ЛЮБОВЬ К ЗЕМЛЕ

Родное поле! Все крестьянские надежды и чаяния извечно связаны с ним. Едва только отбушуют весенним половодьем реки, закурится после зимней спячки синим дымком земля, запарует, а землепашец уже в поле. Подставив лицо тёплому синему ветру, глубоко вдыхая терпкую горечь прошлогодней полыни, он всем своим естеством ощущает благость весны, и такая хмельная радость заливает в эти минуты его душу, что готов он лечь на влажную парующую землю и поцеловать её.

А потом поле покроется нежным малахитом всходов, залоснится на солнце. А позже начнёт колоситься, буреть. Загрохочут над ним буйные июльские грозы, зазвенят ошалелые, прыткие ливни, и заволнуется, зашумит оно, словно море, вздыбится бурными волнами. Усатые колоски, как свечи, вначале протянутся прямо к солнцу, а затем, отяжелев от щедрых соков земли, станут клониться от тучных зерен долу. (125 слов)

РЕПЕЙ

Я набрал большой букет разных цветов и шёл домой, когда заметил в канаве чудный, малиновый, в полном цвету репей того сорта, который у нас называют «татарином» и который старательно окашивают, а когда он нечаянно скошен, выкидывают из сена покосники, чтобы не колоть на него рук. Мне вздумалось сорвать этот репей и положить его в середину букета. Я слез в канаву и, согнав впившегося в середину цветка и сладко и вяло заснувшего там мохнатого шмеля, принялся срывать цветок. Но это было очень трудно: мало того, что стебель кололся со всех сторон, даже через платок, которым я завернул руку, - он был так странно крепок, что я бился с ним минут пять, по одному разрывая волокна. Когда, наконец, оторвал цветок, стебель уже был весь в лохмотьях, да и цветок уже не казался так свеж и красив. Кроме того, он, по своей грубости и аляповатости, не подходил к нежным цветам букета. Я пожалел, что напрасно погубил цветок, который был хорош в своём месте, и бросил его. (163 слова)

БЕЖИН ЛУГ

Я пошёл вправо, через кусты. Между тем ночь приближалась и росла, как грозовая туча; казалось, вместе с вечерними парами отовсюду поднималась и даже с вышины лилась темнота. Мне попалась какая-то неторная, заросшая дорожка; я отправился по ней, внимательно поглядывая вперёд. Все кругом быстро чернело и утихало, - одни перепела изредка кричали. Небольшая ночная птица, неслышно и низко мчавшаяся на своих мягких крыльях, почти наткнулась на меня и пугливо нырнула в сторону. Я вышел на опушку кустов и побрёл по полю межой. Уже я с трудом различал отдалённые предметы: поле неясно белело вокруг: за ним, с каждым мгновением надвигаясь, громадными клубами вздымался угрюмый мрак. Глухо отдавались мои шаги в застывающем воздухе. Побледневшее небо стало опять синеть, но то уже была синева ночи. Звёздочки замелькали, зашевелились на нём.

Что я было принял за рощу, оказалось тёмным и круглым бугром. «Да где же это я?» – повторил я опять вслух, остановился в третий раз…

Я узнал наконец, куда зашел. Этот луг славился в наших околотках под названием Бежина луга. (165 слов)

СТЕПЬ

В июльские вечера и ночи уже не кричат перепела и коростели, не поют в лесных балочках соловьи, не пахнет цветами, но степь всё ещё прекрасна и полна жизни. Едва зайдёт солнце и землю окутает мгла, как дневная тоска забыта, все прощено, и степь легко вздыхает широкою грудью. Как будто от того, что траве не видно в потёмках своей старости, в ней поднимается весёлая, молодая трескотня, какой не бывает днём: треск, подсвистывание, царапанье, степные басы, тенора и дисканты – всё мешается в непрерывный, монотонный гул, под который хорошо вспоминать и грустить.

Однообразная трескотня убаюкивает, как колыбельная песня; едешь и чувствуешь, что засыпаешь, но вот откуда-то доносится отрывистый, тревожный крик неуснувшей птицы или раздаётся неопределённый звук, похожий на чей-то голос, и дремота опускает веки. А то, бывало, едешь мимо бабочки, где есть кусты, и слышишь, как птица, которую степняки зовут сплюком, кому-то кричит: «Сплю! сплю! сплю!», а другая хохочет или заливается истерическим плачем – это сова… Пахнет сеном, высушенной травой и запоздалыми цветами, но запах густ, сладко - приторен и нежен. (167 слов)