Из мемуаров Маршала Советского Союза Г. К. Жукова «Воспоминания и размышления»

1 апреля 1945 г. в Ставке Верховного Главнокоман­дования был заслушан доклад А. И. Антонова об об­щем плане Берлинской операции, затем — мой доклад о плане наступления войск 1-го Белорусского фронта и доклад И. С. Конева о плане наступления войск 1-го Украинского фронта,

Верховный не согласился со всей разграничительной линией между 1-м Белорусским и 1-м Украинским фрон­тами, обозначенной на карте Генштаба. Он заштрихо­вал границу от Нейсе до Потсдама и прочертил линию только до Люббена (60 километров юго-восточнее Бер­лина).

Тут же он указал маршалу И. С. Коневу: — В случае упорного сопротивления противника на восточных подступах к Берлину, что наверняка произой­дет, и возможной задержки наступления 1-го Белорус­ского фронта 1-му Украинскому фронту быть готовым нанести удар танковыми армиями с юга на Берлин.

Существуют неверные представления о том, что 3-я и 4-я гвардейские танковые армии были введены в сра­жение за Берлин якобы не решением Ставки, а по ини­циативе командующего 1-м Украинским фронтом. В це­лях восстановления истины приведу слова маршала И. С. Конева по этому вопросу, сказанные им на сборе высшего командного состава центральной группы войск 18 февраля 1946 г., когда все было еще так свежо в памяти:

«Когда около 24 часов 16 апреля я доложил, что дело наступления идет успешно, товарищ Сталин дал следующее указание: «У товарища Жукова идет туго, поверните Рыбалко и Лелюшенко на Целендорф, пом­ните, как договорились в Ставке» *.

Наступление на Берлин было решено начать 16 ап­реля, не дожидаясь действий 2-го Белорусского фронта, который, по всем уточненным расчетам, мог начать на­ступление с Одера не ранее 20 апреля.

В ночь на 2 апреля в Ставке в моем присутствии Верховный подписал директиву 1-му Белорусскому фронту о подготовке и проведении операции с целью овладения Берлином и указание в течение 12—15 дней выйти на Эльбу.

Главный удар решено было нанести с кюстринского плацдарма силами четырех общевойсковых и двух тан­ковых армий. Последние предполагалось ввести в сра­жение после прорыва обороны противника в обход Берлина с севера и северо-востока. 2-й эшелон фронта (3-ю армию генерал-полковника А. В. Горбатова) на­мечалось ввести в дело также на главном направле­нии.

Проект директивы 1-му Украинскому фронту в связи с изменением разграничительной линии и указанием о гом, чтобы фронт был готов повернуть танковые ар­мии с юга на Берлин, Верховный Главнокомандующий подписал днем позже после внесения им необходимых исправлений...

Жуков Г. К- Воспоминания и раз­мышления. М., 1974. Т. 2. С. 324— 325.

48. Из воспоминаний Маршала Советского Союза И. X. Баграмяна «На путях к великой победе»

Не вызывает сомнения, что наши войска в сравни­тельно короткий срок не смогли бы так тщательно под­готовиться к штурму⁶⁰ и столь блестяще осуществить его, если бы всю их деятельность не пронизывала целе­устремленная партийно-политическая работа, направ­лявшаяся членом Военного совета группы генерал-лей­тенантом М. В. Рудаковым. Политработники организо­вали также широкий обмен опытом участников боевых действий в крупных городах. Большую помощь оказала и армейская печать. На ее страницах публиковались десятки статей, рисунков, освещавших тактику боев в укрепленном городе, преодоление глубоких рвов, вод­ных преград. Воодушевляющее воздействие оказали многочисленные листовки, прославлявшие героев пре­дыдущих боев. Партийные и комсомольские собрания призывали коммунистов и комсомольцев быть в ходе штурма впереди.

Настроение бойцов и командиров хорошо выразил на митинге солдат 264-го стрелкового полка Верин. «Мы скоро идем в бой, товарищи! — сказал он. — Перед нами Кенигсберг — гнездо фашистских разбойников Восточной Пруссии. Взять Кенигсберг нам приказала Родина. Я обещаю и призываю всех с честью выполнить при-

*— не щадя своей жизни, бить гитлеровцев». А вот как высказались тогда сержанты Макаров и Лунев: «Фашистские грабители и детоубийцы, засевшие в змеи­ном гнезде — Кенигсберге, будут уничтожены»; «Кениг­сберг— сильная крепость. Но эта крепость не спасет фашистов».

Воодушевление бойцов и командиров накануне штурма было настолько велико, что многие раненые обратились к командованию с настойчивой просьбой досрочно выписать их из госпиталей. Старые воины С, И. Акимов и А. А. Новокрещенов, имевшие на своем счету по 250 уничтоженных фашистов, в письме к ко­мандованию заявили: «В настоящее время мы рабо­таем в госпитале 2544. Признаны негодными к строю и зачислены в штаты госпиталя. Горя непреодолимой не­навистью к проклятым фашистам и желая ускорить час Победы, мы просим Военный совет направить нас в 91-ю Духовщинскую Краснознаменную ордена Суво­рова дивизию к полковнику Кожанову, под командо­ванием которого мы хотим сражаться. Пусть мы не­здоровы, не стопроцентные строевики, но руки и ноги пока у пас есть, оружие мы можем держать в руках, а также владеть им».

Такие мысли и чувства владели всеми воинами.

9 мая 1945 года. С. 403—404.