Она с раздражением отмахнулась от листка акации, кружившегося у нее перед носом.

– Вот и отлично. Но, знаете, это еще больше укрепляет меня в решимости побеседовать с вашей любовницей. Как выясняется, вам, мужчинам, нельзя доверять честь дамы.

Джеффри улыбнулся. Явный успех: две уступки за один вечер! Похоже, он научился обращаться с этой неукротимой леди.

– Назови мне их имена, Каролина, – тихо попросил он.

Она спокойно зачитала имена из своей записки. Мысленно представив себе этих людей, Джеффри облегченно вздохнул. Каролина по крайней мере отнеслась разумно к выбору своих жертв, за исключением, пожалуй, мистера Лутса. Большинство из них были людьми чести и порочить ее не станут.

Репутация ее не пострадает. Во всяком случае, не сегодня.

Теперь графу предстояло разобраться с ее нездоровым интересом к его любовнице. Никогда и ни под каким предлогом не позволит он Каролине подойти к своей бывшей пассии ближе чем на полмили. Неизвестно, какой вред способна причинить ей прямолинейная Луиза. Несмотря на ум и логичность мышления, Каролина еще не была готова постигнуть отдельные моменты физической стороны отношений между мужчиной и женщиной.

– Ну и отлично, – кивнул Джеффри, когда она спрятала свою записку. – Я поговорю с ними сегодня же. А пока предлагаю тебе остаться здесь, а я отыщу твою тетку. – Улыбнувшись, граф выудил из ее прически несколько застрявших в волосах листков акации. – По твоему виду можно подумать, что тебя катали по траве.

Лицо Каролины осветила ответная улыбка, и она легким движением руки смахнула золотистые листья с его головы. Ее воздушные, нежные прикосновения обострили его чувства и распалили душу.

– Этим-то и плохи акации и романтическая обстановка в целом. Они приносят беспорядок.

Джеффри взял ее руку, прекрасно понимая, что его самообладание имеет границы. Но тем не менее он поднес тонкие пальчики к губам и поцеловал.

– Каролина, а как целовали тебя те господа? Грубо... – Он запнулся, затрудняясь сформулировать вопрос. – Или они были сдержанны в своих знаках внимания?

Она наблюдала за своей рукой как загипнотизированная, не в силах оторвать взгляда от его губ. Ему тоже было несказанно приятно чувствовать на губах тепло ее руки, затянутой в белую перчатку. Потом, когда он начал расстегивать и стаскивать эту перчатку, его удовольствие переросло в истинное блаженство при виде того, как расширились ее глаза.

– Каролина, – тихо попросил он, – расскажи, как у тебя было с другими джентльменами.

Она нахмурилась, и выражение сосредоточенности омрачило ее прелестные черты.

– Никак, – вздохнула она скорбно. – Никакого трепета.