Гуманистическая направленность философии софистов.

Во второй половине V в. до н.э. в Греции появляются софисты. В условиях античной рабовладельческой демократии риторика, логика и философия оттесняют в системе образования гимнастику и музыку. Риторика — искусство красноречия — становится царицей всех ис­кусств. В судах и в народных собраниях умение говорить, убеждать и переубеждать жизненно важно. Поэтому появляются платные учителя «мыслить, говорить и делать» — софисты.

Древнегреческое слово «софистэс» означало: знаток, мастер, худож­ник, мудрец. Но софисты были мудрецами особого рода. Истина их не интересовала. Они учили искусству побеждать противника в спорах и в тяжбах. Адвокатов тогда не было. А «в судах, — скажет позднее Платон, — решительно никому нет никакого дела до истины, важна только убедительность» (272 Е). Поэтому слово «софист» приобрело предосудительный смысл. Под софистикой стали понимать умение представлять черное белым, а белое - черным. Софисты были фило­софами в той мере, в какой эта практика получала у них мировоззренческое обоснование.

Вместе с тем софисты сыграли положительную роль в духовном развитии Эллады. Они — теоретики риторики, красноречия. В центре их внимания — слово. Многие из софистов обладали удивительным даром слова. Софисты создали науку о слове. В философии софисты привлекли вни­мание к проблеме человека, общества, знания. В гносеологии софисты сознательно поставили вопрос о том, как относятся к окружающему нас миру мысли о нем? В состоянии ли наше мышление познать действительный мир?

На последний вопрос софисты ответили отрицательно. Софисты учили, что объективный мир непознаваем, т. е. они были первыми агностиками. Однако агности­цизм софистов ограничен их релятивизмом. Софисты учили, что истина у каждого своя. Как кому кажется, так оно и есть. Поэтому софисты отрицали не истину, а объективную истину. Они признавали лишь субъективную истину, точнее говоря, истины. Эти истины отнесены не столько к объекту, сколько к субъекту. Поэтому мы и говорим, что агностицизм софистов был ограничен их релятивизмом. Гносеологический релятивизм софистов был дополнен релятивизмом нравственным. Нет объективного критерия добра и зла.

Что кому выгодно, то и хорошо, то и благо. В области этики агности­цизм софистов перерастал в аморализм.

Софисты мало занимались физикой. Они первыми четко разделили то, что существует по природе, и то, что существует по установлению, по закону, разделили законы природы и общественные законы. В лице софистов философская мировоззренческая мысль Древней Греции поставила в фокус мировоззренческих изысканий человека. Свой релятивизм софисты распространили и на религиозные догмы. В целом несостоятельный релятивизм имеет одну положительную черту: он антидогматичен. В этом смысле софисты сыграли особенно большую роль в Элладе. Они вели странствующий образ жизни. И там, где они появлялись, догматизм традиции был поколеблен. Догматизм держится на авторитете. Софисты же потребовали доказательства. Сами они могли сегодня доказать тезис, а завтра — антитезис. Это шокировало обывателя и пробуждало его мысль от догматической дремоты. У всех невольно возникал вопрос: а где все же истина?

Софистов принято делить на старших и младших. Среди старших выделялись Протагор, Горгий, Гиппий, Продик, Антифонт, Ксениад. Все они современники пифагорейца Филолая, элеатов Зенона и Ме­лисса, физиков Эмпедокла, Анаксагора, Левкиппа. От многочисленных сочинений софистов сохранилось немного.