Введение. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 16 страница
Еще один аспект вопроса - это отношение крестьян к политическим новациям - партии, комсомолу, или точнее - к их привилегированному положению. Нередко меры в этом направлении принимались самими советами. Летом 1920 г. крестьяне ст.Усть-Уйской Миасского уезда разогнали кружок молодежи, помещавшийся в доме, принадлежащем попу и вернули дом хозяину. 13 "зачинщиков и крикунов" было арестовано. В 1921 г. в Челябинской губернии в с.Татарское совет отказал местной ячейке РКСМ, потребовавшей выделить им понравившееся помещение, уже занятое двумя учительницами. А в с. Пивкино совет выселил местных комсомольцев из занятого ими дома "кулака" и также возвратил дом владельцу. Неприязненно отнеслись крестьяне к притензиям местного комитета бедноты в пос.Буранный Илецкого уезда, попытавшегося взять под свой контроль мельницу. "У нас нет голодных," - заявили крестьяне, - "а что касается ячейки, то мы ей хлеба не дадим, не надо нам никакого комитета бедноты". (104)
Система надзора и сыска, создаваемая коммунистическими властями в деревне в течении 1920-22 гг., давала о себе знать. Большинство крестьянских инициатив останавливались на этапе их заявления. Анализ же инициатив убедительно свидетельствует, что политическое просвещение народных масс не прошло даром - крестьяне демонстрировали высокий уровень организованности и сознательности.
В самостоятельную форму мы считаем необходимым выделить "выступления против крестьян". Вообще такая форма крестьянского протеста была характерна для периода после первой русской революции, когда новое, "столыпинское", законодательство резко изменило систему пользования и владения землей, и начались конфликты между общинниками и хуторянами. Именно государство своими действиями, само того не желая, спровоцировало конфликты, ибо предлагаемые им новации шли в разрез с традиционными крестьянскими представлениями. Теперь, хотя условия изменились принципиально, ситуация возникла схожая. Вновь государство, в лице его местных структур, стало вмешиваться в крестьянское землевладение, что вызвало ответную реакцию у крестьян. Конфликты подобного рода в эти годы наблюдались в 1920 и 1922 гг. - составив, соответственно, 1% и 8%. Особенность этих конфликтов - их межнациональный характер, а также активное участие или привлечение к конфликту местных властей.
В апреле 1920 г. возникли трения между крестьянами деревень Дмитриевки и Давлеткулово из-за земли, по причине проведения новой границы Башреспублики. Крестьяне Дмитриевки засеяли 610 дес., ранее принадлежащей башкирам. Вмешался Башревком и прислал в Дмитриевку вооруженный отряд, арестовавший несколько крестьян. На стороне дмитриевцев выступил отряд, стоявший в Мелеузе, к которому крестьяне обратились за помощью. Произошел настоящий бой между двумя военными соединениями. В июле того же года побоище произошло на покосе пос.Ново-Троицкий Троицкого уезда. У казахов на основании декрета изъяли часть земли, в том числе этот покос. До 150 верховых, вооруженных щестами и дубинами, совершили набег. В итоге ранено 10 казахов, 5 крестьян. В Саратовской волости Оренбургского уезда властями у ряда станиц были отчуждены ранее бывшие казачьими земли, и отведены крестьянам под сенокос. "Фактическая вражда" все нарастала, пока наконец 15 июня 1921 г. казаки самовольно не выкосили их. Еще один конфликт произошел в августе. Лошади казахов 3-го аула 1-й Буртинской волости потравили хлеб на хуторе Отруб №149 Крючковской волости Оренбургского уезда. Лошади были загнаны во двор. Забирать свое имущество обратно прибыло 25 казахов с револьверами, пиками и лопатами. В начавшейся драке были нанесены побои и секретарю сельсовета и делопроизводителю Буртинской уездраймилиции. Трое казахов арестованы. (105)
Как единую форму, достаточно условную, мы выделяем "активное сопротивление", куда включаем факты насилия, а также волнения, выступления и восстания. Традиция анализа крестьянских выступлений дореволюционного периода требовала рассмотрения их по отдельности, как самостоятельные формы. Но для данного периода это сделать крайне затруднительно. Каждая их этих форм как бы поглощается следующей. Волнение или восстание чаще всего связаны с насилием, а грань между волнением и востанием размыта и неопределенна. Общая картина в процентном выражении по четырем годам: 19%-19%-7%-10%.
Постепенно теряется такая традиционная форма протеста, как насилие в отношении представителей властей. Практически все известные нам случаи связаны с разверсткой, иными словами, именно недовольство продполитикой было причиной акций против представителей властей, а не недовольство властью вообще. В пос.Полоцком Верхнеуральского уезда во время митинга, проводимого продотрядом, крестьянами был избит красноармеец, пытавшийся убедить крестьян в необходимости выполнения разверстки. В Юматынском кантоне Башреспублики убит член продколлегии. Три случая попыток избиения уполномоченных по проведению продовольственных кампаний были зафиксированы в Романовской волости Оренбургского уезда. (106)
Появляется массовость участия, теряется индивидуализированность протеста. Новую власть практически совершенно не интересуют конкретные виновники, как ранее. Ответственность теперь возлагается на все селение. Источники, сообщая о подобном, становятся крайне скупы на подробности.
Еще более невнятно встречающееся в документации определение "волнение", термин, активно используемый в чекистских отчетах. Так, конфликт между казаками и продармейцами в ст.Алабайтальской Петровского района в июне 1919 г. был определен как "инцидент на экономической почве". (107) Лишь в отдельных случаях, по обрывистым данным, можно предположить суть конфликта. Так, "волнение" в пос.Кульбаево Орского района, вероятнее всего было связано с угрозами захватить ссыппункты. [112, C.397.] В с.Чесноково Краснохолмского района волнение было "на почве разверстки". [112, С.399.] В с.Васильевке Исаево-Дедовского района элементом волнения были угрозы самосуда над служащими ссыппункта. (108) Большинство же сообщений кратки - "волнение на продовольственной почве", "на почве раздачи семян", "на почве [продовольственного] кризиса" [112, С.406, 409, 422], а то и просто упоминается, что было волнение, с акцентировкой на мерах, принятых властями - ввод отряда, аресты и проч.
Если судить только по документам, то оказывается, что понятие "восстание" использовалось очень широко. Так, мы встречаем определение "частичное восстание", применительно к событиям в ст.Кичигинской Троицкого уезда. Под таковым понималось нападение жителей на ссыпункт и разбор более 640 пудов пшеницы, после чего было арестовано 19 человек. (109) В другом источнике, сообщавшем о событиях в Архангельской волости, где был создан самостоятельный орган власти - комиссия (выше уже говорилось об этом), случившееся также было названо восстанием. Очень трудно пытаться определить сегодня по какому принципу источники разделяли "волнение" и "восстание". Общее у них одно - и то, и другое - активное выступление. Если брать за определяющий признак использование властями для усмирения вооруженной силы, то мы имеем примеры, когда таковая использовалась в случаях, когда особой нужды в ней и не было. Если понесенные потери, то и в этом случае есть варианты - в частности, имеются сведения о восстаниях без жертв с обеих сторон. Очень может быть, что невнятность источников была намеренной - для усмирения восстания легче было вытребовать у центра вооруженную силу.
О некоторых восстаниях в селах уже говорилось, при этом имелись в виду случаи, когда они становились составной частью еще более массового протеста. Кроме них, можно отметить еще несколько локальных вспышек. В мае 1920 г. произошло восстание в с.Япрынцево Абрамовской волости Оренбургского уезда. Крестьянами был обезоружен продотряд. Восставшие были арестованы, но после дознания, установившего, что, проботрядовцы сами спровоцировали конфликт - они угрожали крестьянам и позволяли себе "дерзкие выходки", освобождены. (110) Тогда же, в мае, произошло восстание в селах Кулагино, Черепановка и Дедово Покровского района. Оно было сорганизовано советами сел. Подавлялось оно "реальной силой" от 70 батальона ж/д охраны в количестве одной роты и "партийными красноармейцами". Вооруженного сопротивления крестьяне не оказывали. Любопытно отметить, что это была уже вторая экспедиция. Первая, во главе с Колчановым, перешла на сторону крестьян. Немалые надежды восставших были на поддержку их красноармейцами 26 полка, стоявшего в Краснохолмской станице, состоящего в большинстве своем из жителей именно этих сел. Но этого не произошло. (111) В октябре 1920 г. вспыхнуло восстание в Исаево-Дедовском районе Оренбургской губернии. В с.Исаево-Дедово милицией были арестованы несколько человек, выступавших против разверстки. Однако крестьяне силой освободили арестованных. Восстание быстро охватило Кузьминковскую, Слоновскую, Богородскую волости, перебросилось в Белозерский район. В Романовской волости произошло самостоятельное выступление в с.Н.Гумбет под лозунгом "Да здравствуют советы, долой коммунистов". Важно отметить, что до этого крестьяне, не двореяя советской власти, выносили постановление за постановлением о неподчинении. Увидев, что это не помогло, они перешли к более активным действиям. Восстание быстро распространилось по селам волости. Было убито 12 чел. коммунистов из числа наиболее активных. Остальные арестованы. Крестьяне вооружены были слабо - винтовок было мало, преимущественно колья, вилы. Восставшие получали поддержку сел, где проходили, из всех сел только в с.Буланово крестьяне отказались принять участие. На подавление из Оренбурга было переброшен отряд коммунаров в 110 чел. при 3 пулеметах. Мы не располагаем подробностями о ходе боевых действий. Известно только, что в плен было взято 176 чел., потери красных составили 12 убитых, 17 раненых. Губком постановил: при разбирательстве четко проводить классовый принцип - к дезертирам и кулакам относиться беспощадно, к крестьянам - более мягко. Оружие, отобранное у повстанцев, раздать коммунистам. На села, активно поддерживавшие восставших, была наложена продовольственная контрибуция. Следствие в Романовской волости показало, что основную массу восставших составили бедные крестьяне. Несмотря на настойчивые розыски, "признаков руководства со стороны зажиточных не было обнаружено". "Руководителей и вдохновителей" также установить не удалось. В документации начала 30-х гг. эти события в Исаево-Дедовском районе были названы как "лохматое восстание". (112) О "восстании" в д.Зерганы, Шатьяновка, Милус Стерлитамакского района Башреспублики "на почве отчисления семенного материала" сообщали чекистские сводки. Как важный элемент происходящего, отмечалось, что воинские части в районе Зиргана присоединились к волнующимся крестьянам. [112, С.397.] В 1921 г. произошло восстание 15 деревень в Норскинской волости Бирского уезда, причем среди недовольных в основном были женщины и дети. Был введен вооруженный отряд, 14 чел. ранено. (113)
В сентябре 1921 г. началось восстание в пос.Сара Оренбургской губернии, быстро охватившее пос.Крым, Блява, Поддубный, Ново-Саратовский. Причина его - “на почве продовольственной политики”. Восставшими был сорганизован свой орган управления - гражданский комитет с секциями военно-агитационной и хозяйственной. Организатором восстания и командующим стал бывший комендант ст.Сара Панкратов. К восставшим крестьянам присоединились рабочие железной дороги от ст.Блява до ст.Губерля. Были захвачены станции Блява, Сара, Губерля, Ново-Покровка, после чего вооружение восставших выросло до 150 винтовок и пулемет. Была объявлена всеобщая мобилизация граждан от 18 до 45 лет. После ожесточенных боев отряд укреппункта подавил восстание. Активные участники и руководители были арестованы, некоторые расстреляны. (114)
Такая форма, как агитация среди крестьян, в 1920 г. составляла 7%, а в 1921 г. - 8%. Сама по себе агитация не является фактом активного крестьянского протеста. Однако традиция изучения крестьянского движения дооктябрьского периода требовала выделять такую форму, а мы не видим убедительных причин к тому, чтобы от этого отказаться, говоря о периоде послеоктябрьском. Кроме того, в этот период мы видим резкое сокращение числа "агитаторов", что называется "извне" - теперь абсолютное большинство "агитирующих" - сами крестьяне.
Коммунисты очень исказили понятие агитации, введя термин "антисоветская агитация". Трактовка его была самая что ни на есть широкая. Под таковую попадали и досужие слухи, и реальные факты. Фактически "агитацией" определялось все, что могло как-либо наносить ущерб власти коммунистов ("делу революции" и т.п.). В равной степени вредным, и потому требующим мер воздействия, считалось и распространение прокламаций, и критическое выступление на сельском собрании, и обличение злоупотреблений представителей власти и призывы к расправе над коммунистами. Определяющим было не то, что говорилось, но кем и когда. В целом совершенно правильные речи крестьян ст.Варламовской Верхнеуральского уезда о том, что нужна власть на местах были расценены как "агитация кулаков". (115)
Симптоматично возобновление в чекистской документации казалось бы забытого жандармского термина "противоправительственная агитация". Несогласие на сельском собрании очень часто переквалифицировалось в агитацию, особенно, если говоривший был, что называется "не наш". В 1920 г. в подобном широко обвинялись казаки "из белых банд", по амнистии вернувшиеся по домам. (116) А чуть позже выступление на собрании вообще становится действием, могущим повлечь серьезные последствия. Нередко документы сообщали скупо: "случаи антисоветской агитации на общих собраниях". (117) Но чаще всего это было связано с разверсткой. Публичное неодобрение её тоже расценивалось как агитация. В декабре 1920 г. в с.Радовка Покровского района "за агитацию против ссыпки семенного хлеба" были арестованы шесть крестьян. Поводом же как раз послужило выступление их на общем собрании граждан села по поводу ссыпки. Они были освобождены только в марте следующего года, после того, как хлеб этим селом был весь сдан. Тогда же, в декабре, именно за это были осуждены пятеро крестьян в Курганском уезде. (118) Впрочем, для того, чтобы быть обвиненным, вовсе не обязательно было участвовать в собрании. В мае 1920 г. крестьянин Гашенко был препровожден в ГубЧК "за провокацию при множестве народа" на базаре в с.Петровском Оренбургского уезда, где он "призывал толпу избить кого-либо из агентов райпродкома, чтобы этим устранить раз и навсегда реквизицию продуктов по твердым ценам". (119) Даже правда, но правда неугодная, считалась вредной. Крестьянин с.Архангельское Т.Шмыгарев был обвинен "в агитационной пропаганде среди крестьян" - он утверждал, что Оренбургская губ. освобождена от выполнения налога как голодающая". За это и был осужден революционным трибуналом к лишению свободы на 1 год. (120)
Важным местом, откуда еще могла исходить неконтролируемая властями информация, была церковь. Рассмотрим эти случаи. В конце 1920 г. священник пос.Агаповского Верхнеуральского уезда был обвинен в том, что он "во время богослужения провозлашал здравицы царствующему дому, призывал не пускать детей в кружки молодежи. Призывом к свержению советской власти была названа проповедь священника пос.Красинского Верхнеуральского уезда, "смысл которой сводился к тому, что власть, хотящая править без бога, не может удержаться". В 1921 г. поводом к обвинению стало, например, то, что священник с.Добринки Оренбургского уезда В.Конокотин "высмеивал распоряжения Советской власти в отношении продразверстки" - имелось в виду справедливое заявление, что "обдирают дочиста всех без исключения". (121) Священник пос.Агаповского за проповедь был арестован политбюро. Священник в пос.Красинском также предстал перед ревтрибуналом, хотя вся его "вина" заключалась в том, что он только "заготовил" текст проповеди, и известен он чекистам стал скорее всего через осведомителей - проповедь не прозвучала.
Известны только четыре случая листовочной агитации. В начале июня 1920 г в Покровке Оренбургской губернии были разбросаны "афиши" "Лиги против Советской власти и коммунизма". Никаких иных данных об этом у нас нет. Как, впрочем, и по остальным. В декабре в "одном из сел" Челябинской губернии были расклеены прокламации с угрозой расправы коммунистам, если последние не выйдут из партии. В марте 1921 г. на улицах пос.Буранного Илецкого района появился плакат "Долой лигу разбойников, власть Советов". Власти даже не успели завести дело, поскольку плакат был похищен неизвестными. А в августе воззвание к восстанию было обнаружено в церкви ст.Нижнеозерной. (122)
К агитации властями были приравнены слухи и разговоры, волной прокатившиеся по краю в 1920-1921 гг. под влиянием известий о восстаниях и продвижении повстанцев. Определяющим, конечно же, было то, кто именно вел такие разговоры. Среди привлеченных - священники, церковные старосты, "кулаки", красноармейцы "из кулацкого элемента". (123) "Антисоветской агитацией" чекисты назвали заявление группы крестьян Дедовского района, арестованных в начале мая 1921 г., о том, что армия Охранюка - "истинная защитница интересов всех трудящихся". (124) Подобного рода слухи о грядущих переменах находили отклик в крестьянской массе. Так, в июне 1920 г. в ряде сел Каликинского района Оренбургской губернии говорили: "ну, крестьяне, скоро вздохнем свободно, скоро коммунистов их всех перебьют". Под воздействием этого, по свидетельству чекистов, наблюдался активный выход из Советов бедноты. В декабре 1920 г. по Илецкому району широко распространялись женщинами слухи, что "советской власти скоро не будет". В 1921 г. в д.Кувалей Златоустовского уезда под воздействием сходных разговоров крестьяне прекратили сдачу сена по налогу, полагая, что "возможно, что красных скоро прогонят, и сено останется у нас". А в Каменной волости Челябинской губернии под воздействием слухов, "что с весны всех коммунистов будут истреблять и вешать", распалась ячейка РКП. (125)
Если мы посмотрим на количественную сторону данных за 1922 г., то мы увидим почти полное исчезновение активных форм протеста, связанных с разверсткой. Сходит на нет фактор повстанчества, чаще всего подкреплявший крестьян в их надеждах и подталкивавший - прямо или косвенно - к активности. Усиливается голод, убивающий политическую и иную активность масс. Поиски способов выжить приводят крестьян к необходимости беречь остающиеся у них хотя бы крохи продовольствия. Рост, по сравнению с 1921 г., числа судебных дел о сокрытии хлеба говорит о неослабевающих репрессивных мерах со стороны Советского государства в отношении крестьян.
Крестьянские волнения и выступления происходили вовсе не по какому-то внезапному побуждению, а по объективным причинам. Сама логика подсказывала, что следовало бы властям озаботиться таковыми. Но коммунисты пошли по самому простому пути. Ослепленные собственными лозунгами, они не хотели видеть своих ошибок, или признавать их. Вольно или невольно, но в отношении крестьян они стали придерживаться той же линии, что и старые царские власти. Как и раньше, в конфликтах с крестьянами выгоднее было находить чью-то злую волю - только раньше это были "революционеры", "агитаторы", "подстрекатели", а теперь - "контрреволюционеры", "эсеры", "кулаки".
Социальная психология однозначно высказывается за то, что основное внимание следует сосредотачивать не на борьбе с зачинщиками конфликтных ситуаций, а на поиске путей разрешения противоречий. (126)
Исследователи выделяют следующие основные виды поведения в конфликтных ситуациях: "Уход", когда от конфликта стараются как бы отстраниться, не обращать на него внимания. Подобный подход чреват последствиями - проблема может непомерно разрастись, а то и достичь критической отметки. Второй - это "подавление", т.е. отказ признавать, что конфликт существует вообще. Однако подобное нежелание видеть реальность его все равно не разрешит, а лишь отсрочит необходимость принятия решений. И с тем, и с иным видом мы встречаемся при анализе деятельности коммунистических властей в регионе. Показательно, как долгие месяцы власти пытались объяснять себе и другим, что нарастающие конфликты есть результат "нетактичности" одних конкретных лиц, злого умысла других, ошибок третьих, непонимания четвертых, но никак не общего курса. Оба варианта только загоняют болезнь внутрь, но не лечат ее. Собственно поэтому неизбежно принятие новых решений. Один из вариантов социальные психологи называют "соперничеством" - это такая форма борьбы за власть, при которой одна из сторон выходит несомненным победителем. Ее-то мы и наблюдаем на всем протяжении этого периода.
А между тем, более верным является, по мнению специалистов, "компромисс". Он приемлим, когда стороны в принципе хотят одного и того же, но по каким-то причинам оба варианта разом реализовать невозможно. База для подобного компромисса, несомненно, была. Принятие крестьянством идей революции, идей народной власти, демократии, свободы и равенства, светлого социалистического будущего в принципе создавало возможность использовать этот путь. Но в том- то и дело, что она требует от сторон несколько сдать свои первоначальные позиции. Коммунисты сделать этого не пожелали, оставаясь сторонниками немедленного построения коммунистического будущего. Уступать они не желали даже в мелочах. (127)
Вообще, еще более правильным и результативным был бы вариант "сотрудничество". Сотрудничество является дружеским, мудрым подходом к решению задачи определения и удовлетворения интересов обеих сторон. Однако это требует определенных усилий - обе стороны должны выделить на это некоторое время, и они должны уметь объяснить свои желания, выразить свои нужды, выслушать друг друга и затем выработать альтернативные варианты и решения проблемы. Именно сотрудничество является наиболее оптимальным вариантом взаимоотношений власти и народа. К сожалению, в интересующий нас период, не было даже попыток к этому.
--------------------------------
--------------------------------
1. Осипова Т.В. Классовая борьба в деревне в период подготовки и проведения Великой Октябрьской социалистической революции. - М.: Наука, 1974.- С.161-162..
2. ГАОО. Ф.Р-636. Оп.1. Д.1. Л.33 об.
3. ЦДНИОО. Ф.1. Оп.1. Д.180. Л.10, 10 об.; ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.1.
4. ЦДНИОО. Ф.1. Оп.1. Д.233. Л.99.
5. ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.1 об.
6. Там же. Л. 149 об.
7. Там же. Л. 89.
8. ЦДНИОО. Ф.1. Оп.1. Д.233. Л.99.
9. ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.99.
10.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.97; ЦДНИОО. Ф.1. Оп.1. Д.233. Л.41; Д.234. Л.108 об.
11.ЦДНИОО. Ф.1. Оп.1. Д.233. Л.102; ЦДНИЧО. Ф,77. Оп.1. Д.127. Л.63.
12.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.1.
13.ГАОО. Ф.Р-1319. Оп.1. Д.5. Л.73; ГАЧО. Ф.96. Оп.2. Д.474. Л.47.
14.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.12, 130.
15.ГАОО. Ф.Р-2403. Оп.1. Д.67. Л.260-261; ЦДНИОО. Ф.1724. Оп.1. Д.143. Л.1-2.
16.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.2.
17.ГАОО. Ф.Р-2414. Оп.1. Д.45. Л.2 об.; Ф. Р-147. Оп.1. Д.1. Л.22.
18.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.130-130 об.
19.ЦДНИОО. Ф.6002. Оп.1. Д.436. Л.7.
20.ГАОО. Ф.Р-166. Оп.1. Д.132. Л.13.
21.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.84.
22.ЦДНИОО. Ф.1. Оп.1. Д.178. Л.6; Д.180. Л.14; Д.181. Л.1; ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.127. Л.68.
23.ЦГАОО РБ. Ф.1. Оп.1. Д.204. Л.20-21.
24.ЦДНИОО. Ф.1. оп.1. Д.22. Л.77; Д.178. Л.2; ГАЧО. Ф.96. Оп.2. Д.467. Л.20; Ф.993. Оп.1. Д.25. Л.4.
25.ГАОО. Ф.Р-175. Оп.1. Д.9. Л.6; ГАОО, ф.Р-841, оп.3, д.111-114,120-122,126-128.
26.ГАОО. Ф.Р-2404. Оп.1. Д.2. Л.1-2.
27.ГАОО. Ф.Р-2403. Оп.1. Д.67. Л.247; ЦДНИОО. Ф.1. оп.2. Д.234. Л.38; ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.127. Л.8.
28.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.110. Л.173-173 об.; ГАОО. Ф.166. Оп.1. Д.165. Л.4.
29.ГАОО. Ф.Р-1. Оп.1. Д.463. Л.83 об.
30.ЦДНИОО. Ф.1. Оп.1. Д.233. Л.98.
31.ГАОО. Ф.Р-841. Оп.3. Д.57. Л.15; Ф.Р-2404. Оп.1. Д.2. Л.1.
32.ГАОО. Ф.Р-2403. Оп.1 Д.1.Л.222.
33.ГАЧО. Ф.96. Оп.2. Д.462. Л.52.
34.Там же. Д.473. Л.79.
35.Там же.
36.ГАОО. Ф.841. Оп.3. Д.80. Л.8.
37.ГАОО. Ф.Р-2404. Оп.1. Д.2. Л.1; Ф.Р-841. Оп.3. Д.27. Л.4; Д.40. Л.184 Д.49. Л.90.
38.ГАОО. Ф.Р-41. Оп.1. Д.2. Л.147.
39.ГАЧО. Ф.96. Оп.2. Д.466. Л.12.
40.ГАЧО, ф.96, оп.2, д.465, л.11.
41.Там же. Д.471. Л.18.
42.ГАЧО. Ф.96. Оп.2. Д.354. Л.32; Д.463. Л.59,68, 468; Д.470. Л.15; ГАОО. Ф.Р-841. Оп.1. Д.57. Л.15.
43.ЦГИА РБ. Ф.321. Оп.2. Д.10.
44.ГАОО. Ф.Р-841. Оп.3.Д.51. Л.15.
45.ГАЧО, ф.96, оп.2, д.475, л.18.
46.ГАОО. Ф.Р-175. Оп.1. Д.9. Л.6.
47.ГАОО. Ф.Р-2404. Оп.1. Д.56. Л.20.
48.ГАОО. Ф.Р-1. Оп.1. Д.463. Л.122.
49.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.98.
50.ГАОО. Ф.Р-2404. Оп.1. Д.56. Л.24,27.
51.ГАОО. Ф.Р-2404. Оп.1. Д.56. Л.24,27; ЦДНИОО. Ф.1. Оп.1. Д.234. Л.102.
52.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.69, 75, 77; ГАОО. Ф.Р-841. оп.3. Д.98. Л.1,5; 112,С.453.
53.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.70 об. - 71.
54.ЦДНИОО.Ф.1. Оп.1. Д.233. л.41; Д.234. Л.81.; ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.71; ГАОО. Ф.175. Оп.1. Д.9. Л.6.
55.ГАОО. Ф.Р-1. Оп.1. Д.463. Л.85-85 об.
56.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.125 об.
57.Там же. Л.75, 98 об.
58.Там же. Л.98 об.
59.Там же. Л.131.
60.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.13, 139; ГАОО. Ф.Р-2404. Оп.1. Д.56. Л.20.
61.ГАОО. Ф.Р-2404. Оп.1. Д.2. .Л.369-370.
62.РХЦДНИ. Ф.17. Оп.84. Д.64. Л.35-35 об.
63.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.127. Л.63.
64.Там же. Л. 79 - 79 об.
65.Там же. Д. 344. Л.1 об.
66.Там же. Л.30.
67.ГАОО. Ф.Р-2404. Оп.1. Д.56. Л.18.
68.ЦДНИОО. Ф.7924. Оп.1. Д.105. Л.2.
69.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.1.
70.Там же. Л. 1 об.
71.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л. 30, 40 об., 47, 69, 121, 125 об., 141
72.В 1921 г. обнаруживаются такие, казалось бы, забытые формы крестьянской активности, как порубка и потрава. В начале мая крестьяне Илецкого уезда совершили "беспощадные" потравы лугов совхоза Илецкого соляного промысла. Ситуация была настолько напряженной, что объезчики отказывались нести охрану. [ГАОО. Ф.Р-2414. Оп.1. Д.64. Л.171.] На протяжении трех дней около 3 тыс. жителей поселка Буранный Илецкого уезда при участии лесной стражи вырубали лес на 3 десятинах, разнося его по домам. Свои действия они объясняли тем, что лес им нужен "для отопления помещений за неимением топлива". [ГАОО. Ф.Р-1319. Оп.1. Д.11. Л.26, 45.]
73.ЦДНИОО. Ф.1. Оп.1. Д.22. Л.34 об., Л.77; Д.178. Л.2; Д.180. Л.10; ГАОО. Ф.Р-1. Оп.1. Д.33. Л.221; ГАОО. Ф.Р-166. Оп.1. Д.132. Л.40.
74.ЦДНИОО. Ф.1. Оп.1. Д.178. Л.6.
75.Там же. Л. 2 - 2 об.
76. ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.30, 47. 70 об.; ГАОО. Ф.Р-1. Оп.1. Д.463. Л.91 об..
77.ГАОО. Ф.Р-1319. Оп.1. Д.18. Л.13; ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.130 об., 141; ГАОО. Ф.Р-147. Оп.1. Д.1. Л. 73-73 об.
78.ГАОО. Ф.Р-7. Оп.1. Д.9. Л.1; ГАОО. Ф.Р-147. Оп1. Д.1. Л.52.
79.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.127. Л.68.
80.Там же. Д.344. Л.31 об.
81.ГАОО. Ф.Р-2403. Оп.1 Д.1.Л.222; ГАЧО. Ф.96. Оп.2. Д.469. Л.16; ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.127. Л.60 об.; ГАОО. Ф.Р-2414. Оп.1. Д.45. Л.35 об.
82.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.77, 142 об.; ГАОО. Ф.Р-1319. Оп.1. Д.5. Л.73; ГАЧО. Ф.96. Оп.2. Д.474. Л.47.
83.ГАОО. Ф.Р-2403. Оп.1. Д.128. Л.1-25.
84.ГАОО. Ф.Р-1248. Оп.1. Д.19. Л.150.
85.ГАОО. Ф.Р-1. Оп.1. Д.137. Л.33.
86.ЦДНИОО. Ф.1. Оп.1. Д.109. Л.12.
87.Там же. Д.180. Л.5 об.
88.ГАОО. Ф. Р-1. Оп.1. Д.463. Л.93.
89.ГАОО. Ф.Р-1319. оп.1. Д.11. Л.22; Д.6, Л.64; ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.150.
90.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.30; ЦДНИОО. Ф.1. Оп.1. Д.172.
91.ГАОО. Ф.Р-2414. Оп.1. Д.78. Л.68-68 об.
92.ГАОО. Ф.Р-2404. Оп.1. Д.56. Л.18.
93.ЦДНИОО. Ф.1. Оп.1. Д.234. Л.35.
94.ЦГИА РБ. Ф.322. Оп.5. Д.21. Л.12.
95.ЦДНИОО. Ф.1. Оп.1. Д.233. Л.99; ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.70.
96.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.47, 91, 97 об.,141; ЦДНИОО. Ф.1.Оп.1. Д.233. Л.99.
97.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.127. Л.58; Д.344. Л.24-24 об.
98.ГАОО. Ф.Р-2414. Оп.1. Д.45. Л.6.
99.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.127. Л.63; Д.344. Л.24, 30, 69.
100.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.127. Л.79.
101.ГАОО. Ф.Р-2414. Оп.1. Д.45. Л.12-12 об.; ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.127. Л.22; ЦДНИОО. Ф.7924. Оп.1. Д.105. Л.1 об.
102.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.47,125-125 об., 136.
103.ГАОО. Ф.Р-2403. Оп.1. Д.67. Л.140.
104.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.127. Л.19 об.; Д.344. Л.30, 31; ГАОО. Ф.Р-1319. Оп.1. Д.6. Л.33.
105.ЦГИА РБ. Ф.184. Д.79. Л.133-134; ЦДНИЧО. Ф.171. Оп.1. Д.106. Л.72; ГАОО. Ф.Р-1248. Оп.1. Д.16. Л.1; Д.50. Л.71.
106.РГАЭ. Ф.1943. Оп.11. Д.291. Л.13; ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.127. Л.12; ЦДНИОО. Ф.7924. Оп.1. Д.105. Л.1 об.
107.ЦДНИОО. Ф.1. Оп.1. Д.178. Л.6.
108.ГАОО. Ф.Р-2404. Оп.1. Д.2. Л.227.
109.ЦДНИЧО. Ф.77. Оп.1. Д.344. Л.71.