Структура информационных ресурсов.

1. открытая информация.

2. охраняемая информация:

а.) для служебного пользования (служебная тайна – не имеет юридического статуса);

б.) государственная тайна (секреты, особая секретность, совершенная секретность, особая важность). Защите подлежит любая информация, неправомерное обращение с которой может нанести ущерб собственнику, пользователю и т. д.

 

 

26. Право на ответ и на опровержение в СМИ

Право на ответ и опровержение. Законодательство предусматривает достаточно надежные механизмы самозащиты граждан в отношениях с прессой: ответ на публикацию, опровержение и возмещение морального вреда и убытков.

При первом знакомстве с нормативными документами может показаться, что эти механизмы работают по простой схеме. Однако приведение их в действие сопряжено с рядом обстоятельств, а невнимание к условиям их применения чревато для журналистов дополнительными неприятностями. Ответ – наиболее мягкая форма разрешения спора между редакцией и гражданином или фирмой. Согласно Гражданскому кодексу, право на ответ имеют граждане и юридические лица, в отношении которых СМИ опубликованы сведения, ущемляющие их права или охраняемые законом интересы. Имеются в виду личные неимущественные права и нематериальные блага (в противном случае речь шла бы о возмещении убытков). Эти понятия охватывают жизнь и здоровье, достоинство и доброе имя, деловую репутацию, личную и семейную тайну, право авторства и др. По сути дела, любое «прикосновение» к личности, а также к практике юридического лица способно возбудить у персонажа публикации обиду и желание оспорить высказывания автора. Этому активно помогают сами журналисты, с их небезобидными привычками. Чего стоит, например, неистребимое желание покаламбурить в связи с фамилией персонажа: из имени, которое стало как бы вторым «я» человека, конструируются клички, отнюдь не всегда приличного свойства.

Главный практический вопрос для редакции – стоит ли помещать на полосе или в эфире контрмнение обиженного человека. Лучше всего снять конфликт без публикации: внимательно выслушать разгневанного оппонента, принести ему извинения и т.п. Но если он все-таки настаивает на ответе? Редакции разрешается отказать в его опубликовании по многим основаниям: если «неугодные» сведения уже были ею опровергнуты, если заявитель обратился к ней спустя более года со дня распространения этих сведений, к тому же в тексте ответа должно быть точно указано, какие конкретно сведения имеются в виду, когда и как они были распространены, то есть предполагается соблюдение ряда формальных требований. В некоторых случаях редакция категорически обязана отклонить ответ: если он представляет собой злоупотребление свободой массовой информации, противоречит вступившему в силу решению суда или является анонимным. Но это особые обстоятельства, и встречаются они не так часто. В большинстве же ситуаций приходится делать собственный выбор: да или нет.

По нашему мнению, «да», как правило, предпочтительней, даже когда заявитель не абсолютно строго соблюдает формальные требования. Возможность полемики заложена в демократической природе прессы, и, кстати сказать, законодательство о СМИ пронизано идеей плюрализма. Тем более важно помнить об этом в связи с деликатной сферой личных интересов. Авторитет редакции только укрепится, если она будет демонстрировать свою открытость для разнообразных суждений и уважение к правам человека. Помимо нравственно-этических соображений есть и вполне прагматические доводы в пользу «да». Отказ в ответе подлежит обжалованию в судебном порядке, и нет гарантий, что редакция выиграет дело.

Вот противоречивая ситуация. Закон «О средствах массовой информации» допускает, что право на ответ возникает, в частности, при распространении не соответствующих действительности сведений. Но, по мнению специалистов, надо руководствоваться Гражданским кодексом, где называется только ущемление прав и интересов^[14]. Значит, следуя букве закона, при искажении в публикации фактов редактор не обязан публиковать ответ. Однако для суда распространение недостоверных сведений как раз служит одним из оснований принять исковое заявление об опровержении или клевете. Фактические неточности лучше устранять незамедлительно, да еще и с извинениями перед пострадавшей стороной. Для этого в очередном выпуске газеты или телепрограммы надо дать рубрику «Поправка», появление которой снизит вероятность потенциального конфликта.

В качестве ответа печатается текст, представленный гражданином или организацией, за их подписью (в эфире разрешается дать им возможность зачитать текст). Это очень существенное обстоятельство. Редакция не признает за собой нарушение закона – она лишь идет навстречу обиженной стороне. Опрометчиво поступают в тех СМИ, где добровольно помещают рубрику «Опровержение» и снимают авторскую подпись. Тем самым они не предотвращают апелляцию к суду, а наоборот –создают для нее дополнительные основания. Наконец, предоставляя слово оппоненту, редакция сохраняет шансы отстаивать свою позицию. Во-первых, начиная со следующего после ответа выпуска СМИ разрешается помещать «ответ на ответ». Во-вторых, уже одновременно с ответом можно опубликовать редакционный комментарий к нему. Остается только взвесить – поможет это делу или раздует ненужный скандал.

Порядок работы журналистов с опровержением почти полностью совпадает с правилами публикации ответа. Однако не только последствия публикации опровержения, но и основания для него другие. Необходимо, чтобы в материале СМИ присутствовало сразу несколько признаков: сведения распространены (практически это значит – опубликованы), они не соответствуют действительности, они порочат честь, достоинство и деловую репутацию (для юридического лица – только деловую репутацию, поскольку честь и достоинство не могут принадлежать организации). Список признаков больше, чем необходимо для ответа, а сфера действия меньше. Из нее очевидным образом исключаются обоснованные критические выступления прессы – ведь они соответствуют действительности, даже если наносят ущерб достоинству или деловой репутации. В то же время порочащей признается лишь та информация, которая и недостоверна, и содержит утверждения о нарушении законодательных или моральных норм. Скажем, фельетонист построил материал в форме пересказа снов, которые якобы видит губернатор области: ничего зазорного в том, что человеку по ночам являются сновидения, разумеется, нет. Сообщение о привычках человека – пусть и необычных, и неприятных для окружающих, но укладывающихся в рамки морали – не относится к категории порочащих сведений.

Вместе с тем зона действия опровержения не так уж и узка. Она вбирает в себя наряду с фактологической информацией оценку, которую пресса дает фактам поведения или самой личности человека (фирме, организации).

Некоторый простор для маневра дает журналистам толкование понятия «сведения». По определению Верховного Суда РФ, оно в данном контексте означает «утверждение». Значит, предметом разбирательства не могут стать те фрагменты публикации, которые содержат журналистские предположения и догадки. Полезно знать об этой детали, и умело ею пользоваться – иногда на ней, как на последней надежде, держится самозащита журналиста. В некоторых ситуациях спасительным оказывается даже единственное слово («кажется», «думается», «по-видимому» и т.п.), предупреждающее читателей о том, что редакция не настаивает на окончательной версии событий. То же касается публикации слухов. Закон «О средствах массовой информации» запрещает их распространение под видом достоверной информации – значит, необходимо упомянуть, что в материале фигурируют именно слухи, а не проверенные журналистом факты.

Как показывает практика, СМИ нередко проигрывают судебные дела, и им приходится публиковать опровержение. Это неприятная, но в материальном смысле не разорительная операция. Однако, согласно Гражданскому кодексу, она бываетсопряжена с возмещением истцу убытков и морального вреда, что может пробить гигантские бреши в бюджете СМИ. Обратим внимание на то, что Закон «О средствах массовой информации» предусматривает возмещение только морального (неимущественного) вреда, об убытках здесь не говорится. Значит, данная норма относится лишь к гражданину, поскольку юридическое лицо не может испытывать физических и нравственных страданий, которые и составляют моральный вред. Убытки же в результате небрежных действий журналистов несет любая фирма или организация. Под ними понимаются, в частности, расходы, которые произведены или должны быть произведены для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение имущества, а также неполученные доходы (упущенная выгода). Правда, перед истцом возникает задача показать, какие именно убытки он несет в связи с распространением недостоверной информации: например, потрачены дополнительные средства на рекламу оболганной компании, сорваны намечавшиеся сделки и т.п.

Иногда компенсация за моральный вред оценивается истцом в смехотворных, символических цифрах – 1 рубль, а в других случаях поднимается до нескольких миллионов. Однако заявленная пострадавшим сумма совсем не обязательно будет подтверждена судом – он сам решает, во что обойдется редакции возмещение морального вреда. По сложившейся практике, компенсация обычно соотносится с реальными доходами СМИ (например, доходами от разового тиража издания), но это правило не подкреплено законодательно, и нет гарантии, что проигранное дело не ляжет на редакцию непосильным финансовым бременем.

В заключение – краткая справка о тех инстанциях, в которых могут рассматриваться конфликты между прессой и гражданами или организациями. Преобладающая часть неправомерных решений и действий, связанных с учреждением СМИ и ограничением доступа к информации, обжалуется ими в судах общей юрисдикции – районных народных, городских, областных. Здесь же, как правило, рассматривается и большинство исков к журналистам. Экономические споры, в которые бываетвовлечена редакция, разрешаются в арбитражных судах. В России нет института омбудсмена по вопросам печати, который введен во многих государствах Европы, но действует подобная ему структура – Судебная палата по информационным спорам. Она носит статус государственного органа при Президенте страны, однако не входит в состав президентской администрации. В то же время она не входит и в официальную судебную систему, в частности, в ее распоряжении нет механизма принуждения к исполнению своих решений – они исполняются добровольно теми лицами и организациями, к которым обращены. В компетенцию Палаты входит также этика массово-информационного обмена. Обратиться в нее с заявлением может, по существу, любая заинтересованная сторона, в том числе отдельные граждане. Деятельность судебной системы сочетается с активностью общественных фондов и организаций, специально созданных для защиты информационных прав и свобод: Фонда защиты гласности, Комиссии по свободе доступа к информации, Национального института прессы и др.

Самый частый повод для претензий граждан к СМИ: умаление чести и достоинства.

Ответ (контрмнение обиженного)– это наиболее мягкая форма разрешения спора между редакцией и гражданином или фирмой. В качестве ответа публикуется текст гражданина или организации, за их подписью, в эфире оппонентом редакции текст зачитывается. Т. е. редакция не признаёт свою вину, к тому же у СМИ существует право публикации в следующем номере (выпуске) ответа на ответ и редакционного комментария к нему.

Ответ должен содержать:какие конкретно сведения имеются в виду, когда и как они были распространены.

Гражданский кодекс: право на ответ имеют граждане и юридические лица, в отношении которых в СМИ опубликованы сведения, ущемляющие их личные неимущественные права или охраняемые законом нематериальные блага (интересы). Сюда входит: жизнь, здоровье, достоинство, доброе имя, деловая репутация, личная тайна, семейная тайна, право авторства и др. Пример: журналист каламбурно и неприлично обыграл фамилию персонажа или сконструировал из имени персонажа кличку.

По закону редакция может не публиковать ответ если:

- данные сведения уже были ею опровергнуты;

- заявитель обратился спустя более чем год после распространения сведений.

редакция не имеет право публиковать ответ если:

- он представляет собой злоупотребление свободой массовой информации;

- он является анонимным;

- он противоречит принятому решению суда.

Редакция, как правило, стремится не публиковать ответ и уладить вопрос иным способом, но это неправильно:

- по нравственно-этическим соображениям: публикация ответа совсем не уничижает редакции в глазах читателей, а даже наоборот;

- по законодательным соображениям: отказ в публикации ответа подлежит обжалованию в судебном порядке. Фактические неточности лучше устранять незамедлительно.

Опровержение публикуется если распространённые сведения одновременно и не соответствуют действительности, и порочат честь и достоинство и деловую репутацию гражданина (для юридического лица – только деловую репутацию).

Толкование понятия «сведения». Верховный Суд РФ: в данном контексте «сведения» = «утверждения».

По Гражданскому кодексу иногда публикация опровержения бывает сопряжена с возмещением истцу убытков и морального вреда, хотя в законе «О средствах массовой информации» говорится только о возмещении морального вреда, а значит это касается только гражданина.

 

 

27. Предмет, объект и субъекты авторского права в СМИ