Б. «КОЖАНЫЕ РИЗЫ» - ПОПЕЧЕНИЕ БОЖИЕ О ПАДШЕМ ЧЕЛОВЕКЕ

Облечение в «кожаные ризы», т.е. в смертную, подверженную разложению природу, - закономерный результат грехопадения. Но в книге Бытия говорится, что Сам Бог облекает человека в эти одежды. Из этого не следует, что Бог создает смерть и тление. Бог не явл-ся Творцом зла. Напротив, Он - единственный, Кто может обращать зло в добро. И Он всегда действует по любви. Как пишет прп. Максим Исповедник, «Бог действует по любви даже по отношению к тем, кто стал злым, совершая дело нашего исправления». И Он использует сложившуюся ситуацию на пользу согрешившему человеку. Это как бы 2-я сторона «кожаных риз» - в ней прослеживается действие не только правосудия, но и любви и попечения Божия о падших прародителях.

Позволяя существовать смерти, Бог обращает ее против тления, приводящего к смерти, и устанавливает предел как для тления, так и для греха. Так Бог ограничивает зло и делает падение небезнадежным. Его первоначальный план о вечной и блаж. жизни человека остается неизменным. Комментируя эту тайну беспредельного Божеств. сострадания, свт. Григорий Богослов говорит, что Бог попускает существовать смерти, «чтобы зло не стало бессмертным».

Облечение в грубую плоть лишило человека возможности общаться с дух. миром, сильно ослабило в нем способность к дух. ведению. Но в этом была немалая польза, ибо, по причине греховного направления своей воли, человек мог общаться только с демонами, но никак не с Ангелами и тем более с Богом. И грубая плоть, как завеса, скрывает его от непосредственного влияния духов злобы.

Облечение в биологическую жизнь имело большое педагогическое значение. Человек согрешил по беспечности, не ценя своего богоподобного достоинства, и теперь «кожаные ризы» немощной, подверженной страданиям плоти должны были воспитать в нем смирение. «Ты будешь переносить тяжкий труд и заботу, - говорит Златоуст от лица Бога, - и в печали проводить всю жизнь, чтобы это было для тебя уздою, чтобы ты не мечтал о себе выше своего достоинства, но постоянно помнил бы о своей природе и впредь никогда не допустил себя до подобного обольщения».

«Новый естественный закон», по к-рому за греховным удовольствием непременно следовало страдание, должен был положить предел греховному направлению воли человека. Как непослушного ребенка приучают к послушанию с помощью телесных наказаний, так и падшего человека только страх испытать страдание мог отвратить от греховного стремления к удовольствиям.