Я благословляю все обстоятельства жизни

моей, ибо, являясь уроками Школы Великой, имя которой Жизнь Земная, ведут меня к совершенствованию и постижению законов Вселенских.

ой Путь становления начался с череды ошибок и падений. Но до чего мудро создана Жизнь, что практически ничего в ней не происходит случайно и не бывает зря, все наполнено глубоким смыслом и имеет великую пользу. Так было и у меня. Ведь не зная, что такое роды в роддоме, операция кесарево сечение, я никогда бы так явственно не ощутила их контраст в сравнении с естественными родами дома и не загорелась идеей донести эту разительную разницу до всех потенциальных матерей. Этот опыт был мне жизненно необходим для того, чтобы сегодня и завтра я могла помочь будущим мамочкам, идущим ко мне за помощью насладиться Истинным Счастьем Материнства, не втиснутым в рамки больничных условий и не омраченных цепью различных осложнений, порожденных насилием над Природой Человека.

Моя старшая дочурка появилась на свет в одном из лучших Киевских роддомов. Не смотря на то, что к ее рождению я старательно готовилась и в период ожидания перечитала множество литературы о материнстве, которую можно было достать в начале 90-х годов, сейчас я понимаю, что о родах я не знала практически ничего. Как я уже говорила, рождение Анастасии происходило в элитном роддоме и, конечно, роды принимал прекрасный специалист в области акушерства, с которым все было заблаговременно договорено. Я одна рожала в течении 10 часов на все родильное отделение роддома, который пользуется огромной популярностью. Надо отдать должное, отношение ко мне во время родов со стороны мед. персонала было человеческое, но, глядя на свои роды с высоты сегодняшнего опыта, я просто прихожу в ужас от сплошного насилия и постоянного вмешательства в естественный ход событий. Достаточно сказать, что роды мне вызывали, не дождавшись их естественного начала. При этом искусственно был вскрыт околоплодный пузырь, из-за чего схватки были одной сплошной агонией без начала и конца. Кроме того, раскрытие постоянно стимулировали вручную, что доставляло еще большие мучения. В довершение, не дождавшись периода потуг, малышку просто выдавили, в результате чего я получила множество внутренних и наружных разрывов, а моя кроха гипоксию (кислородное голодание). Но несмотря на это, сразу после рождения мне все же положили ее на живот тепленькую, голенькую, всю в смазочке. В то время редко кого удостаивали такого счастья. Потом было рождение плаценты, тоже далеко не такое, как предусмотрено Природой, а после – продолжительная “штопка” полученных разрывов. Я никогда не забуду послеродовую эйфорию, когда хотелось обнять весь мир и одарить своей любовью. Лежание же в этот момент в коридоре родильного отделения, оторванной от своей новорожденной крохи, казалось полным абсурдом. Мое привилегированное положение после родов выражалось в том, что заботливая санитарка укрыла меня двумя теплыми одеялами, меня на каталке подвезли к телефону (все в том же родильном отделении) и я сама смогла сообщить родным и близким о рождении дочурки. Через час после родов принесли мою дочурку, спеленатую как солдатика и крепко спящую. Все мои попытки покормить ее, лежа все на той же каталке, оказались тщетными. На что мне было сказано: “Что ты хочешь, она ведь устала”. Я же уснуть после родов никак не могла, чувства и эмоции переполняли меня.

Послеродовая эйфория сменилась состоянием, близким к депрессии. Множественные разрывы не позволяли нормально ходить. На животе болели синяки, оставшиеся от рук врача после выдавливания ребенка. Полопавшиеся сосуды на лице, последствия продолжительных потуг, делали внешний вид малопривлекательным. Общее состояние усугублялось еще и тем, что отказались мне приносить малышку, сказав, что роды для нее были тяжелыми и она находится “под кислородом”. Три дня неведения сделали свое дело и, уже в состоянии, близком к истерике, я все-таки добилась того, чтобы дочурку мне приносили. Но теперь возникла новая проблема. Каждый раз, когда мне приносили ребенка на кормление, он спал. Какими только уловками я не пользовалась, чтобы его накормить, все было напрасно. Это сейчас я знаю, что в детских отделениях роддомов плачущих младенцев подкармливают детской смесью. Накричавшись и наевшись, они засыпают, пропуская кормление в положенный час у матерей. А просыпаются только тогда, когда опять попадают в отделение новорожденных, где их снова подкармливают. Так круг замыкается. В то время мне это было еще неизвестно. В конце концов, поняв, в чем дело, я попросила медсестер не кормить мое чадо до кормления в положенный час. И только тогда я в первый раз услышала требовательный крик моей дочурки и, с горем пополам, покормила ее грудью. По приезду домой наша эпопея с кормлением не закончилась. В роддоме ребенок привык к бутылке, ведь сосать из нее легче, чем из груди. Около 4-х месяцев подряд я мучилась, сцеживая для нее молоко и кормя из бутылочки. Абсолютно естественно, что вскоре нашему грудному вскармливанию пришел конец.

Будучи молодой и неопытной мамочкой, я была во многом похожа на большинство из них: те же страхи, та же зацикленность на стерильности и наглаженных пеленках, режиме кормлений и многом другом, что является частью ухода за новорожденным по нашим медицинским стандартам. Хотя уже тогда приходило интуитивное понимание, что что-то не так и такой уход далек от действительно необходимого маленькому человечку. Кое в чем я уже начинала отходить от медицинских канонов, но многое из того, что сейчас я считаю безмерно вредным для ребенка, еще оставалось частью нашей жизни с малышкой.

Через 11 месяцев после рождения старшей дочурки на свет появился мой сыночек. Его рождение трудно было назвать счастливым. На 36-й неделе беременности у меня произошла отслойка плаценты, в связи с чем было сильнейшее кровотечение и экстренная операция кесарево сечение. Все, что я помню из своих родов, это похлопывание по щекам, чужой мужской голос, как из другого мира: “Света! Ты слышишь? Мы с тобой родили мальчика” и опять забытье. В себя я пришла в реанимации. На улице за окном серело, начинался новый день. Дома осталась 11-тимесячная дочурка, с которой я даже не успела проститься. Где-то в детском отделении был мой новорожденный сынок, которого я не увижу еще в течении 5 дней. Для тех, кто собирается дать жизнь своему ребенку путем кесарева сечения, надеясь избежать боли при родах, скажу: “Вы не знаете, что на что меняете”. Период после операции никак нельзя назвать безболезненным, даже при самом благоприятном раскладе. Кроме того, возможно возникновение множества проблем, как с вами, так и с вашим ребенком, сразу после операции или в отдаленном будущем (более подробно читайте в разделе “Естественные роды после кесарева сечения”).

Это была нелегкая страничка в моей жизни, поэтому я не очень люблю углубляться в эти воспоминания, поскольку в них много серых тонов. Но опыт, полученный мной в это время, оказался неоценимым.

БЛАГОСЛОВЕНИЕ НЕБЕС –