И потом вы стали выращивать своих волков?
Да, по ходу дела мне пришла в голову идея реинтродукции. Первоначально для спасения
моих зверей, с которыми я экспериментировал. Потому что отработал — надо в зоопарк отдать.
Но столько зверей раздать невозможно — значит, надо выпускать куда-то. Но зверь, выросший в
неволе, в лесу не выживет, это я уже понимал. И тут я задумался над общей проблемой. В мире
уже много видов, которых в природе не осталось, только в неволе. Леопард на Кавказе полностью
исчез, полосатых гиен почти не осталось. Значит, надо получать потомство в неволе и выпускать.
Но вы же были в зоопарке — сразу бросается в глаза ущербность психики: нервные тики,
стереотипные движения. И я решил попробовать самостоятельно вырастить зверей с нормальным
охотничьим поведением, способных жить в лесу. Дал объявление в газету, стал покупать волчат у
охотников, выкармливать. К сожалению, первые два выводка я запорол. Оказалось, чтобы они
нормально выросли, надо знать, как их выкармливать. Например, во время сосания щенок должен
массировать лапами молочную железу матери — одной, другой. А если им не во что упираться,
возникает тоническое напряжение мышц и в мозгу формируются очаги высокой активности,
которые на всю жизнь остаются. Звери вырастают психически неуравновешенными: депрессии,
фрустрации, конфликты в группе.
Плохо, если дырка в соске слишком большая. У новорожденных мозг не до конца
сформирован, они не чувствуют ни голода, ни насыщения, для них важно само сосание. Молоко
льется, животики раздуты, а они всё равно сосут. Желудок растягивается, и, когда они взрослеют,
им нужно больше пищи, не могут наесться. Они своим поведением абсолютно дестабилизируют
обстановку в группе. Агрессия у них не ритуализируется, отношения они строить не могут… Ну
как я мог всё это себе представить? Это я потом уже всё понял.
Получается, живое существо ужасно тонко притёрто к среде: шаг в сторону — и всё,
сломалось…
Безусловно. Это первым сказал ещё Леонардо да Винчи — что организм не существует сам
по себе, он живёт в среде, и все наши исследования должны быть построены на понимании их
общности, иначе это будет артефакт. Поэтому так важен для меня был полевой опыт. Конечно, эти
пределы особенно узкие у новорожденных, надо было их как-то поймать. Выкармливал волчат я
дома, но как только они достигали времени выхода из логова, уже вывозил их в поле на пару дней.
А совсем выпускал их уже половозрелыми на Триалетском хребте, недалеко от Тбилиси. И там
был с ними. Не постоянно — на недельку останешься, возвращаешься.