Генеалогия в античном мире и раннем средневековье

ГЕНЕАЛОГИЯ

Предмет и задачи генеалогии

Генеалогия (в переводе с греческого — «родословная») — наука, устанавливающая происхождение индивидов и отношения родства между ними, а также изучающая историю отдельных родов и их роль в социально-экономической и общественной жизни эпохи. Трактовки предмета генеалогии и ее задач чрезвычайно разнообразны – от предельно узкой, ограничивающей ее функции только достоверным доказательством факта родства, и до расширительного толкования, которое наряду с реконструкцией собственно родословных включает исследования исторических биографий, истории семейств и их имущественного положения, социального статуса, места в системе государства, вклада в общественную и культурную жизнь.

Генеалогия все более тяготеет к сближению с собственно историей. Не случайно в новейших исследованиях генеалогию все чаще определяют не как вспомогательную, а как самостоятельную, специальную историческую дисциплину. Генеалогия – одна из древнейших исторических наук. Интерес к своему происхождению был присущ человеку изначально, В эпоху родового строя в устных преданиях сохранялась память об этногенезе народов, предках и их героических подвигах. Представления об особой значимости кровного родства составляли важнейший элемент общественного сознания и культуры эпохи.

В современной науке последняя тенденция явно преобладает. Разумеется, возможности использования генеалогических данных в историческом исследовании неодинаковы для разных периодов истории: начиная с эпохи Нового времени, они явно утрачивают свое былое значение. Однако применительно к истории средневековья генеалогия может и должна ставить перед собой самые широкие задачи. Это определяется той исключительной важностью, которую имели отношения родства и принцип наследственности в феодальную эпоху.

Генеалогия в античном мире и раннем средневековье

В античном обществе происхождение стало определять социальный статус человека – его свободу или несвободу, гражданское полноправие. Знание этих корней и гордость деяниями предков имели здесь не только моральный престиж, но и социальный смысл. Уже у римлян появился обычай демонстрировать портреты и скульптурные изображения предков и свитки с их родословными. По свидетельству Плиния Старшего, у них «по отдельным шкафам были расположены изображения лиц, отпечатанные на воске, чтобы были портреты для ношения во время похорон человека, принадлежавшего к тому же роду. На родословном древе отдельные нарисованные портреты соединялись расходившимися в разные стороны линиями».

В эпоху перехода к феодализму и раннего средневековья традиция сохранения в коллективной памяти народа истории предков, существовавшая у варварских народов, не прерывалась. Составление генеалогий — прозаических или поэтических – представляло собой особый жанр устного народного творчества5. Профессиональные певцы и сказители – скопы, ирландские филиды и барды, скандинавские скальды – вплетали в ткань своих эпических песен родословные варварских вождей и королей.

За редким исключением эпические песни германских народов, содержавшие родословные предания, не дошли до нас, но наличие таковых у древних германцев засвидетельствовал Тацит: «...они восхваляют в старинных песнях, которые представляют у них единственный вид воспоминаний и хроник, Туисто, земнородного бога, его сына Манна, происхождение народа и его родоначальников». От племенных богов — сыновей Манна выводили свое происхождение племена ингевонов, истевонов и герминонов.

Однако ценность тех немногих эпических песен континентальных германцев, которые сохранились и были позднее записаны, в значительной степени снизилась для генеалогии из-за того, что они подверглись литературной обработке и пережили так называемую эпическую циклизацию, когда реальные родственные связи героев искажаются и заменяются произвольными и фантастическими. Так, в сказании о Дитрихе Бернском, в образе которого была выведена подлинная историческая личность – остготский король Теодорих, он превращается в племянника героя другого эпического цикла – Эрманариха, в нарушение действительных исторических фактов и хронологии.

В гораздо лучшей сохранности до нас дошли родовые предания скандинавских народов Северной Европы. Совершенно особое место среди памятников этого рода занимают исландские родовые саги, которые отличались большой точностью и исторической достоверностью. Семейная традиция препятствовала привнесению фантастических и мифологических элементов и произвольной трактовке генеалогии отдельных родов. Позднее на основании родовых саг были созданы уникальные генеалогические своды «Книга об исландцах» Ари Торгильссона (1134–1138) и «Ланднамабок» (XIII в.) о потомках первых поселенцев Исландии и важнейших событиях в истории их родов. Но с XIII в. и исландские родовые предания стали обрастать мифологическими элементами, за что получили название «лживых саг».

Из памятников этого рода хорошо сохранились и ирландские генеалогические поэмы VI–VIII вв., благодаря тому, что в Ирландии и Уэльсе традиция исполнения этих поэм бардами не прерывалась до XVII в. Большие генеалогические поэмы – fursundud – излагали поколение за поколением историю династии вождя или короля, дополняя рассказ о жизни реальных персонажей поэтическими вставками и легендами о деяниях богов и героев. В ранних поэмах, как правило, прослеживается родство вождей и королей с местными языческими божествами, чаще всего с кельтским богом потустороннего мира Нуаду и с легендарными королями, первым из которых в Ирландии считался Милед.

Это было свойственно и германским народам, которые возводили свои родословные к Водану – верховному божеству германского пантеона (скандинавский Один). Так, например, норвежские короли, происходившие от Гаральда Прекрасноволосого, считали себя потомками Одина по линии легендарного героя Сигурда, что было позднее зафиксировано в «Книге норвежских королей» (1230) Снорри Стурлусоном. Прародителем датчан считался мифический король Скильд Скефинг, чудесным образом принесенный к берегам Дании в ладье, полной сокровищ, и т. д.

Христианизация варварских народов, а вместе с ней и приобщение к античной культуре привели к необходимости переосмысления господствовавших стереотипов в родословиях и соотнесения их, с одной стороны, с библейскими представлениями, с другой – с античной традицией. Этот компромисс выразился в том, что родословные правящих династий стали возводить к Ною и Адаму, в то же время сохраняя среди предков в курьезном соседстве с ними римских богов и античных героев. Короли Британии, например, провозгласили себя потомками легендарного Брута, внука Энея. От царей Трои две линии родства вели их в одном направлении к Юпитеру и Сатурну, а в другом – через Яфета к Ною. Дань увлечения античными героями отдали и другие народы. Саксы, как свидетельствует Видукинд, считали своими предками воинов Александра Македонского, чья армия после его смерти «рассеялась по всему лицу земному».