Идеи подбора - «приискания» - работы, профессии для человека

 

Идея подбора работы для человека является, несомненно, более гуманной, чем мысль о селекции людей для социально фиксированного вида работы, поскольку она предполагает ма­нипуляцию не людьми, а вариантами возможного выбора тру­довых жизненных путей, следовательно, может допускать и некоторую разумную свободу и творческое отношение самого субъекта труда к делу такого выбора. Некоторые явления описываемого рода проявлялись в организации группового труда.

Артельный труд широко использовался в России, в част­ности рассматриваемого периода не только при выполнении временных кустарных работ, заказов, но и в рамках пред­приятий. Приверженцы народнических взглядов, такие, как, например, Н. В. Левитский, пропагандировали артели не толь­ко как способ повышения производительности труда, но и как форму организации его, имеющую важное воспитательное зна­чение, состоящее в «...развитии чувства собственного достоин­ства и взаимной солидарности» работающих [12. С. 94]. Е. М. Дементьев описал пример артельного труда набойщиков на текстильной фабрике. Он отмечал, что артельщики распреде­ляли работу сообразно способностям ее членов. Заработная плата устанавливалась так, чтобы при одинаковом усердии заработки всех могли быть приблизительно равными (при условии равной квалификации). Разница определялась коли­чеством прогулов и «разницей усердия за день» [60. С. 150].

Однако в условиях производства речь могла идти скорее о некоторых вариантах выбора функций, работ в рамках внутрипрофессионального разделения труда, а не о вариан­тах свободного выбора профессий. Что же касается собствен­но вопроса выбора профессии, то он в наиболее полной форме представлен в связи с проблемами учащейся молодежи.

В работе, автор которой пожелал скрыться за псевдони­мом «Кающийся энциклопедист» (1900) [77], отмечено, что в дореформенной России вопрос о выборе профессии по насто­ящему волновал лишь молодежь из разночинцев, тогда как дворянские дети об этом серьезно не думали, ибо они могли в любой момент оставить традиционную для них службу (во­енную, государственную) и жить за счет имений.

Дети из бедных семей не имели свободы выбора профес­сий, так как были в большей части неграмотными. Поэтому их профессиональная судьба зависела от произвола помещиков, либо они «наследовали» профессиональное занятие семьи. Жесткая традиция наследования семейной профессии сохранялась местами вплоть до 1917 г.

Особенно ограниченные возможности были у девушек. Сфера приложения их труда - гувернантки при условии не­обходимой образованности, а в прочих случаях - прислуга либо работа на фабриках, в деревне, при этом тяжелый неквалифицированный труд. Будущая жизнь зависела не от вы­бора профессии, а от возможности более или менее удачно выйти замуж.

В последней трети XIX в. картина резко меняется. Рефор­ма 1861 г. создала условия формирования рынка рабочей силы, способствовала (пусть и далеко не полностью) ломке сословных границ. Развитие капитализма, крупного машин­ного производства и связанное с ним появление многих но­вых профессий, появление в 70-80-е г. широкой сети про­фессиональных школ, осознание важности приобретения про­фессиональной квалификации, как необходимого условия обес­печенного будущего, - все это поставило проблему опреде­ления будущего жизненного пути каждого человека достаточ­но остро. Содействие в выборе профессии рассматривалось в двух направлениях: а) помощь в трудоустройстве и б) помощь в выборе профессионального учебного заведения.

Содействием в трудоустройстве занимались благотвори­тельные организации, которые заботились о том, чтобы как-то ограничить рост преступности, нищенствования, распростра­нившихся особенно широко с развитием капитализма. В 1897 г. был создан журнал «Трудовая помощь», в котором обсужда­лась и эта проблематика.

Первые «Городские посреднические бюро», в которых мож­но было получить бесплатное указание работы, возникли в конце XIX в. (в Москве в 1897 г.) [18]. Несколько позднее подобные бюро, биржи труда были созданы практически во всех крупных промышленных центрах страны: Петербурге, Риге, Вильно, Уфе, Самаре, Тобольске, Томске и др. Эти общественные организации должны были избавить лиц, ищу­щих работу, от необходимости обращения в частные конторы по найму рабочих, где бессовестно эксплуатировали и уни­жали клиентов [44]. Важной причиной создания таких бюро была осознанная капиталистами потребность в изучении и ра­циональном использовании рынка труда. В годы первой миро­вой войны в России биржи труда получили статус государст­венных организаций. На этой организационной основе появи­лась возможность проведения работы по оказанию помощи в выборе профессии и «приискании труда» для подростков [228].

Второй вопрос - о выборе профессионального учебного заведения молодежью, оканчивающей общеобразовательную школу, - не мог не волновать педагогов, видевших задачу школьного образования в подготовке учащихся к трудовой жизни. «Кающийся энциклопедист» [77] выделяет четыре ва­рианта выбора профессии, сложившиеся в практике обыден­ной жизни: 1) выбор профессии соответственно семейной тра­диции; 2) выбор профессии по случаю, наугад; 3) выбор про­фессии по призванию; 4) выбор профессии по расчету.

Нарушение сословных традиций сделало первый вариант «редчайшим», по мнению автора, и таким же непригодным, как и второй - «по случаю». Третий вариант автором от­вергался, ибо он не был обеспечен однозначным пониманием призвания и методами его научного установления. Поэтому приемлемым оставался лишь четвертый вариант-выбор профессии в результате решения задачи, требующей учета следующих факторов: а) потребностей рынка труда; б) усло­вий избираемой деятельности, сознательного учета ее труд­ностей; в) требований профессии и своих возможностей по их удовлетворению, а также оценки предполагаемых форм воз­награждения усилий в труде; г) оценки своих материальных и физических ресурсов при выборе профессиональной школы как средства овладения высотами профессионального мастер­ства. Следует признать, что указанные факторы (а, б, в, г) настолько существенны, что и по сей день - по прошествии чуть ли не столетия и множества больших и мелких социаль­ных бурь - к указанному пониманию дела, в сущности, не прибавлено ничего, кроме новых слов и оборотов речи, пе­реобозначающих все те же реальные обстоятельства.

Что касается идеи «профессионального призвания», то здесь можно выделить несколько существовавших в литера­туре подходов. Представители первого из них. рассматривали призвание как следование в выборе занятий свойствам лич­ности, ее способностям, потребностям, «прирожденных ее физическому и духовному организму» (Л. Крживицкий, 1909). Предполагалось, что эти особенности личности должны могущественно и властно призывать к занятиям в определен­ной сфере человеческой деятельности. А человек должен был лишь прислушиваться к «внутреннему голосу» своего «я», вни­мать ему. Детерминация поведения связывалась с биологиче­ски обусловленными потребностями, влечениями. Занимая пра­вильную, на наш взгляд, позицию, «Кающийся энциклопедист» показывает несуразность подобных представлений на примерах существования патологических влечений, асоциальных наклонностей алкоголиков, больных клептоманией, пиромани­ей и др. [77. С. 84]. Он подчеркивает, что личность должна быть воспитана в соответствии с социальными нормами, тре­бованиями, а не биологически обусловленными влечениями.

Представители другого направления подчеркивали мысль о том, что «призвание» как выражение особых склонностей, интересов, способностей к определенной сфере деятельности складывается постепенно по мере обучения и опробывания че­ловеком своих сил в разных занятиях. Поэтому они выступа­ли против ранней специализации учащихся в профессиональ­ных учебных заведениях (низших и средних). Более того, выдвигалась идея о том, что благоприятные природные данные человека - основа таланта - могут остаться до конца жиз­ни в неразвитом, скрытом состоянии, если не будет условий для их развития, если человек не будет иметь возможность заниматься соответствующими видами деятельности. На этой основе возникали далеко идущие предложения социально-проектировочного характера, о чем было сказано в соответ­ствующем разделе.

Наконец, представители третьего подхода рассматривали «призвание» как следование гражданскому долгу, подчинение профессиональной деятельности - всего своего жизненного пути - высшим идеалам служения народу, борьбе за его счастье (А. В. Мастрюков, 1909; 1911; 1916; П. П. Блонский, 1917). Лишь при такой общей направленности личности пред­полагалось возможным избежать ограниченности «узкого про­фессионализма», найти путь к истинному счастью в жизни, иметь гарантии профессионального успеха, творческого рос­та.

В связи с этим последним подходом в понимании призва­ния А. В. Мастрюков провел анкетное обследование с целью выяснить, насколько осознанно московские студенты выбрали для себя профессию, насколько активной является их жиз­ненная позиция. Исследование проводилось в годы реакции после разгрома революции 1905 г. Опубликовано в 1911 г. [112. С. 149-173]. Оказалось, что большая часть всех отве­тивших учащихся (500 ответов из 10 тысяч разосланных ан­кет) или вообще не задумывались над вопросом выбора про­фессии, либо относятся к нему равнодушно, так как убежде­ны, что от их личной активности мало что зависит в профес­сиональной деятельности. Все, по их мнению, определяется внешними обстоятельствами. Особенно пассивными оказа­лись девушки, жизненные планы которых целиком связыва­лись с замужеством. Эти материалы послужили для горячих проповедей - обращений А. В. Мастрюкова к учащейся молодежи, пафос которых заключался в призывах к борьбе за выработку активной жизненной позиции, в признании того, что личное счастье, удовлетворенность собой, трудом являют­ся итогом творческого поиска способов быть полезным обще­ству, народу. Лишь в меру осознания человеком своего мес­та и роли в обществе развертываются его таланты, способ­ности., Если человек активно относится к жизни, сознательно выбирает профессию, он творит себя, свое будущее. Каждый человек оказывается в этом смысле одаренным, и степень развития его одаренности зависит от того, как он построит свою жизнедеятельность, свое отношение к обществу [112].

Близких взглядов на призвание придерживался и П. П. Блонский [22].

Таким образом, имелись прогрессивные авторы в дорево­люционной России рассматриваемого периода, которые проб­лему выбора профессии, согласно идеалам и традициям рос­сийских революционеров-демократов, включали в более ши­рокую проблему формирования человека-гражданина, борца за народное счастье. Речь шла не просто о содействии в вы­боре профессии конкретному человеку, как относительно изо­лированному от общества индивиду, в достижении его лич­ных профессиональных успехов.

В России с 80-х гг. XIX в. систематически выпускались справочники, «Адрес-календари», «Студенческие альманахи», указывавшие место расположения учебных заведений, прави­ла приема, программы, профиль специальностей. Справочник Каге предназначался специально для женщин, желающих по­лучить высшее образование (1905)*. Но помимо самых об­щих сведений, ориентирующих в сложившейся системе про­фессиональных учебных заведений, важно было дать молоде­жи представление и о самих профессиях, которые можно в этих заведениях приобрести, о содержании профессионально­го труда. В соответствии с сознаваемой общественной потреб­ностью этого рода для подростков выпускались популярные издания, такие, как книга К. К. Вебера «Рассказы о фабри­ках и заводах», выдержавшая с 1871 по 1912 годы 9 изданий. Вопросам ориентации молодежи в мире наук и областей их практического применения, а также знакомству с соответст­вующими факультетами университетов и институтов были посвящены книги Н. И. Кареева (1897), Л. И. Петражицкого (1907).

 

*Инициалы автора не указаны.

 

Важно иметь в виду, что в изучаемый период истории имен­но книги, печать были для людей наиболее важным кана­лом информации о производстве, общественных процессах.

В связи с наличием сословных и классовых ограничений доступа широких народных масс к высшим учебным заведе­ниям особую остроту приобретала проблема содействия само­образованию трудящихся [209]. Среди других вопросов здесь рассматривались и вопросы о выборе профессии.

Н. А. Рыбников полагал, кроме этого, необходимым раз­рабатывать и публиковать сведения о разных профессиях [167]. Особенности составления этих «сведений» состояли в том, что в них в популярной и занимательной форме излага­лись существенные для выбора профессии данные, обстанов­ка, в 'которой человек работает, требуемые знания и умения, трудности профессии и ее привлекательные стороны, пути освоения профессии и требования профессии к личности опыт­ного работника. Так, в сборнике «На распутье» (М., 1917), который открывался статьей Н. А. Рыбникова «Психология и выбор профессии», было опубликовано 22 таких описания профессий, относящихся к числу «интеллигентных» и требу­ющих высшего образования. Здесь приведены описания та­ких профессий, как актер, музыкант, художник, архитектор, работник дошкольного воспитания, народная учительница, учитель средней школы, работник внешкольного образования, ученый, журналист, священник, кооператор, статистик, фаб­ричный инспектор, чиновник, коммерсант, медик, агроном, ве­теринарный врач, коммерческий служащий, железнодорожный служащий, инженер, почтово-телеграфный чиновник, моряк. Описания профессий составлены представителями указанных видов труда под редакцией Н. А. Рыбникова [121].

Чтобы действенно помочь молодежи в работе по самопоз­нанию, самоанализу, самовоспитанию, Педагогический Музей в Москве планировал научное изучение юношества.

 

Задание к § 23

 

Реконструируйте идеи, содержащиеся в приводимом ниже отрывке из романа-утопии А. А. Богданова «Красная Звезда» (написан в 1908 г.) и выразите в форме научного (а не художественного) описания.

«Я видел машины и работников, - сказал я, - но самой организации труда совершенно себе не представляю. Вот об этом мне хотелось бы расспросить вас.

Вместо ответа техник повел нас к маленькому кубической формы строе­нию... Таких строений было еще три... Их черные стены были покрыты ря­дами блестящих белых знаков: это были просто таблицы статистики труда. Я уже владел языком марсиан настолько, что мог разбирать их. На одной, отмеченной номером первым, значилось:

«Машинное производство имеет излишек в 968757 рабочих часов еже­дневно, из них 11325 часов труда опытных специалистов»...

«Нет недостатка работников в производствах: земледельческом, горном, земляных работ, химическом...» и т. д. (было перечислено в алфавитном по­рядке множество различных отраслей труда).

На таблице второй было написано:

«Производство одежды имеет недостаток в 392685 рабочих часов еже­дневно, из них 21380 часов труда опытных механиков для специальных ма­шин и 7852 часа труда специалистов-организаторов»...

- Почему излишек труда точно указан только в машинном производ­стве, а недостаток повсюду отмечен с такими подробностями? - спросил я.

- Это очень понятно, - отвечал Мэнни, посредством таблиц надо повлиять на распределение труда: для этого необходимо, чтобы каждый мог видеть, где рабочей силы не хватает и в какой именно мере, тогда при оди­наковой или приблизительно равной склонности к двум занятиям, человек выберет то из них, где недостаток сильнее...

В то время, как мы таким образом разговаривали, я вдруг заметил, что некоторые цифры таблицы исчезли, а затем на их месте появились новые. Я спросил, что это значит.

- Цифры меняются каждый час, - объяснил Мэнни, - в течение часа несколько тысяч человек успели заявить о своем желании перейти с одних работ на другие. Центральный статистический механизм все время отмечает это, и каждый час электрическая передача разносит его сообщения повсюду» [24. С. 237-238].