Анализ и экспериментальное исследование.

Собственно научная работа, по мнению большинства методологов науки, ставшим почти общепринятым - это деятельность в физике, химии, генетике, математике, и т.п. Смысл и содержание этой работы, с точки зрения рефлектирующих свое занятие физиков, состоит в поиске законов, законов природы в частности: "Вообще говоря, поиск нового закона ведется следующим образом. Прежде всего о нем догадываются. Затем вычисляют следствия этой догадки и выясняют, что повлечет за собой этот закон, если окажется, что он справедлив. Затем результаты расчетов сравнивают с тем, что наблюдается в природе, с результатами экспериментов или нашим опытом, сравнивают непосредственно с результатами наблюдений и выясняют, так это или не так...

У вас может сложиться не совсем правильное представление о науке. Вам может показаться, что мы все время строим догадки, а затем проверяем их на экспериментах, так что экспериментатору отводится подчиненная роль. Но на самом деле экспериментаторы вполне самостоятельные люди. Они любят экспериментировать даже для того, как кто-нибудь что-нибудь придумает, и очень часто работают в таких областях, в которых теоретики заведомо не делали никаких догадок... Эксперименты могут привести к неожиданным результатам, и это заставляет нас выдвигать новые догадки" [13].

Как видно из приведенной цитаты, аналитическое исследование включает в себя эксперимент, выдвижение догадок (гипотез) о связях между объектами экспериментов, подтверждение гипотез в эксперименте (или их опровержение), после чего подтвержденная гипотеза получает статус закона.

Эмпирические объекты эксперимента (аналитические объекты) - достаточно странные образования, существование которых целиком и полностью является результатом научной работы. Это свойство аналитических объектов подчеркивал В.И.Вернадский [14]. Эмпирические объекты анализа, такие как организмы, клетки, молекулы, атомы, эмоции, гены и т.п., открываются в природе разными путями - усилиями теоретиков, предсказывающих их существование, в прямом и не сопряженном ни с какими предсказаниями эксперименте, или как признаки сходства особей в описывающем исследовании. Они существуют не в том смысле, в котором существуют особи или таксоны, которые, как говорил В.И.Вернадский, даны почти без человеческих усилий в описании. Именно странный модус существования и несколько путей генезиса, связанных как с эмпирической активностью, так и с осмыслением результатов работы поддерживают иллюзию их теоретичности[15]. Однако способы оперирования с аналитическими объектами, сложившиеся в науке, и в особенности технологическое применение аналитических знаний делают несомненным их эмпирическое бытие. Трудно отнести к теории вполне обоняемую и осязаемую продукцию химических производств, биотехнологии или металлургии. И если в своем генезисе аналитические объекты имеют теоретический оттенок, то их непосредственная эмпирическая данность подтверждается каждодневной социальной практикой.

Классификационные признаки особей и аналитические объекты в некоторых случаях могут быть сопоставлены друг с другом. Так, признак "клеточность" соотносится с аналитическим объектом "клетка", а признак "молекулярность" - с аналитическим объектом "молекулы". В принципе, признаки и аналитические объекты в равной мере являются структурными элементами особей. Как признаки, аналитические объекты функционируют в описывающем исследовании, а как собственно аналитические объекты - в эксперименте[16].

В законах природы "...Познание сводится лишь к воспроизведению состояний. Скорее, это не познание, а описание. Полностью воспроизводится только одна сторона мира, соответствующая классической механике. В этом отношении весь реальный мир, с точностью до деталей, полностью соответствует решениям ньютоновых уравнений движения при определенных условиях"[17]. "Законы природы хранят молчание относительно всего, что касается состояния мира на данный момент, например, существования Земли, на которой мы живем и на которой Галилей проводил свои эксперименты, существования Солнца и всего того, что нас окружает" [18].

Вопреки устоявшемуся в методологии науки мнению, отождествлявшему законы и теоретические миры (объясняющие теории), законы имеют принципиально описывающий характер. Законы науки ничего не объясняют (объяснение - функция теоретических миров), они представляют свернутое описание того, что зафиксировано (или может быть зафиксировано) в экспериментах.

Из законов и описывающих теорий следует существование особых описывающих теоретических объектов - типов (типы как онтологический субстракт законов необходимо отличать от типов как одного из рангов таксонов в иерархии таксонов. Это принципиально различные реальности как в генезисе, так и по роли в системе знания). В представлениях о типах объективируются экспериментально установленные связи между включенными в эксперимент аналитическими объектами. Экспериментатор строит свой эксперимент так, чтобы доказать, что существует некоторый “материальный” носитель отношений между исходными объектами. В ходе эксперимента выясняется, у каких естественных реалий (принадлежащих к определенному таксону) есть “материальный” носитель исследуемого отношения и в какой форме проявляется обладание этим носителем.

Именно форма обладания особью определенной таксономической принадлежности неким выявленным в эксперименте свойством (носителем объективированного отношения между исходными экспериментальными аналитическими объектами) называется типом. Так, экспериментируя с движущимися физическими телами, физик выделяет свойство “инерционность” и присваивает ему имя “масса”. Свойство “инерционность” выделяется как отношение между аналитическими объектами «сила», «движение», «ускорение», «скорость». Из эксперимента, для описания результатов которого необходимо ввести новый аналитический объект «инерционность» и его материальный носитель «массу» следует существование двух типов движения: инерционного и ускоренного[19].

Таким образом, можно утверждать, что существует две формы теоретического описания. Классификационное описание вводит понятие таксона, в то время как экспериментальное описание (законы природы) вводит понятие типа. В представлениях о таксонах фиксируется существование (существуют растения, животные, минералы, люди), и реальность описывается как более или менее упорядоченный набор сущего. В типах фиксируются представления о функционировании, т.е. о способе существования. Так, типы движения в механике описывают - в рамках физических теорий движения - все возможные судьбы физических тел, а типы эвкариот и прокариот описывают в рамках цитогенетической теории строения форм жизни функционирование аппарата наследственности[20].

В аналитическом исследовании в отличие от описывающего, нет аппарата, позволившего бы анализировать реальности этих наук столь же "быстро , точно", как это происходит в ботанике и зоологии благодаря сконструированной К. Линнеем процедуре. Поэтому циклический характер деятельности в нем не столь отчетлив, как в научном описании.

В методологии науки - тем не менее - доминирует линейное представление экспериментального цикла Согласно этим представлениям, результаты деятельности когда-то живших ученых имеют лишь историческое значение. При этом не принимается во внимание общеизвестное: "В научной работе не только устанавливаются факты и явления, проводятся новые опыты и наблюдения, но непрерывно переделываются раз сделанные опыты, пересматриваются раз наблюденные факты и явления, непрерывно, возвращением к исходному, пересматриваются научные понятия. Реально даже эта работа преобладает в науке. В эпохи застоя это преобладание становится патологическим"[21].

В цикле эксперимента трудности, связанные с экспликацией итеративности связаны, очевидно, с тем, что аналитические объекты не даны столь непосредственно, как особи в описании. Аналитические объекты необходимо открыть, прежде чем выявлять в эксперименте связи между ними. Открытие объекта в аналитических науках может быть результатом искусства экспериментатора или гениальной интуиции теоретика, но в любом случае оно связано с определением начальных условий, т.е. тех внешних по отношению к эксперименту обстоятельств, при которых исследуемый аналитический объект существует и воспроизведение которых с неизбежностью ведет к проявлению его существования.

В физике начальные условия определяются следующим образом: "Элементы поведения, не определяемые законами природы, называются начальными условиями. Вместе с начальными условиями законы природы определяют поведение настолько, насколько его вообще можно определить: любое сужение допустимых границ поведения всегда можно рассматривать как наложение дополнительных начальных условий... Именно в четком разделении законов природы и начальных условий и состоит удивительное открытие ньютоновского века. Первые обладают немыслимой точностью, о вторых практически ничего не известно... Создается впечатление, что законы природы служат концентрированным выражением простого и изящного порядка, в то время как начальные условия (если только они не контролируемы) выражают простую и изящную нерегулярность" [22].

Начальные условия - это и уверенность в существовании объектов конкретного исследования, и некоторые исходные состояния этих объектов и отношений между ними, такие что создание и воспроизведение начальных условий гарантирует существование закона, этими условиями ограниченного. Естественно, что неупорядоченность начальных условий и отсутствие представлений о том, как они существуют создают трудности в алгоритмизации процедур исследования в аналитических науках.

Проблема создания начальных условий в методологии науки находит отражение в обсуждении отношения и деятельности абстрагирования. Абстрагирование в большинстве методологических работ рассматривается как сугубо мыслительная операция, связанная с теоретическими мирами, идеальными объектами и отношениями. Между тем абстрагирование - необходимый компонент практической деятельности экспериментатора, элемент профессиональной жизни исследователя - аналитика. Так, анализируя связи между биохимическими параметрами, исследователь имеет дело с особью. Но в эксперименте он в прямом и переносном смысле абстрагируется от того, что перед ним живое существо. Оно выступает для экспериментатора как субстрат, имеющий вполне определенные биохимические, может быть взаимосвязанные характеристики, что и является предметом исследовательского интереса.

Многообразие способов абстрагирования - способов создания начальных условий и отсутствие его алгоритмов служит причиной некоторой разорванности аналитического цикла исследования. Преемственность в этом цикле обеспечивается искусством экспериментирования, т. е. доведенной до автоматизма практикой абстрагирования от случайных и превходящих обстоятельств. Это искусство формируется и транслируется в научных школах. Именно поэтому столь велика роль научных школ в социальной организации процессов аналитического исследования. И если в таксономии традиции поддерживаются и воспроизводятся фактом существования определителей - ключей, то в аналитических исследованиях для воспроизведения искусства экспериментирования необходим благоприятный социальный климат, создаваемый в университетах и исследовательских центрах.