ФЛЮГЕР ДВОРЯНИНА
Иностранец, проезжавший по старой Франции, замечал, что на коньке домов не петушок показывает направление ветра, а флажок. Да и тот встречался не так уж часто. И форма флажка разная: один – правильный четырехугольник, другой разрезан на два язычка, один язычок длиннее, другой короче.
Однако не вкус хозяина сделал их разными. Флюгера не только скрипели, но и говорили на своем языке: они издалека сигналили с крыши, что их хозяин дворянин и на лестнице дворянских рангов занимает такое-то место.
Это и был droit de girouette, вокруг которого бушевало еще больше правовых споров, чем вокруг права окуривания ладаном. Сложилось так, что четырехугольная форма флажка полагалась только знаменным дворянам[66], дворянство меньшего ранга должно было довольствоваться флажком, разрезанным на два язычка. Тот, кто внутри этих двух классов претендовал на более высокое положение, мог соответственно уровню своего ранга сделать иглу флюгера повыше. На железной пластине можно было нарисовать свой герб либо пробить его мелкими дырочками наподобие сита. Таким образом, выражение "ветряной петух" не подходит к французским флюгерам. Французское girouette в фигуральном смысле означает то же, что у нас флюгер. После поражения Наполеона вышла одна ехидная книжица с таким названием "Dictionnaire des girouettes". В ней в алфавитном порядке указаны все те политические и общественные деятели, которые на протяжении своей карьеры не раз поворачивались то туда, то сюда в зависимости от того, какие дули ветры – республики, империи или королевства. (Если кто-нибудь собирается написать подробную книгу, могу сообщить, что первое оригинальное издание было выпущено в 1815 году в Париже фирмой А. Эймери. Автор по вполне понятным причинам не пожелал назваться).
БЕРЕГИСЬ! БАРИН ИДЕТ!
Итак, girouette не походил на петушка, зато петуху подражал сам барин, когда выходил из ворот своего дома. Одежда его была пестра и роскошна, как петушиные перья, и выступал он так же гордо. Разве что не кукарекал.
Кукареканье ему заменял, и не одно столетие, довольно странный аксессуар погремушка. Сначала погремушками украшали пояс, потом, когда они сюда уже не умещались, их начали нанизывать на край платья, на башмаки, по плечам, на шляпу. Погремушки сотнями обвешивали мужчин и женщин и издавали такой перезвон, что в церквах пришлось запретить эту неразумную моду – она мешала службе.
Как возникла эта звенящая мода? Этого мы не знаем, известно только, что ее победный марш начался в Германии. Баре феодальной поры ухватились за нее, потому что так о своей знатности можно было заявлять не только сверканием золота, но и звуками: мол, берегись! Барин идет! Поди с дороги!
Древняя гронингенская хроника сообщает о в буквальном смысле "Прогремевшем" в 1370 году придворном празднестве так: "В блестящих одеждах прибыли рыцари, дамы, девицы; к поясу у них были привешены злато-серебряные колокольцы; длинный плащ ниспадал с плеч; были тут и шур-шур, клинг-клинг!"
Ульрих фон Лихтенштейн[67], сладкоголосый поэт рыцарских времен и неисправимый дамский угодник, как известно, бился на сотнях турниров в честь своей дамы. На одном из поединков он столкнулся с другим таким же одержимым, который, по описанию Ульриха, был действительно достойным рыцарем и прискакал на ристалище в великолепном наряде – на нем было пятьсот погремушек, и даже на острие его копья позванивали маленькие колокольчики.
Когда числом погремушек уже невозможно было удивить мир, находчивые господа начали увеличивать их размеры. Погремушки стали с орех, с абрикос. Затем и эта мода прошла, погремушки навешивали вперемежку с бубенчиками или даже замещали ими, потом и бубенчики выросли до маленького колокольчика. В одной древней немецкой хронике описывается "колокольная" мода 1400-1430 годов; вес колоколов, подвешенных на ленте, достигал 10-15 марок, а самые модные экземпляры тянули и на 20 марок (примерно 10 фунтов).
На протяжении четырех веков гремучую моду воспринимали настолько серьезно, что не видели в том святотатства, когда одежду святых на алтарях украшали погремушками, полагая это высшей степенью поклонения. В старинном городе Галле можно увидеть статую Святого Морица, которую в 1411 году изготовил мастер Конрад фон Аймбек. На святой статуе висят погремушки. В народе ее по сей день называют "Der Sellenmoriz ".
В одежде мода скоро приходила и так же скоро отходила. Представляется невероятным, но мода на погремушки "прогремела" из XII века в XV. Своим упрямым противостоянием основному закону моды – изменчивости, она обязана единственно лишь языку погремушек. Погремушка, бубенчик, колокольчик был звонким герольдом дворянского достоинства, как и повешенный на шею коровий колокол – признак очень высокого дворянского титула.
Но ничто не вечно под луной. Погремушки все же сошли с плащей господ рыцарей и благородных дам. Однако не исчезли окончательно из поля зрения человечества. По сей день мы видим их на карточных фигурках, среди игрушек и особенно на самых подходящих для них местах – шапках клоунов[68].