Расследование политических преступлений

 

Напомним, что политику «Философский энциклопедический словарь» (примечания к ч. 2 данной книги. С. 507 – см.) определяет так: «Сфера деятельности, связанная с отношениями между классами, нациями и другими социальными группами, ядром которой является проблема завоевания, удержания и использования государственной власти». Поэтому в разряд предметов политического расследования попадают прежде всего явления, действия, события, представляющие собой нарушения законов, преступления, связанные с борьбой за власть (это может быть, например, подтасовка результатов голосования в период выборов депутатов парламента или президента; заключение международных договоров и соглашений, наносящих ущерб стране, и пр.). В истории журналистских расследований содержится немало примеров того, как, благодаря журналистам, общество узнавало о нечестных приемах борьбы за власть, использованных разными политическими организациями и деятелями. Именно публикации в прессе оказывались «моментом истины», помогавшим аудитории избрать тот или иной вариант поведения во время избирательных кампаний или в каких-то иных случаях, когда волеизъявление населения решало чьи-то политические судьбы.

Пожалуй, наиболее известным за последние десятилетия является журналистское расследование так называемого «Уотергейтского дела», проведенное американскими журналистами в период президентского правления Ричарда Никсона. Напомним суть дела. 17 июня 1972 года охранник вашингтонской гостиницы «Уотергейт», обходивший здание, заметил в одном из пустых офисов пятерых посторонних мужчин. Охранник вызвал наряд полиции, посторонних задержали и доставили в полицию. А через несколько часов они уже находились в здании суда, где должны были слушать их дело. Туда же прибыл по заданию редактора газеты «Вашингтон пост» молодой репортер Боб Вудворд. Сначала дело показалось журналисту мелким, поскольку грабителей задерживали и судили слишком часто. Ничего необычного в этом он не видел. Однако когда сказали, что преступников задержали в штаб-квартире Национального комитета демократической партии, журналист понял, что дело пахнет крупным политическим скандалом, поскольку надвигались президентские выборы, в которых должны были принять участие кандидат от правящей республиканской партии (в лице президента Никсона) и кандидат от демократической партии, находившейся в оппозиции (чей офис и пытались ограбить задержанные).

Точно установить, что делали взломщики в штаб-квартире демократической партии, было трудно, поскольку Белый дом предпринял все меры для сокрытия следов преступления. Населению внушалась мысль о попытке обычного криминального ограбления. В этой ситуации журналисты Боб Вудворд и присоединившийся к нему Карл Бернстейн, проявив исключительное упорство, смелость, находчивость, сумели выяснить истину. Они установили, что жажда власти подвигла Никсона на множество интриг – по его заданию нанимались головорезы для разгона антивоенных демонстраций, направленных против вьетнамской политики администрации. Чтобы устранить в дальнейшем возможную утечку информации, Никсон создал специальную секретную службу – подразделение под названием «Водопроводчики», в которую вошли его ближайшие помощники. Действовали они под видом сантехников (в том числе и в гостинице «Уотергейт»). С 1970 года Никсон прослушивал тайные записи всех телефонных разговоров и бесед в кабинетах Белого дома. Подслушивающие устройства были установлены и в штаб-квартире Национального комитета демократической партии. Был составлен список из двадцати наиболее активных политических противников президента, открывавшийся именем сенатора Эдварда Кеннеди, обсуждались варианты убийства неугодных и меры по срыву митингов сторонников демократической партии.

Когда газеты обнародовали подробности скандала, всем стало ясно, что это сделано по прямому поручению президента. Каким образом журналистам удалось получить факты, касающиеся проникновения агентов Никсона в предвыборный штаб демократической партии в гостинице «Уотергейт»? Для этого были использованы, прежде всего, опубликованные в разное время записи телефонных разговоров в Белом доме. Найдя рассеянные по различным изданиям такого рода данные, журналисты сумели воссоздать целостную картину происходившего, объясняющую суть политического преступления, совершенного «командой» республиканцев в борьбе за власть. Добытая журналистами информация была использована комиссией по расследованию «Уотергейтского дела», которая установила вину президента. К тому времени обнаружились еще и нарушения в уплате Никсоном налогов, а также использование им огромной суммы государственных денег на строительство особняков во Флориде и Калифорнии. 9 августа 1974 года президент США Ричард Никсон, поняв, что конгресс, наверняка, объявит ему импичмент, подал прошение об отставке. В истории американской политики это событие стало самым сенсационным, а слово «Уотергейт» превратилось в символ коррумпированности и аморальности правительственных кругов.

Журналистские расследования политических ошибок и преступлений периодически (обычно во время выборных кампаний) появляются и в сегодняшней российской прессе. Примером такого рода можно считать проведенное Владимиром Тучковым расследование, результаты которого были опубликованы в марте 2001 года на Интернет-сайте www.Vesti.ru. В этой публикации рассказывается о выборах в Государственную Думу, проходивших незадолго до этого в Ингушетии.

 

«ВЫБОРЫ В ГОСДУМУ СОРВАНЫ

 

Такого в России еще не было. В воскресенье утром ингуши пришли на избирательные участки, чтобы выбрать депутата Госдумы РФ взамен снявшего с себя полномочия предыдущего депутата. Однако ничего из этого не вышло: двери участков оказались заперты. Потусовавшись часок, избиратели узнали, что выборы отменяются в связи с тем, что все члены местных избирательных комиссий сложили с себя полномочия и разошлись по домам. Надо отдать должное выдержке ингушского электората – люди не побежали домой, чтобы вернуться с ружьями и “Калашниковыми”, а тихо и мирно разошлись, не выказывая никакого раздражения.

Выборы в республике назрели в феврале, когда выбранный по 12-му одномандатному округу Михаил Гуцериев был назначен президентом российско-белорусской компании “Славнефть”. Попасть на его место изъявили желание 8 граждан Ингушетии: руководитель Центра развития предпринимательства Ингушетии Алихан Амирханов, заместитель генерального директора ингушского предприятия “Сортсемовощ” Якуб Белхороев, вице-президент Всемирной ассоциации ветеранов спорта Ваха Евлоев, начальник отдела Центра предпринимательства Осман Евлоев, заместитель генерального директора ОАО “Иркутский керамический завод” Тимур Кодзоев, временно не работающий Руслан Маскуров, слушатели Российской академии государственной службы при президенте РФ Муса Оздоев и Умар Тайсумов.

Незадолго до финала аутсайдер Тайсумов снял свою кандидатуру. А Амирханов настолько уверовал в победу, что ушел из республиканского Центра развития предпринимательства, чтобы освободиться для деятельности на благо всех россиян. На то были очень веские основания.

Алихана Амирханова, который в свое время был вице-премьером правительства Ингушетии, поддержал президент Руслан Аушев. Так прямо и сказал на весь одномандатный округ: “Я лично предложил Амирханову баллотироваться в депутаты Госдумы”, поскольку он один может “реально что-то сделать для республики”. Все же остальные “ничего не умеют делать и лишь хотят занять теплое место”. К неумехам Аушев отнес и Руслана Маскурова, который прежде, как и Амирханов, был вице-премьером. Понятно, что поддержка Аушева, пользующегося в Ингушетии огромным авторитетом, означает победу на выборах. Последний социологический опрос это полностью подтвердил: за ставленника президента собиралось проголосовать 47,5 процента избирателей, за Ваху Евлоева – 16, за Кодзоева – 9 и за Маскурова – 7.

Помимо высокого поручительства, что является основным рычагом кавказской избирательной технологии, Амирханов воспользовался и европейским рычагом – пригласил для проведения кампании московских пиарщиков. Денег хватило, что можно объяснить хотя бы тем, что главой избирательного штаба стал отставной депутат и нынешний глава “Славнефти” Михаил Гуцериев. Кстати, еще один плюсик: проголосовали за Гуцериева, а он прочит на свое место Амирханова.

Из всех других соискателей столь же богатым кандидатом оказался временно не работающий Маскуров. Его поддерживает влиятельная и очень небедная ингушская диаспора в Москве, находящаяся на ножах с Русланом Аушевым. Так что схватка оказалась весьма серьезной, затрагивающей интересы очень крупных людей. Амирханов и Маскуров были (впрочем, они и сейчас есть) далеко не главными фигурами на шахматной доске. Поэтому, несмотря на обещанные 47,5 процента, президенту Ингушетии расслабляться было нельзя. В этой ситуации грамотно повела себя пиаровская контора, обслуживающая Маскурова. Основной шум она издала по поводу того, что на противника работает правительственная мафия, которая обнаглела до того, что подкупает избирателей с помощью муки и сахара. Случаев такого рода подкупа, правда, предъявлено не было. Однако этого было достаточно, чтобы обозвать кампанию Амирханова “белым пиаром”. Амирхановские пиаровцы тоже не напрасно едят свою муку, они обвинили оппонентов в “черном пиаре” – упоминая в своих выпадах имя ингушского президента в негативном смысле, они сеют межнациональную вражду.

Конечно, Аушев своими заявлениями давал оппонентам богатый материал. Например, он заявил, что демократия нужна при выборах в местные органы. Выборы же представителя республики в Госдуме – это дело слишком важное, чтобы пускать его на самотек. Логика в этом есть. Примерно такая же, как в стремлении Путина смещать вероломных губернаторов с их постов. Следует отметить, что черные и белые технологии в Ингушетии частично совмещались с пятнисто-камуфляжными. Например, когда Амирханов приехал в село Алтиево, то два местных жителя, братья Мальсаговы, с воплями “Вон из села!” начали стрелять в него из пистолета и автомата. Однако были обезоружены охраной, но скрылись в не известном до сих пор направлении. А в ночь перед выборами в избирательный штаб вице-президента Всемирной ассоциации ветеранов спорта Вахи Евлоева кинули гранату. Видимо, намекнули, что 16 процентов для этого кандидата – непозволительная роскошь. В обоих случаях никто не пострадал.

Маскуров, образовав антиамирхановскую коалицию, в которую вошли также Кодзоев и Евлоев, неоднократно пытался исключить из списка своего главного врага. Для чего в избирком и Верховный суд республики были поданы заявления о нарушении Амирхановым законодательства – подкуп и предоставление властями особых предвыборных условий. Однако это казалось смешным: если на человека работает вся официальная Ингушетия, включая избирком и Верховный суд, то нечего тратить бумагу на бесполезную писанину. Впрочем, Маскуров не сдавался, каждый день он обещал опротестовать результаты выборов через Верховный суд России. Все слушали и смеялись.

А зря. Случилось невозможное: в субботу в 21 час Верховный суд Ингушетии постановил исключить из списка кандидатов в депутаты Государственной Думы РФ Алихана Амирханова с формулировкой “за подкуп избирателей”. Это произвело страшный эффект. Судебные приставы, которые должны были донести решение суда до избирательных комиссий, отказались исполнить свою святую обязанность. Телевидение прервало трансляцию российских каналов и стало передавать призывы представителей светских властей и духовенства бойкотировать выборы. Это продолжалось до утра дня выборов. Утром практически все члены избирательных комиссий написали заявления о сложении с себя полномочий. В Москве начался страшный шум, который поднял пока еще только один Вешняков, председатель ЦИК. Он грозит всеми мыслимыми карами, вплоть до уголовного расследования. Говорит актуальные слова о том, что прав президент, который хочет подтянуть разболтавшуюся в регионах дисциплину. Словом, ведет себя так, будто поставил на Максудова всю свою движимость и недвижимость.

Ситуация действительно уникальная еще и потому, что в ней нет правых. Проталкивание Амирханова в Думу не вписывается в цивилизованные рамки. Суд, в котором давно пылится жалоба депутатов, но принимающий решение, которое не может быть обжаловано в силу временных ограничений, – это никакой не суд, а междусобойчик. Вешняков, который говорит, что надо было голосовать по неисправленным бюллетеням (поскольку на вычеркивание не было времени), тоже выглядит странно. Так же он не прав, заявляя, что ЦИК назначит голосование через неделю. Ингушское законодательство предполагает проведение новых выборов через три месяца после того, как большая часть членов избирательных комиссий сложила свои полномочия. Выкручивание рук на Кавказе ради буквы закона – дело безумное, неизвестно какими последствиями чреватое. Тем более что большая часть ингушей болеет именно за Амирханова.

Возникает естественный вопрос: почему же Верховный суд Ингушетии совершил столь дикий поступок? Маскуров объясняет это так: “Власти раздражены тем, что впервые за всю историю Ингушетии судебная власть республики смогла вывести за правовое поле Ингушетии человека, которого открыто поддерживает местная власть – президент, глава правительства и другое руководство”.

Вряд ли суд, на который республиканская власть оказывала очень сильное давление, принял самоотверженное решение, исходя из соображений нравственности. Вполне можно допустить, что на него оказано иное воздействие, с противоположной стороны. Воздействие еще более сильное, но выражающееся в каких-то других физических единицах, отличных от килограммов и ньютонов. Это могут быть и угрозы, и все что угодно, что сильнее административных санкций и боязни потерять работу. Обо всем этом буквально вопиет то, что суд вынес решение не за неделю до выборов, а за 11 часов до их начала. Когда, казалось бы, ничего изменить уже нельзя. Однако власть в Ингушетии сильнее Верховного суда. Так что финт не прошел. Трудно не согласиться с Аушевым, который утверждает: “Все, что произошло в суде, было запланировано”.

Кто мог совершить такое воздействие на суд? Естественно, рука Москвы. Точнее, ингушская диаспора, решившая досадить боевому президенту и посадить в Думу своего человека. Конечно, досадить Аушеву не прочь был и Кремль, поскольку ему никак не простят позицию, занятую по отношению к чеченской войне. Если бы не Аушев, то в мире было бы меньше шума на эту тему. Однако это не тот случай, когда следовало посылать в Назрань рыцарей плаща и кинжала. Какая, в сущности, разница, кто будет сидеть от 12-го округа в Думе? Так что Вешняков пошумит и успокоится. Ну не прошла чужая комбинация. Жизнь-то продолжается. Нельзя забывать, что самое опасное в этой ситуации для федеральных властей – переть напролом»^[96][31].

 

Эта публикация не только отображает картину конкретных региональных выборов, но и вводит нас в детали сложной и неоднозначной ситуации, выявленной в ходе журналистского расследования. Как видим, автор начинает изложение его результатов с описания дня выборов, а затем плавно переходит к предыстории происходившего в указанный день. При этом он оперирует в основном фактами, которые выстроены в хронологическом порядке и помогают воссоздать четкую последовательность событий избирательной кампании. Автор называет конкретные имена, даты, события. Не опасаясь, очевидно, за последствия публикации, он четко фиксирует все нарушения, допущенные во время выборов в Думу в Ингушетии, создавая таким образом основание для своих выводов о том, что поведение в ходе выборной кампании избирательных комиссий и суда отражает политическое напряжение, существующее между федеральной и региональной властями, отнюдь не способствующее, по его мнению, политической стабилизации на Кавказе.

Будущему журналисту-расследователю необходимо иметь в виду, что довольно часто многие явления, события, преступления не связаны так же очевидно с достижением политических целей, как, скажем, выборы в Думу или другие государственные органы; тем не менее, по сути, они могут иметь политическую окраску. И именно политический смысл их, прежде всего, может оказаться привлекательным для журналиста. Подобный смысл обнаружил, например, в факте контрабандной продажи некоей российской организацией за границу морально устаревших боеприпасов Юрий Некрасов, автор публикации «Шальные пули».

 

«Два года назад сотрудникам оперативной таможни Северо-Западного таможенного управления досталась небывалая добыча. На первый взгляд, все выглядело более чем невинно.

Скромный заводик пластмассовых изделий из города Котовска совершенно официально отправил специализирующейся на переработке отслуживших свой срок боеприпасов американской фирме “Intrac Arms International LLC” 40 миллионов патронов калибра 7,92 мм немецкого и чешского производства, захваченных Красной Армией в конце Великой Отечественной. Однако таможенники заранее получили сигналы, что взрывоопасный груз имеет смысл проверить более тщательно, и поэтому контейнеры с патронами тормознули. После чего для начала проверили, действительно ли изделия негодны к употреблению? В этом наследников Верещагина очень старательно пытался уверить кое-кто из сопровождающих лиц.

Контрольные стрельбы со всей очевидностью доказали, что сопровождающие лица оклеветали невинных гитлеровских оружейников, потому что ни один из подвергнувшихся проверке боеприпасов не дал осечки, исправно вылетев из ствола в заданном направлении. А на параллельно отправленный запрос в Интерпол о получателе пришел ответ, что никакой “Intrac Arms International LLC” в Штатах просто не существует. Есть компания с очень схожим названием “Intrac Arms International LL”, но и она патронов в Котовске не заказывала. И вообще непонятно, откуда они там взялись и, главное, кому понадобились, ведь оружие такого калибра после разгрома Третьего рейха никто не производит.

В этот момент по служебному телефону одного из накрывших с поличным патронных контрабандистов позвонили из Москвы. “Мужики, будьте людьми, пропустите груз, – задушевно попросил чей-то явно начальственный бас. – Понимаем, накладка вышла, но дело-то святое. Согласно указанию лично Бориса Николаевича принято решение помочь сербским братьям, но только потихоньку, чтоб НАТО не узнало.

Вот и приходится соблюдать конспирацию”.

Но хотя бас звучал чрезвычайно убедительно, ему не поверили. Потому что приятель одного из таможенников как раз за сербских братьев успел изрядно повоевать. И совершенно четко заявил, что патроны столь нестандартного калибра нужны там не больше, чем рыбке зонтик. Зато их противники из Армии освобождения Косова такой посылочке очень даже обрадуются.

Потому что в изрядном количестве получили от хорватов вермахтовские пулеметы MG-34 и MG-42, чей калибр как раз ровно 7,92 мм и составляет. Этими лучшими в свое время машинками немцы обильно снабжали своих хорватских союзников во время Второй мировой войны и продолжили поставки, когда хорваты с сербами начали резать друг друга в нынешнюю балканскую бойню. Пулеметы, кстати, настолько хороши, что переделанные под стандартный калибр НАТО и переименованные в MG-1, они до сих пор состоят на вооружении самих немцев, а уж хорваты, боснийские мусульмане и косовары их просто обожают. Впрочем, уважают они и американские пистолеты-пулеметы “Агран”, 3.096.576 патронов к которым были перехвачены в том же месте по дороге в ту же мифическую американскую контору. “Аграны” хорватам так приглянулись, что они даже организовали у себя их производство, используя как личное оружие младшего комсостава и диверсионных частей. (Кстати, именно из такого ствола застрелили незадолго до скандала на таможне Галину Старовойтову.)

 

АЛБАНСКИЕ НАРКОДОЛЛАРЫ ДЛЯ КРЕМЛЕВСКОЙ КАССЫ

 

Но кто же решил облагодетельствовать ныне усиленно изображающих из себя исламских фундаменталистов, а еще недавно правоверных марксистов от албанской наркомафии? По сообщениям в городской питерской прессе, контрабандисты прикрывались (правда, это бездоказательно) двумя уважаемыми генерал-полковниками. Один из них, Александр Давидович Косован, на момент событий являлся заместителем министра обороны, занимал ответственный пост начальника службы расквартирования и военного строительства Вооруженных сил РФ, но широкой публике был неизвестен. Зато другого, бывшего начальника Генерального штаба, а впоследствии главу Комиссии по технической политике при администрации президента Михаила Петровича Колесникова, многие запомнили по грандиозному скандалу, в который тот влип с подачи председателя оборонной Комиссии Государственной думы Льва Рохлина. В 1996 году Лев Яковлевич, как известно, предал гласности документы, из которых можно было понять, что именно Михаил Петрович отправил в Армению крупную партию танков Т-72. Причем вырученные деньги якобы пошли как раз на пополнение тех самых закромов, которые сыграли, так же как и президент Тер-Петросян, не последнюю роль в переизбрании российского президента на второй срок. Недаром ведь поднятый Рохлиным скандал быстро замяли, а настырного Льва Яковлевича сначала общими усилиями коммунистов и демократов сняли с поста председателя комитета, а потом и вовсе застрелили. А Михаил Петрович Колесников как нельзя кстати оказался во главе вышеупомянутой президентской комиссии. Поневоле возникает предположение, что у кого-то в Кремле могло возникнуть желание использовать для следующей президентской кампании уже испытанный механизм финансирования.

Использовав его на сей раз для пополнения коробок из-под ксерокса косовскими наркодолларами.

 

ПОКУШЕНИЕ НА ИЛЮХИНА ПОХОРОНИЛО ДЕЛО С ПАТРОНАМИ

 

В общем, дело обещало быть чрезвычайно интересным, однако его очень быстро забрали в Москву, не то в Генеральную, не то в Главную военную прокуратуру. Поскольку попытки столичных коллег проследить его дальнейшую судьбу оказались безуспешны, было решено обратиться к тогдашнему председателю думского комитета по безопасности Виктору Илюхину. В конце концов, если избирательный штаб грядущего кремлевского кандидата в президенты действительно финансируется столь экзотическим способом, то к государственной безопасности это имеет самое прямое отношение.

А уж в качестве члена руководства крупнейшей оппозиционной партии КПРФ и преемника покойного Рохлина на посту лидера Движения в поддержку армии Виктору Ивановичу заняться этим делом, казалось бы, сам Бог велел.

Но, вероятно, на этот раз у Всевышнего оказались несколько иные планы. Потому что переданные одному из илюхинских помощников в Думе копии материалов по всей истории бесследно исчезли. Во второй раз копии были переданы уже лично, когда товарищ Илюхин посетил Петербург в ходе агитационной кампании перед думскими выборами. Через три дня после этого неизвестный гражданин пустил над головой Виктора Ивановича пулю из “макарова”, чем, без сомнения, напомнил ему о судьбе предшествующего вождя ДПА. После чего пламенный борец с режимом резко потерял интерес к патронному делу. Зато органы прокуратуры внезапно стали усиленно интересоваться сотрудниками таможни, с бдительности которых все, собственно, и началось. Не прошло и года, как некоторые из них оказались за решеткой. И хотя факты преступлений в данном случае могли иметь место, складывается впечатление, что кто-то очень влиятельный ненавязчиво попросил разобраться с совершенно конкретными людьми в совершенно конкретном учреждении. Чтобы в будущем их коллеги конкретно усвоили, кого надо задерживать, а кого нет. Шум получился изрядный, по крайней мере бывалые таможенники утверждают, что такого капитального шмона ни до, ни после истории с немецкими патронами у них не было. Ну а фактический разгон оперативной части Северо-Западной таможни, где почти одновременно лишились своих должностей многие, от высшего руководства до замначотделов, в комментариях и вовсе не нуждается.

P.S. Совсем недавно в средствах массовой информации о загадочной фигуре генерал-полковника Косована заговорили снова. И в очень странном контексте. Александр Давидович вроде бы посмел поправить своего шефа, министра обороны Иванова. Тот пообещал, что в нынешнем году бездомные господа офицеры получат 27 тысяч квартир, а Косован уточнил, что всего 17 тысяч. Интересно, это случайность или по поводу остальных 10 тысяч уже есть планы?»^[97][32]

 

Как видим, изучение обыденного, на первый взгляд, случая задержания таможенниками предназначенных для продажи боеприпасов вывело журналиста на акцию, имеющую определенное политическое значение. Оно становится вполне явным в силу того, что автор сумел сформулировать (хотя и в форме версии, которую, вероятно, еще надо подтверждать) связь между планировавшейся продажей боеприпасов и использованием полученных за них денег на выборах в государственные органы. Хотя надо сказать, что торговля оружием на международном уровне – это всегда часть государственной политики. Поэтому, журналист, обращающийся к этой теме, раскрывающий злоупотребления и нарушения закона в этой сфере, неизбежно будет вынужден рассматривать то, как привлекший его внимание конкретный случай подобной торговли связан с решением политических задач в интересах определенных социальных сил.

Независимо от того, какое именно политическое преступление будет расследовать журналист, ему нужно быть компетентным в сфере политической деятельности. То есть он обязан следить за расстановкой политических сил, знать наиболее важные задачи, которые они решают в конкретное время, быть знакомым с методами и опытом решения политических проблем, иметь представление о политических лидерах, их установках, склонностях, опыте, пристрастиях. Все это поможет в осуществлении расследований политических преступлений.

в начало главы << >> в начало