ОПУСКАЕТСЯ БЕЛЫЙ ЭКРАН

Мужчина, Сандра, Хвостик и Сергей идут внизу перед авансценой.

Мужчина, беспрерывно оглядываясь.

МУЖЧИНА : Антонида... Это ты? Я к тебе сына твоего привел... Открой, пожалуйста!

Сергей стоял ни жив ни мертв, но все видел и слышал.

Из-за двери раздался голос, значит, это был ее голос. Голос матери. Так странно.

ГОЛОС Антониды : Андрей, что ли? Кого ты привел?

МУЖЧИНА : Сына!

ГОЛОС Антониды : Сына?

МУЖЧИНА : Ну, твоего! Твоего! Сергея! Он жив, оказывается! (мужчина посмотрел умоляюще на Сергея) Скажи ей, что ты жив! Ну?

Сергей: Я — жив. ( деревянным голосом.)

МУЖЧИНА : Он жив! Жив! Открой! Ты откроешь, Антонида? Или нет?

ГОЛОС Антониды : Нет.

МУЖЧИНА : Почему?

ГОЛОС Антониды : Я его боюсь.

МУЖЧИНА : Почему ты его боишься?

ГОЛОС Антониды : Боюсь... А ты не боишься?

Мужчина будто с ходу что проглотил. Даже ответить не смог. Потоптался рядом с нами и решил:

МУЖЧИНА : Дальше сами... А мне пора! — и посмотрел на часы. Но опять же не ушел, а постоял, глядя на меня и часто моргая.

А потом мы остались одни. Мы стояли, даже не знаю зачем.

ГОЛОС Антониды : Сергей? Ты тут?

Сергей кивнул.

ГОЛОС Антониды : Я знаю, что ты стоишь. Ты один? Нет?

Хвостик: Мы — трое! (крикнул)

ГОЛОС Антониды : Ну, вот видишь. И все бандюки?

Хвостик: Нет! Нет! ( крикнул ) Мы не бандюки, мы дети!

ГОЛОС Антониды : Все равно. Я не открою. Я с твоим отцом и не жила, когда его забрали. А потом я написала, что я ни его, ни тебя не видела, и ничего про вас обоих не знаю. Я от тебя сразу отказалась. Так что ты уходи... Сергей... Мне и без тебя тяжко. Они ведь ничего не прощают. Они и дядьку твоего Андрея до сих пор тягают. Могут и посадить. Особенно если узнают, что ты нашелся.

Хвостик: Антонида... Мы тебе не нужны? (крикнул и посмотрел на Сергея).

ГОЛОС Антониды : Вы мне не нужны...

Хвостик: Тогда мы пошли!

ГОЛОС Антониды : Идите...