Пренебрегают, и он, словно бы придя к заключению, что в таком случае надо

наступать, тут же начинает злиться.

 

А влечение, едва только [рассуждение или чувство скажут, что [нечто] доставляет удовольствие, бросается к усладам,

так что порыв в каком-то смысле следует за суждением, а влечение нет. А

значит, оно позорнее, ведь кто невоздержен в порыве ярости, как-то

подчиняется суждению, а тот другой - влечению, а не суждению.

 

Кроме того, следование естественным стремлениям вызывает больше

сочувствия, раз уж больше его вызывает следование даже влечениям, если они

общи всем, и в той мере, в какой они общи.

 

Порыв ярости и злость более естественны, чем влечения к излишествам и вещам, не являющимся необходимыми.

 

Любому, пожалуй, тот покажется худшим, кто совершает какой-нибудь

постыдный поступок, не испытывая влечения или испытывая его слабо, а не тот,

кто испытывает сильное влечение, так же как, если человек бьет, не будучи в

гневе, [он представляется худшим], нежели тот, кто бьет в гневе. Что бы он

делал, право, будь он охвачен страстью?! Именно поэтому распущенный хуже

невоздержного.

 

Чем больше злого умысла, тем больше не-правосудности

5. По отношению к чему человек проявляет изнеженность и выдержанность? Что представляют собой такие разновидности невоздержности, как опрометчивость и бессилие?

 

воздержные и выдержанные, так же как невоздержные и изнеженные, проявляются в отношении к удовольствиям и страданиям.

 

В обращении с удовольствиями и страданиями, а также с

влечениями и избеганиями, обусловленными осязанием и вкусом, [и] по

отношению к которым ранее были даны определения распущенности и

благоразумию, можно иметь такой [склад], что уступает даже тем [влечениям и

удовольствиям], над коими большинство возвышается, а можно одержать верх

даже над теми, коим большинство уступает. Если [уступчивость и способность

одерживать верх] связаны с удовольствием, то [обладатель первого клада]

невоздержный, а [обладатель второго] - воздержный, если же то и другое