Взаимоотношения журналиста с органами следствия

 

Отношения СМИ с судом и следствием. В рамках этой обширной тематики мы остановимся, с одной стороны, на обязанности редакции предоставлять запрашиваемые материалы (в частности полученные конфиденциально) и, с другой стороны, на оглашении следственной и судебной информации.

Первый вопрос не имеет однозначного ответа. Журналист сохраняет в тайне источник информации из этических соображений, а также, чтобы не утратить его доверие и готовность к дальнейшему сотрудничеству. Таким образом, корреспондент стоит перед необычайно трудным выбором между законопослушанием и профессионально-этическими обязательствами. Во всем мире защита источников журналистской информации воспринимается как деликатная проблема, требующая к себе специальных подходов. В США, например, более половины штатов ввели в действие законы, предоставляющие сотрудникам СМИ относительные или абсолютные права не раскрывать сведения, полученные конфиденциально. Сажать журналиста в тюрьму за отказ сообщить известные ему сведения там считается «не по-американски», суды редко пытаются заставить журналистов говорить, а те, соответственно, не спешат делиться своими сведениями[13].

В России уголовно-процессуальное законодательство позволяет правоохранительным органам истребовать у редакции материалы, связанные с публикацией, которая дает повод для возбуждения уголовного дела. Разрешается также получать от журналистов письменные объяснения, вызывать их для беседы.

Вопрос, однако, в том, возбуждено ли уже дело или идет лишь предварительная проверка сообщения о деянии, имеющем признаки преступления. В ходе доследственной проверки на журналисте не лежит обязанность предоставлять материалы, давать объяснения, являться в милицию по вызову и т.п. Меры принуждения в данном случае не предусмотрены. Буквально: право затребовать информацию есть, а обязанности открывать ее – нет. Отношения складываются принципиально иначе, когда уголовное дело возбуждено. Здесь у работников СМИ появляется юридическая обязанность удовлетворять требования следствия. Положения Закона «О средствах массовой информации» о защите конфиденциальности сведений утрачивают силу, поскольку производство по уголовным делам ведется в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством, и ему отдается приоритет. В свою очередь представители следствия получают дополнительные права: им разрешается производить обыски в редакции и изымать необходимые документы, причем при отказе журналиста выдать материалы добровольно они изымаются в принудительном порядке. Принуждение допускается и при неявке журналиста на допрос в качестве свидетеля. Обратим все же внимание на то, что обыск или выемка документов могут совершаться не иначе как на основании специального постановления, и будет совсем не лишним познакомиться с ним, прежде чем начнется, скажем, обыск в служебном кабинете.

Теперь представим себе, что работники СМИ и правоохранительных органов меняются местами: журналистам стала известна информация о ходе предварительного следствия или судебного разбирательства. Здесь также есть нюансы, которые сказываются на мере свободы корреспондента в оглашении фактов. В общих чертах действуют такие же правила, что и при работе с государственной тайной, – ведь информация о следствии относится к числу охраняемых законом тайн. Если журналист был допущен к ней официально (с письменного разрешения следователя или прокурора), то он несет уголовную ответственность за предание ее гласности – об этом его специально предупреждают. Прокуратура может сознательно рассекретить какие-либо сведения для публикации – в форме интервью, пресс-конференции и т.п. Тогда ответственность за разглашение целиком ложится на нее. Но как быть, если разрешения на публикацию не было, а информация все-таки попала в руки репортера? Вспомним, как решался подобный вопрос в связи с государственной тайной: отвечать за ее обнародование приходится людям, которым она доверена по службе. Думается, что и при оглашении секретов следствия в действиях журналиста нет состава преступления – если его никто не поставил в известность о том, что материалы являются закрытыми для печати.

В изучаемой нами теме есть один сюжет, который обычно рассматривается как классическая журналистская ошибка. Речь идет о преждевременном – до судебного решения – объявлении человека преступником. Действительно, только приговор дает официальные основания вместо слов «обвиняемый», «подозреваемый», «подследственный», «подсудимый» написать или произнести в эфире: «преступник». Между прочим, журналисты излишне торопятся назвать преступлением и само происшествие, не вникая в то, что далеко не всякий проступок можно именовать этим термином. Он используется в уголовном праве, но не применяется в административном или гражданском. Кроме того, требуются немалые усилия следствия и суда, чтобы констатировать, что в происшествии есть так называемые событие и состав преступления, предусмотренные определенными статьями законодательства.

Вернемся к журналистскому приговору. Без долгих дискуссий ясно, что прессе не даны полномочия его выносить. Но остается вопрос о том, есть ли в юридическом смысле вина судебного репортера, если он все-таки сделал это. По многолетней традиции считалось, что преждевременно называя человека преступником, журналист нарушает принцип презумпции невиновности и, стало быть, должен нести ответственность. Однако углубленный анализ этой проблемы, проведенный в Судебной палате по информационным спорам, привел к другому решению. Журналист не относится к категории лиц, которые полномочны ограничивать права и свободы граждан (в сравнении, например, с прокурором или офицером милиции). Значит, он не может юридическими средствами повлиять на право человека считаться невиновным – следствие и суд не зависят от его высказываний. Значит, далее, он не посягает на презумпцию невиновности, а всего лишь публично высказывает суждение о персонаже своего материала.

Однако законодательство по-прежнему стоит на страже чести и достоинства граждан, а именно на них покушается скорый на приговоры репортер. Даже если подозреваемый действительно совершил преступление, но это еще не признано в судебном порядке, он может инициировать возбуждение дела о клевете (по уголовному праву) или защите чести и достоинства (по гражданскому праву). Опытные профессионалы выработали строгие каноны поведения, точно определив круг своей компетенции. В этической декларации Гильдии судебных репортеров (группа журналистов, постоянно освещающих судебные и досудебные процессы) записано: «Приговоры о виновности либо невиновности... выносит только суд. Вместе с тем презумпция невиновности в юридическом смысле слова не препятствует журналистскому расследованию. Мы не выносим приговоров, но можем выдвигать обвинения, если обладаем для этого убедительными основаниями».

Журналистское расследование дел, которыми в то же время занимаются следователи или судьи, не запрещается законом и не ограничивается какими-либо специальными рамками. Более того, здесь открываются прекрасные возможности для сотрудничества СМИ и правоохранительных органов – в форме обмена информацией, взаимной моральной поддержки, а то и конструктивной партнерской критики. Нет запретов и на освещение деятельности судов, в том числе на критические отзывы о ней и о ее продукции – решений и постановлений. Поэтому по меньшей мере странно выглядят претензии некоторых представителей третьей (судебной) власти быть вне досягаемости для журналистского анализа. Редакция одной из дальневосточных газет проиграла дело по иску судьи. Как рассказали журналисты «Известий», вступившиеся за коллег, поводом для тяжбы послужила статья, в которой корреспондент подверг критике законность и обоснованность приговора, вынесенного под председательством автора искового заявления. По мнению стороны истца, журналист не имел права пересматривать решение суда. Но он и не занимался этим, поскольку не имел на то полномочий, а всего лишь высказал свои суждения и оценки, что гарантировано ему Законом «О средствах массовой информации».

Уголовно-процессуальное законодательство: правоохранительные органы имеют право требовать у журналиста материалы, связанные с публикацией, которая даёт повод для возбуждения уголовного дела; вызывать журналистов для беседы; получать от них письменные объяснения. В ходе доследственной проверке к журналисту неприменимы никакие меры принуждения. В ходе следствия положения Закона «О средствах массовой информации» о защите конфиденциальной информации теряет силу, т.к. уголовное дело ведётся в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством, которому отдаётся приоритет.

Если журналисту стала известна информация о ходе предварительного следствия или судебного разбирательства.

1. информация о следствии – одна из охраняемых законом тайн.

2. если журналист был допущен к такой информации официально (с письменного разрешения следователя или прокурора) и сделал её достоянием гласности, он понесёт уголовную ответственность (об этом его предупреждают).

3. если прокуратура умышленно рассекретила сведения (в виде пресс-конференции, интервью и т. п.), ответственность лежит полностью на ней.

4. если информация попала к журналисту случайно (он не был предупреждён о её секретности), ответственность несёт тот, кому тайна была доверена.

Судебный репортёр – журналист, постоянно освещающий судебные и досудебные дела. Этическая декларация Гильдии судебных репортёров: приговор выносит только суд, но журналист может вести своё расследовании и выдвигать обвинения, если имеет для этого достаточные основания.

Журналистское расследованиене запрещается и не ограничивается законом, даже есть широкий спектр возможностей сотрудничества журналиста и органов следствия.

Журналистский «приговор» - это классическая журналистская ошибка, когдадо судебного решения вместо слова «подозреваемый» и т. п. слов, журналист использует слово «преступник». К тому же «преступник» и «преступление» являются терминами уголовного права, а к административному и гражданскому праву не применяются. При такой ошибке журналисту может быть предъявлен иск о защите чести и достоинства (по гражданскому праву) или возбуждено дело о клевете (по уголовному праву). Судебная палата по информационным спорам: журналист не имеет юридических полномочий.

Безусловное выполнение судебных решений – обязанность журналиста.

Полемика с судом – гражданское и профессиональное право журналиста.