НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ

 

Несколько иначе шло освобождение Китая. В империи Юань монголы были ничтожным меньшинством, ибо они (вместе с собственно Монголией) составляли меньше 2% населения империи. При таком соотношении удерживать власть можно было только при помощи каких‑либо групп местного населения, поэтому правительство династии Юань не жалело денег для буддийской общины и привилегий для помещиков Северного Китая. Однако буддизм не столько организация (как, например, католицизм), сколько умонастроение (путь к спасению), и потому нашлась секта, относившаяся к монголам враждебно, — 'Белый лотос". Эта организация в XII‑XIII вв. слилась с тайными сектами «пришествия Майтреи» (будущего Будды — избавителя). Она вела постоянную войну против монгольской власти путем организации мелких восстаний, которые легко подавлялись и уносили много жертв. Этот латентный период освободительной войны не принес Китаю ничего, кроме горя и страданий.

Положение изменилось лишь тогда, когда поднялись массы.

Надо сказать, что потомки Хубилая не отличались никакими государственными и военными способностями. Превратившись из смелых ханов в китайских императоров, они потеряли связь с отчизной, но не приобрели симпатий завоеванных китайцев и не приспособились к новой родине. Приближенные были не лучше правителей. Они не понимали, что такое экономика земледельческой страны и мелиорация долины такой грозной реки, как Хуанхэ. В 1334 г. от голода умерло около 13 млн. душ, и такой же голод повторился в 1342 г. ««См.: Грумм‑Гржимайло Г.Е. Западная Монголия...С.508 »». В 1344 г. воды Хуанхэ прорвали дамбу и затопили земли трех провинций. Лишь тогда правительство поняло, что чинить дамбу нужно. В 1351 г. на земельные работы было согнано 150 тыс. крестьян под конвоем 20 тыс. воинов. Крестьяне быстро договорились между собой ««См.: Очерки истории Китая с древности до «опиумных войн» /Под ред. Шан Юз. М., 1959. С. 382 »». И тогда началось!

Агенты «Белого лотоса» объявили мобилизованным землекопам добрые вести о «пришествии Майтреи» и о «рождении императора династии Мин». Те, измученные работой и оскорбленные произволом начальства, пошли за инициаторами, повязали головы красными платками, и в одну ночь во всей стране монгольские воины, находившиеся на постое в китайских домах, были зарезаны. Вскоре численность повстанцев достигла 100 тыс. человек, наэлектризованных фанатизмом. Восстание охватило весь Северный Китай. Лозунг повстанцев был прост и примитивен: восстановление империи Сун.

Каждая крестьянская война обречена. Восстание «красных войск» разделило судьбу Жакерии. Установить дисциплину среди крестьян оказалось невозможным.

Создать единство командования — тоже. После первых успехов повстанцы превратились в разбойников ««Там же. С.388 »», что вызвало сопротивление им со стороны помещиков, создавших отряды «справедливости» — «ибин» ««См.: Боровкова Л.А. О борьбе китайского народа против монгольских завоевателей в середине XIV в.//Татаро‑монголы в Азии и Европе. С.426 »», так как «красные» свирепствовали почище монголов. К 1363 г. восстание было подавлено.

Тогда вступили в игру южные помещики, чиновники и буддийские монахи, обретшие гениального вождя, выходца из беднейших крестьян, монаха и воина Чжу Юаньчжана. Он принял участие в восстании «красных», достиг воинского чина… но своевременно увел свой отряд на юг и там поднял восстание среди всех слоев населения. Сложная система устойчивее простой. Чжу Юаньчжан укрепил дисциплину, запретил грабежи и стал побеждать. Для пропитания воинов он ввел систему, близкую к военным поселениям, — заставил ополченцев работать на уборке урожая и следить за порядком; по отношению к помещикам и чиновникам он «соблюдал этикет» ««Очерки истории Китая...С.398» ».

Национальная консолидация сразу изменила течение войны, успех которой уже склонялся к монголам. За 20 лет беспорядков многие предводители «красных войск» договорились с монголами и стали бить своих. Предательство — явление, увы, повсеместное. Чжу Юаньчжану пришлось подавить изменников, использовать военные конфликты среди монгольских нойонов и распространить среди северных китайских крестьян прокламацию, обещавшую «прогнать варваров» и «избавить народ от тяжелой участи». После этих мероприятий в январе 1368 г. Чжу Юаньчжан провозгласил себя императором династии Мин, а весной двинул войско на север и овладел монгольской столицей Даду (Пекин), переименовав ее в Бэйпин.

В 1369 г. монголы были вытеснены из северных провинций Китая, но после этого война приняла затяжной характер. Набеги и бои продолжались до 1380 г., когда армия империи Мин проникла в глубь Монголии и разрушила Каракорум. Но окончательного успеха китайцы добились лишь в 1388 г., когда последний монгольский хан — Тогус‑Тэмур — был разбит и пал в бою. После этой катастрофы в Монголии наступила длительная анархия, в результате которой ойраты отделились от монголов. Инерция пассионарного взрыва «людей длинной воли» иссякла, и начался новый период истории (1388‑1688), о котором мы рассказывать не будем.