Измерение, эмпирические данные и методы анализа. 4 страница

Конечно, данное явление не было совершенно новым. Скорее можно говорить об интенсификации процесса, поскольку память по природе своей изменчива и относительна. Несмотря на то, что через так называемую политику памяти пытаются формировать её официальный образ и повлиять на то, что вспоминают и о чем забывают, память не удаётся таким способом поработить и подчинить. Даже в тоталитарный период и во времена авторитарных правительств память о конкретных событиях, людях и местах всегда текла менее заметным течением приватной, семейной памяти, или сосредотачивалась в рамках малых групп. Очень интересным примером такой "под-

Исследования осуществлены в рамках проекта Института социологии Университета в Белостоке "Процессы функционирования коллективной памяти в культурно дифференцированных регионах на примере Белосточины и Любельщины" и реализованного в 2010 - 2012 гг.

¹ Слово, не имеющее эквивалента в русском языке. Означает возрождение локальной общности и расширение её прерогатив, выражающееся в укреплении различных форм самоуправления, в возрастании значения децентрализованной выборной местной администрации. Прим.перевод.

стр. 130

польной" памяти служила хотя бы память о Великой Отечественной войне в бывшем СССР в видении женщин [Aleksijewicz, 2010; Алексиевич, 1988], или память, связанная с множественностью культур городов восточной Польши, с точки зрения проживающих в них меньшинств².

В современных исследованиях коллективной памяти явно происходит смена подходов и оптики. Следовательно, меняется также используемый в них теоретический и методологический инструментарии.

Начнем с теоретического контекста. Феномен коллективной памяти долгое время, особенно в европейской социологии, исследовался и анализировался в русле дюркгеймовского, холистского взгляда на социальные явления. Акцент делался на коллективное измерение памяти и на её функциях по отношению к обществу и социальной группе как целому. Символический интеракционизм с его сосредоточением внимания на индивиде и его идентичности сменил этот угол зрения и направил интерес исследователей на механизмы, связывающие индивидуальную память с коллективной. В этом подходе наиболее очевидным оказывался интерсубъективный механизм формирования памяти, размещенный в структурах интеракций. В настоящее время очевидным является ещё одно течение в исследованиях памяти, связанной с локальной общностью. Здесь важным становится исследование влияния памяти на региональную идентичность и на образ региона или города, а также на социальные конфликты и уровень социального и культурного капитала жителей.

Новый способ изучения коллективной памяти связан также с изменениями в области историографии. Интерес к истории повседневности, к "малой" истории, к истории меньшинств и групп, которая до этого не была представлена в учебниках по истории, способствует автономизации локальной памяти. Историки и музейные работники всё чаще обращаются к прошлому конкретного, локального места. Появляются исследования по истории культуры, связанные с обычаями, межличностными отношениями и с повседневной жизнью. Это распространилось на практику индивидов и институтов, связанную с защитой локального культурного наследия, и стало важным элементом изменения пространства в "городе". Конкретному городскому пространству - улицам, старым домам - стали приписывать ценности и значения, обращенные к локальной "малой истории", что позволило охарактеризовать этот процесс как "историзацию пространства" [Szpocinski, 2008:17].

В результате всё очевиднее становилась тенденция к конструктивистскому определению культурного наследия и коллективной памяти. Прошлое является объектом внимания не только для индивидов и институтов, профессионально занимающихся этой тематикой. Всё более важная роль стала отводиться "локальным хранителям традиции", а также неправительственным организациям. Это осуществляемое снизу формирование локального наследия или увековечивание локального прошлого четко прослеживается на территориях, которые в прошлом были поликультурными, сопровождается включением в повествования группы "других", которой на тех землях в основном уже не осталось. В польских местечках и городах такой группой чаще всего становились евреи, память о которых стала интенсивно исследоваться, начиная с последнего десятилетия XX в. Показательными примерами субъектов, формирующих снизу мультикультурное локальное наследие, являются: Центр Городские Ворота - Театр NN в Люблине (Osrodek Brama Grodzka - Teatr NN w Lublinie); ассоциация: Культурное Сообщество "Боруссия" в Ольштыне; Центр Пограничье искусств, культур, народов в Сейнах³. Все эти организации своими действиями создают специфическую

² Любопытным примером такой "контрпамяти" выступают так называемые Книги Памяти, изданные еврейскими землячествами, т.е. товариществами, в которые объединились евреи из одного города, эмигрировавшие после Второй мировой войны из Польши.

³ Руководит этим центром К. Чижевски (Krzysztof Czyzewski). Он был награжден премией фонда Дана Давида (Fundacja Dana Davida.: http://bialystok.gazeta.pI/bialystok/1,35235,16060305,Je stescie_tu_potrzebni__Rozmowa_z_Krzysztofem_Czyzewskim.html#TRLokBialTxt).

стр. 131

философию города. Её целью является понимание города через знакомство с разными, иногда диаметрально противоположными, выражающими взаимную неприязнь, но в действительности дополняющими друг друга рассказами-памятью. В результате, как пишет П. Рикёр, это приводит к "изложению нашей собственной истории с точки зрения памяти мужчин и женщин, принадлежащих к иным группам, отличным от нашей, и даже к иным культурам" [Ricoeur, 1995: 34]. Это парадоксальным образом поддерживает процесс выстраивания нашей идентичности (как индивидуальной, так и "идентичности" города), поскольку "понять себя - это значит быть способным на рассказ о самом себе историй, понятных и вместе с тем возможных для принятия со стороны других" [Ricoeur, 1992: 57]. В этой перспективе противостояние и конфронтация иногда даже спорных памятей не должна приводить к социальным конфликтам. Как справедливо обращает на это внимание Б. Мишталь, риск конфликта памяти может быть уменьшен посредством "критичной и открытой её актуализации" [Misztal, 2005:1331].

Изменения в области теории повлияли на используемые методы. В польской социологии с 1960-х гг. в исследовании коллективной памяти традиционно применяли анкеты, отсюда следовало частое использование понятия исторического сознания, которое можно было изучать таким методом. Этот метод давал хороший инструмент для изучения знаний о прошлом и для выяснения эмоционального отношения к содержанию наследия. Обращение внимания на интерактивные механизмы формирования памяти, на роль культурных практик в конкретном пространстве и конкретном его месте проявилось в большем интересе к качественным методам: к интервью, к анализу дискурса и, наконец, к методам, связанным с анализом визуальных передач. В этом контексте всё чаще используются такие понятия, как коллективная память, культурная память и место памяти (Lieu de memoire П. Нора). Появление новых медиа стало очередным вызовом для исследователей коллективной памяти - с точки зрения как количества данных, созданных в киберпространстве в не встречавшихся до этого масштабах, так и специфики коммуникации, опосредованной современными технологиями.

Киберпамять. Анализ процесса формирования памяти о прошлом города в киберпространстве является абсолютно необходимым элементом исследования данного явления. Среди используемых источников информации по локальной истории явно лидирует Интернет (в наших исследованиях 42% респондентов в Белостоке и 31% в Люблине сообщили, что Интернет выступал для них источником знаний о прошлом их города⁴). Эти результаты подтверждаются и в других исследованиях, которыми было установлено, что 93% активных интернет-пользователей в возрасте от 18 до 54 лет почерпнули знания о своем (региональном) меньшинстве именно из интернет-сервисов⁵. В настоящее время это наиболее часто выбираемый источник информации. В 2011 г. 36% респондентов информацию о своем регионе и локальном месте брали из Интернета⁶. Иначе говоря, история своего региона является одним из элементов виртуальных поисков.

Перейдем теперь к определению одного из ключевых понятий настоящего текста: киберпамять. Оно образовано добавлением приставки кибер- аналогично тому, как это сделано в понятиях, принятых в среде польских гуманитариев, таких как киберкуль-тура и киберискусство. Я определяю киберпамять как содержание, представляющее тему прошлого: события, места, предметы и людей (как героев, так и антигероев), а

⁴ Данные формализованных интервью в Белостоке (Л/ = 283) и Люблине (N = 324). Респонденты отбирались по случайно-квотной выборке. Исследование 2010 г.

⁵ Исследования Интернета - PBI ( Polskie Badania Internetu Sp.zo.o. совместно с фирмой Gemius SA) от 2009 и 2011 гг. URL: http:/www.internetstandard.pl/drzewo/1815_1/Internet/ Informacje.о.Sieci/Badania.lnternetu/Megapanel.PBI.Gemius.html (дата обращения: 23.08.2014).

⁶ См.: Мегапанель: Польские исследования Интернета. URL: http://www.slideshare.net/ bartlomiejdwornik/wiadomoci-lokalne-w-internecie (дата обращения: 23.08.2014).

стр. 132

также способы сохранения этого прошлого в памяти и специфические культурные практики, связанные с процессом коммуникации посредством новых медиа⁷.

Новые медиа я определяю как услуги, заключающиеся в доступе к содержанию в любое время, в произвольном месте и на произвольном цифровом устройстве, а также как интерактивные мнения и отзывы пользователей и их творческое участие и создание сообщества вокруг мультимедиального контента. Вторым важным элементом новых медиа является "демократизация" создания, публикации, распространения и потребления медиа-контента.

В настоящем исследовании анализируется содержание материалов, размещенных в Интернете. Конечно, киберпамять создаётся, хранится и предоставляется по-разному. Интересным примером в этом контексте выступает приложение Augmented Reality, разработанное для мобильных устройств (iPhone/iPad и Android), благодаря которому можно одновременно просматривать как современный вид города, так и то, каким он выглядел в прошлом. Функция основана на системе, которая после съёмки кадра накладывает из архивной базы на современное изображение исторический кадр того же места. Такое решение, являющееся элементом киберпамяти города, недавно было использовано в Польше в приложении - путеводителе по городу Освенцим⁸.

Обращаясь к предложенному выше определению, а также к высказыванию о влиянии компьютерной медиальной революции на все этапы коммуникации (сбор данных, их переработку и преобразование, хранение и распространение) [Manovich, 2006: 82], можно утверждать, что также и в коллективной памяти происходят очень отчётливые изменения под влиянием новых медиа.

В предлагаемом определении киберпамяти выделяются три основных элемента: 1) содержание памяти (события, люди, места в пространстве); 2) способы сохранения памяти (форма презентации содержания); 3) специфика коммуникации (создание и получение содержания)⁹.

Анализируя первый элемент определения - содержание памяти, следует обратить внимание, что специфика новых медиа такова, что они интенсифицируют разрушение канона сохранения памяти. "В отличие от мира офлайн, - заметил 3. Бауман, - для которого (как Ницше пророчески говорил через Заратустру) прошлое с его окаменевшими отложениями должно стать призраком и кошмаром, "проклятьем и скрежетанием зубов", в мире онлайн, в мире..., переданном (показанном? сконструированном? симулированном?) через электронные медиа, время предстает как разделенное на обрывки, разорванное на фрагменты без истории и будущего, как неупорядоченные эпизоды, последовательность фрагментов, которую можно произвольно менять без ущерба для смысла представления эпизодов, самодостаточных по определению, каждый из которых одинаково легко и мгновенно может как вырезаться, так и вызываться к (преходящей и мимолётной, убегающей) жизни"¹⁰. Специфика киберпамяти является следствием структуры новых медиа, которую Л. Манович определяет как базы данных (в отличие от нарративов), с которыми пользователь может осуществлять разного рода операции: просматривать, проводить навигацию и поиск. Использование этого типа нарратива связывается с совершенно иным опытом приема и переработки содержания, чем чтение книги или просмотр фильма. В киберпамяти нет института проводника - получатель сам конструирует свои представления на тему прошлого, находя очередные заглавные слова (hasta) - или переходя в иные места в

⁷ Формулировка опирается на определение коллективной памяти, предложенное Б. Шацкой [Szacka, 2006:19].

⁸ Приложение Augmented Reality. Доступно на: URL: http://app.oshpitzin.pl/ (дата обращения: 23.08.2014).

⁹ Что сохраняется в памяти? Как это сохраняется в памяти? Какие коммуникативные практики сопутствуют этому?

¹⁰ Фрагмент из беседы З. Баумана с М. Халявой о том, как люди становятся субъектами в текущей современности, в мире новых медиа, выступающем как база данных [Filiciak and other, 2010: 130].

стр. 133

сети, кликая на гиперссылки в читаемом тексте. "Большинство объектов новых медиа не рассказывают никаких историй; не имеют ни начала, ни конца; не проявляется в них никакого развития, которое тематически, формально или ещё как-либо иначе организовало бы их элементы в последовательность. Они являются скорее собраниями индивидуальных составных частей, каждая из которых имеет такое же значение, как и остальные" [Filiciak and others, 2010: 333].

Крушение канона памяти - также результат сильной индивидуализации и персонализации передачи киберпамяти. Новые медиа, особенно Интернет, стали удобной платформой в распространении содержания, отфильтрованного через биографию индивида-автора, или через семейную историю. Кроме того, свою роль играет фактор высокой популярности дигитализации, а в последнее время всё чаще также и эфемерных цифровых ресурсов (digital preservation). Примером тому служат проект 11 Сентября Цифровой Архив, увеличение оцифрованных ресурсов "устной истории" и появление проектов, имеющих задачей создание архива современности (например, проект: Один день, организованный в рамках медиалаба в Люблине в 2011 г.). С другой стороны, персонализация может являться сознательной стратегией сохранения памяти, одним из наиболее известных примеров тому выступает созданный Центром Городские Ворота - Театр NN в Люблине профиль Хея Житомирского в Фейсбуке (еврейского ребёнка из Люблина, который погиб в период Холокоста: https://www.facebook.com/zytomirski?fref=ts).

Разрушение канона памяти очевидно также при выявлении в потоке официальных публикаций сепизированных¹¹ дискурсов памяти, которые отодвигаются на периферию или замалчиваются. В контексте памяти о поликультурности таким "местом памяти" до недавнего времени были еврейские жители обоих городов¹². Именно интернет стал и остается до сих пор основным пространством сохранения памяти о том, чего уже нет. В случае Люблина очевидным примером такой функции киберпамяти является деятельность Центра Городские Ворота - Театр NN в Люблине, а в случае Белостока мы встречаем инициативы меньших масштабов, такие как: Маршрут по еврейскому наследию, разработанный Фондом Университета в Белостоке, а также создание визуальных ресурсов на странице, посвященной еврейским кладбищам в Подлдяском воеводстве¹³. Проектом общепольского масштаба стала акция: Тоскую по тебе, еврей, инициированная актером и художником Р. Вифлеемским - пример демократического, развивающегося снизу способа сбора материалов о ранее имевшемся в польских городах, ныне исчезнувшем еврейском контингенте жителей (на Интернет-странице каждый может добавлять свои воспоминания или снимки).

Обращаясь ко второму элементу определения, остановимся на двух аспектах способов сохранения памяти: специфическом языковом коде и на визуализации. При анализе дискурса, характерного для новых медиа, часть исследователей пользуются классической концепцией Б. Бернштейна и его понятием ограниченного кода. Та концепция находит, конечно, применение для внеинституциональных "мест памяти", таких как блоги, социальные сети и дискуссионные форумы. М. Краевски отмечает, что язык, используемый в киберпространствах такого рода, "подчинен, прежде всего, темпу, в котором осуществляется передача информации, но он следует также из возможностей, вписанных в сами устройства (миниатюризация, ограничения, касающиеся количества знаков) а также основного контекста их использования (чаще всего в ходе выполнения иных действий, попутно, в публичном пространстве). Сле-

¹¹ Сепизация (от английской аббревиатуры SEP - Somebody Else's Problem) - англицизм, означающий умалчиваемые (или замалчиваемые) темы, которым не придают значения. Прим. перевод.

¹² Другие интересные примеры белостокской киберпамяти - это память об исчезнувшей предвоенной деревянной городской застройке, а также память о временах Польской Народной Республики.

¹³ http://www.bagnowka.com/

стр. 134

дует отметить, однако, что ограниченные коды - это не только бедность средств выражения и их форматирование или краткость, но прежде всего контекстуальность и ситуативность" [Krajewski, 2010:144]. Дискурсы, относящиеся к коллективной памяти, по "природе" дискурса часто оказываются краткими и расплывчатыми. Классические примеры нетрудно отыскать в социальных сетях (Facebook), где на фан-страницах отдельных городов можно встретить короткие комментарии (обычно под архивными фотографиями), которые свидетельствуют о некоей базовой установке (скорее о знаниях и эмоциях) в отношении прошлого города. Иногда такого рода действия могут принимать форму краудсорсингового¹⁴ сбора информации о фотографии, о месте в городском пространстве и о конкретных лицах на снимке.

Отсюда всего шаг к краткому обсуждению второй по порядку специфической черты киберпамяти, а именно: в отношении доминирования образа в этой передаче. При анализе связанных с прошлым обоих городов блогов и фан-страниц на фейсбуке поражает количество фотоснимков и иных визуальных посланий (например, почтовых открыток) как доминирующей формы передачи киберпамяти. Этим подтверждается тезис о визуализации исторической культуры, понимаемой как доминирование роли зрительных впечатлений в процессах передачи и восприятия прошлого [Szpocinski, 2008: 17].

Последний элемент в определении киберпамяти определяет специфические культурные практики сохранения созданных и полученных материалов, связанных с прошлым. Конструирование коллективной локальной памяти в виртуальном измерении обращает внимание на групповой характер действий, совершаемых в Интернете. Эти действия часто имеют внеинституциональный характер идущих снизу инициатив. Материалы, относящиеся к прошлому города, созданы людьми, профессионально не связанными с историей. Благодаря сетевым технологиям их работа отличается высоким качеством. Их даже называют профессиональными аматорами (любителями - англ. ProАт). Такое осуществляемое снизу создание локальных памятей принимает порой форму краудорсинговых акций, при которых от пользователей собирается информация на тему истории отдельных объектов, персонажей, событий и так далее (такими проектами в Польше являются, к примеру, портал Wirtualny Sztetl¹⁵ и проект Otwarte Zabytki). Эта демократизация создания мест памяти в киберпространстве приводит к тому, что канон памяти может быть подорван в любую минуту - историк, эксперт и обычный житель занимают равные позиции как авторы. Пример данного явления - Википедия.

В контексте локальной идентичности появление киберпамяти является важным элементом изменений наших территориальных идентификаций. Физическая территория до недавнего времени была основой идентификации. Подключение виртуального мира со всем его набором информации, дискуссий, связанных с городом общностей, смещает понимание территории (как фактора, влияющего на идентичность жителей Белостока и Люблина) в сторону понятия "социального пространства" как опыта членов общности, который не может прийти здесь и сейчас, но может появляться в виртуальном пространстве: на странице Фейсбука или на дискуссионном Интернет-форуме. Б Уэлмэн определяет такого рода общности как сети и связи между индивидами, которые обеспечивают общительность (sociabierty) socialability, поддержку, информацию, испытывая чувства причастности и социальной идентификации [Wellman, 2001]. И действительно, виртуальные места, связанные с городом (блоги, фан-пейдж

¹⁴ Термин, введенный писателем Джеффом Хау и составленный из соединения двух слов: crowd - "толпа" и sourcing - "использование ресурсов": решение общественно значимых задач силами добровольцев-любителей, осуществляющих и координирующих эту деятельность с помощью информационных технологий. Прим. переводчика.

¹⁵ База знаний о культуре польских евреев, включающая виртуальный музей, виртуальную энциклопедию, данные о местах захоронений жертв Холокоста и охватывающая интернет-сообщество в несколько тысяч активных пользователей. См. URL: http://www.sztetl.org.pl/. (Прим. перевод.).

стр. 135

на порталах социальных сетей, дискуссионные форумы), выполняют как утилитарную функцию (предоставляют информацию), так и функцию идентификации (например, в дискуссиях о городской архитектуре, о реконструкции и ревитализации¹⁶, создающих пространство для определения локальной идентичности).

Последний вопрос: насколько киберпамять - явление своеобразное, отличное и отдельное от коллективной памяти в "реале". Здесь я обращусь к концепции киберкультуры П. Завойского. Он утверждает, что киберкультура представляет собой новый тип культуры, который основывается на синергии того, что есть онлайн и офлайн¹⁷, "переформулирует определенным образом все аспекты функционирования социальных структур в мире, где господствуют компьютерные технологии" [Zawojski, 2010: 100, 112]. В случае киберпамяти эта синергия вполне очевидна. Нельзя в этом случае четко разделить реальность на "виртуальную" и "реальную" потому, что обе эти реальности тесно переплетены. Это взаимопроникновение двух форм памяти очевидно хотя бы в ситуации, когда сеть становится инструментом создания стартового капитала - к началу совместной деятельности (так, в Белостоке обсуждались вопросы охраны соцреалистической части города и деревянной застройки; обсуждения увенчались конкретными действиями "в реале", в том числе подписанием петиции к Воеводскому консерватору памятников старины и архитектуры¹⁸).

Мультикультурное прошлое Белостока и Люблина в киберпространстве. Для статьи я представляю кейс-стади - сравнение двух типов киберпамяти: официальной (анализ истории города и календарь на официальной странице города и городских порталах¹⁹) и неофициальной (в Википедии). Выбор такого рода материала был сделан исходя из следующих посылок:

Официальные страницы - показатель официальной политики памяти. Они созданы "сверху", так как интернет-страницы муниципальных городских органов власти являются визитными карточками города, позиционированными в сети.

В Википедии страницы, посвященные истории, принадлежат к числу часто просматриваемых, а сама Википедия много лет является одним из наиболее популярных в Польше образовательных порталов²⁰. Дополнительный аргумент может представлять статистика просмотров словарных статей: "История Белостока"²¹ и "История Люблина"²².

Сравнение исторических повествований, размещенных на отдельных страницах Википедии (т.е. отдельных статей "История города", а также "Календарь истории") с повествованиями, взятыми из описаний на официальных страницах городов, обнаруживает много расхождений и противоречий. В случае официальных страниц Белостока очевидна сепизация и маргинализация мультикультурности в истории города. Несмотря на то, что до Второй мировой войны евреи составляли не менее половины жителей этого города, на страницах истории города о них упоминается только в контексте двух событий: погрома 1906 г. и строительства Большой Синагоги. Поражает умалчивание вклада еврейских и немецких жителей Белостока в экономическое и

¹⁶ Rewitalizacja - дословно - возвращение к жизни, оживление (Прим. перевод.).

¹⁷ Сленговый термин, обычно применяемый к чему-то, не относящемуся к Интернету - в противоположность "онлайну" (Прим. перевод.).

¹⁸ Chcesz chronic Suraska.? Podpisz petycje do Konserwatora Zabytkow. URL: http://article.wn.com/view/2012/08/02/chcesz_chroni_surask_1 _podpisz_petycj_do_konserwatora_zabytk/ (дата обращения 14.12.2012).

¹⁹ Historia Biategostoku. URL: http://www.bstok.pl/bialystok (дата обращения: 25.08.2014 г.); Lublin - miasto inspiracji. Historia miasta URL: http://www.lublin.eu/Historia_Miasta-4 - 6-2 - 21.html (дата обращения 25.08.2014 г.).

²⁰ Согласно данным из исследований Мегапанели: Megapanel: serwisy tematyczne I 2012 URL: http://www.egospodarka.pl/art/gaieria/78744,Megapanel-serwisy-tematzcyne-l-2012,4,12,1.ht ml (дата обращения 25.08.2014).

²¹ Wikipedia article traffic statistics: Historia Biategostoku. URL: http://stats.grok.se/pl/latest90/His-toria_Bia%C5%82egostoku (дата обращения: 25.08.2014).

²² Wikipedia article traffic statistics: Historia Lublina. URL: http://stats.grok.se/pl/latest90/Historia_ Lublina# (дата обращения: 25.08.2014).

стр. 136

культурное развитие города - эти темы наиболее частые в неофициальных виртуальных передачах локальной памяти, например на блогах и в презентации архивных фотографий. В официальном изложении локальной истории тема евреев, в самом деле, появляется только при обсуждении Второй мировой войны - и что симптоматично, это характерно для большинства проанализированных интернет-публикаций с изложением локальной истории. А именно: Холокост оказался встроенным в изложение с нарушением хронологии описания событий, преследования польских жителей Белостока "выделены" из основной линии повествования. Здесь нет связей между событиями, относящимися к евреям, и событиями, касающимися остальных жителей города (например, о том, какие отношения были между еврейскими и польскими жителями в годы войны).

История мультикультурного послевоенного Белостока - "белое пятно" в кибер-памяти (в официальных и неофициальных изложениях). Конечно, это может быть связано с меньшей - по сравнению с предвоенной - этнической дифференциацией в послевоенном Белостоке, но, как представляется, это скорее результат закрепившейся непамяти о возвращении евреев, уцелевших после Холокоста, и результат маргинализации влияния православных, как правило, более многочисленных, мигрантов на городскую культуру Белостока. Этот второй элемент памяти относится, скорее к области "стыда" и связан со стратегией сокрытия новыми белостоцкими "мещанами" (горожанами) собственных культурных традиций и своего сельского плебейского происхождения. К этому добавляются "не переработанные" темы польско-белорусских отношений периода советской оккупации в 1939 - 1941 гг. и вклада национальных меньшинств в строительство новой послевоенной политической системы. Безусловно, история Белостока на официальных городских сайтах необычайно польскоцентрична и в значительной мере игнорирует вклад в развитие города иных национально-этнических групп.

Случай Люблина иной: здесь видна попытка "переработать" исторические повествования в плане их соединения с идеей мультикультурности. Можно предположить, что эта стратегия имела прямую связь с презентацией города в рамках конкурса на Европейскую Столицу Культуры, когда акцентировалась мультикультурность (даже выделен подраздел, озаглавленный: Множественность культур и религий). При исторической презентации города иногда используют стиль, который больше подошел бы для рекламного буклета: "Люблин называют столицей восточной Польши. Он является самым крупным и наиболее быстро развивающимся городом по ту сторону Вислы. Богатая история, а также расположение в плавильном котле культур обеспечивают его особые достоинства. Это особенно выражается в разнородной архитектуре, топографии, а также повлияло на его социально-культурное развитие. Все эти черты обеспечивают особый локальный колорит нашему городу, делая его необычайно привлекательным не только для туристов, но и для кинематографистов, которые, несомненно, найдут здесь много вдохновения для реализации своих проектов"²³.

Следует признать, однако, что тема: Люблин как мультикультурный город последовательно встраивается в изложение и вплетается в нарратив, начиная с описания периода средневековых ярмарок. Больше всего информации (она отличается высокой степенью обобщения, без подробностей, с опусканием нитей культуры) можно найти в части на тему мультикультурности, что привело к тому, что эта тематика не инкорпорирована в основную линию повествования о прошлом города. Своего рода курьез представляет собой отсутствие на официальном сайте описания межвоенного периода, для которого в целом для Польши был характерен небывалый расцвет культуры, хотя бы польских евреев. Период Второй мировой войны описан в двух ракурсах: Холокост и польское движение сопротивления. Как и в иных такого рода текстах,