В ПЕРИОД ИНОСТРАННОЙ ВОЕННОЙ ИНТЕРВЕНЦИИ И ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ

(ноябрь 1918—март 1921 г.)

 

ИЗМЕНЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНОЙ ОБСТАНОВКИ В СВЯЗИ С ОКОНЧАНИЕМ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

 

Поражение Германии в первой мировой войне и начало германской революции, приведшей к свержению кайзера и его правительства, резко изменили международную обстановку, а вместе с ней изменилось и международное положение Советской России. Она смогла теперь аннулировать грабительский Брестский мир и начать открытую военную и политическую борьбу за изгнание немецких оккупантов из захваченных ими русских, украинских, белорусских и других областей. Кроме того, революция в Германии явилась мощным толчком, ускорившим подъем революционного движения в Европе, что вело к укреплению Советской власти в России и облегчало положение молодого Советского государства.

Но, с другой стороны, поражение Германии означало утверждение в Европе и Азии господствующей роли держав Антанты и США и, следовательно, увеличение тех ресурсов, которые они могли выделить для развертывания антисоветской вооруженной интервенции. У правительств западных держав высвободились вооруженные силы, которые в несколько раз превосходили армию Советского государства. Анализируя новую ситуацию, в которой оказалась Советская Россия, В. И. Ленин говорил: «...никогда наше положение не было так опасно, как теперь. Империалисты были заняты друг другом. И теперь одна из группировок сметена группой англо-франко-американцев. Они главной задачей считают душить мировой большевизм, душить его главную ячейку, Российскую Советскую Республику» ¹. Угроза для республики Советов серьезно возросла. Империалисты Антанты и США получи-

¹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 37, с. 164

ли свободу рук и смогли теперь организовать блокаду Советского государства, а также расширить вооруженное вторжение. 23—27 ноября 1918 г. англо-французские войска высадились ж Новороссийске, Севастополе и Одессе.

Планы вооруженного вторжения в Россию разрабатывались командованием союзных армий. Один из планов такого рода был датирован 12 ноября 1918 г. В нем, в частности, говорилось:

«Необходимо уничтожить большевизм...

Важно также заручиться солидным залогом за долги, взятые Россией у Антанты» ².

В этом плане были подробно изложены важнейшие направления интервенции в России и сделаны подсчеты вооруженных сил, которыми располагала Антанта для этой цели.

Еще более обстоятельно интервенционистские замыслы империалистов Антанты были изложены в записке главного командования союзными армиями от 18 января 1919 г. «О необходимости интервенции союзников в России». В записке указывалось:

«Если Антанта хочет сохранить плоды своей победы, добытой с таким трудом, она сама должна вызвать перерождение России путем свержения большевизма и воздвигнуть прочный барьер между этой страной и центральными державами.

Интервенция, преследующая эту цель, является для нее жизненной необходимостью, а политические трудности, которые она порождает, не могут иметь решающего значения, чтобы отказаться от проведения интервенции или отложить ее осуществление...

Большевистский режим несовместим с установлением прочного мира.

Для держав Антанты жизненной необходимостью является уничтожить его как можно скорее; их солидарный долг состоит в том, чтобы объединить с этой целью свои усилия.

В деле осуществления плана действий, который они должны принять, обязанности каждой из них должны быть, по-видимому, распределены следующим образом:

Англия: Действия в Северной России и в Прибалтике. Участие в интервенции в Польше. Действия в Юго-Восточной России с целью соединить вооруженные силы Сибири с армиями Деникина и Краснова. Организация этих армий.

США: Действия в Польше (руководство действиями союзников) ³.

Франция: Действия в Сибири и на Украине. Организация польской армии.

Италия: Участие в действиях на Украине.

Необходимо срочно прийти к соглашению в целях: установле-

² Из истории гражданской войны в СССР: Сборник документов и материалов. М., 1960, т. 1, с. 57.

³ Притязания США распространялись также на Дальний Восток и Сибирь, Эти районы были объектом острой японо-американской борьбы.

ния принципов интервенции в России, уточнения распределенных обязанностей, обеспечения единого руководства» ⁴.

Враги революции планировали всеми силами обрушиться на первое пролетарское государство, чтобы задушить его. Вопрос для них состоял в том, какую форму придать вооруженной борьбе и под какими лозунгами она должна осуществляться. Старый лозунг — «о защите России от немцев» — уже не годился, прикрывать такими лозунгами истинные цели интервенции и обманывать народы своих стран стало уже невозможным. Германия теперь была побеждена, и, таким образом, первоначально объявленная западными государствами причина их вооруженного вторжения в Россию отпала.

Тогда появился лозунг защиты «русских друзей-союзников», находящихся на оккупированных иностранными войсками территориях что означало поддержку и оказание материальной, военной и финансовой помощи белогвардейским и националистическим контрреволюционным правительствам на территории России. Империалисты вторглись в Россию без объявления войны, вопреки неоднократным предложениям Советского правительства об установлении мирных отношений со всеми государствами. Только на протяжении 1918 г. Советское правительство обращалось с мирными предложениями к державам Антанты и к США семь раз. В частности, предложения о мире были сделаны в письме НКИД американскому консулу Пулю 5 августа, в ноте президенту Вильсону 24 октября, в обращении ко всем странам Антанты 3 ноября, переданном через представителей нейтральных стран, в резолюции VI съезда Советов 7 ноября, в циркулярном письме Литвинова, направленном представителям стран Антанты в Швеции 23 декабря 1918 г. В 1919 г. мирные предложения Советского правительства излагались в радиограммах правительствам стран Антанты 12 и 17 января, в ноте этим же правительствам 24 февраля, в проекте соглашения, представленного американскому представителю Дж. Буллиту, в декларации от 7 мая, переданной через друга Советской России Ф. Нансена.

В своих внешнеполитических выступлениях Советское правительство обращалось не только к правительствам этих держав, но и к их народам. Показывая им агрессивные замыслы империализма действительный смысл внешней политики капиталистических государств, Советское правительство помогало народам разобраться в международной обстановке.

В этот период молодая Страна Советов приступила к решению острейшей внешнеполитической задачи — осуществлению на практике ленинского положения о мирном сосуществовании государств с различными социально-экономическими системами.

⁴ Из истории гражданской войны в СССР, т. 1, с. 83, 87. Эта записка была составлена, по-видимому, в связи с открывшейся 18 января 1919 г. Парижской мирной конференцией, на которой предполагалось рассмотреть и «русский вопрос».

 

АНТИСОВЕТСКИЕ ПЛАНЫ И МАНЕВРЫ АНТАНТЫ В ПЕРИОД ПАРИЖСКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ.

СОВЕТСКАЯ ДИПЛОМАТИЯ В БОРЬБЕ ПРОТИВ ИНТЕРВЕНЦИИ В 1919 г.

 

Конференция, созванная победителями в первой мировой войне в Париже в середине января 1919 г. для заключения мира с Германией и ее союзниками, была в значительной степени превращена ими в штаб по осуществлению планов вооруженного вмешательства в дела России. Цель этого вмешательства заключалась в том, чтобы уничтожить Советскую власть, расчленить и закабалить Россию.

15 февраля на конференции Черчилль, являвшийся тогда военным министром Англии, предложил создать специальный орган (Союзный совет по русским делам), который возглавил бы борьбу международной контрреволюции за свержение в России Советской власти. Этот совет должен был обсудить «практические возможности объединенных военных действий» против Советской России, в которых наряду со странами Антанты и русскими белогвардейцами приняли бы участие войска соседних с Россией буржуазных государств⁵. Предложение Черчилля было поддержано командующим союзными войсками Фошем, который выдвинул план «широкого наступления на Советскую Россию финнов, эстонцев, латышей, литовцев, поляков, чехов, русских, то есть всех народов, живущих на окраинах России, под военным руководством союзников» ⁶. «Эти молодые войска,— заявил Фош на заседании Верховного совета союзников 25 февраля 1919 г.,— сами по себе недостаточно хорошо организованные... поставленные под единое командование, могут представлять собой общую силу, достаточную, чтобы разгромить войска большевиков и оккупировать их территорию. Если это будет сделано, 1919 год увидит конец большевизма...» ⁷

Наряду со все более развертывавшейся вооруженной интервенцией в России правительства США и Англии активизировали деятельность своей дипломатии, направленную на удушение власти трудящихся и отрыв от России важных в экономическом и стратегическом отношениях областей.

30 октября 1918 г. президент США. Вильсон утвердил комментарии к опубликованной еще 4 января 1918 г. «мирной программе» США (к «14 пунктам Вильсона»), В этих комментариях, которыми должна была руководствоваться американская делегация на конференции в Париже, содержалась, в частности, подробно разработанная программа расчленения России (комментарий к пункту 6). «Итак, в ближайшем будущем,— говорилось в этом комментарии,— сущность русской проблемы, по-видимому,

⁵ См.: Churchill W. The World Crisis. London, 1929. vol. 5, p. 173—174.

6 Ллойд-Джордж Д. Правда о мирных договорах. М., 1957, т. 1, с. 319.

7 Papers Relating to the Foreign Relations of the United States. The Paris Peace Conference, 1919. Washington, 1943, vol. 4, p. 122.

сведется к следующему: 1. Признание временных правительств. 2. Предоставление помощи этим правительствам и через эти правительства» ⁸. Под временными правительствами подразумевались белогвардейские правительства и правительства буржуазных националистов-сепаратистов. Комментарии предусматривали ликвидацию России как великой державы, что отвечало интересам американского и английского империализма, отторжение Прибалтики, Белоруссии, Украины, Кавказа, Средней Азии. Все эти области должны были стать колониями западного империализма. Говоря, например, о Средней Азии, авторы комментариев писали: «Весьма возможно, что придется предоставить какой-нибудь державе ограниченный мандат для управления на основе протектората» ⁹.

Доказательством стремления США к расчленению и закабалению России является и карта, составленная в госдепартаменте США в январе 1919 г., и приложенный к ней «Проект предварительного отчета и предложений, подготовленный информационным отделом, в соответствии с инструкциями, для президента и полномочных представителей». Этот проект служил руководством для американской делегации на Парижской мирной конференции. Карта и упомянутый документ были опубликованы в дневниках члена американской делегации Миллера¹⁰. В проекте говорилось: «Всю Россию следует разделить на большие естественные области, каждую со своей особой экономической жизнью. При этом ни одна область не должна быть достаточно самостоятельной, чтобы образовать сильное государство». Но державы Антанты строили не только планы расчленения России, они намечали также создать вдоль границ РСФСР пояс из враждебных ей государств, который препятствовал бы связям Советской республики с европейскими странами и служил бы целям экономической блокады.

Французский премьер-министр Клемансо впервые в то время употребил термин «санитарный кордон». Он лицемерно утверждал, будто «межсоюзнический план действий по характеру не агрессивен, он просто воспрещает большевикам доступ к районам Украины, Кавказа и Западной Сибири, которые экономически им необходимы для того, чтобы выстоять» ¹¹.

В ноябре 1918 г. в связи с капитуляцией Германии страны Антанты и США получили доступ в Балтийское море. Тем самым перед ними открылась возможность интервенции в Прибалтике.

8 Архив полковника Хауза. М., 1955, т. 4, с. 152.

9 Там же, с. 153.

¹⁰ Miller D. My Diary at the Conference of Paris. N. Y., 1924, vol. 4, p. 219— 220. Подробное описание карты дано в работе А. Е. Куниной «Провал американских планов завоевания мирового господства в 1917—1920 гг.» (М., 1954, с. 95—100). Карта опубликована, в частности, в «Известиях» от 3 ноября 1960 г. (Московский вечерний выпуск).

¹¹ Russian-American Relations. March 1917 — March 1920: Documents and Papers. New York, 1920, p. 273.

Западные районы России, включая Прибалтику, были оккупированы в то время германскими войсками. После поражения Германии встал вопрос о выводе ее войск с этих территорий. Однако империалисты стран Антанты и США понимали, что вывод германских войск из Прибалтики означал бы немедленное восстановление там Советской власти, потому что большинство населения сочувствовало большевикам и пошло за ними еще в 1917 г. Так, в Латвии на выборах в Учредительное собрание, состоявшихся в ноябре 1917 г., большевики получили 72% всех голосов ¹². Недаром в упомянутых выше комментариях к пункту 6 открыто высказывалось опасение по поводу того, что вывод иностранных войск с этих территорий «может сопровождаться здесь большевистскими революциями».

Именно поэтому державы-победительницы при подписании Компьенского соглашения о перемирии с Германией 11 ноября 1918 г. предусмотрели в нем (в статье XII), что Германия должна сохранить свои войска на Украине и в Прибалтике, пока страны Антанты и США будут считать это необходимым. Государственный секретарь Соединенных Штатов Америки Лансинг прямо заявил, что «союзные и объединенные державы являются на основе перемирия союзниками Германии в прибалтийских провинциях» ¹³.

Вопрос об участии Германии в интервенции в России рассматривался также на англо-франко-американском совещании, состоявшемся в Лондоне в декабре 1918 г. Было признано, что «покорить Россию» возможно лишь с помощью Германии. В решениях совещания говорилось, что Германия должна постепенно перейти «от жестокой борьбы к естественному сотрудничеству со всеми нами... Германию нужно пригласить помочь нам в освобождении России и восстановлении Восточной Европы» ¹⁴.

Таким образом, державы-победительницы заключили союз с их вчерашним врагом — Германией для уничтожения Советской власти в России, в частности в Прибалтике. В Германии были весьма влиятельные круги, которые вынашивали планы организации совместного военного похода немецкой армии с армиями Антанты, США и Польши против Советской России. С помощью такого похода они надеялись не только уничтожить «большевистскую опасность», исходящую от России, но и добиться у держав-победительниц лучших условий мира. Один из таких планов был разработан Штюльпнагелем 23 января 1919 г. по поручению германского верховного главнокомандования¹⁵.

¹² Очерки истории Коммунистической партии Латвии, 1893—1919. Рига, 1962, т. 1, с. 408.

¹³ Papers Relating to the Foreign Relations of the United States. The Paris Peace Conference, 1919, vol. 4, p. 691.

¹⁴ Churchill W. Op. cit.. vol. 5, p. 24—25.

¹⁵ Советско-германские отношения от переговоров в Брест-Литовске до подписания Рапалльского договора: Сборник документов. М., 1971, т. 2 (1919—1922 гг.), с. 46—48.

Пользуясь тем, что окруженная со всех сторон Советская Россия вынуждена была отбиваться от врагов на многих фронтах одновременно и не могла в связи с этим оказать достаточной помощи прибалтийским народам, империалисты в начале 1919 г. добились свержения Советской власти в Прибалтике, в значительной части которой она была восстановлена народом, едва только произошел крах германского империализма. Военные миссии держав Антанты совместно с командующим немецкими войсками в прибалтийских странах кровавым генералом фон дер Гольцем хозяйничали здесь, как в своих колониях.

Оккупанты создали в Прибалтике реакционные эстонское, латвийское и литовское правительства, состоявшие из буржуазных националистов. Это были марионеточные правительства, не пользовавшиеся доверием народов и державшиеся на иностранных штыках.

Стремление покончить с Советской Россией объединяло всех лидеров империализма, но по тактическим вопросам у них были расхождения. Клемансо, Фош и Черчилль настаивали на безоговорочном продолжении военной интервенции, тогда как Вильсон и Ллойд-Джордж сомневались в том, что победу над Советской Россией можно одержать одними военными средствами. Их беспокоили усиливавшееся сопротивление советского народа и рост революционного движения в капиталистических странах. Скоро выяснилось, что войск держав Антанты, посланных на Север, на побережье Черного моря и на Дальний Восток, оказалось совершенно недостаточно для победы над Советской властью. Посылать новые соединения было затруднительно по соображениям внутренней политики: народы устали от войны, рабочие сочувствовали русской революции, росло движение против интервенции. Антанте приходилось делать основную ставку не на свои войска, а на силы русской контрреволюции и создаваемые под руководством союзников армии так называемых окраинных государств. Однако многие политические деятели Антанты выражали сомнение в способности белогвардейцев справиться с Красной Армией. Во время встречи глав делегаций США, Англии, Франции, Италии и Японии в Париже 16 января 1919 г. Ллойд-Джордж, объясняя свою инициативу с приглашением на мирную конференцию Советского правительства и других «правительств» России, признал, что «надежды на падение большевистского правительства не оправдались. В действительности, есть лишь одно сообщение, что большевики сейчас сильнее, чем когда-либо, что их внутреннее положение прочное и что их власть в народе укрепилась... Есть сообщения, что большевиками становятся крестьяне». Ссылаясь на опыт кайзеровской Германии, которой не удалось покорить Россию, несмотря на то, что для этой цели она послала в Россию миллионную армию, Ллойд-Джордж обращал внимание и на опасность возникновения волнений в армиях Антанты, в том числе и английской. «Если предложить сейчас послать для этого тысячу английских солдат в Россию,— говорил он,— армия

взбунтуется. То же можно сказать и о войсках США в Сибири, и о канадцах, и о французах. Простая идея сокрушить большевизм военной силой является чистым сумасшедствием» ¹⁶. Поэтому Вильсон и Ллойд-Джордж в целях борьбы с Советской властью настаивали на обращении к методам дипломатии.

В январе 1919 г. В. И. Ленин писал:

«Среди буржуазии и правительств Антанты замечаются теперь некоторые колебания. Часть видит, что разложение союзнических войск в России, помогающих белогвардейцам, служащих самой черной монархической и помещичьей реакции, уже начинается; — что продолжение военного вмешательства и попытки победить Россию, требующие миллионной оккупационной армии на долгое время, что этот путь есть вернейший путь для самого быстрого перенесения пролетарской революции в страны Антанты...

Другая часть буржуазии в странах Антанты стоит по-прежнему за военное вмешательство в России, за «экономическое окружение» (Клемансо) и удушение Советской республики» ¹⁷.

Советское правительство, учитывая, что в руководящих кругах Антанты существовали расхождения во взглядах на методы борьбы, вырабатывало соответствующую тактику. Характеризуя эту тактику ленинской дипломатии, Г. В. Чичерин писал тогда полпреду РСФСР в Швеции В. В. Воровскому следующее: «По отношению к Антанте наша нота, адресованная Вильсону (нота от 24 октября.— Ред.) соединяет в себе одновременно несколько противоположных целей и рядом с агитацией считается с тем, что далеко не исключена возможность откупиться, как мы откупились в Бресте, причем мы учитываем противоположность интересов среди Антанты. В этом смысле мы и стараемся теперь предпринять конкретные шаги, кое-что уже предприняли и по отношению к Франции, и по отношению к Америке через неответственных лиц — думаем то же самое предпринять и в других направлениях» ¹⁸.

Отражая вооруженную интервенцию, организованную Антантой и США, Советское государство в то же время выступало с мирными предложениями. Уже тогда перед Наркоминделом было поставлено в качестве главной задачи «продолжать политику постоянных, систематических выступлений с предложениями всем нападавшим на нас правительствам приступить к мирному регулированию отношений с нами на основах обоюдного суверенитета и взаимного невмешательства» ¹⁹.

Под воздействием военных успехов Красной Армии, советских мирных инициатив, а также усиливавшейся международной солидарности рабочего класса, требовавшего прекращения интервенции, руководители держав Антанты и США, заседавшие на

¹⁶ Russian-American Relations..., p. 285.

¹⁷ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 37, с. 461.

¹⁸ АВП СССР. Письмо Г. В. Чичерина полпреду РСФСР в Швеции от 29 октября 1918 г.

¹⁹ 10 лет советской дипломатии: Акты и документы. М., 1927, с. 10.

Парижской мирной конференции в январе 1919 г., продолжая военную интервенцию, оказались вынужденными искать новые, мирные формы борьбы против Советской России. Инициатором этих мирных форм выступили США.

22 января 1919 г. на заседании «Совета десяти» был оглашен составленный Вильсоном текст обращения ко всем «воюющим группировкам» в России. В нем предлагалось всем «организованным группам», которые осуществляют и пытаются осуществлять политическую власть или военный контроль где-либо на территории России, к 15 февраля послать своих представителей на Принцевы острова в Мраморном море при условии, что на это время будет объявлено перемирие между приглашенными сторонами и военные действия будут прекращены. Совещание этих представителей вместе с уполномоченными великих держав должно было обсудить вопрос о восстановлении мира в России ²⁰. Однако Советское правительство не получило официального приглашения на конференцию, в то время как белогвардейским «правительствам» оно было направлено. Замысел Вильсона, одобренный «Советом десяти», т. е. всеми союзниками, заключался в том, чтобы поделить Россию между русскими белогвардейцами и буржуазными националистами других наций бывшей Российской империи.

Это был хитроумный план, выработанный буржуазной дипломатией. Разумеется, капиталистические правительства при этом и не думали отказываться от вмешательства во внутренние дела России. Они не собирались предоставить ее народам право решать свою судьбу по собственному усмотрению. Сам факт допущения буржуазными правительствами переговоров с правительством Советской России свидетельствовал об упрочении международного положения Советского государства, отстоявшего свою независимость в смертельной схватке с международным империализмом.

В связи с изложенным обращением Парижской конференции народный комиссар по иностранным делам отправил 28 января 1919 г. радиограмму Вильсону в Париж. Он сообщил президенту США, что Советское правительство не получило приглашения. Чичерин обращал внимание Вильсона на этот факт с той целью, «чтобы отсутствие ответа с нашей стороны не было бы поводом для неверного истолкования» ²¹. Но и после этого заявления приглашение Советскому правительству не поступило.

4 февраля 1919 г. НКИД обратился по радио с нотой к правительствам Великобритании, Франции, Италии, США и Японии. В ней говорилось: «Несмотря на все более благоприятное положение Советской России и в военном отношении, и в отношении ее

²⁰ Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях. М., 1926, ч. 2, с. 219—220.

²¹ Документы внешней политики СССР. М., 1958, т. 2, с. 52. Заявление Наркоминдела оказалось весьма своевременным, так как в буржуазной печати уже появились сообщения, что большевики отказываются от участия в совещании.

внутреннего состояния, Русское Советское Правительство считает настолько желательным заключение соглашения, которое положило бы конец военным действиям, что оно готово немедленно начать с этой целью переговоры и, как оно неоднократно заявляло, добиться такого соглашения даже ценою серьезных уступок, поскольку они не будут угрожать дальнейшему развитию Советской Республики». Подчеркнув свою готовность вести переговоры с державами Антанты и даже с белогвардейскими властями, Советское правительство спрашивало, куда, когда и каким путем оно может направить своих представителей ²².

Согласие РСФСР участвовать в конференции, несмотря на то, что она была бы вынуждена, в случае если бы конференция состоялась, принять требование о перемирии, т. е. приостановить успешно развивавшееся тогда наступление Красной Армии, свидетельствовало о миролюбивом характере ее внешней политики, о стремлении Советского правительства добиться для народов России возможности строить мирную жизнь. Советский ответ был образцом глубокого анализа внутренней и международной обстановки и тенденций ее развития.

Белогвардейские правительства, следуя указаниям сторонников интервенции в правящих кругах Антанты, отказались от переговоров с Советским правительством. Они рассчитывали на успех наступления войск Колчака. Вильсон и Ллойд-Джордж поняли, что их маневр потерпел неудачу. Они вынуждены были изменить тактику и пошли на срыв ими же предложенной конференции.

После провала этого дипломатического маневра английского и американского империализма в лагере союзных держав возросло влияние крайних милитаристов и интервенционистов. Особенно упорно настаивал на расширении интервенции Черчилль. Он продолжал требовать разработки плана согласованных военных действий против Советского государства.

Однако империалистические правительства не могли не учитывать того, что в поединке с советской дипломатией они потерпели моральное поражение, представ перед народами в роли противников мирных переговоров. Поэтому Вильсон и Ллойд-Джордж предприняли еще одну попытку обеспечить себе успех дипломатическими методами. В Москву был направлен американский дипломат Буллит, который и прибыл туда 8 марта 1919 г.

Ему было поручено выяснить возможность заключения мира между Советской Россией, державами Антанты и белогвардейскими «правительствами» и выработать согласованный проект условий мирного урегулирования. Точка зрения Советского правительства на программу мирного урегулирования была к этому времени уже изложена в письме М. Литвинова и В. Воровского адвокату Верховного Суда Норвегии Людвигу Мейеру, опубли-

²² Там же, с. 58, 60.

кованном в лондонской газете «Геральд» 22 февраля 1919 г.²³ Прекращение иностранной интервенции в России, говорилось в этом письме, означало бы и прекращение в стране гражданской войны.

Ради налаживания экономического и технического сотрудничества Советское правительство выражало готовность пересмотреть некоторые из своих декретов, касающиеся финансовых обязательств России в отношении отдельных стран, не затрагивая, однако, основных принципов своей экономической и финансовой политики. Особое внимание оно намеревалось оказать интересам мелких заграничных кредиторов.

Советское правительство обещало воздерживаться от ведения пропаганды в союзных странах, которая могла бы рассматриваться как вмешательство в их внутренние дела.

В ответ Советская Россия требовала: прекращения всех военных операций, прекращения прямой или косвенной поддержки всех сил, выступавших против Советского правительства, прекращения экономической войны и бойкота. Американские и английские предложения, которые привез в Москву Буллит, содержали очень невыгодные для Советской России политические и экономические условия. По мнению организаторов миссии Буллита, основным моментом соглашения должно было быть сохранение того положения, которое сложилось в России в итоге иностранной военной интервенции и возникновения так называемых правительств Колчака, Деникина и других контрреволюционеров. В ходе переговоров в Москве, в которых активное участие принимал В. И. Ленин, Советскому правительству удалось смягчить сформулированные союзниками условия и добиться принятия существенных поправок.

В первоначально предложенном Буллитом тексте вывод войск Антанты из России ставился в зависимость от демобилизации Красной Армии²⁴. Более того, совсем опускался вопрос о прекращении империалистическими державами помощи белогвардейским правительствам.

Советское правительство отклонило предложения Буллита в их первоначальной редакции. В результате переговоров с Буллитом был разработан согласованный текст мирного предложения. В нем предусматривалось (пункт 1), что «все фактически существующие на территории бывшей Российской империи и Финляндии правительства сохраняют полную власть на территориях, занимаемых ими в момент вступления в силу перемирия... причем власть их сохранится до того момента, когда пароды, населяющие территории, подвластные этим правительствам, сами не ре-

²³ Russian-American Relations..., p. 274—276.

²⁴ В английских условиях соглашения говорилось, что «все союзные войска должны быть выведены из России, коль скоро будет демобилизована русская армия свыше количества, имеющего быть установленным; лишнее оружие будет выдано или уничтожено» (Bullit W. С. The Bullit Mission to Russia. New York, 1919, p. 37).

шат сменить свои правительства». В проекте говорилось также, что «немедленно по подписании настоящего соглашения все войска Союзных и Объединившихся Правительств и других нерусских правительств должны быть удалены из России и должно быть прекращено оказание военной помощи антисоветским правительствам, образованным на территории бывшей Российской империи» ²⁵.

Несмотря на то что соглашение предусматривало сохранение контроля белогвардейских «правительств» на занятых ими территориях, Советское правительство готово было вести мирные переговоры на основе выработанного проекта, с тем чтобы избавить народы от бедствий войны. Этот шаг вновь свидетельствовал о миролюбии Советской власти, готовой уплатить за мир такую высокую цену.

Экономические условия проекта, привезенного Буллитом, также были неприемлемы для Советской России. В ходе московских переговоров Советскому правительству удалось эти условия значительно улучшить. Тем не менее и достигнутые компромиссные условия были весьма тяжелыми для. Советской страны. Экономические вопросы в разработанном проекте были сформулированы в пунктах 2, 3 и 4. «Экономическая блокада России отменяется,— гласил пункт 2,— и торговые сношения между Советской Россией и Союзными и Объединившимися странами возобновляются на условиях, обеспечивающих одинаковую доступность доставленных из Союзных и Объединившихся стран товаров всем классам русского народа».

Практически эта статья означала, что державы Антанты соглашались на отмену блокады и установление торговых связей между Советской Россией и внешним миром только при условии согласия Советского правительства на контроль держав Антанты за распределением среди населения продовольствия и других товаров, поступивших из указанных стран. Таким образом, в условиях этой статьи содержалось ущемление суверенитета Советского государства.

Пункт 3 предусматривал, что Советские правительства получат «право беспрепятственного транзита на всех железных дорогах и пользования всеми портами, принадлежавшими бывшей Российской империи и Финляндии, необходимыми для разгрузки и перевозки пассажиров и товаров между территориями Советских правительств и морями».

В соответствии с пунктом 4 Советское правительство соглашалось на основе взаимности допустить свободный въезд иностранных граждан в Советскую Россию, а равно право на пребывание в ней и передвижение с полной безопасностью при условии невмешательства во внутренние дела. В обстановке сильнейшего развала экономики России и напряженности внутреннего положения согласие на свободный въезд в Советскую страну было

²⁵ Документы внешней политики СССР, т. 2, с. 92, 94

крайне нежелательным: этим могла пользоваться Антанта для подрыва валюты и оказания материальной и моральной поддержки разбитой, но еще не уничтоженной полностью русской контрреволюции. Советское правительство выражало готовность сделать на определенных условиях некоторые уступки по вопросу об аннулировании старых долгов ради прекращения войны и установления договорных отношений с союзными странами.

Во время пребывания в России Буллит имел все возможности ознакомиться с положением дел в Советской стране. В результате своих наблюдений он пришел к выводу, что «в настоящий момент в России никакое правительство, кроме социалистического, не сможет утвердиться иначе, как с помощью иностранных штыков, и всякое правительство, установленное таким образом, падет в тот момент, когда эта поддержка прекратится». Буллит убедился также и в том, что в России «советская форма правления установилась твердо» и что она «стала, по-видимому, для русского народа символом его революции». Поэтому Буллит и предлагал пока не поздно заключить мир с революцией в лице Советского правительства и рекомендовал принять советские компромиссные предложения. В этой связи он писал: «Никакой действительный мир не может быть установлен в Европе и во всем мире, пока не будет заключен мир с революцией. Это предложение Советского правительства представляет возможность заключить мир с революцией на справедливых и разумных основаниях и, быть может,— единственную возможность» ²⁶.

Однако, когда Буллит вернулся в Париж с этим компромиссным проектом, оказалось, что Вильсон и Ллойд-Джордж уже потеряли к нему интерес. Такое изменение позиции американского и английского правительств объяснялось изменением обстановки. В это время (в первой половине марта) началось наступление Колчака, на которое Антанта возлагала большие надежды. В связи с этим было решено не давать ответа Советскому правительству на предложения, привезенные Буллитом. Так империалисты еще раз сорвали мирные переговоры. 26 мая 1919 г. Верховный совет сообщил Колчаку о готовности Антанты помогать его правительству «боеприпасами, снаряжением и продовольствием, чтобы оно утвердилось в качестве правительства России, при условии получения ею четких гарантий, что цель этого правительства будет той же, что и цели союзных стран» ²⁷.

Буржуазия испытывала страх перед влиянием победившей русской революции и перед возможной победой революции в странах Западной Европы. Советская республика в Венгрии, провозглашенная в марте 1919 г., вызвала новый прилив ярости империалистов и усилила их страх. Против Советской Венгрии были использованы те же средства, что и против Советской России,— экономическая блокада и вооруженная интервенция.

²⁶ Ballit W. С. Op. cit,, p. 51, 54.

²⁷ Russian-American Relations..., p. 337.

Получив сообщение о военных усилиях Колчака, Вильсон и Ллойд-Джордж не возвращались к обсуждению своего собственного плана переговоров, привезенного в Москву Буллитом. Ллойд-Джордж публично заявил, будто о поездке Буллита в Россию ему ничего не известно. Это была очевидная ложь, но Вильсон отказался ее опровергнуть, когда Буллит обратился к нему с такой просьбой ²⁸.

Дважды в течение первых месяцев 1919 г. империалистические лидеры, заседавшие на Парижской конференции, которая представляла собой по сути штаб мировой контрреволюции, выдвигали мирные предложения и сами отказывались от них.

Последовавшее вскоре признание де-факто «правительства» Колчака правительствами США, Англии, Франции и Италии послужило новым подтверждением того, что они делают ставку на вооруженную борьбу против Советской России.

Упования империалистов на Колчака не оправдались. Он потерпел поражение. Летом 1919 г. начал свой «поход на Москву» Деникин; его наступление Антанта старалась поддержать организацией ударов контрреволюции также и на других фронтах. Особенно бурную деятельность развернули представители США, Англии и Франции в Прибалтике. Но наиболее надежной силой против революционного движения лидеры Антанты считали германские войска. Выше уже говорилось о том, что по условиям перемирия Германия обязывалась держать свои войска в прибалтийских странах столько времени, сколько будет сочтено необходимым державами-победительницами. В Версальском договоре, подписанном 28 июня 1919 г., это условие было подтверждено. Таким образом, побежденная Германия включалась правительствами Англии, США и Франции в борьбу против Советского государства. Прежде всего она должна была подавлять революционные силы прибалтийских народов.

Державы Антанты стремились превратить страны Прибалтики в активных участников антисоветских походов. 26 августа 1919 г. в Риге было созвано совещание представителей всех контрреволюционных сил этих стран. Руководил им английский генерал Марч, возглавлявший тогда союзническую миссию в Прибалтике. В совещании приняли участие представители белогвардейского русского генерала Юденича, эстонского, латвийского, литовского и польского буржуазных правительств, а также 50-тысячной армии белогвардейца Бермондта, под командование которого перешла значительная часть находившихся в Латвии и Литве немецких войск. Было решено начать 15 сентября 1919 г.

²⁸ Буллит сам, а за ним и некоторые буржуазные историки вынуждены были рассказать, как в действительности обстояло дело, и, следовательно, раскрыть лицемерие и лживость дипломатии Вильсона и Ллойд-Джорджа. «История с вопросом о Принцевых островах повторилась в новой форме»,— справедливо писал американский историк Шуман о миссии Буллита (Schuman F. American Policy towards Russia since 1917. New York, 1928, p. 134).

в поддержку Деникину совместное наступление против Советского государства ²⁹.

В то время, когда Деникин двигался с юга на Москву, империалисты направили с запада на Петроград армию Юденича. В походе участвовали и контрреволюционные силы Эстонии и Латвии. Империалистические агрессоры и их местные агенты распространяли клевету, будто Советская Россия покушается на права латышей и эстонцев располагать собственной судьбой. С помощью лжи и насилия они намеревались превратить малые государства в палачей русской революции. Черчилль хвастливо заявил о походе против республики Советов «14 государств».

Однако полностью претворить в жизнь решение августовского совещания империалистам Антанты не удалось. Существенную роль в его срыве сыграли предложения о заключении мира, сделанные Советским правительством в конце августа — начале сентября 1919 г. буржуазным правительствам Эстонии, Латвии и Литвы. Черчилль писал 15 сентября 1919 г., что «существовали силы, которые, совместно использованные, легко могли одержать победу. Но,— вынужден был он констатировать,— они были разъединены... Все предложения образовать единое командование и нанести большевикам совместный удар провалились» ³⁰.

В. И. Ленин, рассматривая стратегию интервентов, писал: «Первая попытка победить нас своими войсками кончилась победой для нас. Вторая попытка состояла в том, чтобы послать на нас соседние с нами нации, которые целиком зависят в финансовом отношении от Антанты, и заставить их удушить нас, как гнездо социализма» ³¹. Одновременно с вооруженной интервенцией державы Антанты проводили политику экономической блокады Советского государства, пытаясь задушить социалистическую революцию в России костлявой рукой голода. Используя огромную власть, правительства держав-победительниц принуждали другие страны присоединиться к блокаде Советской России. Такое предложение правительства Антанты сделали Германии в ноте от 21 августа 1919 г. С аналогичным призывом от имени стран Антанты обратился Клемансо 10 октября 1919 г. к Швеции, Дании, Норвегии, Голландии, Финляндии, Испании, Швейцарии, Мексике, Чили, Аргентине, Колумбии и Венесуэле. Названным странам предлагалось воздерживаться от посылки кораблей в советские порты, запретить банкам осуществлять операции с Советской Россией, прекратить с ней почтовую, телеграфную и радиотелеграфную связь. Оказывался также нажим на прибалтийские государства. Перед советской дипломатией в этой связи вставала важная задача: не допустить присоединения к блокаде скандинавских и прибалтийских государств, а также

²⁹ См.: Сиполс В. Я. За кулисами иностранной интервенции в Латвии. М.,1959, с. 157—158.

30 Churchill W. Op. cit, vol. 5, p. 256.

31 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 39, с. 326.

Германии, и таким образом не дать Антанте и США замкнуть железное кольцо блокады вокруг Советского государства. 20 октября 1919 г. Советское правительство передало по радио адресованную германскому правительству ноту, в которой оно решительно предупредило Берлин о серьезных последствиях для Германии в случае ее присоединения к блокаде. Передавая эту ноту по радио, Советское правительство тем самым обращалось ко всем народам Европы, сообщая им всю правду о том, что державы Антанты и США «вторглись всеми доступными им путями на российскую территорию; они поднимают против России все поддающиеся их настояниям правительства и всеми возможными способами — посылкой войск, военного снаряжения и финансовых средств — они поддерживают белогвардейские контрреволюционные банды, пытающиеся подвергнуть Россию самой кровавой реакции». В ней подчеркивалось, что «в ходе своих враждебных действий против российских народных масс державы Согласия, кроме того, применили против них систему варварской блокады, имеющей целью сломить силу сопротивления российских народных масс всякого рода лишениями, которым подвергаются также женщины и дети» ³².

В заключение в ноте указывалось, что Советское правительство будет считать присоединение Германии к блокаде сознательно враждебными действиями и оставляет за собой право принять соответствующие меры, которые оно сочтет нужными. Такая же нота была послана Швеции, Норвегии, Дании, Голландии и Швейцарии.

Германское правительство не могло не считаться с этим предупреждением. Поэтому оно в своем ответе державам-победительницам отказалось дать согласие на участие в блокаде, выразив сомнение в ее успехе. Другие страны просто отмолчались, поскольку торговля с Россией была для них крайне необходима. Осуществляя политическую и экономическую блокаду Советского государства, державы Антанты активно разрабатывали планы концентрического нападения на Советскую Россию: Колчак — с востока, Деникин — с юга, войска интервентов и генерал Миллер — с севера, Юденич, белополяки и прибалтийские буржуазные националисты — с запада.

Однако буржуазные правительства прибалтийских государств не захотели воевать против Советской России. Характеризуя их политику, В. И. Ленин указывал, что «они выжидали, оттягивали, писали ноты, посылали делегации, устраивали комиссии, сидели на конференциях, и просидели до тех пор, пока Юденич, Колчак и Деникин оказались раздавленными, и Антанта оказалась бита и во второй кампании» ³³. Большая заслуга в том, что прибалтийские государства удалось удержать от участия в антисоветской войне, принадлежала советской внешней политике.

³² Документы внешней политики СССР, т. 2, с. 265.

³³ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 40, с. 175.

 

СОВЕТСКАЯ ДИПЛОМАТИЯ В ПОДГОТОВКЕ МИРА С ГОСУДАРСТВАМИ ПРИБАЛТИКИ

 

31 августа 1919 г. Советское правительство предложило правительству Эстонии вступить в мирные переговоры. 11 сентября такое же предложение было направлено правительствам Литвы, Латвии и Финляндии. В сообщении Наркоминдела указывалось, что «Советская Россия всегда была чужда каких бы то ни было агрессивных намерений. Она придерживается принципа самоопределения» наций. НКИД подчеркивал, что «методы империализма и буржуазного завоевательного государства совершенно чужды» Советской России³⁴. Советское правительство предлагало мир.

Добиться мира с малыми странами, когда Англия, США и Франция всеми средствами старались удержать их в антисоветском агрессивном лагере, было нелегко. Правящие круги прибалтийских стран занимали враждебную позицию в отношении Советской России и следовали политическому курсу Запада. Советской дипломатии предстояло решить, таким образом, сложную задачу. Нужно было завязать мирные переговоры с прибалтийскими странами и при этом показать их народам как возможность равноправного соглашения с Советской Россией, так и всю опасность продолжения политики войны против нее, которую вели правящие круги по указке империалистов.

Империалистические державы бдительно следили за поведением малых стран. Как только эстонское правительство ответило Советской России согласием начать мирные переговоры, Антанта и США сразу же дали Эстонии почувствовать свою тяжелую руку. Так, 20 сентября 1919 г. Филиппс, исполнявший обязанности государственного секретаря США, заявил, что «по мнению государственного департамента, продовольствие было предоставлено Эстонии в обмен на соответствующие обязательства... Поэтому,— говорил он,— дальнейшие поставки должны прекратиться» ³⁵.

Анализируя способы антисоветской борьбы лидеров крупнейших капиталистических государств, В. И. Ленин говорил: «Известно, какое давление оказывал империализм Антанты на эти маленькие страны, наскоро созданные, бессильные, целиком зависящие от Антанты даже в самых насущных вопросах, как вопрос продовольствия, и во всех других отношениях. Вырваться из этой зависимости они не могут. Все способы давления, финансового, продовольственного, военного, были пущены в ход, чтобы заставить Эстляндию, Финляндию и, несомненно, также Латвию, Литву и Польшу, заставить весь этот цикл государств идти про-

34 Документы внешней политики СССР, т. 2, с. 247.

35 Papers Relating to the Foreign Relations of the United States, 1919. Russia, Washington, 1937, p. 712.

тив нас» ³⁶ Испытывая это давление, эстонская буржуазия колебалась.

После того как белые войска Юденича, использовавшие Эстонию в качестве своей базы, были разгромлены Красной Армией и потерпел поражение Деникин, изменилась общая обстановка. Усилился страх эстонской, да и всей прибалтийской буржуазии перед войной против Советской России, что в огромной мере облегчило работу советской дипломатии, направленную на установление мирных отношений. В результате длительных переговоров 31 декабря 1919 г. был подписан договор о приостановке военных действий между Советской Россией и Эстонией, 30 января 1920 г.— между Советской Россией и Латвией. 2 февраля 1920 г. в Юрьеве (Тарту) с Эстонией был подписан мирный договор, ратифицированный уже через два дня Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом. То был первый мирный договор, заключенный РСФСР с европейским государством. По этому договору РСФСР признала «безоговорочно независимость и самостоятельность Эстонского Государства», а также отказалась от эстонской доли в общерусских долгах, передала Эстонии 15 млн. руб. золотом и безвозмездно все корабли российского флота, оказавшиеся к моменту подписания договора в руках эстонцев ³⁷.

Заключение советско-эстонского договора явилось крупной победой внешней политики Советского государства. Этим договором было положено начало установлению нормальных дипломатических отношений между Советской Россией и соседними буржуазными государствами Европы.

Вскоре были начаты переговоры о заключении мирных договоров с Литвой и Латвией. Переговоры эти завершились подписанием договоров между РСФСР и Литвой 12 июля 1920 г., между РСФСР и Латвией — 11 августа 1920 г.

Одной из труднейших задач для советской дипломатии было установление мирных отношений с Финляндией, где у власти оказались наиболее реакционные круги буржуазии. В этих кругах вынашивались планы захвата русских территорий — не только Карелии и Печенги, но даже Петрограда, Онежского края и Кольского полуострова. С весны 1919 г. финская буржуазная печать стала активно пропагандировать идею похода на Петроград. В апреле финские добровольцы и регулярные части финской армии вторглись в пределы Олонецкой губернии. Финские самолеты совершали налеты на Петроград. Но эта вооруженная авантюра скоро потерпела полное поражение.

После этого правящие круги Финляндии поняли, что собственными силами они не добьются успеха в борьбе против Советской России. Ввиду этого финское правительство пошло на заключение соглашения с Юденичем.

³⁶ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 39, с. 347—348.

³⁷ Документы внешней политики СССР, т. 2, с. 348.

21 июня 1919 г. министр иностранных дел Англии Бальфур из Парижа сообщил по телеграфу Керзону текст соглашения, которое было заключено между правительством Финляндии и генералом Юденичем в Гельсингфорсе по вопросу о нападении Финляндии на Петроград ³⁸.

Финляндское правительство отклонило советское предложение об открытии мирных переговоров, сделанное 11 сентября, в момент, когда Антанта старалась поднять против Советской России «14 государств», включая и Финляндию. Более того, финская реакция пыталась практически осуществить свои территориальные притязания, организовав новое вторжение белогвардейских отрядов в Карелию.

Верное своей политике установления мирных отношений, Советское государство неоднократно возобновляло предложение начать переговоры о перемирии. Финская сторона срывала открытие переговоров, выдвигая ряд заведомо неприемлемых предварительных условий. Потребовался почти год, чтобы, наконец, финское правительство приняло советское предложение. Переговоры, начавшиеся в Юрьеве (Тарту) 12 июня 1920 г., завершились 14 октября подписанием мирного Юрьевского договора.

Выступая на заседании ВЦИК 17 июня 1920 г., народный комиссар по иностранным делам РСФСР Г. В. Чичерин говорил, что «мировой империализм, т. е. в действительности все капиталистические правительства всего мира действуют против нас не только насилием, не только военным наступлением, но и дипломатическими маневрами, не только открытым нападением, но и видимостью миролюбия, видимостью дружелюбных действий, требующих с нашей стороны постоянной осторожности, величайшей бдительности» ³⁹.

Дальнейшие события подтвердили справедливость этих слов. Так, финская реакция и после подписания мирного договора продолжала вынашивать планы захвата Советской Карелии. С этой целью в октябре 1921 г. еще раз было предпринято вооруженное вторжение белофиннов в пределы Карелии. Оно также закончилось полным поражением захватчиков.

Заключение мирных договоров с Эстонией, Литвой, Латвией и Финляндией означало, что советская дипломатия успешно разрушала кольцо «санитарного кордона», созданного Антантой вокруг Советской страны.

К этому времени буржуазное чехословацкое правительство было вынуждено, считаясь с фактом поражения интервентов, эвакуировать из России Чехословацкий корпус, который с мая 1918 г. принимал участие в борьбе против Советской власти. 7 февраля 1920 г. было подписано соглашение между представителями командования советской 5-й армии и Чехословацкого корпуса.

³⁸ Documents on British Foreign Policy (далее — DBFP). London, 1949, Ser. 1,vol. 3, p. 394-395.

39 Документы внешней политики СССР, т. 2, с. 638.

Статья 6 соглашения обусловливала сохранение русского золотого запаса за Советской Россией и передачу его Иркутскому исполкому при отбытии из Иркутска последнего чехословацкого эшелона.

16 января 1920 г. Верховный совет союзников принял резолюцию, согласно которой разрешался обмен товарами между Россией, союзными и нейтральными странами, хотя в резолюции содержалась оговорка, что политика союзных правительств в отношении Советской России остается неизменной. Таким образом, это было формальное снятие блокады.

Провал интервенции постепенно становился все более очевидным. Планы свержения Советской власти вооруженной силой продолжали существовать, но даже среди буржуазии росло число тех, кто стал понимать их нереальность. Война губительно сказалась на состоянии экономики западноевропейских стран. Здравомыслящие буржуазные политики понимали, что без участия России и использования ее ресурсов невозможно быстро восстановить экономику Европы.

Советское правительство стремилось возможно шире развить торговые отношения и наладить экономическое сотрудничество с капиталистическими странами. В беседе с корреспондентом американской газеты «Уорлд», состоявшейся 21 февраля 1920 г., В. И. Ленин, касаясь этого вопроса, говорил: «Я не вижу никаких причин, почему такое социалистическое государство, как наше, не может иметь неограниченные деловые отношения с капиталистическими странами. Мы не против того, чтобы пользоваться капиталистическими локомотивами и сельскохозяйственными машинами, так почему же они должны возражать против того, чтобы пользоваться нашей социалистической пшеницей, льном и платиной?»⁴⁰. Ленин исходил при этом из принципа мирного сосуществования, подчеркивая необходимость политики взаимовыгодного делового сотрудничества.

31 марта 1920 г. Советское правительство подписало торговый договор с Эстонией — единственной европейской страной, с которой был к этому времени формально заключен мир.

На протяжении 1920 г. Советская Россия добилась определенных успехов в развитии торговых связей через Эстонию. Так, по данным Наркомата внешней торговли, через Эстонию в Советскую Россию за 1920 г. было доставлено около 4 тыс. вагонов товаров, общим весом 45 тыс. тонн, из которых более половины составляли сельскохозяйственные машины и орудия.

Советско-эстонский договор и снятие блокады имели важное принципиальное значение. Они подтверждали ленинское положение о возможности мирного сосуществования государств с различными социальными системами. Народный комиссар по иностранным делам Г. В. Чичерин в письме советскому представителю

⁴⁰ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 40, с. 152.

в Эстонии указывал: «Наши отношения к Эстонии должны быть пробным камнем возможности нашего мирного сосуществования с буржуазными государствами... мы должны устранять все то, что может эту линию нарушить» ⁴¹.

 

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА СОВЕТСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА В ПЕРИОД ПОЛЬСКОЙ ИНТЕРВЕНЦИИ

 

Несмотря на крупные успехи, достигнутые Советским правительством в начале 1920 г., новая мирная передышка, начавшаяся после разгрома Деникина, оказалась недолговечной. В империалистических кругах еще не оставили планов военной силой поставить на колени рабочих и крестьян России. Сторонники интервенции продолжали подготовку новых военных походов. На передовую линию антисоветского фронта теперь выдвигалась Польша, политика которой определялась буржуазно-помещичьим правительством во главе с реакционером и шовинистом, ярым врагом коммунизма и Советской России Пилсудским.

О его антисоветских настроениях некоторое представление дают донесения английского посла в Варшаве Рамбольда в МИД Англии. Так, например, 7 ноября 1919 г. в беседе с послом Рамбольдом Пилсудский заявил, что нападение на большевиков в любое время и в любом месте всегда было его политикой⁴². В письме министру иностранных дел Керзону от 23 января 1920 г. Рамбольд сообщал, что Пилсудский вручил белогвардейцам Савинкову и Чайковскому два плана — большой и малый. Большой план предусматривал создание во главе с Польшей союза между всеми пограничными с Россией государствами, включая Финляндию и «антибольшевистскую Россию», для борьбы против большевизма. Малый план касался урегулирования будущих отношений между Польшей и «антибольшевистской Россией». Пилсудский заявил, что ставит своей целью создать своего рода Лигу наций на востоке Европы для борьбы с большевиками ⁴³. Хотя польский народ хотел мира, но голос его глушила господствовавшая в Польше реакция, которая прислушивалась только к тому, что говорили в Лондоне на Даунинг-стрит. Об этом и свидетельствовало приведенное заявление Пилсудского. В нем Пилсудский изложил план английского империализма, заключавшийся в том, чтобы оторвать Украину от Советской России, отдать ее под власть Петлюры и заключить затем польско-украинский союз против Советского государства. Далее предполагалось сделать этот союз основой для создания широкого антисоветского блока с участием Литвы, Латвии, Эстонии и Финляндии. Именно так характеризовал английский план министериал-директор в германском МИДе фон Мальцан в своей

⁴¹ АВП СССР. Письмо наркома по иностранным делам Г. В. Чичерина уполномоченному НКИД в Эстонии от 22 марта 1920 г.

42 DBFP, Ser. 1, vol. 3, p. 634

43 Ibid., p. 800—801.

записке для рейхсканцлера от 4 мая 1920 г., составленной в результате бесед с прибывшим в Берлин из Финляндии генералом Маннергеймом. Мальцан пишет в этой записке, что державы Антанты решили сплотить лимитрофы в антисоветский блок и что «поэтому Англия поддержала в Варшаве идею создания польско-украинского союза, направленного своим острием против Советской России, и, в конечном итоге, добилась осуществления этой идеи». Как отмечалось в записке, дальнейший план заключается в том, чтобы привлечь к участию в этом союзе в более или менее твердой форме Литву, Латвию, Эстонию и Финляндию.

Предложение участвовать в борьбе против Советской России было сделано и Германии. Однако Мальцан в ответ на это заявил, что «в намерения германского правительства не входит участие в военных действиях против Советской России до тех пор, пока она не угрожает германским границам. Кроме того, Германии слишком дорого обошелся провал предприятия Гольца Бермондта, чтобы еще раз пускаться на подобные авантюры» ⁴⁴.

Это решение было принято вопреки предложению генерала Людендорфа, который в начале января 1920 г. подал правительству докладную записку, где предлагал, чтобы Германия приняла активное участие в общем военном походе Антанты против Советской России. Против этого предложения Лгодендорфа решительно выступил генерал фон Сект, по поручению которого министру иностранных дел была направлена записка майора Биттингера, датированная 17 января 1920 г. В ней говорилось о нежелании немецкого народа воевать против Советской России. «Таким образом,— подчеркивалось в этой записке,— план генерала Людендорфа является утопией с политической точки зрения и не выполним с военной точки зрения, а если бы даже он был выполним, то это было бы пагубным для Германии» ⁴⁵.

Октябрьская революция и провозглашенный ею принцип самоопределения наций создавали условия для обеспечения независимости Польши. Советское правительство не раз обращалось к польскому народу с разъяснением основ своей политики в отношении Польши, с выражением искреннего желания жить с нею в мире. Оно указывало, что нет вопроса, который не мог бы быть разрешен мирно, путем переговоров, взаимных уступок и соглашений. Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет в своем обращении к польскому народу от 2 февраля 1920 г. торжественно провозгласил: «Свобода Польши является необходимым условием свободного развития России»⁴⁶. ВЦИК выразил уверенность, что между народами Польши и Советской России общими усилиями будут созданы мирные и самые дружественные отношения. В своем ответе на вопросы корреспондента аме-

⁴⁴ Бундесархив в Кобленце (ФРГ), ф. RK 431-, Bd. 133. Записка Мальцана рейхсканцлеру от 4.5.1920 г.

⁴⁵ Политический архив МИД ФРГ, ф. RM 9, Bd 1. Записка Битгангера министру иностранных дел Симонсу от 17 янв. 1920 г.

⁴⁶ Документы внешней политики СССР, т. 2, с 356.

риканского информационного агентства К. Виганда В. И. Ленин говорил: «„Собираемся ли мы нападать на Польшу и Румынию?" Нет. Мы самым торжественным и официальным образом и от имени СНК и от имени ВЦИКа заявили о наших мирных намерениях» ⁴⁷.

Стремясь к нормализации отношений, НКИД 24 февраля 1920 г. от имени Советского правительства сделал новые мирные предложения Румынии, США и Японии, а 25 февраля — Чехословакии.

Одна из задач советской политики в этот период состояла в том, чтобы избежать военного столкновения с империалистической Японией на Дальнем Востоке и подготовиться к отпору на случай нового похода империалистических западных держав на жизненные центры России. 19 февраля 1920 г. В. И. Ленин указывал: «Мы окажемся идиотами, если дадим себя увлечь глупым движением в глубь Сибири, а в это время Деникин оживет и поляки ударят. Это будет преступление» ⁴⁸. Значительным событием было создание 6 апреля 1920 г. буферного государства на Дальнем Востоке — Дальневосточной республики. Как отмечал В. И. Ленин, «...вести войну с Японией мы не можем и должны все сделать для того, чтобы попытаться не только отдалить войну с Японией, но, если можно, обойтись без нее, потому что нам она по понятным условиям сейчас непосильна»⁴⁹.

Советская дипломатия в то же время стремилась довести до благополучного конца начатые переговоры с Литвой, Латвией и Финляндией и воспрепятствовать попыткам белополяков и Антанты создать единый фронт этих государств с Польшей и остатками белогвардейцев в Крыму для совместной войны против Советской России.

Готовясь к отпору на случай нападения со стороны руководимой Пилсудским Польши, Советская республика вместе с тем делала все возможное для достижения мира с нею, горячо желала избежать войны, в то время как империалисты толкали польское правительство на авантюру. Несколько раз (в течение января—марта 1920 г.) Советское правительство предлагало начать мирные переговоры, но реакционное польское правительство, одержимое стремлением к захвату украинских, белорусских, русских и литовских территорий, не захотело прислушаться к голосу разума. Правда, 27 марта 1920 г. польское правительство согласилось на переговоры. Однако это было сделано исключительно в целях обмана польского народа, не желавшего войны против Советской России. В действительности польские правители не думали о мире.

В ноте НКИД от 8 апреля 1920 г., адресованной министрам иностранных дел Великобритании, Франции, Италии и США,

⁴⁷ Ленин В. И, Полн. собр. соч., т. 40, с. 145.

48 Ленинский сборник, XXXVI, с. 97.

⁴⁹ Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 42, с. 93,

была вскрыта бесчестная игра в переговоры со стороны реакционных правителей Польши. «Мы не можем не обратить внимания,— отмечалось в ноте,— что польское правительство лишь рабски подражает образу действия германского кайзеровского правительства времен Брест-Литовска, несмотря на то, что нынешняя Россия уже не Россия того времени» ⁵⁰.

Стараясь сохранить мир, Коммунистическая партия и Советское правительство в то же время учитывали реальное положение вещей — возможность нападения со стороны Польши. IX съезд партии (март — апрель 1920 г.) в своих решениях предупреждал парод, что «до тех пор, пока в важнейших мировых государствах остается у власти империалистическая буржуазия, социалистическая республика ни в каком случае не может считать себя в безопасности. Дальнейший ход событий может в известный момент снова бросить теряющих под ногами почву империалистов на путь кровавых авантюр, направленных против Советской России» ⁵¹. Вскоре события показали справедливость этих слов.

25 апреля белопольские войска начали наступление на Советскую страну. Польская армия была вооружена и снабжалась империалистами Франции, США и Англии. Пилсудский мечтал о легкой победе.

На поддержку ему вскоре выступила белогвардейская армия барона Врангеля, собравшего остатки деникинских и других контрреволюционных сил и окопавшегося в Крыму. Новый поход Антанты сразу начался с двух направлений: с запада — силами белополяков и с юга — врангелевцев.

Однако, если империалистам уже в 1919 г. было труднее вести борьбу против Советской России, чем в 1918 г., то воевать с ней в 1920 г. стало гораздо сложнее. Красная Армия превратилась в большую силу.

Кроме того, интервенция против государства рабочих и крестьян вызывала решительные протесты и возмущение широчайших масс в капиталистических странах.