все же считает, что нельзя представлять развитие науки воле случая, поскольку мы хотим создавать я развивать ее в соответствии в теми идеями, которые считаем разумными.
Е духе всех прочих представлений постпозитивизма решает Фейерабенд вопрос о тенденциях развития науки, о научном прогрессе. Познание не является процессом, приближающимся к некоторому идеалу. Познание - это только постоянно увеличивающийся океан альтернатив, каждая из которых принуждает другие уточнить свои точки зрения, все они вместе вносят свой вклад в развитие мощи нашего мышления. У Фейерабенда наука представляет собой ничем не объединенное множество замкнутых в себе теорий, между которыми не может быть никакой связи и никакой преемственности. В постпозитивизме нет реального философско-методологического стержня, все его концепции в той или иной степени грешат волюнтаризмом, Фейерабенд же отсутствие такого стержня возвел в принцип. Он возводит в абсолют относительность и изменчивость форм рациональности, критериев выбора, стратегии исследования.
"Анархизм" Фейерабенда есть своеобразная попытка внести гуманистические мотивы в теорию познания, "принцип гуманизма" провозглашается им в качестве высшего критерия, определяющего смысл всех сфер общественного сознания, гуманизм понимается как свобода творчества, самовыражения человека, не зависимо от реального мира. Для Фейерабенда шаманство, религия ничем не хуже и не лучше науки, так как они тоже дают человеку возможность самовыражения. Сохранение и развитие этих форм общественного сознания тоже отвечает принципу гуманизма и потому они также рациональны. В конечном счете такой ход аргументации ведет к идеалистической трактовке природы науки и других сфер общественного сознания, к утрате специфики их функций в социальной жизни. Западные критики Фейерабенда в большинстве отмежевались от его идей, как несовместимых с академической философией. Тем на менее эти идеи глубоко укоренились в западной методологии науки, социологии научного знания.
Таким образом, отказ постпозитивистов от многих застарелых догм позитивистской и неопозитивистской философии позволил им выдвинуть ряд новых идей, которые знаменуют значительный прогресс в западной философии науки. К этим идеям относятся: идея роста или развития научного знания, признание роли философии в развитии научного знания, подчеркивание относительной самостоятельности роли теоретического мышления в научном познании, идея необходимости для методологии науки союза с историей науки. Позитивного осмысления заслуживают попытки внести в науку новые методологические понятия: "исследовательская программа" /Лакатос/, "парадигма" Дун/ и др. Ясно, что диалектико-материалистическое переосмысление этих идей и понятий может внести ценный вклад в развитие методологических исследований научной философии.
3.4. Философия "научного материализма"
Философия "научного материализма" сформировалась в конце 50-х годов XX века и получила широкое распространение в англоязычных странах /Австралия, Великобритания, Канада, США/. Непосредственным идейным предшественником этой философии явился логический позитивизм. Развивавшиеся логическим позитивизмом идеи физикализма, редукционизма, выдвинутая ими концепция "единой науки", так же, как и свойственная им лингвистическая интерпретация философской проблематики, определили как форму постановки психофизической проблемы в "научном материализме", так и направления ее решения. "Научный материализм" явился продуктом разложения логического позитивизма, он возник и оформился в русле постпозитивистского движения, которое связано с реабилитацией онтологической и вообще "метафизической" проблематики, зачислявшейся неопозитивистами в разряд псевдопроблем.
3 центре внимания "научных материалистов" оказалась классическая философская проблема соотношения сознания и материи, ' духовного и физического. Начало дискуссии положила статья бывшего члена Венского кружка Т.Фейгла, озаглавленная "Ментальное" и "физическое". Статья была опубликована в 1956 году в "Миннесотоских исследованиях по философии науки" и содержала тезис о тождестве духовного и физического. Почти одновременно сходные, хотя и различные по аргументации тезисы, формулируются американскими философами Р.Рорти, У.Селларсом, П.Фейерабенцом, Дж. Фодором, философами из Австралии Дж.Смартом, Д.Армстронгом и др. В последние десятилетия тема отношения духовного и телесного получила широкий резонанс в англоязычной- литературе. 3 результате дискуссий сложились различные варианты решения проблемы духовного и телесного - физикализм, элиминативный материализм, редуктивный материализм, функциональный материализм, эмерджентный материализм и др. Сохраняя характерную для аналитической философии форму обсуждения этой проблемы, т.е. ее решения с позиций естественнонаучного мировоззрения и методологии, "научные материалисты" вместе с тем реабилитируют ее онтологический смысл. А это означает постановку вопроса о природе сознания, духовного, психического, а тем самым и вопрос о сущности человека, об отношении человека к окружающей его природе.
Отвечая на эти вопросы, "научные материалисты" стремятся обосновать концепцию материалистического монизма. Многие из них ссылаются на Демокрита, Ламетри, Гоббса как на своих идейных предшественников и прямо объявляют себя сторонниками традиций классического материализма. Они решительно критикуют идеализм и особенно дуализм, постулирующий существование сознания как особой, отличной от телесного сущности, отстаивая в противовес им "теорию тождества мозга и психики", некоторые из них открыто выступают с позиций, атеизма.
Центральным тезисом и исходной методологической установкой научных материалистов является утверждение, что весь существующий мир состоит исключительно из материальных сущностей и, следовательно, человек с его психикой в принципе не отличается от остальной природы. Отсюда следует, что "методы естествознания, в частности физики, способны дать исчерпывающее описание человеческого существа". Это означает, что духовные явления тождественны физическим, составляют подкласс физического. Возможность полной редукции духовного к физическому должна быть строго доказана научными исследованиями. Отсюда и само название этого направления - "научный материализм", подчеркивающее то обстоятельство, что обоснование материализма полностью зависит от науки и производится ее средствами. Но это и означает, что явления психики, мышления и сознания человека должны быть сведены к Физическим процессам. Только таким путем якобы возможно провести линию материалистического монизма.
Проводимая здесь парадигма физикализма, дань которой отдали логические позитивисты, содержит достаточно четкие онтологические, гносеологические и методологические установки. Онтологическая установка включает в себя физикалистский монизм /"все есть физическое"/ и физический детерминизм /"все подчинено жестким физическимзаконам"/. Гносеологической стороной этой установки .является абсолютизация физического знания. Методологической установкой физикализма выступает редукционизм, т.е. сведение высших свойств материи - сознания, социально-личностных проявлений человека - к нейрофизиологическим, биологическим и в конечном счете физическим процессам и явлениям.
Развитие философии "научного материализма" было стимулировано теми громадными успехами, которые достигнуты в объяснении человека в конкретных науках. Многие ученые на Западе высказывают мнение о том, что исследования в области психологии, зоопсихологии, нейрофизиологии, психолингвистики, кибернетики, антропологии и других науках дали несравненно больше подтверждаемых знаний о человеке, чем философия за все время ее существования. Возникла объективная потребность в философско-теоретическом осмыслении этого знания. Этой потребности не отвечали спекулятивные и умозрительные концепции, сформулированные в рамках фрейдизма, неотомизма, феноменологии, экзистенциализма и тому подобных, тяготеющих к иррационализму учений. Успех могли иметь только сциентистские теории, совместимые с монизмом и строгим физическим детерминизмом. Эта программа и была реализована представителями "научного материализма".
"Научные материалисты" стремятся обойти натурфилософскую постановку вопросов типа: "что есть сознание?", "что есть телесное?", "что есть человек?" Такого рода вопросы, считают они, находятся в ведении науки. Собственно философская стратегия научности состоит в том, чтобы проанализировать высказывания о духовном, телесном, личности с тем, чтобы установить корректные логические отношения между ними. При этом предполагается, что тщательно проведенный семантический, логический и лингвистический анализ таких рассуждений о духовном и телесном освободит решение традиционных онтологических проблем от априорных предпосылок, некритических допущений, спекулятивных домыслов и выявит их подлинный смысл.
Под влиянием достижений науки, материалистической философии и внутренней логики развития "научный материализм" претерпел определенную эволюцию в направлении от физикалистского редукционизма к материалистической диалектике. В этой эволюции можно выделить историческую последовательность разновидностей "научного материализма", в которой возникновение каждой новой разновидности характеризуется новым отступлением от первоначальной редукционистской установки и усилением диалектических моментов в понимании сути и в решении психофизиологической проблемы. Последовательность эта такова: 1/"элиминативный" материализм; 2/"редуктивный" материализм; 3/"функциональный" материализм; ^/"эмерджентистский" материализм.
Наиболее последовательная форма "научного материализма" связана с программой элиминации "ментальных терминов", она именуется "элиминативным" материализмом. Здесь вопрос w-авится не о редукции ментального к физическому, а о том, чтобы рассматривать ментальное как фиктивное, несуществующее. Так,согласно Д.Армстронгу, автору труда "Материалистическая теория сознания", всякая материалистическая теория должна быть бескомпромиссной в отношении постулата сознания, поскольку современная наука убедительно свидетельствует в пользу оправданности тезиса о том, что психическое есть мозговые процессы. По мнению Армстронга, человек обладает лишь физическими, химическими и биологическими свойствами, которые, по всей вероятности, могут быть редуцированы к исключительно физическим свойствам.
Более детально концепцию "элиминативного" материализма развивает Р.Рорти. Поскольку то, что мы называем ощущением, говорит он, является не чем иным, как только мозговым процессом, термин "ощущение" утрачивает свое специфическое значение и становится ненужным. "Ментальные термины" являются, по существу, терминами обыденного языка, они должны быть элиминированы в ходе развития науки /прежде всего нейрофизиологии/ и заменены точными научными терминами. Ментальная онтология столь же архаична, как и онтология средневекового человека, который объяснял болезнь воздействием "ведьм". И подобно тому как "язык ведьм" был заменен языком современной медицины, язык алхимии - химией, астрологии - астрономией, ментальный язык будет заменен языком науки.
В статье "Современные концепции сознания'', опубликованной в 1982 году, Борти пишет, что всякое сущее может быть выражено лингвистически, а следовательно, стать объектом научного исследование, объяснения и проверки. Понятие сознания лингвистически невыразимо, поэтому его нельзя считать сущим. Оно оказывается столь туманным, неявным и противоречивым, что напрашивается мысль о том, не является ли оно "'излишним ингредиентом" в нашей картине мира, "добавкой", лишенной какого-либо онтологического статуса. Сознание, по Рорти, подлежит такой же элиминации, как и понятие Бога. Аналогичную позицию занимает П.Фейерабенл.
"Редуктивннй" материализм или "теория тождества" - это физикалистское сведение психически* явлений, состояний и процессов к подклассу физических явлений, состояний и процессов. Наиболее яркими представителями "редуктивного" материализма являются Г.Фейгл и Дж.Смарт. Фейгл, заложивший основы "теории тождества", приходит к выводу: "ментальное" тождественно "физическому" в том смысле, что "ментальные" термины и определенные нейрофизиологические термины имеют одинаковое значение, ибо их референты являются идентичными. Прогресс в нейрофизиологии, по мнению Фейгла, демонстрирует возрастающую корреляцию между ощущениями и мозговыми состояниями, и он считает, что не существует серьезных логических трудностей для доказательства возможности превращения этой корреляции в актуаль-' ное тождество. Это тождество не является логически необходимым, оно носит эмпирический характер, подобно тождеству "Утренней звезды" и "Вечерней звезды", а не тождеству 5=3 + 2. Поскольку мозговые процессы интерпретируются как "физические", то "ментальное" оказывается подклассом физического. При этом достигается монистическая картина мира, основание которой., по убеждению Фейгла, является необходимым условием принятия материализма и решительной критики дуализма.
Концепция "редуктивного" материализма последовательно проводится Дж.Смартом, согласно которому в мире не существует ничего, помимо сущностей физики, и ничего, что не вело бы себя в соответствии с исключительно физическими законами. Считая себя сторонником линии Демокрита, Смарт выступает с позиций атеизма. "С тех пор» - пишет он, - как появилась теория Дарвина, объяснение целесообразности посредством "целей Бога" стало ненужным". Конечно, не все сущности, постулируемые современной физикой, необходимо должны быть материальными частицами. Пространственно- временные точки, числа и многие используемые в физике- понятия являются гипотетическими понятиями. Но для философа принципиально важно осознавать, что онтология должна быть онтологией современной физики.
Однако провести "строгое тождество" в отношении "ментального" и "физического" невозможно. В этой связи против "теории тождества" обычно выдвигают два аргумента: 1/ физические явления /в данном случае мозговые процессы/ всегда имеют определенную пространственную локализацию, "ментальные"- же явления не имеют такого свойства; 2/ существенным свойством "ментальных" событий является то, что . они даны субъекту непосредственно /например, мое болевое ощущение/ и, следовательно, носят сугубо "личный" характер; физические же события паны нам путем наблюдения, носят "публичный" характер! если "ментальное" тождественно "физическому", то тогда, например, мое болевое ощущение или моя мысль должны быть "публичными", наблюдаемыми для других людей в том же смысле, как и физические события.
"Научные материалисты" пытаются отклонить указанные аргументы различными способами: путем замены "строгого тождества" более слабыми видами тождества. Особого внимания в этом плане заслуживает кибернетизированный вариант "научного материализма", носящий название "функционального" материализма. "Функциональные" материалисты /Х.Патнэм, Дж.Фодор и др./ подвергают сомнению "теорию тождества", они считают, что психические явления эквивалентны не физическим процессам в их обычном понимании, а определенным функциональным состояниям живой системы по аналогии с функционированием ЭВМ. Патнэм подчеркивает, что "функциональная организация системы в принципе логически отличается как от описания в плане ее физико-химического состава, так и от описания в плане ее актуального и потенциального поведения". Функциональные свойства нередуцируемы к известным физическим свойствам.
Патнэм не знает другого материализма, кроме старого механического и его современного физикалистского издания. Для него не существует диалектического материализма. Критикуя "современный материализм" , под которым он имеет в виду традиционный физикализм, Патнэм развивает свой, если так можно выразиться, "кибернетический" материализм, который по существу не выходит за рамки "научного материализма". Однако, "функциональные" материалисты делают определенный шаг вперед в понимании проблемы единства научного знания, уходя, впрочем, от анализа ее онтологического аспекта. Так, по мнению Фодора, традиционный физикалистский подход к проблемам единства науки "нуждается в либерализации": "Нельзя ограничиваться сведением психологии к нейрологии. Научные теории могут унифицироваться более чем одним способом, возможно многими путями". Показательно для взглядов Фодора то, что мозговые процессы, с которыми он соотносит "психологические состояния", трактуются им как "функциональные нейрологические состояния". Он считает, что приемлемая форма материализма должна основываться на четкой классификации психологических состояний соответственно с их функциональными эквивалентами.
Опираясь на достижения кибернетики, семиотики и системных исследований, "функциональные" материалисты занимают более верную позицию в понимании отношения психических явлений и деятельности мозга, так как рассматривают "ментальные" феномены в качестве специфических функциональных состояний, определяемых мозговой нейро-цинамикой,или идзнтичных некоторым "мозговым лингвистическим структурам". В концепции "функциональных" материалистов преодолеваются узкие рамки "физикалистского языка", роль логического каркаса в ней выполняют общенаучные понятия.
Концепция "эмерджентистского" материализма оформилась в начале 70-х годов как альтернатива редукционистскому материализму. Наиболее полно она представлена в работах аргентинского философа и физика Марио Бунге /с 1966 года он профессор университета Мак ' Гилла в Канаде/ и американского философа Джозефа Марголиса.
Сущность концепции "эмерджентистского" материализма состоит в том, что духовные явления и вообще явления человеческой культуры определяются как "эмерджентные свойства" высокоразвитых материальных систем. Эти свойства называются эмерджентными потому, что они представляют собой продукт развития сложных материальных систем и присущи им лишь как целостным образованиям. Эти свойства необходимо воплощены в определенных по своей организации материальных субстратах и образуют новое качество по отношению к свойствам элементов и подсистем той же целостной системы, которой они присущи. Отсюда вытекает невозможность их редукции к физическим свойствам.
"Эмерджентистский" материализм имеет существенные различия в концепциях М.Бунге и Д.Марголиса. Бунге, например, считает, что психическое является системным свойством высокоорганизованной материи /нейронных структур мозга/, а Марголис полагает, что это несводимый атрибут материи, который в процессе ее эволюции приобретает сначала интенциональные, а затем культурные свойства. Бунге ограничивается "психобиологическим подходом", концентрирует свое внимание на анализе онтологического плана проблемы и подробно рассматривает ее естественнонаучные основания, оставляя в стороне логико-гносеологический анализ и игнорируя социокультурный подход. В отличие от Марголиса Бунге не подчеркивает качественной специфики социальных систем и отношений, подводя их под общий знаменатель с биологическими системами и -отношениями. Идеальное трактуется Бунге как свойство целостности нейронных структур мозга. В целом он остается в рамках "психобиологического подхода" к проблеме сознания.
Наиболее последовательно и обстоятельно концепция "эмерджентистского" материализма развита в работах Д.Марголиса. Если у Бунге, как и у других представителей "научного материализма", базой для их теоретических построений служит наука, то для Марголиса в качестве такой базы выступает культура, ибо наука является фрагментом культуры. В работе "Личность и сознание" Марголис подчеркивает, что личность не существует и не может быть понята вне культуры, а последняя, как и обусловливаемые ею свойства человеческой психики, принципиально нередуцируема к физическому базису и к сугубо телесным свойствам. Марголис убедительно опровергает точку зрения, согласно которой только идеализм и дуализм способны создать достаточные теоретические основания для объяснения духовных, в том числе творческих способностей личности, а также человеческой культуры вообще. Стремясь преодолеть ограниченность и слабость "физикалистского материализма", Марголис апеллирует к диалектике, широко использует категории качества, целостности, системности, развития. В книге Марголиса, однако, нет даже упоминания о диалектическом материализме, нет и ссылок на работы философов-марксистов.
Сравнение рассмотренных нами разновидностей "научного материализма" показывает, что в первом случае психическое фактически игнорируется, во втором - предпринимаются попытки его лингвистического сведения к понятиям физического, в третьем - допускается уже функциональная несводимость психического к физическому, а в случаях "эмерджентистских" разновидностей "научного материализма" речь идет о понимании явлений психики и сознания как эволюционных результатов развития единой материальной субстанции. Иначе говоря, в последних случаях предпринимаются попытки совместить принцип материального единства мира и принцип развития. Концепция "эмерджентистского" материализма становится заметным явлением в западной философии, она встречает поддержку не только у философов, но и у крупных представителей естествознания. Думается, что это можно рассматривать как нарастание материалистических тенденций в современной западной философии.
Фундаментальный порок философии "научного материализма" в том, что понятие материи, подменяется здесь понятием "физического". Другой крупный недостаток "научного материализма" состоит в том, что он чужд диалектики. Это материализм без диалектики. Отсюда и проистекают его основные теоретические противоречия между тождеством и различием, индивидуальным и общим, случайным и необходимым, эмпирическим и теоретическим."Думается, что только органическое единство материализма и диалектики способно обеспечить последовательный материализм.
В концепции "научного материализма" нет места для категории идеального, которая не является чужеродным телом в системе материалистического монизма, а напротив, позволяет адекватно выразить специфику духовных явлений, их место и функцию в жизни человека и общества, преодолеть сциентистское понимание природы человеческого духа. Подлинно научный материализм должен опираться на всю общественно-историческую практику и все формы духовной деятельности, материальную и духовную культуру человеческого общества. В то же ' время нельзя не видеть ряд позитивных сторон "научного материализма". В отличие от логического позитивизма он выдвигает онтологическую проблематику и пытается разработать ее в материалистическом плане. В рамках "научного материализма" был поднят ряд новых проблем, имеющих философское и общенаучное значение: проблемы создания общенаучного языка, который избегал бы. методологии и категориального аппарата метафизического редукционизма и философского дуализма; естественноисторического происхождения мышления и сознания; соотношения естественного и искусственного интеллектов; взаимодействия методологий естественных, технических, гуманитарных и исторических дисциплин.