Купля-продажа

Большинство сохранившихся со времен «Старого царства» надписей о договорах относятся к сообщениям о покупках. Их со­держание излагалось, как правило, по формуле: «я (или он) по­лучил дом (или поле, или какую-нибудь другую вещь) у такого-то человека (называется имя продавца) за эквивалент такой-то». До эпохи «Нового царства» соглашение о покупке-продаже каких-либо вещей заключалось, как правило, в устной форме. Оно могло подтверждаться в письменном виде, если его предметом была не­движимость: дом или земельный участок. Но запись о совершен­ном договоре купли-продажи, делавшаяся на остраконе (черепке, обломке глиняного кувшина) содержала обыкновенно лишь сооб­щение о совершенной сделке, а не текст договора. Дополнитель­ной гарантией соблюдения условий договора была его регистра­ция в государственных органах или в храмах.

В эпоху «Нового царства» торговый оборот недвижимости заметно вырос и число договоров купли-продажи, заключаемых в письменной форме, существенно увеличилось. Они по-прежнему могли записываться на остраконе, но в большинстве случаев для этого теперь использовались папирусные листы. Как и прежде, в тексте договора повторялись основные фразы, сказанные сторо­нами при заключении сделки, но постепенно для выражения дого­ворных условий вырабатывалась некая типовая формула. Ее пред­ставляет, например, остракон, обнаруженный в Дейр-эль-Медине. Начертанный на нем текст выражает суть заключенной сделки следующей фразой: «Для того, чтобы сделать известным, что день­ги, которые я (далее следует имя покупателя) дал (имя продавца) в качестве компенсации за (называется купленная вещь)»¹.

Регистрация, или удостоверение, договоров купли-продажи производилась во времена «Нового царства», как и раньше, госу­дарственными органами или храмами, но с конца данной эпохи жрецы стали чаще брать на себя выполнение этой функции.

Форма и содержание письменных договоров в указанную эпо­ху и в последовавший за ней период, вплоть до VII века до н.э., были еще довольно примитивными: текст соглашения, как прави­ло, воспроизводил основное содержание происходившего диалога между сторонами и слова свидетелей, подтверждающие соверше­ние сделки.

Важным фактором в развитии письменной формы договоров стало появление в период правления XXV династии демотического письма. Во время царствования XXVI династии договоры купли-продажи писались, как правило, на демотике. Они имели уже вид настоящих контрактов, в которых легко можно было выделить: 1) статьи, формулировавшие основные условия договора, то есть условия, необходимые для его заключения, и 2) статьи, выражав­шие дополнительные условия, то есть гарантии его соблюдения.

Первые называли продававшуюся и покупавшуюся вещь, ее цену и констатировали ее передачу от продавца покупателю. Для изложения этих условий использовались два типа формул: ста­ринная и новая.

Старинная формула договора купли-продажи являлась бо­лее простой и выглядела следующим образом: «Я получил от тебя такое-то количество серебра. Я дал тебе такую-то вещь»¹. Осу­ществление контракта виделось, таким образом, в обмене вещи на деньги (серебро).

Новая формула договора купли-продажи была следующей: «Ты удовлетворил мое сердце серебром за такую-то вещь. Эта вещь теперь твоя»². В тексте одного из сохранившихся контрактов времен правления Нектанебо II (360-343 гг. до н.э.) она имела сле­дующий вид: «Ты удовлетворил мое сердце ценой за мою рыжую корову, неповоротливую, которая не клеймена железом и которую зовут ее коровьим именем Wlgj»³.

С утверждением этой формулы в договорной практике пере­ход права собственности на вещь от продавца к покупателю стал связываться не с моментом передачи вещи и денег (серебра), но с появлением у продавца состояния удовлетворенности получен­ным денежным эквивалентом (серебром).

Старинная формула применялась чаще в иератических тек­стах, датируемых VIII и VII веками до н.э. Самый ранний древ­неегипетский текст, в котором можно увидеть новую формулу до­говора купли-продажи, относится к середине VII века до н.э., а точнее — к 4-му году правления Псамметиха I, и он написан демотикой. Все последующие тексты договоров с новой формулой были также демотическими¹.

Обе формулы имели различные вариации², но каким бы об­разом ни выражался договор купли-продажи, главным моментом в нем было приобретение покупателем права собственности на купленную вещь. Поскольку это право он получал от продавца, то решающим в данном случае было слово последнего. А оно тоже могло выражаться по-разному. Чаще всего продавец делал поку­пателю следующее короткое заявление о проданной вещи: «Она теперь твоя». И эта фраза включалась в письменный текст догово­ра. Но бывало и так, что продавец произносил, обращаясь к по­купателю, более длинную и содержательную фразу — например, такую: «Ни один человек в мире — это касается и моих отца, ма­тери, братьев, сестер, сыновей, дочерей и равным образом меня самого — не может больше считать эту вещь своей собственно­стью, кроме тебя». Эти слова обеспечивали покупателя от исков об истребовании приобретенной им вещи со стороны родствен­ников продавца.

Но для полной гарантии сохранения покупателем права собст­венности на купленную вещь одних слов было недостаточно. До­говор купли-продажи снабжался поэтому дополнительными ста­тьями, которые призваны были подкрепить гарантии продавца и защитить покупателя от возможных притязаний на вещь со стороны продавца, его родственников и каких бы то ни было третьих лиц — в том числе сановников и самого фараона. Дополнительные статьи могли содержать в качестве гарантий соблюдения договора как со стороны продавца, так и со стороны покупателя:

1) Простое обещание не нарушать договор.

В текст договора могла, например, быть включена следую­щая фраза: «Никто в мире не услышит от меня ни одного сло­ва, оспаривающего то, что я говорил тебе по предмету нашего соглашения»¹.

2) Обещание не нарушать договор, подкрепленное клятвой.

Такое обещание могло выражаться следующей формулой: «Во­истину живущий Аммон, воистину живущий фараон... (имя фа­раона)! Я никогда не назову "ложным" какое-либо слово, изло­женное здесь. Я никогда не откажусь от какого-либо слова, изло­женного здесь»².

3) Компенсацию за нарушение договора.

Данная компенсация могла быть установлена статьей догово­ра со следующей формулировкой: «Если я откажусь от договора, я тебе дам тогда (количество) дебен серебра»³.

Еще одной — и, пожалуй, более важной — гарантией соблю­дения договора было участие в процедуре его заключения группы свидетелей. Эта гарантия стала применяться еще в эпоху «Старого царства». Если договор был устным, то она имела устный харак­тер. Но с появлением письменных договоров в них стали вклю­чаться слова свидетелей, подтверждавших договорные условия. Причем каждый свидетель воспроизводил в тексте договора ря­дом со своим именем все условия, которые подтверждал. В пись­менных договорах более позднего времени свидетели удостоверя-ли его условия лишь своим именем да указанием имен своих ро­дителей.

return false">ссылка скрыта

Очевидно, что у покупателя, который приобретал чужую вещь в свою собственность, было больше оснований опасаться наруше­ния договора, чем у продавца, менявшего эту вещь на серебро. В связи с этим в Древнем Египте существовала практика, по ко­торой текст договора отдавался на хранение покупателю. Однако чаще всего в качестве хранителей письменных договоров высту­пали третьи лица.

Наконец, надежной гарантией соблюдения договора считалось посредничество храма при его заключении. Храмы могли давать гарантию защиты прав сторон договора не только против обык­новенных третьих лиц, но даже против самого фараона.

В эпоху правления Птолемеев в Египте получили распро­странение договоры о покупке будущих вещей — например, зер­на нового урожая. При заключении таких соглашений покупа­тель платил деньги за одно обещание продавца предоставить ему в будущем оговоренное в контракте количество зерна. В ряде случаев подобные договоры являлись формой соглашения о пре­доставлении займа. Чтобы иметь надежные гарантии возврата денег, кредитор предоставлял заем под обязательство должника отдать долг зерном в случае невозможности выплатить его день­гами.