Бездомный ум.

Несколько недель назад ко мне подошел бездомный.

Раньше я просто прошел бы мимо или сунул бы парню немного мелочи, чтобы отделаться. Но в этот раз я повел себя иначе: остановился, чтобы поболтать с ним как с приятелем.

Бродяга просил у меня денег, чтобы купить хот-дог в магазине сети 7-Eleven. Я спросил, как его зовут. Взглянув на меня с некоторым замешательством, он представился: Томас.

Я стал расспрашивать Томаса обо всем, что мне хотелось знать о нем, и бродяга с удовольствием поддержал беседу. Он рассказал мне, как стал бездомным, и поведал о своих страхах по поводу будущего. Его переполняли чувства тревоги, вины и недоверия. Я отметил, что знаком с миллионерами, которых терзают точно такие же страхи.

Томас продолжал рассказывать мне о своей жизни, а я внимательно слушал. Он говорил о своем прошлом, потом о будущем, потом опять о прошлом. Из прошлого он черпал вину, раскаяние, печаль и скорбь. Будущее виделось ему неуютным, трудным и страшным. Эти чувства из прошлого и будущего оживали в нем, когда он говорил. Глаза бродяги смотрели мимо меня — туда, где ум прокручивал кино его жизни.

 

* Перевод с английского. В русском синодальном так: «Душа не больше ли пищи, и тело одежды?. ..Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту хотя на один локоть?» — Прим. перев.

 

Некоторое время спустя он умолк и посмотрел на меня в ожидании слов утешения. Я улыбнулся и спросил: А где твои проблемы сейчас, в этот самый момент?

Помолчав несколько секунд, Томас заладил: Я потерял дом, и работу, и...

Сейчас! — настаивал я. — Какая проблема причиняет тебe страдания в этот самый момент? Прекратив думать о прошлом и будущем, ты остаешься перед лицом текущего момента. Как ты себя чувствуешь сейчас?

— Вроде неплохо, — пробормотал он.

— Когда я спросил: «Где твои проблемы сейчас?» — ты на миг остановился и заново поставил свою «проблемную» пластинку с самого начала. Ты не обратил внимания на то, что происходило в тот момент, но вместо этого снова запустил свои мысли о прошлом-будущем. Но в краткий миг тишины, пока ты обдумывал мой вопрос, у тебя не было проблем.

— У всех нас обстоятельства жизни порой складываются не лучшим образом,— продолжал я.— Отсутствие дома или работы — обстоятельства. Обстоятельства — это не проблемы. И они не составляют проблемы до тех пор, пока твой ум не привязывает к ним бесполезные и вредные эмоции. Тебе больно потому, что бездомным стал твой ум.

Разве оттого, что ты будешь горевать, у тебя появится работа? Разве оттого, что будешь оплакивать утраченный дам, у тебя появится новое жилище? Обстоятельства реальны.

Проблемы — выдумки ума.

Позволь повторить свой вопрос, Томас: где сейчас твои проблемы? Какие обстоятельства не позволяют тебе наслаждаться текущим моментом и общением со мной?

На этот раз он молчал дольше Его взгляд был обращен внутрь себя. Вскоре лицо Томаса расслабилось, отражая сдвиг в мышлении. В глазах заблестели слезы, и он сказал: — Да, сейчас мне хорошо. Я знаю, что у меня по-прежнему есть проблемы... вернее, обстоятельства, но прямо сейчас мне легко и спокойно.

— То, что мы с тобой переживаем сейчас, — это и означает быть человеком, — сказал я — Мы сидим рядышком, открытые для текущего момента Мы сосредоточили внимание на том, что происходит непосредственно внутри и вокруг нас, и от этого наш ум остановился в текущем моменте.

А момент сейчас всегда намного спокойнее и продуктивнее, чем порожденные страхом измышления нашего ума Вечернее небо чисто, ветерок нежен, шум города приятен.

Что толку беспокоиться, Томас? Чтобы покончить с беспокойством, достаточно принять этот миг. Когда твой ум мечется между прошлым и будущим, он забывает о настоящем. А настоящее — это бальзам, исцеляющий ум от проблем.

Мы поболтали еще немного, после чего Томас крепко обнял меня, развернулся и растворился в ночи, совсем забыв о хот-доге.

Несколько дней спустя наши пути снова пересеклись.

Мы опять разговорились, как старые друзья. Томас рассказал, что устроился на две работы (неполный рабочий день) и начал ходить в церковь.

— Знал бы ты, как мне радостно узреть свое Я в твоих глазах, — сказал я.