Архетипы и Бессознательное

 

В работе со снами и в Активном Воображении концепция архетиповчастенько напоминает о себе; а потому имеет смысл обсудить эту важную концепцию сейчас, в начале данного в этой книге материала. В результате, когда примеры архетипических образов будут возникать в нашем исследовании, мы будем лучше подготовлены к тому, чтобы понять их значение. Сейчас мы обратимся к основным идеям, содержащимся в концепции архетипов; ниже, когда мы дойдем до примеров конкретных снов и практических мер, у нас будет возможность углубить наше понимание этого предмета.

Дерзкая идея Юнга о психологических архетипах является одним из наиболее значительных его вкладов в современную мысль. Она широко применяется не только в психологии, но и оказала большое влияние на многих ученых, работающих в таких дисциплинах, как антропология, история культуры, мифология, теология, сравнительное религиоведение и литературное толкование. Это объясняется тем, что Юнг доказал присутствие архетипов в их символической форме не только в снах отдельных людей, но также и в мифологии, истории культуры, религиозных символах и обрядах, и во всех продуктах человеческого воображения, каковыми являются литература и искусство.

Идея архетипов очень древняя. Она близка концепции Платона об уже существующих в божественном разуме идеальных формах — образах, которые определяют, в какой именно форме появится на свет материальный мир. Но мы обязаны Юнгу концепцией психологическихархетипов — характерных обрядов, которые изначально существуют в коллективной душе человеческой расы и вечно повторяют себя в душах индивидуальных человеческих существ, определяя основные способы нашего функционирования как психологических существ.

Юнг осознал существование архетипов, когда заметил, что символы, возникающие в человеческих сновидениях, зачастую точно соответствуют образам из древних мифов, искусства, религии, из тех времен и мест, о которых сновидящий никак не мог ничего знать. Он начал догадываться, что в человеческом бессознательном существуют обладающие определенным универсальным смыслом некие первичные символы, которые могут спонтанно вырваться из бессознательного в любое время и в любом месте, без всякой культурной преемственности.

В то же самое время Юнг заметил, что эти, как он их назвал, "первичные образы" образуют биологическую схему, в соответствии с которой формируется основная психологическая структура человека. Мы можем считать их естественными «чертежами», которые диктуют форму нашей внутренней умственной структуры, или базовыми формами, которые определяют нашу роль, ценности, поведение, творческие способности и тип восприятия, ощущения и мышления.

Поскольку эти типы встроены в базовый коллективный субстрат человеческой души, они не нуждаются ни в культурной, ни во временной, ни в пространственной преемственности. Они спонтанно, в любое время и в любом месте, поднимаются из бессознательного и возникают в снах, видениях, воображении любого индивидуума. И поскольку они являются универсальными, принадлежащими всему человечеству, образами, их символизм вызывает одинаковые чувства, поднимает одинаковые вопросы и порождает одинаковое поведение, где бы они не возникли и не вторглись в жизнь индивидуума или целой цивилизации.

У Юнга мы читаем:

 

"Термин «архетип» употреблял еще Филон Иудейский, говоря о Боге-Образе в человеке. Этот же термин можно найти и у Иренея, который писал: "Творец мира не создавал вещей сам по себе, он копировал их с архетипов, находившихся вне его…" «Архетип» — это объясняющий парафраз платоновской идеал формы. В нашем случае этот термин очень уместен, потому что он говорит нам…, что мы имеем дело с архаическими, или — я бы сказал — первичными типами, то есть с универсальными образами, которые существуют с самого начала времен".[5]

 

 

"Бессознательное оказывает определяющее влияние, которое, вне зависимости от традиций, гарантирует каждой отдельной личности сходство или даже полное совпадение ощущений, а также способа их представления в своем воображении. Одним из основных доказательств этого является практически всемирная параллельность между мифологическими знаками, которые, в силу того, что они являются первичными образами, я назвал архетипами ".[6]

 

 

"Мы можем только предполагать, что человеческое поведение является результатом тех схем функционирования, которые я назвал первичными образамиТермин «образ» обозначает не только форму имеющей место деятельности, но и типичную ситуацию, в которой происходит эта деятельность. Эти образы являются «первичными», если они характерны для всего вида, а если они когда-либо были «сотворены», то их создание должно совпадать, по крайней мере, с появлением самого вида Они являются "человеческими качествами" человеческого существа, специфической формой его деятельности".[7]

 

Архетипы, а это следует из самого их названия, связаны с типами(типами в смысле характерных черт или набора качеств, которые снова и снова появляются вместе, складываясь в узнаваемые, непроизвольно повторяющиеся схемы) "Добродетельная девушка" — это тип, "мудрая и добрая королева" — это тип, "храбрый воин" — это тип, «пуританин» — это тип. Почти ни одно человеческое существо не соответствует полностью какому бы то ни было типу, поскольку типы, по самой их природе, являются идеализированными моделями характерных черт и схем поведения. В литературе и наших снах мы находим персонажи, полностью соответствующие типу, но реальные человеческие существа являются комбинациямимногих типов, соединившихся для того, чтобы образовать одно колоритное, непоследовательное, многогранное человеческое существо

Если мы отыщем путь назад к первичной схеме, породившей все эти универсальные типы,которые мы инстинктивно признаем чертами личности, потенциально существующими во всех нас, тем первичным образом, который существовал в разуме первого человеческого существа точно так же, как в вашем или моем разуме, тогда мы, в определенном смысле, отыщем также и оригиналтипа (первый тип, клише), с которой была отпечатана страница

Корневое слово arche по-гречески означает «первый», а type означает "впечатление, отпечаток или схему" Стало быть, психологические архетипы являются предсущими "первыми образами", сложившимися в базовый чертеж основных динамических компонентов человеческой личности. Если мы приглядимся к этим типам, то мы найдем, что это именно их комбинация сделала человеческие существа отличными от других существ. Будучи членами человеческой расы, мы унаследовали их от рождения.

Не все образы, которые приходят к нам в наших снах, являются архетипами. Для начала нам следует заметить, что бессознательное состоит из энергии и слагает себя в различные энергетические системы (или то, что мы можем называть "формами энергии"). Этими формами энергии могут быть чувства, оценки, системы ценностей или целые личности, живущие внутри нас. Вообще-то, внутри любого из нас на уровне бессознательного сосуществует много разных личностей. Вот эти внутренние «личности» и являются «персонажами» наших снов.

Среди тех форм энергии, которые в виде образов являются нам в наших снах, есть и архетипы. Но гораздо большее их количество архетипами не являются и не соответствуют универсальным схемам, это просто личные энергетические системы сновидящего. Многие люди, впервые услышав об архетипах и ужасных символах, в которых они проявляются, попадают в затруднительное положение. Они могут подумать, что каждый образ из их снов являет собой архетип. У них может сложиться впечатление, что где-то имеется полный список всех архетипов, и смысл любого возникшего во сне символа можно понять, отыскав в этом списке наиболее подходящий архетип и совместив его с данным символом.

Обе точки зрения неверны. Количество архетипов, вероятно, не поддается исчислению, и точно так же не поддается исчислению количество свойств и характерных схем, повсеместно существующих в человеческом сообществе. Определение архетипа заключается в ощущении принадлежности ко всемирной человеческой энергетической системе, видении могучего символа, возникающего из глубины нашей коллективной человеческой природы; оно не заключается в чтении составленного кем-то списка типов. В этой области мы не только имеем право, мы просто обязаны привести в действие наше творческое воображение. Мы свободны давать архетипам те названия, которые имеют значение для нас как личностей. Ниже мы еще поговорим об этом.

Несколько примеров должны помочь получить более ясное представление о том, каким образом мы сталкиваемся с архетипами. С самого начала истории, во всех цивилизациях и религиях идея душивозникала непроизвольно. Человек всегда интуитивно догадывался о существовании внутри него невидимого, но деятельного существа. В поэтических и религиозных аллегориях мужчины часто говорили о душе, как о женскомначале. Иногда душа представлялась как внутренняя женщина, вступившая в брак с Христом или имеющая возможность общаться с Богом. Иногда мужчины представляли себе женщину-музу, вдохновлявшую их на создание поэтических, литературных, живописных, музыкальных и скульптурных произведений или же дарящую им необычайную восприимчивость. Женщины же, наоборот, часто представляли себе душу как мужское начало, дающее мудрость и силу.

Юнг обнаружил, что у «души», о которой говорит религия, есть психологический двойник, специфическая и объективная часть внутренней души, действующая подобно «душе» религии и поэзии и выполняющая все вышеперечисленные функции. В мужских снах душа появляется в образе женщины. В женских, как правило, — в образе мужчины. Чтобы провести границу между этим объективным психологическим существом и религиозным представлением о нем, Юнг назвал женскую фигуру из мужских снов Anima,а мужскую фигуру из женских снов — Animus.На латыни эти слова обозначают, соответственно, «душа» и "дух".

В последующих главах мы приведем несколько примеров появления animaи animusв снах и воображении. Суть в том, что основной характерной чертой архетипа является его универсальность, его способность к созданию структур или форм энергии, существующих повсеместно, в психологических структурах всех мужчин и женщин. В этом и заключается суть души как объективного существа, так и универсального символа. Она является частью нашего человеческого наследия, частью того, что делает нас людьми.

Душа не только существует во всех людях, как внутренняя реальность, но она и порождает универсальный набор символов — различных образов «души» и «духа» — посредством которых она себя и проявляет. Поэтому в снах большинства мужчин, а также в созданных ими мифах, легендах, религиях и произведениях искусства, мы находим один и тот же набор символов. То же самое можно сказать и о женском универсальном символизме духа.

Если архетип можно легко определить как внутреннюю структуру,то в случае с animaили animusих можно определить как признаваемое всеми людьми универсальное качество или свойственный всем людям образ ощущения и поведения. Например: женщине может присниться встреча с богом или богиней любви. Любовь — это архетип; это изначально свойственная человеку тенденция, часть изначальной схемы нашего человеческого образа ощущения, налаживания связей и действий в отношении других людей. Она присутствует в каждой личности и в каждой цивилизации. Она настолько универсальна, что об этом даже и не нужно говорить.

Женщина, которой снится этот архетип, пронизан не только одним желанием любить. Как и всем нам, ей свойственны и ненависть, и злоба, скрытые где-то в ее полной личности. Но в своем сне она встречается с образом, представляющим архетип любви — любви, как всемирной, надличностной силы, вырывающейся из первичной души нашего вида.

В присутствии этого образа, если только женщина сможет увидеть, что он представляет собой универсальную всемирную энергию любви, которая испытывает ее и воздействует на нее, она сможет лучше понять свои чувства, эмоции и поведение.

Выше мы говорили о том, что в человеческом бессознательном существует бесчисленное количество архетипов. Чтобы понять, действительно ли в нашем сне нам явился архетип, мы должны почувствовать, не таится ли за данным образом какой-нибудь универсальный человеческий инстинкт или схема поведения, или же узнать в этом символе один из тех первичных образов, которые обозначают вечные и вездесущие человеческие качества.

Нам не нужно знать, какие из этих образов были официально утверждены Юнгом в качестве архетипов. Нам не нужно знать, какие названия дали этим образам юнгианцы, хотя это было бы небесполезно.

Названия архетипам юнгианцы подбирают, как правило, из мифов и древних религий, потому что именно там эти образы впервые появились, причем, зачастую, в наиболее яркой и легко запоминающейся форме. Например, архетип героического путешествия, в ходе которого судьба подвергает человека всевозможным испытаниям, часто называют «одиссеей», ибо самым ярким образом подобного путешествия является путешествие Одиссея. Но все такого рода названия являются до определенной степени произвольными. Мы все свободны использовать наш здравый смысл, наши чувства и наше воображение, чтобы решить, имеем ли мы дело с архетипом; мы свободны называть эти образы так, как нам это кажется наиболее уместным.

Много лет тому назад молодой выпускник университета пришел ко мне, чтобы поработать над своими снами, и в его снах начала постоянно появляться мужская фигура. Студент непроизвольно придумал свое собственное название этому дружелюбному спутнику, являвшему собой универсальный характер. Он назвал его "соплеменником".

Сновидящий и его «соплеменник» принадлежали к древнему европейскому племени викингов. В некоторых снах они выступали в роли воинов и сражались бок о бок. В других снах они выступали в роли врачевателей. В одном из снов они повстречали прекрасную таинственную женщину в белом одеянии, которая стала подругой жизни сновидящего. Вместе они прошли через все испытания и открытия, встречающиеся на пути молодого мужчины. Дружба сновидящего с его внутренней фигурой была настолько тесной и казалась настолько реальной, что он чувствовал себя одиноким, если эта фигура несколько ночей подряд не являлась ему в его снах.

Нет никаких сомнений в том, что «соплеменник» является архетипом и соответствует архетипу «соплеменницы» в женских структурах. Юношам и девушкам часто снятся такие фигуры — одного с ними возраста и пола, верно и бескорыстно помогающие им преодолевать воздвигаемые жизнью препятствия. И этот образ соответствует объективной реальности, потому что энергетическая система действительно живет внутри личности, ее сила и сознание принимают участие в развитии человека так, как о том повествует образ. У женщины «соплеменница» является архетипом женского сознания, который усиливает ее ощущение себя как женщины, и укрепляет ее личность, когда она достигает зрелого возраста.

Я привел этот пример для того, чтобы подчеркнуть, что вы имеете право сами давать оценку и сами выбирать названия. Ни в каком словаре символов или в стандартном списке архетипов вы не найдете слова «соплеменник». Тем не менее, сновидящий увидел этот символ в своем сне, признал в нем универсальный для человеческой жизни образ и подобрал ему название, пришедшее из седой древности. Ваши возможности в этом смысле ничем не отличаются от его возможностей.

Может быть, вам легче будет понять, каким образом личности из наших снов соответствуют великим силам человеческой природы, если вы сравните архетипы с древнегреческой концепцией богов. Греки представляли богов как силы,взаимодействующие с жизнью индивидуального человека. Эти силы присутствовали в жизни каждого человека, и, в то же самое время, были всемирны, вечны и существовали вне пределов конкретной жизни или конкретного времени. Этих «богов» можно было вполне назвать "энергетическими полями", воздействующими на человеческую расу. И в то же время, их образы представляют собой интегрированные личности,которые подобны «персонажам» из наших снов, облаченным в ауру великой силы и соответствующим какому-нибудь великому типу человека.

По этой причине Юнг и сказал, что герои и боги греческого пантеона были, на самом деле, символами, которые можно с абсолютной уверенностью приравнять к архетипам. Эти образы выражали универсальные, первичные типы, из которых состоит человеческая личность.

Строго говоря, архетипы являются не силами, а, скорее, предсущими образами, которые придают типичную форму силам, находящимся внутри нас. Тем не менее, когда мы сталкиваемся с образами архетипов, мы всегда чувствуем силу, которая была трансформирована в этот образ. Мы чувствуем, что мы получили доступ не только к символическому типу, но также к огромному резервуару сверхчеловеческой силы, находящейся в коллективном бессознательном человечества Мы можем чувствовать архетип как заряд энергии. Возникает такое ощущение, будто он находится вне нас, словно он является чем-то, с чем должен взаимодействовать осознающий разум. Когда мы видим архетипы за работой как силы, которые движут нами и влияют на нас, мы начинаем понимать, почему греки и другие древние народы воспринимали их как сверхъестественные силы.

Поскольку сформированные архетипами энергетические системы надличностны, универсальны, соответствуют вневременной и изначальной реальностям, в наших снах мы воспринимаем архетипы как богов. Мы воспринимаем их как Великие Силы. Они то помогают, то угрожают нам, то укрепляют, то подавляют нас, то освобождают, то закабаляют нас, что зависит от того, на каком этапе эволюции мы находимся, и что с нами происходит. Мы ощущаем их как великие, сверхъестественные, вечные энергии, которые мы не в состоянии контролировать, несмотря на то, что они являются частью нашей жизни и природы.

Как и в большинстве других психологических концепций, в идее архетипов есть много такого, что связано с обычной повседневной жизнью. В нашей повседневной жизни мы ощущаем работу архетипов, хотя и не отдаем себе отчета, что это именно их работа.

Например, если мы знаем женщину, которая боролась, когда у нее не было никаких шансов на победу, и проявила при этом сверхчеловеческую храбрость, мы говорим: "Она — героиня. Она вела себя героически". Даже не думая об этом, мы признаем, что в этой женщине живет архетип героини, составляющий часть ее характера, и что она живет в соответствии с этим универсальным типом, который мы инстинктивно знаем.

О другом нашем знакомом мы можем сказать, что он ведет себя, как «скряга». Мы имеем в виду, что архетип циничного жадины — еще один тип или схема личности, существование которых мы все признаем — проявляется в мироощущении и поведении этого человека.

Архетип героя или героини живет в каждом из нас. Точно так же, как и архетип жадины. Именно поэтому мы моментально узнаем их в других людях. У некоторых людей определенный архетип выражен особенно ярко, что называется "все на лице написано". У других людей архетипы являются потенциальными возможностями, пребывающими в бессознательном. Например, героический архетип может подняться на поверхность данной конкретной личности только тогда, когда того требует какая-нибудь критическая ситуация или когда данную личность вдохновляет любовь или преданность.

Никто из нас не является чем-то одним. Мы — не односторонние создания; мы — замысловатые комбинации бесконечного количества архетипов. Каждый из нас отчасти герой и отчасти трус, отчасти взрослый и отчасти ребенок, отчасти святой и отчасти преступник. Научившись определять эти живущие в нас великие архетипические символы, научившись чтить их, как естественные человеческие черты, научившись конструктивно использовать энергию каждого из них, мы превратим внутреннюю работу в великую одиссею духа.

Бессознательное часто представляет архетипы в божественном, царственном, магическом или мифическим образе. Если в вашем сне появляется архетип универсальной героини, он может принять облик какой-нибудь легендарной личности типа Жанны Д'Арк. На ней могут быть сверкающие доспехи и в руках магический меч. В общем, будет какой-то символ, говорящий о высоком происхождении и власти.

Даже если специфическое, внушающее благоговение божественное или волшебное существо не присутствует во сне, у сновидящего может возникнуть ощущение, что он смотрит на прототипический пример универсального типа, качества или происшествия Мать Матерей, Отец-Время, война-Армагеддон, любовь, которая включает в себя весь любовный опыт человечества.

 

1.5 Конфликт и единение: Credo in Unum[8]

 

Ввиду того, что внутренняя работа является диалогом между сознающим и бессознательным элементами, она всегда приводит к целому спектру конфликтов: внутренних конфликтов из-за ценностей, желаний, убеждений, образа жизни, нравственности, верности. Разумеется, конфликты существуют в любом случае, вне зависимости от того, признаем мы их наличие или нет. Но наша работа со снами заставляет нас признать их существование. А Активное Воображение больше, чем какая-либо другая форма внутренней работы, «обнажает» эти конфликты.

Каким образом мы можем вынести обострение этих конфликтов? В большинстве своем люди вообще закрывают глаза на наличие внутреннего конфликта; они создают некий вид искусственного единства с жизнью, цепляясь за предубеждения своего эго и подавляя голос бессознательного. Как правило, мы не желаем слышать, что другая часть нашего существа имеет иные ценности и иные потребности.

Мы уже говорили о плюрализменашей внутренней структуры. Мы знаем, что, хотя «личность» — это слово в единственном числе, на самом деле она представляет собой множество существ. Внутри тела каждого из нас сосуществует великое множество личностей, составляющих одну полную душу. Мы также знаем и то, что человеческий разум воспринимает мир как дуальность: мы разделяем мир и себя самих на тьму и свет, добро и зло, и мы вечно стоим перед выбором, принимая то одну сторону, то другую, и очень редко рискуем взять на себя огромную ответственность свести все в единое целое.

Возможно, именно эта склонность человека воспринимать все только в категориях «добра» и «зла» и является самым большим препятствием на пути признания и использования наших разнообразных внутренних личностей. Мы не понимаем того, что наши понятия о добре и зле, как правило, произвольны и субъективны. По большей части, эти понятия нам достаются в наследство от нашей семьи, цивилизации и нашего детства, и мы никогда не подвергаем их сомнению. Если нам хватает смелости признать наличие у нас инстинктов и энергетических систем, которых мы стыдимся, то мы почти всегда обнаруживаем, что они имеют и положительную сторону и что они просто являются частями общего человеческого характера. Как и все остальное наше внутреннее содержание, их следует признать, уважать и использовать на соответствующем и конструктивном уровне.

Требуется мужество, чтобы обратиться к «плохой» стороне нашей личности, признать ее неотъемлемой частью нашего существа, предположить, что она может играть конструктивную роль в нашей жизни. Требуется мужество, чтобы признать фрагментацию наших желаний и устремлений. Одна сторона нашей личности говорит «да», а другая сторона — яростное «нет». Одна сторона моей души выступает за прочные связи, степенность и стабильность. Другой стороне хочется крестовых походов, головокружительных приключений в экзотических странах, путешествий на край света и жизни в цыганском таборе. А еще одна личность желает построить империю и консолидировать все мои энергетические системы. Иногда эти конфликты кажутся непримиримыми, и мы разрываемся между нашими желаниями, нашими обязательствами и нашим долгом.

В таком случае, каким же образом мы, в ходе нашей внутренней работы, можем добраться до бессознательного и погрузиться в эту фрагментацию и дуальность? Нам может не хватить смелости признать эту глубочайшую разделенность нашей личности, если мы инстинктивно не почувствуем, что конфликты должны быть, в конце концов, разрешены, сражающиеся стороны примирены, а фрагментация откроет нам более глубокую реальность — базовое фундаментальное единство и смысл жизни.

Хорошей отправной точкой для понимания внутренней работы, хотя это и может показаться вам странным, является Кредо, Никейский символ веры: Credo in Unum Deum — "Я верую в единого Бога".

Миллионы людей еженедельно на разных языках повторяют это утверждение. Конечно же, большинство из нас никогда не задумывалось над его смыслом, оно стало еще одной бездумно повторяемой фразой. Что бы вы не думали о Кредо как о религиозном заявлении в его буквальном смысле, вы также должны задуматься над тем, что оно значит на психологическом уровне. Это утверждение гласит, что существует только один субъект, один Источник, одно начало, одно единство, из которого проистекает все многообразие нашей жизни и в которое оно и возвращается.

Поскольку мы чувствуем этот принцип, мы знаем, что с какими бы конфликтами нам не пришлось иметь дело, в каких запутанных ситуациях нам не пришлось оказаться, все они являются ветвями одного и того же дерева.

Без этой убежденности мы беспомощны, в этом случае серьезная работа со снами и применение Активного Воображения представляются совершенно невозможными. Сама по себе многочисленность наших внутренних «я» подавит нас. Но Кредо учит нас, что все эти «я», все эти энергии исходят из одного неделимого источника, и если идти по их следам в обратном направлении, то можно придти к этому Единому. Одним из способов этого поиска является смелое, посредством внутренней работы вхождение в плюрализм, в дуальность.

Кого из нас в течение многих лет не изводила эта дуальность жизни? Мужское и женское начало, долг и желание, добро и зло, веление сердца и веление разума — мы можем до бесконечности перечислять противоположности, которые выражают иньи яннашей жизни.

Поскольку мы будем и далее использовать термины иньи ян,имеет смысл разъяснить, что они значат. В древнекитайских психологии и философии эти слова обозначали изначальное непроизвольное разделение мира на противоположности свет и тьму, тепло и холод, мужчин и женщин. Древние мудрецы учили, что понять полную реальность можно только тогда, когда существует равновесие между противоположностями.

Янобозначал мужское начало: движение, активность, жесткость, тепло, сухость, свет. Иньобозначал женское начало: покой, восприимчивость, мягкость, холод, тьму. В юнгианской психологии мы используем эти термины для обозначения общего человеческого и психологического ощущения дуальности. Содержащиеся внутри нас установки всегда и противоречат друг другу, и дополняют друг друга. Одна часть нашего существа — «за», а другая — «против». Одна часть нашего существа хочет идти вперед, а другая хочет сидеть тихо и подождать развития событий. Одна установка дана мужским началом, другая — женским.

Мудрость, говорили древние мудрецы, — это умение полностью подчиняться инь,когда наступает его время, и также полностью подчиняться ян,когда оно приходит на смену инь.Вне зависимости от характера проблемы равновесие устанавливается только тогда, когда должное воздается обеим сторонам

Но без этой дуальности, этого разделения космоса человеческая жизнь не смогла бы существовать в том виде, в каком мы ее знаем. Это — цена, которую следует платить за наше воплощение в форме наделенных сознанием существ, которые неизбежно научатся делить мир и видеть себя как нечто отличное от него.

Путь к сознанию начинается тогда, когда мы узнаем, как можно разрушить первичное единство нашего изначального бессознательного. Подобно Адаму в Райском Саду, мы овладеваем способностью видеть себя отстраненно от мира и окружающих нас людей. Мы овладеваем способностью делить мир на категории, классифицировать его. Мы начинаем разделять на противоположности не только внешние феномены, но и наши характерные черты: вот это хорошо, а вот это — плохо, вот это нас пугает, а вот это нас успокаивает, вот это нас поддерживает, а вот это нас унижает. Так мы достигаем самосознания, ощущения себя как личности, не принадлежащей стаду, эго, не принадлежащего к коллективному бессознательному.

Но за это сознание приходится платить очень высокую цену: фрагментация, на первый взгляд непримиримое противоречие с самим собой, ощущение того, что вселенная распалась, а смысла в жизни нет. Нашего сознания хватает на то, чтобы терзаться противоречиями жизни, и, в то же время, оно не настолько развито, чтобы мы могли осознать базовое единство жизни. И все же, идя именно по этой тропе, Природа осознала свое собственное существование, она породила единственного свидетеля этого существования — человеческое сознание.

В "Сборнике Сочинений" Юнга можно найти такие строчки:

 

"Вы можете спросить "А какого черта человек должен был лезть из кожи, чтобы достичь высшего уровня сознания". Поистине, это главный вопрос, и ответить на него нелегко. Вместо ответа я могу предложить только свою веру я верю, что по прошествии тысяч и миллионов лет кто-то должен был осознать, что этот чудесный мир океанов и гор, солнц и лун, галактик и облачностей, растений и животных, действительно существует. Как-то раз, будучи в Восточной Африке, я забрался на небольшую горку и наблюдал оттуда, как на равнине в беззвучном спокойствии огромные стада диких животных паслись так же, как они это делали с незапамятных времен, которых коснулось только легкое дыхание первобытного мира. Тогда я чувствовал себя первым человеком, первым существом, которое осознало все это. Весь мир вокруг меня находился в своем первобытном состоянии; он не знал, что он существует. И тогда, в тот самый момент, когда я осознал этот мир, он стал существовать, если бы этот момент не наступил, этого бы никогда не произошло. Вся Природа стремилась к этому и добилась своего в человеке. Мир увеличивается ровно настолько, насколько мы продвигаемся вперед по пути осознания"[9]

 

Да, мы отделились, да, мы создали этот мир тем, что осознали свою индивидуальность в нем, но наша задача еще не выполнена. Каждому из нас интуиция подсказывает, у каждого из нас есть скрытая убежденность в том, что все это, в конце концов, сложится в общий смысл. У человеческих существ есть универсальное чувство единства жизни, и мы можем осознанно придти к пониманию этого. Насколько я смог понять, именно это осознание первичного и сущего единства человеческой души большинство религий и философий называют "просветлением".

Внутренняя работа открывает нам одну из наиболее важных троп, ведущих к единому «я». Многие люди верят, что они могут достичь единства, двигаясь в обратном направлении, избегая конфликтов, притворяясь, что конфликтов не существует. Внутренняя работа на практике доказывает нам, что мы можем справиться с конфликтом, справиться с дуальностью, можем смело войти в самую гущу ссорящихся голосов и пробраться сквозь них к единству, которое они, собственно, и выражают.

Мы не можем двигаться в обратном направлении. Мы не можем отступать. Мы не можем отыскать наше первичное ощущение единства, отменив наше сознание и вернувшись к животному бессознательному. Наша эволюция пошла по другому пути, и этот путь заложен в нашу личность так же прочно, как и в структуру наших физических тел. Наш путь ведет прямо вперед, не в обход дуальности, а через нее, к осознанию базового единства. Наша задача состоит в том, чтобы отыскать фундаментальное единство и смысл жизни, не принося в жертву наше осознание плюрализма, наше ощущение самих себя как отдельных, индивидуальных существ.

Именно потому, что космос разделен на небо и землю, а небо и земля ведут диалог между собой, вселенная породила Христа, Будду, Магомета и пророков. Каждый из них несет в себе архетип единого «я» и послание, гласящее, что множество — это, в сущности, единица. Именно потому, что в нашей личной жизни имеет место конфликт и наша воля не избегает его, а превращает в конструктивный диалог, мы растем в направлении сознания.

Честно говоря, это наш жребий — жить в дуальности и парадоксе. Жизнь состоит из диалога парадоксальных элементов. Как это ни странно, но этот диалог является также и самой верной дорогой к единству. Наши сны — это его сцена, его мастерская и его поле боя. А Активное Воображение — это его великолепный язык.