Условия правомерности необходимой обороны, относящиеся к посягательству
Существует многолетняя традиция рассмотрения условий правомерности необходимой обороны с подразделением их на условия, относящиеся к посягательству, и условия, относящиеся к обороне. Право на оборону дает общественно опасное посягательство. Это означает, что право граждан на необходимую оборону осуществляется не только против преступлений, но и против общественно опасных действия невменяемых и малолетних, не достигших уголовной ответственности[9].
Что такое общественного опасное посягательство?
В ст. 37 говорится, что основанием необходимой обороны является общественно опасное посягательство, которое конкретизируется в ч. 1 и 2. Им называется нападение, соединенное с насилием, опасным для жизни, или угрозы такого насилия в отношении обороняющегося или другого лица, а также нападение, не сопряженное с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с угрозой применения такого насилия.
Против любого из таких посягательств допустима необходимая оборона. Граждане имеют право защищаться об убийц, насильников, грабителей, хулиганов и других опасных преступников вплоть до причинения им физического вреда.
Однако иногда случается так, что человек ведет себя неправильно, докучает окружающим и даже совершает действия формально противоправные, но если эти действия в силу малозначительности не представляют общественной опасности, оборона от них не допустима.
Таким образом, общественная опасность посягательства – необходимое условие правомерности обороны. Пленум Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 года «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств» дал определение термина «посягательство»: «под общественно опасным посягательством, защита от которого допустима в пределах ст. 13 Основ уголовного законодательства, следует понимать деяние, предусмотренное Особенной частью уголовного закона»[10]. Таким образом Пленум признает, что основанием необходимой обороны может выступать, либо такое общественно опасное посягательство, которое не является преступным, однако по объективным своим признакам соответствует общественной опасности, характерной для преступления. дело в то, что некоторые общественно опасные посягательства не влекут для лиц, их совершивших, уголовного наказания. К таким лицам относятся душевнобольные (невменяемые) и лица, не достигшие возраста, с которого наступает уголовная ответственность. Однако нападение со стороны таких лиц объективно общественно опасно и его можно пресекать вплоть до причинение вреда нападавшему.
Зачастую оборонявшийся ничего не знает об обстоятельствах, исключающих наказуемость посягательства, но если ему заведомо известно, что на него напал, например, душевнобольной, то меры обороны в отношении такого лица должны применяться с особой осмотрительностью.
В отдельных случаях практика признает необходимую оборону и при отражении административных правонарушений, а также малозначительность деяний[11] (мелкое хулиганство).
Раскрывая сущность посягательства при совершении акта необходимой обороны нужно раскрыть еще одну характерную черту присущую посягательству как таковому – это действительность посягательства. Оборона допустима против общественно опасного посягательства, которое существует в действительности, а не только в воображении обороняющегося. Однако в жизни мы встречаемся со случаями так называемой «мнимой» обороны, точнее – обороны от мнимого, не существующего в действительности посягательства. Мнимая оборона выражается в причинении вреда лицу, которое «обороняющийся» в силу специфической обстановки происшедшего ошибочно считал совершающим общественное посягательство.
В зависимости от конкретных обстоятельств дела, лицо, причинившее вред при отсутствии реального посягательства, может нести ответственность за неосторожное, а иногда и за умышленное преступление.
От мнимого, не существующего в действительности посягательства следует отличать случаи, когда преступник применяет средства нападения, хотя и не пригодные для причинения такого вреда, которым он угрожает, но, пользуясь неосведомленностью потерпевшего, рассчитывает не устрашающее посягательство.
Преступное посягательство так же должно быть наличным. Наличным признается посягательство, которое уже началось или непосредственная угроза его осуществления настолько очевидна, что охраняемые законом права и интересы поставлены в непосредственную опасность. Оборона является правомерной с начала посягательства и до момента его окончания. Нельзя обороняться от еще не начавшегося, готовящегося или предполагаемого посягательства. Не будет, например, необходимой обороной лишение жизни или причинение телесных повреждений человека, появившегося в ночное время у окна дома, хотя бы он и имел намерения проникнуть в дом и совершить кражу. Другое дело если этот человек начал осуществление своего преступного намерения, пытаясь проникнуть в дом через окно или путем взлома запоров – необходимая оборона в таком случае правомерна.
Оборона недопустима также и против уже оконченного нападения, то есть нападения, которое прекратилось, не будучи доведенным до конца, или которое уже полностью осуществлено. Избиение, например, вора, задержанного с похищенным после совершения кражи, не может рассматриваться как мера необходимой обороны. Такие действия, вызванные чувством мести, уголовно наказуемы. Таким образом, осуществление права на необходимую оборону имеет свои пределы во времени. нельзя обороняться как от еще не начатого, так и уже законченного посягательства. Оборона должна быть своевременной.
С момента реальной угрозы нападения, когда правоохраняемые интересы поставлены в непосредственную опасность, обороняющийся может причинить вред нападающему, не ожидая первого удара.
Как следует из обстоятельств дела, 28 августа 2009 года Л. угрожал Ф. и Т. убийством (наставил вилы и замахнулся). По настоящему делу свидетелей следует, что Л. угрожал вилами Ф. и Т. Им на помощь прибежали М. и К., а также А., который отнял вилы у Л. Суд, верно установив, что А. отнял вилы у Л., когда он угрожал убийством Ф. и Т., не учел положения ст. 37 Уголовного кодекса Российской Федерации и сделал необоснованный вывод о том, что непосредственная угроза применения насилия, опасного для жизни А., отсутствовала, Л. не нападал на М. и К., угроз не высказывал. Таким образом, в действиях М. и К. отсутствует состав преступления и приговор подлежит отмене в части осуждения их по ст. 116 УК РФ[12].
Такое понимание начального момента возникновения права на необходимую оборону является правильным. Оно соответствует идее закона о предупредительной роли необходимой обороны. Любой гражданин вправе предупредить, пресечь непосредственно предстоящее преступление, посягательство. Ожидать момента, когда оно фактически начнется – значит сделать защиту менее эффективной и даже в ряде случаев невозможной. Такая ошибочная позиция только затруднила бы предупреждение и пресечение преступлений.
Пленум Верховного Суда СССР от 16.08.84 г. разъяснил также, что состояние необходимой обороны не может считаться устраненным и в случае, когда акт самозащиты последовал непосредственно за оконченным нападением, но по обстоятельствам дела для обороняющегося момент окончания нападения был неясен[13].
Действия, причинившие вред нападающему, не признаются законом совершенными в состоянии необходимой обороны лишь в том случае, когда они были применены уже после предотвращения или окончания нападения и необходимость в них явно миновала. В этом случае она является актом мести, самочинной расправой и расценивается как умышленное преступление со всей вытекающей из этого ответственностью.
Признание недопустимости обороны от еще не начавшегося, предполагаемого нападения ставит вопрос о правомерности различного рода защитных устройств и приспособлений (капканов, ограждений из колючей проволоки или провода, подключенного к электросети). Такие устройства и приспособления обычно делаются владельцами индивидуальных огородов, садов, дач, гаражей и прочего. Существует мнение, что такие действия являются «преждевременной» обороной, а, следовательно, неправомерной обороной, поскольку от не может пострадать не только преступник, но и лицо, случайно оказавшееся не месте защитного устройства.
Такая точка зрения правильна только частично. Конечно, недопустимо подключать электроток высокого напряжения к проводам, которыми огражден, например, сад. Это – чрезмерные средства защиты, не соответствующие характеру и опасности посягательства, о чем, конечно, известно владельцу сада. Поэтому, в случае тяжких последствий он подлежит привлечению к уголовной ответственности за умышленное преступление.
Вместе с тем следует признать правомерным устройство защитных приспособлений, если они по техническим условиям сконструированы так, что причиняют вред только во время посягательства на охраняемый объект, и этот вред не является чрезмерным.
Анализ вышеизложенного позволяет сделать вывод, что сам дух необходимой обороны предполагает несоответствие над нападением, ибо равная, а тем более меньшая по интенсивности оборона не принесет успеха. Смешно думать, что если вот, залезая в гараж, получит славный удар тока, то он вернется обратно и продолжит проникновение. В наше время, когда лавинообразно развивается частная собственность, нужно всем своевременно понять, что как и государственная, военная, общественная так и частная собственность равны, как и равна возможность охраны их различными приспособлениями, способными оградить их от кражи, грабежей, разбоев. А пока тенденция хищений, угонов, грабежей личного имущества граждан интенсивно растет[14] и нашему государству нужно понять необходимость таких приспособлений – это будет способствовать снижению преступности в России.
§ 2.Условия правомерности необходимой обороны, относящейся к защите
Выделение цели необходимой обороны – защита личности, прав и законных интересов обороняющегося, другого лица, общества, государства указывается на обязанность этого признака, как условия правомерности необходимой обороны при защите, так как общественно опасное посягательство может вызывать действия, имеющие различную социальную оценку в зависимости от избранной цели. Так ситуация, когда в качестве подходящего случая, провоцируемое лицом общественно опасное посягательство используется им же для осуществления своих корыстных целей (мести, расправы) в отношении нападающего является неправомерной для признания ее в качестве защите в состоянии необходимой обороны. Содеянное в этой ситуации должно квалифицироваться на общих основаниях[15].
Такой же классификацией подлежат действия лица при защите от неспровоцированного им нападения, но преследующего, как и в первой ситуации, корыстную цель. Нельзя так же исключать, что в основе оборонительных действий могут быть несколько побуждений, например, стремление избежать опасности и ревность, стремление отличиться и оскорбленное самолюбие. Необходимая оборона может быть констатирована только в том случае, если основным побуждением, подчиняющим все остальные, является мотив, согласующийся с целью необходимой обороны.
В статье 24 Основ уголовного законодательства СССР и союзных республик правомерность причинения посягающему вреда связывается с необходимостью предотвратить или пресечь общественно опасное посягательство[16]. Следовательно, цель предотвращения или пресечения посягательства выступает как необходимое средство защиты правоохраняемых интересов. Подобным образом цель необходимой обороны понимал Н. Д. Дурманов. Он же отмечал, что для признания правомерности такой обороны достаточно установить лишь наличие указанной цели действий обороняющегося и вовсе не обязательно, чтобы причинение вреда оказалось эффективным, то есть чтобы действительно общественно опасное посягательство было предотвращено или пресечено. Если несмотря на принятые обороняющимся меры и на то, что он нанес ранения посягающему, тот сумел ранить другое лицо или поджечь строение, действия обороняющегося следует считать правомерным. Существенно, что причинение вреда посягающему имело цель предотвратить или пресечь посягательство[17].
Таким образом, целью необходимой обороны является предотвращение или пресечение общественно опасного посягательства (промежуточная цель) для защиты правоохраняемых прав и интересов личности, общества, государства (конечная цель).
В редакции ст. 37 УК РФ перед перечислением целей защиты в состоянии необходимой обороны дается один из самых важных признаков, относящихся к правомерности защиты и отражении общественно опасного посягательства – это защита «причинение вреда посягающему <…> если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственно угрозой применения такого насилия»[18].
Имеется ввиду реакция человека на грозящую опасность путем ее отвода, применяя при этом частичное или полное лишение свободы, уничтожение или повреждение имущества, причинение телесных повреждений и даже лишение жизни. Этим понятием также охватывается использование при обороне различных орудий, предметов, механизмов, приспособлений и т.п.
Пленум Верховного Суда отметил: «Необходимая оборона по смыслу закона предполагает активное противодействие нападению средствами, соразмерными интенсивности последнего, и не может быть сведена к простому отражению угрозы, в частности к отталкиванию нападающего»[19].
Вред может быть причинен защищающимся как одному нападающему так и группе лиц. В этом случае вред может быть нанесен как всем, так и некоторым или даже одному из них. Обороняющийся вправе применить к любому из нападающих такие меры защиты, которые определяются опасностью и характером действий всей группы.
При необходимой обороне вред причиняется непосредственно посягающему. Вред, нанесенный обороняющимся третьему лицу может быть правомерным и отнесенным к защите в том случае, если действия этого третьего лица были непосредственно по характеру общественной опасности, грозящей защищаемся, приближены к действиям посягающего. Например, попытка передачи ножа для нанесения удара обороняющемуся.
Наконец при сознательном причинении вреда третьему лицу с целью устранения опасности ответственность наступает по правилам о крайней необходимости.
Так же меры защиты не должны превышать пределов необходимой обороны. Под явным несоответствием защиту характеру и степени общественной опасности посягательства следует понимать такое, которое очевидно для обороняющегося. При превышении пределов необходимой обороны уголовная ответственность наступает по ч. 3 ст. 37 и ст. 108, 114 УК РФ. Причинение легкого вреда здоровью нападающего при превышении пределов необходимой обороны уголовной ответственности за собой не влечет. Вред, причиняемый посягающему обязательно должен быть равен тому, который предотвращен. Но, в соответствии с п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда, он может быть большим, чем предотвращенный[20].
26 сентября 2010 года, около 00:15, напротив здания сельского клуба между Ц., находившимся в состоянии алкогольного опьянения, и Ш., К. и М., находившимися в состоянии алкогольного опьянения, произошла ссора на почве личных неприязненных отношений. В ходе ссоры М. толкнул Ц., который, опасаясь дальнейшего применения насилия к нему и находившейся вместе с ним девушке (Б.), совершил действия, не соответствующие характеру и степени общественной опасности посягательства: выхватив складной сувенирный нож из кармана одежды, Ц. умышленно нанес Ш. удар этим ножом в живот, повлекшее тяжкий вред здоровью. Ш. ударил Ц. кулаком по лицу. Затем К. повалил Ц. на землю и стал наносить ему удары руками по различным частям тела. Ц. в ответ совершил действия, не соответствующие характеру и степени общественной опасности посягательства со стороны К.: умышленно нанес К. не менее восьми ударов вышеуказанным ножом в различные части тела, в том числе в левые грудную и подмышечную области, Ц. причинил К. телесные повреждения, повлекшие тяжкий вред здоровью, опасный для жизни человека. Поскольку нападавших было трое, нападение совершено в ночное время и было неожиданным для Ц., он не мог объективно оценить степень опасности и характер нападения. Поэтому вывод суда о том, что действия осужденного превышали пределы необходимой обороны, допустимой в данной ситуации, является незаконным и необоснованным. Ц. действовал соответственно характеру совершавшегося противоправного посягательства и степени его опасности, и согласно правилам ч. 2.1 ст. 37 Уголовного кодекса Российской Федерации действия Ц. по причинению тяжкого вреда здоровью Ш. и К. не являются превышением пределов необходимой обороны[21].
Сложившаяся в нашей стране практика привлечения к уголовной ответственности в первую очередь лиц, нанесших вред в состоянии необходимой обороны, несмотря на правомерность этого вреда, пагубна, ибо нужно помнить, что нападение – всегда сознательное, целенаправленное действие. Нужно решительно изменить сам подход к делу: при наличии признаков обороны уголовное преследование должно возбуждаться против нападающего, а в случае его гибели или неопределенной ситуации – по факту происшествия. При этом важно официальное признание деяния нападавшего общественно опасным посягательством. Вопрос о привлечении к ответственности виновного в превышении пределов необходимой обороны должны быть вторичными, поскольку его действия были ответными. Пока же обороняющийся оказывается в невыгодном положении: он вынужден защищать себя от предъявленного обвинения, хотя никакого правонарушения не замышлял, действовал из побуждений одобряемых обществом. И получается, что люди, проявившие гражданственность, смелость и решительность, затем должны «отражать» нападение нашей следственной и судебной систем, обвиняющих их, содержащих, нередко, под стражей и т.п.
Отсюда видна необходимость изменения судебной и следственной практики так однозначно подходящей к правомерному и неизбежному в большинстве случаев вреду при защите в состоянии необходимой обороны и это не смотря на то, что высшие судебные органы указывают на тщательность, с которой нужно подходить к судебным делам такой категории[22].