Полунощница и утреня.

Если честно, то изначально я не думал писать об этом празднике. Решение пришло уже потом. Увы, я в этом году писал так редко, что далось это решение непросто. Увы мне – дух лености начал сильно угнетать мойц труд.

Итак, прошла Страстная седмица, время красивейших служб. В Великий четверг мы причащались святых Таин, воспоминание установление евхаристии Господом нашим. И вот, прошла великая суббота с ее красивейшей службой – с чином погребения Христа Спасителя на утрене и великой вечерне с литургией святителя Василия Великого, где в 15 паремиях и апостольском и Евангельском чтении рассказывается уже о Воскресении Христовом, хоть телом Господь еще почивает во гробе. Но победа над смертью уже совершилась, поэтому весь чин службы великой субботы говорит о том что Пасха уже не за горами. И вот вечер. В этом году, как и в прошлый раз, все желающие могли подготовиться к причащению Тела и Крови Господних в пасхальную ночь, буквально исполняя слова святителя Иоанна Златоуста: «придите все… насладитесь пиром веры». Для этого к исповеди надо было прийти к 22 часам. Увы, я в их числе не был, поэтому шел к службе я уже ко времени ее начала. Ночь уже несколько более теплая, чем было ранее, но все же прохладно. Небо то проясняется, то снова затягивается тучами. Вот и собор. Дороги по улицам Видова и Гладкова пустынны, будучи перекрыты полицией (чуть ниже улицы 9 января поперек улицы Гладкова стоит патрульная машина, а выше нее виден свет множества фар). А верхних ворот храмового двора стоит несколько полицейских и пара довольно тучных казаков. У западной паперти толпится народ, возможно, ожидая приезда архиерея, хоть очень вероятно, что владыка придет через пономарку, без чина встречи. Поэтому я вхожу в храм, который уже переполнен. Я едва прохожу к плащанице, которая еще лежит в центре храма, положенная на новенькую деревянную резную подставку, внешне напоминающую гроб (что рождало вопросы, ведь она более месяца стояла в южной части храма). Уже поставлен архиерейский амвон, впрочем, из-за массы народа его практически не видно и некоторые «захожане» периодически спотыкаются о него. Иподиаконы заботливо раскладывают орлецы, впрочем, аналои на амвоне не ставятся, а орлец у плащаницы временно приходится убрать, так как «захожане» неизменно, поклоняясь плащанице, становятся на него. Над Царскими вратами развешаны гирлянды из цветов, а по сторонам уже стоят подставки с заготовленными для освящения Артосами (см. выше), а также подсвечник для встречи епископа и украшенный по-пасхальному архиерейский жезл. Пространство в центре «огорожено» стоящими по сторонам казаками. Туда и сюда пробегает человек с увесистой камерой, а также бородатый фотограф, работающий на архиерейских богослужениях. Через некоторое время выходит о.Евгений Кузнецов, который оттесняет толпу, окружающую плащаницу, несколько в стороны. в это время в центр выходит боковой хор. Через какое-то время открываются Царские врата и из алтаря выходит Владыка Феогност в рясе, клобуке и мантии, в сопровождении прочего духовенства (помимо штатного духовенства храма в службе также участвует о.Сергий Видяев из Свято-Троицкого храма Новороссийска), которое выстраивается у плащаницы. Начинается чтение входных молитв. Они читаются не перед литургией, а перед всей службой в связи с тем, что и утреню священнику полагается служить в полном облачении. После этого, архиерей, попросив прощения у верующих, благословляет народ на три стороны и священство снова уходит в алтарь. Снова воцаряется тишина, нарушаемая гула стоящей в храме толпы. минут через пять в центр выходит о.Роман Хотков, который и служит полунощницу. Он сам читает обычное начало (Трисвятое по «Отче наш…» и 50 псалом) и сам же читает канон, (во время этого Владыка выходит в притвор и принимает там лампаду, зажженную от Благодатного огня, сошедшего в великую субботу в Иерусалиме, в храме Гроба Господня) а затем – Трисвятое по «Отче наш…» (хор поет тропарь «Егде снизшел еси к смерти, животе бессмертный, тогда ад умертвил еси блистанием Божества, егда и умершия от преисподних воскресил еси, вся силы Небесныя взываху: Жизнодавче, Христе, Боже наш, Слава Тебе!»). Положенную в конце ектению он закончить не успевает, так как духовенство в алтаре начинает петь: «Воскресение Твое, Христе, Спасе, Ангели поют на небеси и нас наземли сподоби чистым сердцем Тебе славити…» Он все же завершает ектению, но духовенство за это время пропевает стихиру тихо, затем громче, заглушая его. Открывается завеса. Когда он заканчивает, стихира звучит уже совсем громко. После этого открываются Царские врата и оттуда выходит Владыка Феогност, уже в полном облачении и прочее духовенство, а также иподиаконы с дикирием и трикирием и подсвечником. Хоругви. А также запрестольные крест и образ были вынесены в центр еще во время совершения полунощницы. Начинается крестный ход. Переполненный храм с трудом приходит в движение и расступаясь, толпа пропускает хор и певчих, а затем пытается идти вслед за ними, но получается затор, в итоге, все не успевают выйти из храма. И вот, духовенство поднимается на паперть, останавливаясь перед закрытой дверью храма, а все пространство перед папертью заполняет толпа народа. Воцаряется тишина. И вот, архиерею, держащему в руках пасхальный Крест с трисвечником подается кадило, которым он троекратно знаменует крест и провозглашает славословие, обычно являющееся вторым возгласом, произносимым перед шестосалмием, но на этой службе он знаменует начало утрени: «Слава Святей и Единосущней и Животворящей и Нераздельней Троице всегда, ныне и присно и во веки веков!» после ответа хора духовенство впервые троекратно поет тропарь Пасхи, который теперь многократно будет звучать на службах все время пасхальных торжеств. Пелся он, правда, несколько торопливо и местами не совсем стройно, но и так он знаменует собой начало пасхального ликования. И он тут же троекратно повторяется хором, а потом духовенство несколько нестройно начинает петь первые строки из 67 псалма, а на каждый из стихов хор снова и снова отвечает строками все того же тропаря. И впервые Владыка приветствует словами о Воскресшем Христе народ. И вот, открываются двери храма и все входят внутрь, где в это время зажигается весь свет. Духовенство выстраивается в центре, абоковой хор идет на свое место. Верхний же хор. буквально гремя, поет Пасхальный тропарь. После этого начинается Великая ектения, в которой мы призываемся к миру и также к молитве о себе и о своих близких…. После этого начинается пение канона, при этом снова, как и в прошлом году, ирмос каждой песни канона поется только один раз верхним хором, после чего боковой поет его тропари. После этого ирмос снова повторяется верхним хором (раньше было так: перед каждой песнью канона ирмосов сначала духовенством в алтаре, а потом хорами по очереди (кстати, вполне уставная, правда, помимо этого троекратно предписывается петь и сами тропари канона в каждой песни, но все ли это выдержат у нас?!)…). Но пения тропарей практически не слышно ввиду того, что народ громко отвечает на приветствия кадящего духовенства (даже когда оно адресовано не верующим. а собратьям по алтарю). На 1 и 9 песни владыка совершает полное каждение храма, кстати, это положено уставом, но раньше не делалось ввиду многолюдности (впрочем, после освящения храма Новомучеников такой многолюдности, как раньше, не было). После каждой песни на этой утрени следует малая ектения – новый призыв к молитве, а не к одному слушанию пения, в первую очередь, молитве о защите Божией, ибо враг не дремлет. перед 9 песнью диакон (о.Евгений Габов) произносит возглас: «Величит Душа моя Воскресшаго тридневно Христа Жизнодавца», после чего хор поет ирмос: «Светися, светися Новый Иерусалиме, Слава бо Господня на тебе воссия. Ликуй нын и веселися Сионе, ты же Чистая, красуйся, Богородице, о восстании Рождества Твоего». Но тем же чином с тем же возгласом канон будет петься во все дни Светлой седмицы. После 6 песни канона и малой ектении, как и положено, троекратно пелась песнь Воскресению Христову: «Воскресение Христово видевшее, поклонимся Святому Господу Иисус, Единому безгрешному. Кресту Твоему поклоняемся, Христе, и святое Воскресение Твое поем и славим, ты бое си Бог наш, разве бо Тебе инаго не знаем, имя Твое именуем. Придите вси верни, поклонимя Святому Христову Воскресению, се бо прииде Крестом радость всему миру. Всегда благословяще Господа, поим воскресением Его, распятие бо претерпе, смертию смерть разруши.», а также и второе – «Воскресый Иисус от гроба, якоже прорече, даде нам живот вечный и велию милость». При этом всенародного пения не было – пели духовенство (желающие подпевали за ним, при этом снова отдельно были слышны поющие низкими голосами диаконы – отдельно – высокие голоса) и по очереди оба хора. Итак, служба Пасхи единственная из праздничных служб, не имеющая полиелея, а главная его торжественность заключается как раз в этом пении канона. В конце пения канона троекратно поется светилен[4] канона Пасхи: «Плотию уснув, яко мертв, Царю и Господи, тридневен воскресл еси, Адама воздвигл от тли и упразднив смерть. Пасха нетления, мира спасение.» Первый раз его пело духовенство и опять несколько нестройно) и только затем оба хора. После этого духовенство уходит в алтарь и начинается пение стихир. На сей раз (в отличие от прошлого года) традиционные стихиры Пасхи пело духовенство. После их пения сам епископ Феогност начал читать традиционное огласительное слово св. Иоанна Златоуста в день Пасхи, читая несколько неуверенно:

Слово Огласительное во святый и светоносный день преславнаго и спасительнаго Христа Бога нашего Воскресения иже во святых отца нашего Иоанна, архиепископа Константинопольскаго, Златоустаго

Аще кто благочестив и боголюбив, да насладится сего добраго и светлаго торжества. Аще кто раб благоразумный, да внидет, радуяся, в радость Господа своего. Аще кто потрудися постяся, да восприимет ныне динарий. Аще кто от перваго часа делал есть, да приимет днесь праведный долг. Аще кто по третием часе прииде, благодаря да празднует. Аще кто по шестом часе достиже, ничтоже да сумнится, ибо ничимже отщетевается. Аще кто лишися и девятаго часа, да приступит, ничтоже сумняся, ничтоже бояся. Аще кто точию достиже и во единонадесятый час, да не устрашится замедления: любочестив бо Сый Владыка, приемлет последняго якоже и перваго: упокоевает в единонадесятый час пришедшаго, якоже делавшаго от перваго часа. И последняго милует, и первому угождает, и оному дает, и сему дарствует, и дела приемлет, и намерение целует, и деяние почитает, и предложение хвалит. Темже убо внидите вси в радость Господа своего: и первии и втории, мзду приимите. Богатии и убозии, друг со другом ликуйте. Воздержницы и ленивии, день почтите. Постившиися и непостившиися, возвеселитеся днесь. Трапеза исполнена, насладитеся вси. Телец упитанный, никтоже да изыдет алчай, вси насладитеся пира веры: вси восприимите богатство благости. Никтоже да рыдает убожества, явися бо общее Царство. Никтоже да плачет прегрешений, прощение бо от гроба возсия. Никтоже да убоится смерти, свободи бо нас Спасова смерть, угаси ю, Иже от нея держимый, плени ада, Сошедый во ад! Огорчи его вкусивша плоти Его. И сие предприемый Исаиа возопи: ад, глаголет, огорчися, срет Тя доле: огорчися, ибо упразднися: огорчися, ибо поруган бысть: огорчися, ибо умертвися: огорчися, ибо низложися: огорчися, ибо связася. Прият тело, и Богу приразися: прият землю, и срете небо: прият еже видяше, и впаде во еже не видяше. Где твое, смерте, жало? Где твоя, аде, победа? Воскресе Христос, и ты низверглся еси. Воскресе Христос, и падоша демони. Воскресе Христос, и радуются Ангели. Воскресе Христос, и жизнь жительствует. Воскресе Христос, и мертвый ни един во гробе. Христос бо, востав от мертвых, Начаток усопших бысть. Тому слава и держава во веки веков. Аминь.

После этого боковой хор пропел тропарь святителю Иоанну Златоусту и лишь после этого началось возглашение сугубой и просительной ектений (Великое славословие на Пасхальной утрене не совершается). Оканчивается утреня многократным пением пасхального тропаря. Затем начинается пение пасхальных часов.