В Гондурасе подарила Портеру массу впечатлений для будущих рассказов и

особенно для книги "Короли и капуста". Но отсидеться в Гондурасе Портеру не

удалось. Через друзей он тайно переписывался с семьей. Скоро он понял, что

здоровье Этол резко ухудшилось. Любовь к умирающей жене пересилила страх

перед правосудием, и 23 января 1897 года Портер вернулся в Остин.

Родные встретили его с искренней радостью и без упреков. Для Этол

возвращение мужа было таким счастьем, что даже туберкулез ее, казалось,

отступил. На самом деле это был характерный для такой болезни и такой натуры

лихорадочный подъем последних душевных и физических сил.

Власти отнеслись к Портеру снисходительно, разумеется, в пределах,

допускаемых законом. Его оставили на свободе до суда, который должен был

состояться лишь через год.

Весна и начало лета 1897 года прошли тихо и сосредоточенно. Этол явно

доживала последние дни. Билл не оставлял жену ни на час, ухаживал за ней с

умелой и нежной заботливостью, занимался с Маргарет и почти не появлялся на

людях. Но каждый день он и Этол совершали долгие загородные прогулки в

"семейном экипаже" Рочей -- двухместной коляске с откидным верхом. Когда

Этол совсем ослабела, почти не могла двигаться, муж вносил ее в коляску на

руках, но поездки продолжались почти до самого конца, который наступил 25

июля, спустя полгода после возвращения Портера.

Смерть матери потрясла Маргарет, вызвала приступы бурного, неукротимого

отчаяния. В первые дни Портер часами возил ее по окрестностям Остина в той

же коляске и лишь поздно вечером, когда девочка в изнеможении засыпала,

осторожно вносил ее в дом. Для Рочей он остался по-прежнему близким

человеком, и они с такой же безоговорочной преданностью защищали его имя и

помогали ему, хотя всем было ясно, что в ранней смерти Этол пережитое

сыграло свою роль.

А время суда неумолимо приближалось. Суд над Уильямом Сидни Портером

начался в середине февраля 1898 года в Остине и продолжался три дня. На

третий день, 17 февраля, Портер был заключен в местную тюрьму в ожидании

приговора. Присяжные вынесли вердикт "виновен".

Был ли Портер на самом деле виновен в растрате? Нет, и еще раз -- нет!

Но это доказало специальное расследование только в 1959 году. Большинство

специалистов считают, что если бы Портер явился на первый суд, его бы

оправдали. Теперь же присяжные рассуждали просто: раз убежал, значит --

виновен. Судье оставалось только назначить Портеру минимальную меру

наказания -- пять лет тюрьмы.

25 апреля 1898 года Портер был заключен в каторжную тюрьму города

Колумбус, штат Огайо. Вот здесь его и спасли давняя профессия аптекаря и

диплом фармацевта. В тюремной больнице нужен был ночной аптекарь, и эта

должность досталась ему. Должность завидная -- аптекарь жил тут же, в

больнице, питался отдельно от заключенных, и вполне прилично. Он не

задыхался в двухместной камере без окон, как другие. Не знал каторжного

труда. Примерный заключенный и квалифицированный работник, он ни разу не

изведал карцера, а тем более -- других наказаний. Его не избивали до потери

сознания через день, как могучего индейца Джо -- чтобы проверить, протянет

ли тот так два года. Словом, во всем, что касалось физических тягот тюрьмы,

Портеру крупно повезло. Но это была еще не главная удача. Главное -- ночные

дежурства в аптеке давали ему возможность писать. По существу, никогда еще у

него не было таких условий для серьезной литературной работы. А работать

было надо! У него был мощный стимул.

Его дочь Маргарет жила у дедушки с бабушкой. От нее скрывали судьбу

отца. Он писал ей письма, из которых она могла понять, что он уехал по

делам. Видеться он с ней не мог -- так хотя бы старался не нарушить ее

покой, не вызвать подозрений. Значит, надо выполнять свой долг -- дарить ей

подарки на Рождество, на день рождения. А денег нет. Надо заработать.

И заключенный Уильям Портер стал писать рассказы и посылать их в

редакции журналов. Но едва ли какая-нибудь редакция стала бы печатать

уголовника, сидящего в тюрьме. И Портер посылает рассказы в Новый Орлеан

сестре другого заключенного, а та пересылает их в редакции.

Под своим именем Портер выступать не мог. Надо придумать имя. Работая

аптекарем на воле и в тюрьме, Портер постоянно пользовался настольным