День «X» (продолжение)

Попробуем реконструировать события. Теперь мы практически точно знаем время убийства. На него указывают три независимых источника -Жуков, Москаленко и Серго Берия. Все они называют один и тот же про-

межуток времени: между 12 и часом дня. Версию Суханова можно в расчет не принимать, ибо Берия в Кремль не приезжал и тот его не видел.

Впрочем, можно и еще уточнить. Вспомним, Москаленко по поводу времени говорит: «Примерно через час, то есть в 13.00, 26 июня 1953 г...» Жуков: «Немного погодя (было это в первом часу дня) раздался звонок, второй. Я поднимаюсь первым...». То есть оба бессознательно оперируют промежутком времени, привязанным к полудню. Если заседания не было, то откуда такое единообразие в «воспоминаниях»? Подсознание - великая вещь! По-видимому, примерно тогда все и произошло.

В 14 часов войска, находившиеся на учениях, получили приказ двигаться к столице. По той же хрущевской версии, это было сделано, чтобы нейтрализовать выступление войск НКВД. В таком случае, это глупость запредельная, поскольку посредством танков, артиллерии и авиации уличные бои не ведутся. Поскольку засевший в окне человек с противотанковым гранатометом легко превратит танк в факел, и, если в ответ не будет снесена огнем вся улица, то возле следующего дома запылает следующий танк. Что же касается решения проблемы уличных боев с помощью бомбежки... Вот уж доподлинно: есть город - есть проблема, нет города - нет проблемы... (А собирался ли Хрущев и компания разрушать собственную столицу - надеюсь, вопрос риторический. То есть, конечно, кто их знает... но после подобного акта потребовалось бы установление диктатуры такой степени жесткости, на какую у них элементарно не хватало бы сил. Ну не было среди них ни Ленина, ни Троцкого!). Да и не та структура НКВД, на которую можно воздействовать подобным способом. Зачем ей вообще задействовать войска? В то время там служили одни из лучших ликвидаторов в мире: пройдут тихо, незаметно, оставят десяток трупов -и никаких следов.

Кроме того, если б заговор в НКВД существовал в реальности, чекисты наверняка приняли бы меры на случай ареста или исчезновения руководителя, и ликвидация Берии не уничтожила бы заговор, а наоборот: активизировала. (Этого, кстати, боялся Сталин, когда в 1937 году громили армейских заговорщиков - тогда он, действительно, по жердочке прошел*.)

Есть и еще один аргумент в пользу того, что ничего Берия не замышлял. Если б заговор на самом деле существовал, то члены Президиума не пошли бы в театр 27 июня, а сидели в надежном месте под охраной! Но

* Подробно об этом в книге: Колпакиди А., Прудникова Е. Двойной заговор. М., 1999.

они слушали оперу «Декабристы», а значит, ничего не боялись. Не боялись же потому, что ничего им не угрожало.

Итак, заговора не было, и устроители «Танки-шоу» прекрасно об этом знали. Поэтому единственный смысл приказа о стягивании войск к столице заключался в следующем: запомниться как можно большему количеству людей. Чтобы спустя какой-то срок можно было сказать: «Мы направили в столицу танки, чтобы нейтрализовать возможные действия войск НКВД» и, таким образом, сделать арест Берии достаточно мотивированным в глазах если не юристов, то хотя бы широких партийных масс -беспартийные для этих «детей семнадцатого года» были вообще не люди. Юристы были свои, прикормленные, из породы «чего прикажут», что же касается всего прочего населения, то для быдла есть политруки и газета «Правда».

Итак, будем считать временем убийства 12 часов дня. Время начала «боевых действий» - 14 часов. Что же происходит в промежутке?

Этого мы не знаем. Но можем предположить.

Когда должно было начаться заседание Президиума ЦК? В двенадцать Берия, по всей видимости, находился еще дома. В четыре у него назначена встреча с сыном. В два часа началось «Танки-шоу». Получаем примерное время начала заседания: 12.30-14.00. Возможно, организаторы убийства попросили товарищей собраться немножко пораньше, чтобы обсудить предполагаемое изменение повестки дня. И вот, когда все собрались, один из членов Президиума сообщил остальным, что Лаврентий Берия убит.

Естественно, при этом была изложена некая легенда. Например, в одной из ранних версий «ареста Берии» упоминается, что у него в портфеле лежал пистолет. А также то, что всех членов Президиума злодей Берия предполагал арестовать в театре на представлении оперы «Декабристы», куда они должны были пойти на следующий день, 27 июня. Значит, легенда могла звучать, например, так.

Несколько членов Президиума получили информацию о том, что Берия и его сподвижники из НКВД устроили заговор с целью всех членов ЦК арестовать и уничтожить. Возможно, как раз 27 числа, в театре. Поскольку времени практически не оставалось, эти члены Президиума сами, не вынося вопрос на заседание, «посоветовались» с верными военными, и пришли к единому мнению: арестовать Берию и доставить в Кремль, «на суд товарищей». (Поскольку в деле замешаны военные, то ясно, что

одним из этих осведомленных «членов Президиума» был министр обороны Булганин. Исключительно по его приказу можно поднять войска. Второй осведомленный и сам не отпирается, на всех углах кричит о своем участии, рассказывает кому попало, и даже пишет мемуары.) Арестовать Берию вызвались два генерала, которые, захватив с собой нескольких верных офицеров, отправились к заговорщику. Но, когда Берию попытались арестовать, он открыл портфель, выхватил пистолет и был убит при сопротивлении аресту. (Кстати, с какого перепугу старый чекист носил пистолет в портфеле? Что, у него карманов не было?)

В этом случае в Президиум должен был прибыть кто-либо из военных - рассказать, как дело было. Кто - мы тоже можем вычислить, да тут и вычислять не надо, они и не отпираются, сами все рассказывают. Это маршал Жуков и генерал Москаленко. Вероятно, им-то и принадлежит идея об использовании армии*.

Более того: возможно (согласно легенде), информацию о заговоре получил и принял решение об аресте не какой-то член Президиума, а, допустим, тот же маршал Жуков... Это неважно, как именно выглядела та легенда. Важно, что члены Президиума оказались перед фактом: один из них, заместитель председателя Совмина и министр внутренних дел, убит при попытке ареста, и с этим надо что-то делать, надо как-то прятать концы.

А может, все было еще проще, и сухановская версия о том, что все дружно проголосовали «за» после появления военных, тоже несет в себе некий первичный слой правды. На заседание пришли несколько военных, числом от двух до десяти. (Возможно, как вспоминает Маленков, и две группы по пять-шесть человек.) Членам Президиума вкратце объяснили, что произошло, и ненавязчиво предложили присоединиться. Берию, по причине некоторых свойств его характера, члены Президиума не любили, а даже если кто и относился к нему хорошо, то ведь Берии-то уже все равно, а жить хочется всем. Людишки эти были безынициативными, привыкшими прятаться за спину сильного лидера, и теперь они безропотно пошли за другим лидером. Тем более, что тот, другой, был заинтересован в сохранении прежнего, привычного порядка вещей, а Берия покушался этот порядок поломать.

* Любопытно, что летом 1944 года, когда состоялось покушение на Адольфа Гитлера, по плану заговорщиков, сразу же вслед за убийством фюрера предполагалось ввести танки в Берлин. Их и ввели, но, узнав о неудаче покушения, быстренько из города убрали.

Скорее всего, тогда-то и был составлен пресловутый черновик, написанный в страшной спешке и коллективно, как будто Маленкову со всех сторон кричат: «И это напиши! И вот это еще! А про спецкомитет не забыл?» Потом подлинный черновик с планом заседания был уничтожен и заменен этим - вот почему он и сохранился в архиве, а вовсе не по недомыслию «чистильщиков»...

Итак, посреди бела дня в столице, без суда и следствия, убит вице-премьер и министр внутренних дел, второе лицо в государстве, и с этим надо что-то делать. Решено было сообщить всем, что он арестован за «антипартийную и антигосударственную» деятельность.

Сообщили - и начали прятать концы.

В отличие от «заговорщика» Берии, у Хрущева была команда столь же беспринципная, как и ее лидер, так что он сумел кое-что организовать. По официальной версии, сначала Берию поместили на московской гарнизонной гауптвахте, и лишь на следующий день перевели в тот знаменитый бункер, где он и содержался до суда. Зачем это? Почему не в тюрьму? Боялись, что «сподвижники» отобьют у надзирателей? Но ведь остальных арестованных по этому делу держал в тюрьме министр обороны - и ничего...

Да все проще: арестанта, поименованного Берией, прятали в бункере затем, чтобы его никто не мог увидеть. Точнее, видели-то его многие, но не из тех, кто хорошо знал Берию в лицо... Но если о пребывании Берии в бункере сохранилось множество воспоминаний очевидцев, то о его суточном заточении на гауптвахте не вспомнил никто. Зато с этими сутками связана одна интересная история.

Утром 27 июня на гауптвахту приехали оба заместителя Берии -С. Н. Круглов (МВД) и И. А. Серов (госбезопасность) - со вполне естественным желанием: увидеть своего начальника и, возможно, допросить, на что они имели непреложное право. Москаленко их не пустил. Тогда, зная, что вечером все власть имущие идут на оперу, они поехали в театр. Там же был и Москаленко. Дальше, по воспоминаниям последнего, произошло следующее:

«Во время антракта в особой комнате Большого театра собрался весь состав Президиума ЦК. Серов и Круглов доложили, что я и мои товарищи неправильно обращаемся с Берией, порядок содержания его неверный, что я не хочу сам с ними вести следствие и т. д.

Дали слово мне. Я сказал: я не юрист и не чекист, как правильно и как неправильно обращаться с Берией, я не знаю. Я воин и коммунист. Вы

мне сказали, что Берия - враг нашей партии и народа. Поэтому все мы, в том числе и я, относимся к нему как к врагу. Но мы ничего плохого к нему не допускаем. Если я в чем и не прав, подскажите, и я исправлю. Выступили Маленков и Хрущев и сказали, что действия т. Москаленко правильны, Президиум их одобряет, и тут же сказали, что следствие будет вести вновь назначенный Генеральный прокурор т. Р. А. Руденко в присутствии т. Москаленко...

После этого Серов и Круглов вышли, а мне предложили сесть за стол и выпить рюмку вина за хорошую, успешную и, как сказал Маленков, чистую работу»*.

Тут интереснее всего что? Предложение Маленкова выпить за «чистую работу». В чем она заключалась? Ну как же: работа была выполнена одна -успешно отфутболены представители органов внутренних дел. Да, но почему бы не дать им встретиться с Берией, ведь он уже арестован, что плохого-то? Объяснение только одно: никакого Берии на гауптвахте не было...

Однако долго такое положение продолжаться не могло. Рано или поздно Берию пришлось бы «предъявить народу». Да и занимать гауптвахту долго нельзя... Впрочем, долго там «арестованного» «держать» и не предполагалось. Это было временное укрытие для призрака наркома, на первое время, день-два, пока что-нибудь придумается.

На следующий день его «переводят» в бункер при штабе МВО. Это подземное помещение - центр боевого управления и бомбоубежище одновременно. Во двор, где находился бункер, загнали четыре танка: три встали по углам двора, один перегородил арку. Поставили караул из офицеров охраны штаба МВО.

А вот теперь смотрите... А. Сухомлинов пишет: «Штаб округа - место, конечно, историческое, но для содержания подследственных непригодное, да и навыков у военных в этом деле не было никаких. Во всяком случае, при заполнении анкеты арестованного Берии, которое производил следователь прокуратуры СССР Цареградский, в штабе даже не смогли сфотографировать его, Берию, как положено - в анфас и профиль. Ограничились комическим фото штабного фотографа. Дактилоскопирование, т. е. получение образцов отпечатков пальцев, - обязательная процедура в МВД при аресте - также не производилось». Ну, а у следователя прокуратуры Цареградского, заполнявшего анкету, что - тоже «нет навыков»? Он-то почему не провел все необходимые процедуры?

* Москаленко К. Как был арестован Берия // Берия - конец карьеры. М., 1991. С. 287.

Читаем А. Сухомлинова дальше:

«Машинистка военного совета и ветеран штаба МВО Екатерина Алексеевна Козлова рассказывает, что на все время нахождения Берия в бункере передвижение по территории внутреннего двора штаба было сначала запрещено, а потом ограничено. Начальник штаба округа генерал-полковник С. Иванов приказал закрасить белой краской все окна на первом и втором этажах, чтобы никто не видел, как водят Берию.

Сопровождал его всегда полковник Юферов с охраной. Он практически каждый день водил Берию на допросы. Екатерина Алексеевна Козлова вспоминает, что многие офицеры в своих кабинетах тайком отчищали краску с окон, чтобы посмотреть на Берию. Интересно было.

Она, Е. А. Козлова, этого, правда, не делала, поскольку сама работала в том же главном корпусе, куда приводили Берию. Несколько раз видела его в коридоре и запомнила, что он всегда был в шляпе, горло замотано шарфом, а осенью и зимой 1953 года на нем было черное пальто.

Для работы с Берией на следствии в штабе МВО выделили кабинет члена военного совета генерал-лейтенанта Пронина. На допросы, как вспоминает Екатерина Алексеевна, часто приезжал сам генеральный прокурор Руденко в сопровождении своих работников и машинисток прокуратуры. Все документы они печатали и размножали сами, без участия машинисток...»*

...Почему-то при первом же упоминании о том, что в бункере содержался не Берия, а его двойник, сразу начинаются крики о безудержной фантазии. А что тут, собственно, такого? Использование двойников - достаточно распространенная практика у политиков всех без исключения времен, народов и государственных строев. А в бункере штаба МВО даже полной идентичности не требовалось, достаточно было некоторого внешнего сходства.

Итак, что же мы имеем в результате милицейской деятельности военных? Процедура регистрации арестованного не проведена. Нет фотографии человека, сидящего в штабном бункере, одно лишь «комическое фото» штабного фотографа, не анфас и в профиль, как положено, а в 3/4, так что эти фотографии нельзя сличить с фото Берии даже наложением. Что, штабному фотографу никогда и никого не приходилось снимать на документы?

Впрочем, вклеить нужное фото - не проблема, вытащи из семейного альбома, ножничками подравняй - и все. Безусловно, человек на снимке

* Сухомлинов А. Кто вы, Лаврентий Берия? М., 2003. С. 33-34.

похож на Берию, однако ж есть некое несоответствие - лицо вроде то же, но как будто на несколько лет моложе. Подтянутое, и куда-то делись щеки, у реального Берии лежавшие на плечах... А фотографии в профиль, по-видимому, в альбоме не нашлось. Это, знаете ли, мало популярный ракурс...

Далее: нет отпечатков пальцев сидящего в бункере. Ну, это ясно, это чтобы никто и никогда не мог сличить, на случай если «пальчики» Берии где-то существуют.

И наконец: содержат арестованного не в системе МВД, где Берию в лицо знает, пожалуй, каждый, а в штабе МВО. Работникам штаба, конечно, всем «интересно», но они-то Берию в лицо не знают, ведь телевидения тогда не было, а по газетным фото кого-либо опознать... Впрочем, на случай, если среди штабных служащих найдется кто-то, видевший Берию лично, окна были закрашены краской, а арестованный всегда ходит по коридорам в шляпе и шарфе. Представьте себе: перед каждым допросом, да и просто чтобы выйти из импровизированной камеры, арестованный всякий раз надевает шляпу и плотно обматывает шею шарфом - хотя на дворе лето, да и идти всего ничего, до кабинета неподалеку, даже на улицу не надо выходить... очень естественно, не правда ли? Допрашивают его специально отобранные следователи, а приезжающие с Руденко машинистки и прочие делопроизводители тоже наверняка не видели реального Берию в лицо.

Ладно, в самом-то деле, давайте не будем доказывать, что в бункере штаба сидел двойник. Поставим вопрос иначе. Существует ли хотя бы ОДНО доказательство того, что человек, содержавшийся в бункере, действительно был министром внутренних дел СССР Лаврентием Павловичем Берией?