Проблема определяющего фактора как методологическое основание формирования основных направлений современной исторической науки

Создание исторической концепции невозможно без привлечения внеисточниковых знаний. Эти знания включают ту или иную методологию истории, историческую и общую эрудицию, политические взгляды, идеологические установки, личный жизненный опыт ученого. Важнейшим компонентом внеисточниковых знаний является методология, которая определяет отбор базовых исторических фактов и характер связей между ними. Понятие методология имеет два значения. Во-первых, это совокупность методов, используемых в ходе научного исследования, во-вторых - общая теория метода, задаваемая, как правило, господствующей научной парадигмой (фундаментальной научной теорией) или философской концепцией. По мнению отечественного философа и историка науки В.С. Степина, методологию можно уподобить сетке, которая набрасывается на объективную реальность и «вылавливает» те или иные факты в качестве опорных. Методология истории – это наиболее общая философская концепция, исходя из принципов которой осуществляется осмысление всемирно-исторического процесса и отдельных исторических событий. Методология истории имеет несколько аспектов.

Прежде всего, методология дает ответ на вопрос, что применительно к человеческому обществу является первичным. Другими словами, какие общественные или иные явления определяют состояние общества в конкретный период его истории и основные тенденции развития этого общества; есть ли такие явления вообще. Существует несколько вариантов ответа на этот вопрос. Первая по времени возникновения концепция - провиденциализм. Причиной всего происходящего в человеческом обществе является Бог. Религиозной концепции следовали авторы средневековых западноевропейских хроник и русские летописцы. В первой половине XX веке эту методологическую установку развивали российские религиозные философы Н.А. Бердяев, Н.С. Булгаков, В.В. Розанов, П.А. Флоренский, С.А. Франк и др. В современном мире среди светских историков провиденциализм успехом не пользуется. Этого подхода придерживаются в более или менее явной форме историки церкви в России и за рубежом, имеющие духовный сан. Следует отметить, что в настоящее время человечество не имеет достаточно знаний, чтобы однозначно подтвердить или опровергнуть эту концепцию.

Теория географического детерминизма предлагает искать основу развития человеческих сообществ в особенностях окружающей природной среды, которая создает благоприятные или не благоприятные условия для прогресса. Получивший широкое распространение после работ Ш. Монтескье (1689-1755), этот подход оказал определенное влияние на исторические труды, написанные в XX в. Во Франции была предпринята попытка объединить историю и географию в науку «геоисторию». Один из ведущих представителей этого направления Э. Жюар полагал, что географическая среда определяет психологию людей, их поведение, отношение к труду, а тем самым и экономические отношения. В начале XX в. много внимания обоснованию географического детерминизма уделила американская исследовательница Эллен Черчилл Семпл (1863 - 1932) в работах «Американская история и ее географические условия» (1903; 1933), «Влияние географической среды. На основе системы антропогеографии Ратцеля» (1911; 1937) и «География Средиземноморья, ее отношение к древней истории» (1931). Свою задачу Э. Семпл видела в создании последовательной и обоснованной концепции географического детерминизма, которая к тому же носила бы эволюционный характер. Высказанная Г.В. Плехановым мысль о том, что азиатский способ производства обязан своим возникновением особенностям географической среды, была детально разработана в труде германо-американского китаеведа Карла Августа Виттфогеля (1896-1988) «Восточный деспотизм. Сравнительное исследование тоталитарной власти» (1957). В современной российской исторической науке велико влияние концепции Л. В. Милова о влиянии природно-климатического фактора на русскую историю, в которой ключевое значение придается низкой эффективности сельского хозяйства России по причине холодного климата и малоплодородных почв, что стало тормозом социально-экономического развития страны, способствовало закреплению более жестких форм эксплуатации.

В своем классическом варианте концепция географического детерминизма утверждает, что все характеристики того или иного общества определяются исключительно его географическим положением, а это сильно преувеличивает роль среды. Однако важность природного фактора очевидна. Значение для государства его пространственных характеристик успешно изучает одна из современных наук - геополитика.

Имеются подходы, которые предполагают, что источник общественного развития находится в самом обществе. Согласно идеалистическому пониманию историиее творят сознание и воля человека. Поскольку на ход исторического развития наиболее зримо воздействуют власть имущие, в соответствии с этим подходом исторический процесс определяется, прежде всего, деятельностью лидеров государств, полководцев, первосвященников. Эта точка зрения утвердилась в историографии эпохи Возрождения и в той или иной степени присутствует в большинстве исторических работ XVII-XIX вв. Однако в XX столетии получил развитие вариант рассматриваемого подхода, в соответствии с которым определяющим фактором исторического процесса выступает один из слоев общественного сознания – социальная психология (ментальность). Такого мнения придерживается значительное число историков, принадлежащих к «третьему поколению» самой влиятельной в западной зарубежной историографии школы «Анналов», или к «новой исторической науке». Впервые к изучению ментальности обратились в 30 -40-е годы XX в. французские историки Люсьен Февр (1878-1956) и Марк Блок (1886-1944), но по настоящему оно развернулось с 60-х годов XX вв. и тогда же приобрело международный характер. Предмет своего исследования представители «новой исторической науки» определяют как социально-психологические установки, способы восприятия мира, автоматизмы и привычки сознания людей, принадлежащих к той или иной социально-культурной общности. Ментальность «разлита» в культуре и обыденном сознании. По большой части она не осознаются людьми, но проявляются в их поведении и высказываниях как бы помимо их воли. Именно стремление объяснить ход истории привело значительную часть зарубежных историков к изучению социальной психологии. Однако в действительности представители школы «Анналов» исследуют не столько социальную динамику, сколько устойчивые экономические, социальные и ментальные структуры. В Российской Федерации данный подход развивает советский, а ныне российский историк медиевист А.Я. Гуревич, изучающий менталитет населения средневековой Западной Европы. Рациональное зерно идеалистического понимания истории заключается в том, что все исторические события действительно реализуются только через сознательную или бессознательную волю людей.

Материалистическое понимание истории предполагает, что состояние общества и его развитие определяются экономикой, а именно производственными отношениями, важнейшими из которых являются отношения собственности. Социальная структура общества, его политическое устройство и общественное сознание соответствуют господствующим отношениям собственности. Созданное К.Марксом и Ф. Энгельсом в 40-е годы XIX в. материалистическое понимание истории и шире – экономический детерминизм получили широкое распространение в исторической науке Германии, Франции, Великобритании, России на рубеже XIX-XX вв. В начале XX в. историко-экономическое направление стало ведущим. В Англии его придерживался У.Дж. Эшли, во Франции - А. Сэ, в Австро-Венгрии - К.Т. Инама-Штернегг, в Германии - Г. Шмоллер, К.В. Бюхер, К. Лампрехт.

В России важную или даже решающую роль экономического фактора отстаивали такие специалисты в области всемирной и отечественной истории как Е.В. Тарле, И.В. Лучичкий, П.Г. Виноградов, Д.М. Петрушевский, М.В. Довнар-Запольский, А.Н. Савин. Констатируя поворот историков к изучению социально-экономических явлений, известный историк, будущий академик, Евгений Викторович Тарле (1875 - 1955) писал в 1903 г. в статье «Чем объясняется современный интерес к экономической истории»: «Никто не будет спорить, что в настоящее время ни одной стороной исторического процесса так не интересуются, как именно историей социально-хозяйственной… Можно сказать, что последние 30 - 35 лет создали почти не существовавшую прежде отрасль исторической науки - хозяйственную историю; можно сказать также, что, кроме социально-экономической истории, никакая другая особенно не интересует последнее время большинство не специалистов».[1] В XX в. материалистического понимания истории придерживались все историки СССР, а со второй половины этого столетия – также и подавляющее большинство историков социалистических стран. Видными советскими историками были Михаил Николаевич Покровский (1868-1932), создавший первую марксистскую концепцию истории России; Борис Дмитриевич Греков (1882-1953), Борис Александрович Рыбаков (1908-2001), Игорь Яковлевич Фроянов (р. в 1936), изучавшие Киевскую Русь; Сергей Владимирович Бахрушин (1882-1950), Михаил Николаевич Тихомиров (1893-1965), Лев Владимирович Черепнин (1905-1977), научное творчество которых связано с Россией эпохи феодализма; Милица Васильевна Нечкина (1901-1985), исследовавшая движение декабристов.

Рациональное зерно материалистического понимания истории состоит в том, что если рассматривать исторический процесс на протяжении очень длительного промежутка времени, действительно можно обнаружить определенное соотношение между экономикой и другими сферами общественной жизни.

В соответствии с позитивистским пониманием истории нет такого фактора, который всегда выступал бы в качестве определяющего. Поэтому выявить ведущую группу общественных явлений – дело конкретного исторического исследования. Основоположник философского позитивизма О. Конт (1798-1857) придерживался идеалистического понимания истории, полагая, что развитие человечества определяется прогрессом разума. Позитивистское понимание истории сформулировал отечественный историк, этнограф, правовед и социолог Максим Максимович Ковалевский (1851-1916), изучавший средневековые правовые, судебные, административные институты Англии и Франции, эволюцию хозяйственных форм и форм правления в Западной Европе, обычное право горных народов Кавказа, широко используя историко-сравнительный метод. В первой половине XX в. позитивистский подход к истории стал преобладающим в историографии большинства стран Европы (исключение - Франция) и США. Рациональность этого подхода заключается в том, что на протяжении ограниченного отрезка времени ведущим может быть в принципе любой фактор.

Релятивистское понимание истории появилось в XX в. Его сторонники полагают, что ведущий фактор имеется только в сознании историка. В действительности все общественные явления в равной степени воздействуют друг на друга. Иными словами, исторический процесс приобретает логическую упорядоченность лишь в трудах специалистов. Развернутое изложение релятивистского понимания истории дал английский историк Дж. Ренир в книге «История, ее цели и метод» (1950). Он всячески подчеркивал субъективизм историка в отборе фактов, их группировке и выработке концепции. В Англии Ренира поддержали известный теоретик исторической науки Исайя Берлин (1909-1997) и крупный историк Джеффри Барраклаф. В книге Е. Карра «Что такое история?» (1961) сформулировано положение о том, что понимание прошлого определяется современностью. История, по мнению Карра, не наука, а творческий диалог между прошлым и настоящим. При этом в практике исторического исследования мало что изменилось. Работы профессиональных историков, ориентированных на непознаваемость прошлого (Р.Коллингвуд, Ч. Бирд, К. Беккер и др.), выявляют причинно-следственные связи объекта исследования и основаны на самом тщательном изучении источников. Однако релятивистское понимание истории породило презентизм – сознательную модернизацию истории, осуществляемую путем следования историка за изменениями политического курса и общественного сознания. Это направление получило некоторое распространение в историографии США второй половины XX в.