ФЛОРАНУ ШМИТТУ
Вторник вечером
Дорогой друг, письмо г-жи Шмитт к г-же Казелла меня крайне удивило. Прежде всего, Вы хотели бы, чтобы Ваши пьесы были включены в программу концерта 24 января. Но таковой концерт вообще не предполагался.
Во-вторых, Вы хотели бы, чтобы они исполнялись... все; пусть будет по-Вашему, но я хорошо помню, что, когда я предложил включить их, Вы сами сказали, что не стоит давать все. И даже из четырех, предложенных мною, Вы нашли одну лишней.
Я совершенно согласен с Вашим первым решением и уверен, что, если мы поставим те 4 пьесы, на которых Вы тогда остановились («Усталый аист», «Свадьба», «Прогулка», «Солнечный зонт»),— они будут иметь большой успех. Исполнять же все — рискованно.
Затем придется назначить концерт на 14-е. Я Вас буду считать последним из... эпитет опускаю, из уважения к присутствующей здесь г-же Казелла,— если не придете слушать мои вокальные поэмы, а также Деляжа и Стравинского, к которому Вы
собираетесь в Кларан как раз в то время, когда он будет в Париже дирижировать своими вещами.
Подумайте обо всем этом и отвечайте возможно скорее. Казелла присмотрел для Вас 2 маленьких девочек (одной из этих молодых особ 10, а другой 12 лет, но обе хорошо сохранились для своего возраста); программа должна быть напечатана послезавтра. Сердечный привет Вам обоим.
Морис Равель
Флоран Шмитт также сочинил цикл детских пьес в 4 руки под названием «Маленький эльф Закрой Глаз»—в духе «Матушки-Гусыни»; право первого исполнения было предоставлено МОН.
В письме упомянуто имя итальянского композитора Альфреда Казелла. Мы считаем уместным почтить память его первой жены Элен Кан-Казелла, умершей в то время, когда уже сдана была в производство настоящая книга, в которую она внесла свой немалый вклад.
Казелла 1, композитор и первоклассный пианист, долгое время жил в Париже и учился у Форе и Дьемера; только во время войны 1914 — 1918 годов он вернулся в Италию, где и обосновался. Он был тесно связан с музыкальной жизнью Парижа и близко общался с Равелем. Оба они жили в одном квартале: Равель — на Авеню Карно, Казелла на Авеню Гранд Арме. Не имея телефона, Равель пользовался телефоном соседа и сблизился с его семьей.
Нам не удалось найти ни одного письма, датированного 1912 годом, может быть потому, что Равель был слишком занят, и ему некогда было писать письма. В этом, 1912 году, «Матушка-Гусыня» была поставлена в виде балета в Театре искусств; «Благородные и сентиментальные вальсы» также были превращены в балет под названием «Аделаида, или Язык цветов» и исполнялись г-жой Трухановой в театре Шатле; наконец, в этом же театре труппой Русского балета был показан в июне 1912 года балет «Дафнис и Хлоя».
Дягилев, который открыл парижанам «Бориса» — и какое это было великое откровение! — теперь задумал познакомить их с «Хованщиной»: но опера Мусоргского осталась незаконченной; Римский-Корсаков, который взял на себя задачу дополнить ее, отнесся к этой работе недостаточно чутко и не проявил при этом безукоризненного вкуса. Дягилев, всегда полный смелых идей и инициативы, обратился одновременно к Стравинскому и Равелю с просьбой совместно переработать «Хованщину» в более близком Мусоргскому духе — это был большой труд, требовавший пересмотра и переоркестровки, а порой и досочинения в стиле автора. Оба друга поделили между собой эту работу и успешно соревновались в ней.
С этой целью Равель и Стравинский поселились на Лемане, недалеко от Шателяр в Кларане. Соавторы жили в соседних отелях. Там же
1 Казелла Альфредо (1883—1947) — выдающийся итальянский композитор, пианист, музыкальный деятель. Автор опер, балетов, симфоний, концертов и др. сочинений. Один из представителей музыкального неоклассицизма.
Стравинский сочинил свои «Поэмы из японской лирики», а Равель — «Поэмы на стихи Малларме»; и те и другие написаны для одинакового и довольно необычного состава инструментов: рояля, струнного квартета, двух флейт, двух кларнетов. Обоих композиторов, русского и француза, натолкнули на это «лабораторные» эксперименты Шёнберга, завершением которых был «Лунный Пьеро».
Альфред Казелла, сразу вставший под знамена МОН, выполнял там обязанности секретаря. Этим объясняется то, что нижеследующее письмо было адресовано Равелем Элен Кан-Казеллп, которая активно помогала мужу в его секретарской работе.