POV Gerard
Тук. Тук. Тук.
Представьте, что у вас рентгеновское зрение.
Тук. Тук. Тук. Тук.
Икс-излучение проникает сквозь кожные покровы моего тела, и вы видите, из чего я состою.
Тук. Тук. Тук. Тук. Тук.
Щелчок. Рентгеновский снимок сделан.
Далее замедленный кадр кинопленки глубоко во мне, под слоями кожи, мяса, мышц и нервов. На экране – мое сердце. Громкий стук. Еще и еще. После трех слов количество сердечных сокращений мгновенно перевалило за норму состояния покоя. Пульсирующий насос со скоростью света перекачивает кровь из вен в артерии. Теперь вы отчетливо видите, как по коронарным сосудам багровая субстанция достигает всех тканей сердца, снабжая его кислородом; и две артерии, отходящие от аорты, как венец, оплетают сердце. Интенсивное кровообращение и до боли учащенный пульс, отдающий эхом по вискам. Прерывистое дыхание вибрацией посылает импульсы в мозг, одурманивая сознание окончательно.
Чувствую онемение в кончиках пальцев рук и ног; нервный тик бьет по правому глазу. Медленно размыкаю веки и встречаюсь с его ореховыми глазами. Ресницы подрагивают от его дыхания, такого близкого и горячего. Его слова застряли в каждой клетке головного мозга, в каждом кровяном сосуде, в каждом нервном окончании – и покрыли мурашками тело. Меня словно парализовало. Паралич эйфории – если такое в природе существует.
Я прижался к Фрэнки еще сильнее, обвивая талию мертвой хваткой. Казалось, сейчас наши ребра, столкнувшись друг с другом, разоврутся от такого напора под влиянием бешеного ритма двух сердец, пылающих при соприкосновении. Сквозь нас прошли миллионы электрических зарядов – будто ноотропы и психотропы растекаются током по кожным тканям, пронзая сердцевину, раскрывая клапаны и разбрызгивая густую кровь во все стороны. Химические вещества вступили в реакцию, пробуждая все механизмы двух зараженных организмов. Тепло распространилось между нами и воздушно-капельным путем попало во все три слоя сердца.
- Фрэнки, – выдыхаю я трясущимся голосом.
Он гладит меня по спине, и создается впечатление, что он сглаживает раны из прошлого на моем сердце, очищает изнеможенную душу. Он молчит, но я ощущаю, как губы его дрожат в танце улыбок. Теперь у нас одна боль на двоих. Одна болезнь.
- И я…люблю тебя, – шепчу я, и щеки мои покрываются пунцовым бисером.
Так мы и стояли в обнимку в самый разгар завтрака в промозглой столовой. Но для нас не существовало никого и ничего. Я вдыхал его запах, покрываясь испариной от пара, исходившего от его тела. Радиоактивные вещества захватили мой разум.
Вскоре Фрэнки отстранился от меня и усадил за стол, не сводя с меня глаз. Я выпил все еще теплый чай, запив им красочные таблетки, ютившиеся на краю подноса, и съел бутерброд с маслом и сыром, чтобы хоть чем-то заполнить желудок. Фрэнки тоже проглотил порцию пилюль, но к еде не притронулся. Он лишь поморщился, разглядев тошнотворное содержимое тарелки с отколотым краем. Я засмеялся. Спустя столько лет я смог искренне рассмеяться. Вы представляете? Я посмеялся над тем, как смешно Фрэнки сморщил нос. Он смущенно улыбнулся и встал из-за стола.
- Пойдем, Джи, – Фрэнк протянул мне руку.
Мы вышли из столовой, переплетая пальцы, и незаметно направились к туалету, чтобы вновь исполнить его секрет. Нельзя давиться ядовитыми драже. Два пальца в рот – и ты на пути к очищению. Твоя душа хоть чуточку дышит.
***
- Сыграй мне, – ласково прошу я Фрэнки, как только мы перебираемся в игровую комнату после выполненной миссии.
Он без слов берет гитару, запрыгивает на подоконник и жестом приглашает меня сесть рядом. Его тонкие пальцы едва касаются струн, а я уже предвкушаю, как нечто волшебное разольется прекрасными звуками во мне. Я осознаю, что рядом с ним моя боль улетучивается, ускользает как песок сквозь пальцы, исчезает в призрачной дымке. Я набираю воздух полной грудью, разбираю ноты более четко, картинки реальности становятся раскрашенными в разноцветные оттенки.
«Stand up fucking tall
Don't let them see your back
And take my fucking hand
And never be afraid again»
Его хриплый голос бьет по барабанным перепонкам, заставляя меня ожить. Звуковыми волнами он передает мне послание по воздуху. У меня появился смысл. Я не чувствую себя связанным по рукам и ногам, не чувствую себя сорняком, не чувствую себя мертвым.
Фрэнки – его имя уже словно вытатуировано на моем языке, выжжено на сердце. Меня не покидает мысль, что я знаю этого человека всю жизнь. Но это невозможно. Мы просто нашли друг друга. Нашли на границе между двумя мирами. И наши души прильнули губами друг к другу. Наши души – собранный воедино паззл, кусочки которого с самого рождения блуждали по свету в поисках нужного момента.
Мы могли потерять останки своих умирающих душ, затеряться в круговороте медикаментозного ада и разбиться о бетонные стены, стоя на краю лезвия и раскрашивая стены в кроваво-красный. Но мы обрели спасение.
- Фрэнки, – я касаюсь его плеча, от чего он слегка вздрагивает и перестает играть. – Спасибо, – благодарно смотрю на него.
Но Фрэнки ничего не говорит. Он откладывает любимый инструмент в сторону и придвигается ближе ко мне, так, что я чувствую дрожь в его теле. Он осторожно берет мое лицо в ладони – меня сразу же опаляет холодок его пальцев – и накрывает мои губы своими. Кровяной поток приливает к голове от резкого накала вибрирующей энергии, и я размыкаю губы, позволяя себе попробовать его на вкус. Его бледно-алые губы оказались фруктовыми с горьковатым привкусом. Как будто самые сладкие фрукты мира смешали в однородную массу.
Вокруг нас галдят одни разнервничавшиеся пациенты, а другие пускают по комнате бумажный самолетик и кидаются мягкой игрушкой, хлопая при этом в ладоши, словно увидели восьмое чудо света. Но мы ни на что не обращаем внимание. Фрэнки обнимает меня, прижимая к себе, а я мирно лежу на его плече.
В безмолвии мы прощупываем пульс друг друга и наблюдаем за другими сумасшедшими. Но мы не такие, как они. Мы не сошли с ума от наших болезней, мы сошли с ума от заразительного смертельного вируса, который переплел наши души и соединил невидимые нити железным замком.
Внезапно я кинул взгляд на пол и увидел мои цветные карандаши и фломастеры, разбросанные по ворсистому ковру. Приметив яркий красный цвет, я передернулся – в голову вновь постучало воспоминание о том, каким я был прежде, до попадания сюда. Загадочная улыбка озарила лицо.
- Фрэнки, надо найти Пеппер, – я впервые за долгое время преодолел себя и произнес цельную фразу.
- Зачем, Джи? – удивился он и нежно потерся губами о мои волосы.
- Краска. Мне нужна краска, – на этих словах я соскочил с подоконника и восторженно вскинул руками. Фрэнки хихикнул и, не задавая лишних вопросов, спрыгнул за мной и обнял меня за талию.
***
- Мне нужна краска. Красная краска, – попросил я у продавца, как только мы с Кимберли, заливаясь смехом, забежали в специализированной магазин краски для волос. Здесь были все виды и все цвета, какие только пожелаешь!
- Тебе пойдет красный, я уверена, милый! – схватив меня за руку, Ким закружилась в танце, держась за край длинной юбки.
- Вот, держите, – мужчина протянул мне заветную упаковку и упоительно улыбнулся, глядя на такую счастливую пару.
- С этого дня жизнь изменится, вот увидишь! Чтобы распрощаться с прошлым – надо начать с себя, изменить нечто в собственном облике! – как оратор провещал я, обнимая Кимми за талию.
- Какой твой любимый цвет, мой любимый панк? Ха-ха-ха, – Кимберли заразительно захохотала, а глаза ее загорелись яркими красками радуги.
***
Мне нужна краска. Красная краска.