Пренебрегают, и он, словно бы придя к заключению, что в таком случае надо
наступать, тут же начинает злиться.
А влечение, едва только [рассуждение или чувство скажут, что [нечто] доставляет удовольствие, бросается к усладам,
так что порыв в каком-то смысле следует за суждением, а влечение нет. А
значит, оно позорнее, ведь кто невоздержен в порыве ярости, как-то
подчиняется суждению, а тот другой - влечению, а не суждению.
Кроме того, следование естественным стремлениям вызывает больше
сочувствия, раз уж больше его вызывает следование даже влечениям, если они
общи всем, и в той мере, в какой они общи.
Порыв ярости и злость более естественны, чем влечения к излишествам и вещам, не являющимся необходимыми.
Любому, пожалуй, тот покажется худшим, кто совершает какой-нибудь
постыдный поступок, не испытывая влечения или испытывая его слабо, а не тот,
кто испытывает сильное влечение, так же как, если человек бьет, не будучи в
гневе, [он представляется худшим], нежели тот, кто бьет в гневе. Что бы он
делал, право, будь он охвачен страстью?! Именно поэтому распущенный хуже
невоздержного.
Чем больше злого умысла, тем больше не-правосудности
5. По отношению к чему человек проявляет изнеженность и выдержанность? Что представляют собой такие разновидности невоздержности, как опрометчивость и бессилие?
воздержные и выдержанные, так же как невоздержные и изнеженные, проявляются в отношении к удовольствиям и страданиям.
В обращении с удовольствиями и страданиями, а также с
влечениями и избеганиями, обусловленными осязанием и вкусом, [и] по
отношению к которым ранее были даны определения распущенности и
благоразумию, можно иметь такой [склад], что уступает даже тем [влечениям и
удовольствиям], над коими большинство возвышается, а можно одержать верх
даже над теми, коим большинство уступает. Если [уступчивость и способность
одерживать верх] связаны с удовольствием, то [обладатель первого клада]
невоздержный, а [обладатель второго] - воздержный, если же то и другое