Вопрос 30. Борьба за выход из первой мировой войны. Брестский мир.

До зимы 1918 г. большевики связывали выход России из войны с мировой революцией. Их «внешнеполитическую» доктрину, отрицавшую возможность заключения сепаратного мира, определяли два ленинских лозунга: 1. Предложение всем воюющим государствам демократического мира на условии освобождения колоний и угнетенных народов. 2. В случае отказа — развертывание революционной войны. После того как Антанта отвергла первое из этих предложений (содержавшееся в декрете о мире и в последующих обращениях Советского правительства), 4 декабря большевики заключили перемирие с немцами, которое серьезно укрепило их внутриполитические позиции. Но начавшиеся 9 декабря переговоры о мире большевики всемерно затягивали, используя их главным образом в пропагандистских целях (для возбуждения антивоенных и революционных настроений на Западе). Уступки немцев, согласившихся признать формулу всеобщего демократического мира без аннексий и контрибуций в случае признания ее Антантой, расценивались как признак того, что Германия не в состоянии наступать.

Однако, воспользовавшись тем, что Антанта очередной раз проигнорировала предложение о мире, австро-германская делегация внесла свой проект мирного договора. В нем со ссылкой на провозглашенный большевиками принцип самоопределения наций и соответствующее стремление народов Польши, Литвы, Латвии предусматривалось отторжение от России этих территорий и переход их фактически под покровительство Германии. Попытки затянуть переговоры не удались. 5 января делегация Германии и Австро-Венгрии в ультимативной форме потребовала заключения сепаратного мира на еще более тяжелых условиях. Но против заключения сепаратного мира выступали не только все основные российские партии, но и основная масса большевиков.

В этих условиях Ленин впервые приходит к мысли о жизненной необходимости заключения сепаратного мира. Троцкий, будучи согласен с Лениным в том, что воевать Россия не может, тем не менее, выступал против. Он надеялся на то, что Германия вряд ли сможет наступать, а если и сможет, то тогда мир можно будет подписать, но уже под открытым военным нажимом, спасая моральную чистоту революционного знамени (верность провозглашенному принципу всеобщего демократического мира) и избегая обвинений Антанты в нарушении союзнического долга. Против заключения сепаратного мира резко выступили т. н. «левые коммунисты» (Н. И. Бухарин, Н. Осинский, Е. А. Преображенский, А. М. Коллонтай и др.), которых поддерживало не только большинство руководителей большевиков, но и крупнейшие парторганизации. Считая, что спасти российскую революцию может только революция мировая, и что даже в случае заключения мира Антанта все равно не даст длительной передышки Советской России, они призывали к революционной войне против Германии (которую можно вести с помощью небольших отрядов, партизанскими методами) с тем, чтобы подтолкнуть мировую революцию и не бросать «под германский сапог» украинских, белорусских и прибалтийских рабочих.

Троцкий, возглавлявший советскую делегацию, официально заявил на переговорах об отказе подписать мир, но в то же время о прекращении войны. 14 февраля ВЦИК одобрил это решение (являвшееся как бы промежуточной позицией между взглядами левых коммунистов и Ленина). Лишь после начала немецкого наступления 18 февраля, драматических дискуссий и ультиматума Ленина о выходе его из ЦК и СНК 3 марта 1918 г. был заключен мир. Согласно откровенно грабительскому мирному договору от России отходили Польша, Прибалтика, часть Белоруссии, Ардаган, Карс и Батум. Украина (по соглашению с Центральной Радой фактически оккупированная немцами) и Финляндия признавались независимыми. Общие потери составляли 760 тыс. кв. км, 56 млн. населения до 40% промышленного пролетариата страны. Советская Россия обязывалась демобилизовать армию и флот и выплатить огромную (6 млрд. марок) контрибуцию.

Брестский мир, заставивший Ленина и большевиков отказаться на время от рассмотрения Октябрьской революции в качестве непосредственного толчка мировой революции, знаменовал собой первое крупное тактическое отступление правящей партии (с тем, чтобы выиграть время и дождаться запаздывавшей европейской революции). Этот поворот едва не взорвал партию большевиков, значительная часть которой не смогла примириться с отходом (как выяснилось, весьма неглубоким и недолгим) от «кавалерийской атаки на капитал», от самого духа безудержного революционного штурма.