Глава 3

Дни пролетали быстро, но каждый из них оставил свой отпечаток в моей жизни. Вернувшись той же ночью назад в Нору, я так и не смогла уснуть. Проворочавшись полночи на кровати, я спустилась на первый этаж, где просидела возле камина до самого утра. Мысли о Малфое и родителях не покидали меня. Я не знала, что с ними, где они, и точно ли мои родные живы. Я прятала их прежде на другом континенте, лишь бы спасти, избавляя их от возникновения подобных ситуаций, возможных угроз для их жизни, однако всё это оказалось впустую.

Много мыслей было и о самом Малфое. Всегда надменный, не смеющий даже прикоснуться к грязнокровке, вот уже второй раз слизеринец пересекал черту личного пространства, максимально приближаясь ко мне. Что-то изменилось в нём, сломалось ещё на той войне и переродилось в жестокость. Жизнь научила парня играть в жёсткие игры, где на кону может оказаться сама жизнь. Что-то внутри подсказывало, что это было только начало.

Гермиона не знала, чего следовало ожидать, но этот терракт и поведение Малфоя в совокупности говорили лишь о том, что тёмные времена ещё не прошли. Многое ещё ждёт их впереди.

Лишь под утро девушка заснула прямо на диване, даже не заметив, как погрузилась в сон. Проснулась она из-за звонкого смеха. Медленно открыв глаза, гриффиндорка зевнула и обнаружила, что уже наступил день. На соседнем диване напротив неё сидели Джинни и Гарри, о чём-то перешёптываясь. Сама же Уизли всё время хохотала. Увидев, что её подруга проснулась, рыжеволосая красавица, постаравшись стать более серьёзной в лице, сказала:

- Извини, мы разбудили тебя.

- Ничего. Мне уже давно пора было проснуться, - вновь зевнув, пробормотала Гермиона, поправляя полы халата.

Приблизившись в этот момент, Поттер что-то шепнул своей девушке и, кивнув, Джинни встала и вышла со словами: "Пойду, помогу маме на кухне."

- Гермиона, что вчера произошло? – осторожно спросил друг, смотря прямо в глаза девушке.

- Не важно, - отведя взгляд, пробормотала гриффиндорка. Она знала, что друзья не оставят её в покое и будут расспрашивать о произошедшем. Она прекрасно понимала, что этого разговора было не избежать, но меньше всего девушке хотелось втягивать друзей в её конфликт с Малфоем.

- Твои родители пропали и неизвестно даже, живы ли. Ты вчера была как в бреду. Сбежала куда-то посреди ночи! И это не важно?! – продолжал настаивать гриффиндорец.

- Гарри, прошу, не лезь в это! – тихим голосом произнесла девушка. - Я сама хочу со всем разобраться.

- Сама хочешь найти своих родных?! – покачав головой, недоумённо продолжил друг. - Что вообще произошло вчера в школе? Откуда ты узнала, что с твоей семьёй что-то приключилось?!

- Я не хочу об этом говорить, пожалуйста! – умоляюще произнесла однокурсница, переведя взгляд на парня.

- Гермиона, я хочу лишь помочь! Это серьёзно. Нужно найти твоих родителей, разобраться во всём!..

- Гарри, - подруга чуть придвинулась к Поттеру, после чего взяла его за руку, - мне сейчас чертовски страшно из-за происходящего. Я бы могла рассказать вам всё, но я не хочу вас всех втягивать в мои заботы и проблемы. Прошу, оставь это мне! Я сама со всем разберусь. Я знаю, что ты очень хочешь мне помочь. Все вы, но я не буду втягивать вас в это.

- Втягивать во что?! – перебил её гриффиндорец, внимательно смотря на подругу.

- Неважно, - вновь ушла от ответа гриффиндорка, после чего, шумно выдохнув, продолжила. - Просто прошу, не лезьте в мои дела! Это мои проблемы, и я уже не маленькая девочка. Я сама их решу.

С минуту в комнате царила тишина. Было видно, что мальчик-который-выжил пытался переварить услышанное, принять это, но не мог. У его близкой подруги возникли серьёзные проблемы, если пропажу родителей вообще можно было так назвать, однако полная решимости девушка отвергала все попытки разговорить её, попытаться помочь. За один день в жизни Гермионы Грейнджер произошли крупные изменения, а он был в стороне, не будучи даже в состоянии как-то помочь ей. У девушки появились свои секреты, делиться с которыми она не собиралась даже с близкими друзьями.

- Гермиона, дай слово, что если всё станет совсем плохо, ты расскажешь нам об этом и не будешь молчать! – попросил Поттер, нарушив молчание.

- Обещаю, - благодарно улыбнулась девушка, однако взгляд друга говорил лишь о том, насколько сильно он переживал за неё…

Спустя пару часов, как только Рон вернулся домой из магазина, принадлежавшего теперь им с Джорджем, точно такой же, только куда более эмоциональный ввиду настойчивости парня разговор состоялся у гриффиндорки уже с ним. Около часа Уизли продолжал попытки разговорить девушку и выведать у неё всё. Он боялся за свою гриффиндорку, был в растерянности от происходящего с ней, но девушка твёрдо решила для себя не вмешивать друзей в это дело.
Она боялась за них. Да, чёрт возьми, она боялась, что они снова будут страдать, что её близкие, только пережившие войну и потери родных, снова могут начать терять их, и всё из-за того, что они вмешаются в её «битву», в её войну. Девушке было страшно. Страшно за родных. Она никак не могла проверить достоверность слов Малфоя. Не могла узнать, точно ли живы её родители, но что-то внутри подсказывало ей, что с ними всё хорошо, даже несмотря на тщетность происходящего. Драко не был убийцей, он бы не смог их убить даже несмотря на всю его ненависть к магглам и самой Гермионе. Только не он…

***

- Прошу! Хватит! – рыдая, произнёс молодой мужчина, корчась на полу.

- Круцио! – тихий, едва слышный голос. Чёрная мантия и натянутый на голову капюшон, скрывавший лицо чистокровного аристократа. Его жертва знала, кто он, чему и была поражена, однако парень по-прежнему продолжал скрывать своё лицо. Скорее дело привычки, нежели ради безопасности.

Вопль жертвы вновь раздался в глухом подвале. Катаясь по земле и корчась от боли, мужчина уже начинал понимать, что очень скоро он сломается, сдастся. Слишком сильная боль, слишком тяжёлое испытание.

- Он ничего не знает, - раздался голос вошедшего в камеру парня.

- Знает, Тео, знает, - чуть наклонив голову и продолжая смотреть на мучения мужчины, сказал Драко Малфой. - И всё расскажет нам. Круциатус уже ломает его изнутри. Ему не перенести ещё даже пяти Круциатусов.

- Не хило тебя покойная Белла поднатаскала, - покачал головой Теодор Нотт, усмехнувшись.

- Да. Было дело, - безразлично ответил слизеринец и вновь взмахнул волшебной палочкой, также спокойно произнося. - Круцио!..

- Хвааа-тии-т! – выгнувшись в спине, простонал от боли мужчина, срываясь. На лбу выступили капли пота, а из глаз потекли слёзы. Невообразимая пытка для молодого и не испытывавшего прежде на себе боль от этого заклинания человека.

- Где будет следующее нападение? – спокойно, словно беседуя с ним в гостиной Малфой-Мэнора за чашкой кофе о погоде, спросил Малфой.

- В центральном парке через два дня! – плача, наконец-то раскололся и ответил мужчина. Он понимал, что это был конец, и от этого становилось ещё больнее.

- Точно? – ткнув своей жертве в горло волшебной палочкой, спросил Драко, прищурив глаза.

- Да. Точно. В полдень. Ровно в полдень! – бормотал мужчина, смотря в глаза своему мучителю. Больше всего он боялся испытать новую волну боли от непростительного заклинания. Сейчас он бы мог родину продать, лишь бы облегчить свои страдания.

Слизеринец повернулся к Теодору и встретился с ним взглядом. Тот лишь кивнул Малфою, после чего Драко вновь обернулся к тяжело дышавшему на полу молодому мужчине.

- А теперь убейте меня! – прорыдал он, закрыв глаза.

- Как пожелаешь, - спокойно ответил слизеринец, после чего изящно взмахнул волшебной палочкой в своей руке. - Авада Кедавра!..

***

Ближе к вечеру в доме появился и вернувшийся с работы мистер Уизли. Самый напряжённый разговор был у девушки именно с ним. Гермиона понимала, что мужчина больше всех жаждал помочь несчастной девушке, возможно оставшейся теперь сиротой, но гриффиндорская настойчивость взяла верх. Также как и Гарри, пообещав мистеру Уизли в случае чего одному из первых всё рассказать, девушка наконец-то расслабилась, хотя и знала, что как минимум все остальные домочадцы семейства Уизли не оставят просто так её в покое. Однако самые тяжёлые разговоры уже остались позади.

- Милая, может тебе всё же стоит поделиться с нами? – не унималась Молли Уизли, которой гриффиндорка помогала вечером на кухне.

- Миссис Уизли, давайте мы оставим эту тему! – устало ответила на это девушка, протирая вымытые тарелки и расставляя их на полке.

- Не к добру это всё! – проворчала женщина, покачав головой. - Иди, отдыхай. Я сама всё доделаю.

- Я сама! – настойчиво произнесла гриффиндорка, хотя что-нибудь почитать для неё сейчас было бы куда интересней, нежели заниматься делами по хозяйству.

- Иди-иди! – махнула рукой миссис Уизли, забирая из рук девушки тряпку. - Ты и так немало нам помогаешь, а ведь уже через пару дней на учёбу.

Благодарно кивнув женщине, гриффиндорка отправилась в гостиную к друзьям, где Гарри и Рон играли в магические шахматы, а Джинни сидела рядом с ними и делала маникюр.

- Ты как? – сходу спросил её Рон, пододвигаясь.

- Всё хорошо, - ответила девушка, усаживаясь рядом с парнем.

- Завтра отправимся в Косой Переулок за учебниками и нарядами, - рассказала об их планах Джинни, подмигнув подруге и переводя тему беседы.

- Даже не верится, - покачал головой Гарри, переводя взгляд с Рона на Гермиону и обратно. - Золотое Трио больше не будет вместе.

- Да, - улыбнулся Уизли, чуть погрустнев, - а позже вы вместе пойдёте ещё и в школу авроров.

- Повзрослели, - опустив глаза, произнесла гриффиндорка.

- Ваше Трио не распадётся, - окинув взглядом уже столь привычную за эти годы компанию её друзей, усехнувшись, увидев устремлённые на неё взгляды, сказала Джинни. - Вас даже война разъединить не смогла, а это всего лишь расстояние. Оно укрепляет настоящую дружбу и усиливает истинную любовь. Вашу же не разобьёт ничто.

Не говоря ни слова, Гарри поцеловал свою девушку в щёку, а Рон и Гермиона переглянулись, улыбаясь друг другу. Такие простые, но верные слова грели душу троих друзей, давали надежду. Золотое Трио, как прозвали их ещё на младших курсах, не могло просто так распасться после стольких лет и всех тех трудностей, что выпали на их долю. Только не в этой жизни и не после того, через что им вместе пришлось пройти…

Наутро, быстро собравшись, Джинни, Гарри и Гермиона перенеслись в Косой Переулок. Полдня ушло у них на такие мелкие с виду покупки: новые учебники, котлы, пергаменты, перья, школьные мантии. Вспоминались былые времена. Седьмой курс Гарри и Гермионе пришлось пропустить, отчего сейчас такая подготовка к новому учебному году отдавала приятными и в то же время болезненными воспоминаниями о тяжёлых временах. Большую часть времени друзьям пришлось провести за подбором и пошивкой новых мантий. Любительнице модных нарядов Джиневре Уизли этот процесс был наиболее приятен и интересен. Перемерив около десятка мантий, рыжая бестия наконец-то сделала свой выбор. Гарри и Гермиона же, быстро определившись, всё это время просидели в магазине, ожидая подругу, пытаясь хоть чем-то занять себя. Достав из сумки учебник по Тёмным Искусствам, девушка углубилась в изучение истории тёмных магов, в то время как мальчик-который-выжил просто ушёл в себя, погрузившись в размышления…

Вернулись домой друзья уже ближе к вечеру подуставшие, но довольные прошедшим днём. После ужина, который прошёл также в компании вернувшихся из магазина Джорджа и Рона, Гермиона отправилась в свою комнату. Хотелось просто отдохнуть и продолжить чтение книги, забыв про суету происходящего вокруг. Поднявшись наверх, девушка разложила покупки, после чего отошла к окну. Уже темнело, и на небе проглядывали первые звёзды, украшая бесконечную черноту ночного неба.

Гриффиндорка перевела взгляд вдаль, погрустнев. Воспоминания о родителях снова посетили её, напоминая об ужасе происходящего. Больше всего ей хотелось бы увидеть их, вернуть им память и поговорить со столь родными людьми. Этим летом Гермиона не хотела возвращать их в Лондон. Девушке хотелось уберечь их, убедиться, что опасность им больше не грозит: все Пожиратели пойманы и посажены в Азкабан, прекратилась охота за мальчиком-который-выжил, его друзьями и их близкими. Хотелось дождаться такого момента, когда всё утрясётся, вот только судьба сыграла злую шутку. Казавшаяся безопасностью иллюзия разбилась ещё в тот день, когда произошло убийство сорока магглов, столь символичное и столь ужасающее, как и в тот проклятый день, когда девушка узнала, что Малфой или кто-то из его слуг похитил родителей гриффиндорки и сжёг их дом. Закрыв глаза, Гермиона глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Она хотела бы начать их поиски, предпринять хоть что-то, но что она могла поделать и с чего начать?! Слизеринец пообещал, что с её родителями будет всё в порядке, если она будет подчиняться ему. Самым наиболее безопасным для её родных, если Малфой не врал и её родители действительно находятся у него в плену, было бы подчиниться ему, вернее, разыграть покорность, показать, что она сдалась, что играет по его правилам, а позже узнать от парня, где сейчас находятся её родные. Быть может, ей даже удастся их найти? Да, именно так она и поступит. Несмотря ни на что, девушка не переставала верить, что однажды её всё же ждёт счастливое будущее. Открыв глаза, гриффиндорка увидела падающую с неба звезду, что заставило её улыбнуться.

"Пусть все мы будем наконец-то счастливы, и всё образуется!" - шёпотом произнесла девушка, наблюдая быстрое падение небесного тела. Несмотря на таившиеся в душе переживания, этот маленький символичный подарок небес не мог не радовать. На душе вдруг стало чуточку теплее…

***

- Сынок, как ты? – войдя в комнату, спросила Нарцисса, увидев уже привычно сидевшего на подоконнике и курившего в своей комнате Драко. Женщина видела, насколько сильно изменился за это лето её сын. Возмужавший, ставший более сильным и собранным, он напоминал аристократке о произошедших событиях за последние годы: её помощь Гарри Поттеру в надежде найти и спасти сына, страх Драко перед Пожирателями, не признавшими его на последней битве, пытки Круциатусом Лордом, уроки покойной Беллатрисы, его посвящение в ряды Пожирателей. Меньше всего женщине хотелось, чтобы её ребёнку пришлось пережить это, вот только судьба послала её сыну нелёгкие испытания, которые он, несмотря ни на что, сумел преодолеть.

- Всё хорошо, мама, - спокойным, тихим голосом ответил Малфой-младший, откинувшись на стену. Подойдя к нему, Нарцисса погладила сына по волосам, посмотрев тому в глаза. Боль и грусть. Лишь эти эмоции сейчас сопровождали женщину. Взяв руку матери в свою ладонь, Драко поднёс её к губам и поцеловал. Мать. Нарцисса всегда была для него не просто родителем, но и близким другом. С самого детства, любив и баловав его, женщина старалась скрасить детство сына, зная, что далее его может ждать далеко нелёгкая жизнь.

Даже в юности, когда сын стал более дерзкий характером, Нарцисса по-прежнему принимала его, все его изменения, все его поступки. Он был её единственным ребёнком, и она любила его больше всего на свете. Люциус также дорожил сыном, но относился к Драко в-первую очередь как к наследнику богатого аристократического рода, которого следовало воспитывать в определённых рамках, в то время как Нарцисса видела в нём лишь самое дорогое для себя. Красивая, умная и всегда собранная. Для Малфоя-младшего она была эталоном идеала. Не теряясь и "не опуская рук" даже в сложные жизненные моменты, способная поддержать и сына и мужа, она вызывала восхищение окружающих, но эти оценки её действий не играли для женщины особой роли. Главным для Нарциссы было отношение к ней её сына и супруга. Словно главная награда жизни, самым приятным было для неё осознание, что Драко уважал её. Всегда.

- Тебе нужно отдохнуть, - женщина вновь погладила сына по голове. Такой взрослый, уже молодой мужчина, а ведь ещё совсем недавно он был ещё мальчишкой, беспокоившимся за своё поступление в Хогвартс. Уже тогда её сын был уверен, что учиться он будет подобно родителям и всем иным представителям их великого чистокровного аристократического рода на Слизерине. Эти воспоминания заставили женщину улыбнуться.

- О чём ты думаешь, мама? – спросил её Драко, сделавший очередную затяжку сигаретой.

- Что эта маггловская вредная привычка совсем тебя не красит, - ответила на это миссис Малфой, присев на другой край подоконника.

- Ты сейчас не об этом думала, - заметил наблюдательный сын, усмехнувшись. - А курить я не брошу.

- Почему? – тихо спросила аристократка, встретившись с сыном взглядом.

- Помогает снять напряжение, - ответил слизеринец, затушив окурок в стоявшей рядом с ним пепельнице.

- Маггловская привычка, Драко, - покачала головой миссис Малфой, поджав губы.

- Мне уже всё равно. Чёрное и белое уже слились воедино. Всё в этом мире за последние годы перевернулось вверх дном, особенно за последние месяцы, - устремив взгляд в окно, сказал парень.

- Что с тобой в последнее время происходит, сын? Куда ты уходишь и чем живёшь?! Ты закалился, стал сильнее, выносливее, рассудительнее, но ты отдалился от нас с отцом, - покачав головой, тихим голосом, почти шёпотом произнесла женщина, тяжело вздохнув.

- Много возникло дел, мама. Я уже вырос. Теперь у меня немало забот, - уклончиво ответил Драко, переведя взгляд на мать.

- Ты не хочешь рассказывать?

- Не хочу вмешивать тебя в это, - признался слизеринец, на что Нарцисса кивнула. Чуть улыбнувшись уголками губ, Малфой младший вновь спросил: - Что прежде заставило тебя улыбнуться?

- Воспоминания о том, каким ты прежде был, ещё до поступления в Хогвартс, - не сдержав улыбки, рассказала женщина, таки дав сыну возможность перевести тему, не желая наседать на него в попытке всё выведать о его делах и заботах.

- И сильно я изменился с тех пор? – усмехнулся парень.

- Сильно, - кивнула женщина, смотря сыну в глаза и продолжая улыбаться.

- В какую же сторону? – вновь не сдержал усмешки молодой аристократ.

- В лучшую, - с некой долей гордости произнесла миссис Малфой, после чего встала и, пожелав сыну спокойной ночи, ушла.

- Если бы, мама, если бы,- шёпотом произнёс свои мысли вслух Драко, оставшись один в комнате, после чего повернул фамильный перстень на руке вправо вдоль оси пальца и закрыл глаза…

***

- Ты ещё не спишь? – спросил вошедший в комнату девушки Рон, закрывая за собой дверь. Гриффиндорка лежала на кровати на боку, придерживая рукой учебник по Тёмным Искусствам, вызвавший у девушки немалый интерес.

- Нет, - улыбнулась та, привстав и отложив книгу на тумбочку. - Проходи.

- У тебя всё хорошо? – спросил парень, подойдя и сев рядом с ней, окинув тело девушки беглым взглядом.

- Да, всё в порядке. Только уже подустала за день. Всё бы ничего, но эти примерки Джинни, - не сдержала смеха гриффиндорка. Увидев, как смеётся его возлюбленная, Рон не сдержался и, хотя по сей день ещё порой смущаясь, как и сейчас, поцеловал её в губы, приобняв. Немного удивившись, девушка ответила на поцелуй. Её любимый Рон. Она ещё с шестого курса начала испытывать к нему симпатию. После войны они стали встречаться. Не верилось, что это однажды произойдёт, и они будут вместе и будут счастливы. Для гриффиндорки это было просто подарком судьбы, хотя впереди им и предстояло расставание на целый год.

Не прерывая поцелуя, парень подлез девушке рукой под кофту, что заставило её слегка напрячься. Неумелыми движениями бывший гриффиндорец сумел расстегнуть ей лифчик, после чего быстро приподнял кофту и схватил девушку за грудь.

- Не надо, прошу, - оттолкнув его и быстро поправив свитер, покраснев, попросила девушка, отстранившись.

- Гермиона! – вновь поцеловав её, Рон предпринял очередную попытку снять со своей девушки свитер, но та лишь неудачно попыталась оттолкнуть его. - Мы уже почти четыре месяца вместе! Я не могу больше ждать.

- Я не готова, прости, - лишь сказала на это гриффиндорка, тяжело дыша и смотря парню прямо в глаза.

- Сколько ещё мне ждать?! – вдруг выкрикнул Уизли, неожиданно озверев, чем напугал гриффиндорку столь резкой переменой в поведении. - Ты даже с Крамом столько не ломалась.

- Мы просто целовались с ним! Я девственница. У меня ещё ни с кем ничего не было, - придя в ужас от услышанного, воскликнула девушка.

- Ты врёшь! Чем я хуже него, а?! – закричал парень, после чего неожиданно навалился на гриффиндорку и начал расстёгивать ей джинсы.

- Рон, нет! – закричала та, пытаясь вырваться, но силы парня превосходили её собственные. Спешно расстегнув пуговицу на джинсах, парень быстро, хотя и неумело, стянул с девушки джинсы вместе с трусиками. Отбиваясь ногами и придя в ужас от происходящего, Гермиона начала уже кричать: «Рон, пожалуйста! Хватит! Прекрати! Нет!», но возбуждённый и озверевший от желания парень не слушал её. Стараясь удерживать девушку, навалившись на неё, Уизли достал из ширинки уже стоявший член и, быстро, дабы гриффиндорка не успела вырваться, раздвинул ей ноги, после чего с силой на всю длинну вошёл в неё. Вскрикнув и прогнувшись от неимоверной боли, Гермиона заплакала. Она действительно была девственницей и то, как Рон лишил её этого, вызывало не только физическую, но и душевную боль, вызывающую ненависть и отвращение к парню. Сам же Уизли, словно сходя с ума от удовольствия, продолжал ритмично, хотя и не особо умело, входить в тело девушки, вонзаться в него, каждым новым толчком принося ей неимоверную боль.

- Хватит! Прошу! Остановись! – молила девушка, не прекращая попыток вырваться, но они лишь злили гриффиндорца, вконец забывшегося в этом столь долгожданном удовольствии.

- Прекрати уже вырываться! – рыкнул на неё Рон, ударив девушку по лицу, после чего резко поднял её свитер и с силой сжал грудь гриффиндорки.

Гермиона уже рыдала от боли, ощущая лишь её и со слезами на глазах считая минуты в надежде, чтобы она наконец-то прекратилась. Уже не пытаясь даже вырываться, девушка просто продолжала лежать под неимоверно быстро двигающимся в ней парнем, закрыв глаза. Боль, лишь дикая боль от слишком резких толчков, болезненных сжатий её груди. Явно неопытный и перевозбуждённый, бывший гриффиндорец приносил ей всеми этими действиями лишь страдания. Ощущая, что он с минуты на минуту кончит, парень быстро вытащил из девушки свой член и кончил ей на грудь и живот. Откинувшись рядом с ней, Рон блаженно улыбнулся, приводя в порядок дыхание и мысли. Осознание произошедшего стало довольно быстро доходить до его сознания. Открыв глаза, он увидел лежавшую рядом с ним сотрясающуюся в рыданиях гриффиндорку, по-прежнему лежавшую в той позе, в которой парень насиловал её.

- Герми! – привстав, кинулся к ней Рональд, но вмиг вскочив с кровати, девушка, стремительными движениями схватив со столика вазу, со всей силы ударила ей парня по голове, отчего тот упал на кровать, но так и не потерял сознание.

- Я ненавижу тебя, сукин ты сын! Ненавижу! – прокричала гриффиндорка, после чего выбежала из спальни в ванну, находившуюся в соседней комнате.

- Что я наделал! Что я наделал! – схватившись за разбитую до крови голову и бегая по комнате, взвыл парень, после чего ударил кулаком по стене. Она не простит ему этого никогда. Он знал это наверняка...