Виды доказательств
I. Суд может убедиться в истинности заявлений и утверждений сторон двояким образом: 1) посредством личного восприятия указываемых сторонами фактов своими внешними чувствами (зрением, осязанием, слухом и т. д.) и 2) на основании сообщений об этом других лиц.
1. Первый путь - прямой и непосредственный. Суд лично удостоверяется в состоянии и свойствах предметов, которых касаются заявления сторон: если, наприм., истец утверждает, что ответчик запахал его участок, продал ему горькое вино или тухлую рыбу, то суд, чтобы проверить справедливость этих заявлений, осматривает спорный участок и его границы, пробует вино, нюхает рыбу. Этот способ удостоверения в истинности заявлений сторон принято называть личным осмотром (inspectio ocularis, Augenschein), ввиду того, что в большинстве случаев суд воспринимает факты, на которые ссылаются стороны, при помощи зрения. Но так как суду приходится пользоваться с этой целью и другими органами чувств, то правильнее было бы употреблять вместо термина "личный осмотр" термин "личное восприятие".
Предметы, на которые ссылаются стороны в подтверждение своих заявлений и которые подлежат чувственному восприятию суда, называются вещественными доказательствами (ст. 371 Уст. угол. суд.).
2. Но личное восприятие может быть применяемо судом сравнительно редко. Обыкновенно тяжущиеся ссылаются на факты прошлого, уже не существующие или существующие в измененном виде. Ознакомиться с ними суд может только вторым способом, именно - из сообщений тяжущихся и других лиц. Этот путь - косвенный и посредственный. Суд воспринимает не самые факты, а лишь чужие сообщения о них, т. е. результаты чужих восприятий.
3. Сообщения относительно фактических обстоятельств дела могут быть изложены в устной форме (наприм., показания свидетелей, допрашиваемых в заседании суда) или же облечены в письменную форму (официальных актов, писем, удостоверений, протоколов и проч.). В первом случае они носят название устных доказательств, а во втором - письменных доказательств, а также документов, актов или же просто бумаг.
Таким образом, доказательства распадаются на вещественные и личные, а личные - на устные и письменные.
II. Восприятие судом вещественных доказательств происходит иногда при рассмотрении дела по существу в самом помещении судебного учреждения, а иногда - вне его, в том месте, где эти доказательства находятся. Для первого случая никаких правил в законе не установлено, да они и не нужны, для второго случая имеются специальные правила "об осмотре на месте".
III. Сообщения относительно фактических обстоятельств дела могут быть делаемы как самими тяжущимися, так и посторонними лицами, именуемыми свидетелями (testis, tйmoin, Zeuge). Особую категорию свидетелей образуют окольные люди.
Показания самих тяжущихся не могут, говоря вообще, возбуждать доверия. Тяжущиеся, будучи заинтересованы в выигрыше процесса, редко сохраняют способность беспристрастного изложения фактов, на которых основывают свои права. Недобросовестной стороне трудно устоять перед искушением скрыть или извратить невыгодный для себя факт, а добросовестная - в силу уже того, что убеждена в своей правоте, невольно склонна истолковывать и представлять обстоятельства дела в благоприятном для себя свете. Этим-то характером показаний тяжущихся и объясняется старинное процессуальное правило: нельзя быть свидетелем в собственном деле (nemo testis idoneus in causa propria; 80 N 230).
Однако и показания сторон могут иногда иметь значение доказательства.
Во-1-х, тяжущийся, сообщая суду какой-либо факт, может подтвердить справедливость своего показания торжественной религиозной клятвой. Такого рода присяжное показание способно уже внушить к себе доверие ввиду того, что мало-мальски нравственный и религиозный человек не станет совершать клятвопреступления. Но оно получает значение совершенно бесспорного доказательства в том случае, когда стороны согласились установить какие-либо сомнительные обстоятельства посредством присяги одной из них. Тогда юридическая сила присяжного показания основывается на договоре сторон, обязательном для них.
Во-2-х, иногда тяжущийся сообщается суду факт, вредный для себя и служащий в пользу противной стороны. В этом случае предположение о пристрастности его показания отпадает, ибо он поступает в ущерб своим интересам, а так как противная сторона, для которой такое показание выгодно, не станет его оспаривать, то, ввиду принципа диспозитивности, суд должен принять его за достоверное доказательство. Такое показание тяжущегося в пользу противной стороны называется признанием.
По изложенным причинам закон относит к числу доказательств только две категории показаний сторон: 1) показания, даваемые под присягой в силу предварительного соглашения разрешить дело присягой, и 2) признания в пользу противника.
IV. Для оценки значения вещественных доказательств (наприм., сырости в доме, химического состава, физических свойств, технической пригодности предметов, о которых идет спор) или свидетельских показаний (наприм., для определения по свидетельским показаниям состояния умственных способностей составителя завещания) зачастую необходимо обладать специальными сведениями, недостающими судьям. В таких случаях в помощь суду приглашаются сведущие люди, или эксперты.
V. Итак, по действующему уставу возможны следующие способы доказывания: 1) личное восприятие судом вещественных доказательств и, в частности, осмотр на месте, 2) присяга одной из сторон, 3) признание, 4) допрос свидетелей, 5) дознание через окольных людей, 6) ознакомление с содержанием документов и 7) выслушание заключения сведущих людей.
Осмотр и экспертиза имеют двоякое значение. Во-первых, стороны могут потребовать производства их для удостоверения фактических обстоятельств, напр., сырости в квартире, порчи товара. В таком случае они являются такими же средствами доказывания, как допрос свидетелей или прочтение документов. Во-вторых, суд может прибегнуть к личному осмотру вещественных доказательств или назначить экспертизу для уяснения себе обстоятельств дела, уже доказанных или не возбуждающих разногласия между тяжущимися, но не вполне ясных суду, как, напр., для удостоверения, что границы и положение спорного участка действительно таковы, как показано на представленном сторонами плане. Здесь осмотр и экспертиза имеют значение уже не доказательства, а способа поверки доказательства. В первой книге нашего устава, нормирующей производство в мировых судах, осмотр и экспертиза отнесены к числу доказательств (ст. 119 и сл.), а во второй книге, содержащей правила производства в общих судебных учреждениях, включены в главу "о поверке доказательств" (ст. 507 и сл.). В действительности как здесь, так и там осмотр и экспертиза могут, смотря по обстоятельствам, выполнять двоякую функцию: доказательства и способа поверки доказательств (79 N 316, 78 N 43).