История развития

 

Здесь будут лишь вкратце описаны некоторые существенные аспекты ис­тории развития поведенческой терапии; более полное изложение можно найти, например, в работах Гордона (Gordon, 1984), Крайкера (Kraiker, 1984), Шора (Schorr, 1984).

Поведенческая терапия тесно связана с фундаментальными областями ака­демической психологии, особенно с психологией научения, памяти, мотива­ции, эмоций и социальной психологией. Так, самые известные техники пове-

 

– 394 –

 

денческой терапии «обоснованы» (Bunge, 1967) экспериментально подтверж­денной теорией научения. По меньшей мере исторически здесь в первую оче­редь нужно назвать парадигму обусловливания, причем необходимо различать классическое и инструментальное обусловливание. Парадигма обусловливания может выступать как образец теории научения.

«Классическое обусловливание» связано с именем советского физиолога И. П. Павлова (1849-1936), который изучал физиологию процессов пищеваре­ния у собак и в результате пришел к открытию «условных рефлексов». Позднее из его работ американские психологи вывели «классическое обусловливание». Дж. Уотсон (1878-1958) перенес понятие обусловливания на область научения у человека, и его считают основателем американского бихевиоризма. При клас­сическом обусловливании исходят из того, что первоначально нейтральный раздражитель через совпадение во времени с безусловным, вызывающим рефлекс раздражителем становится условным раздражителем. Теперь он также и один оказывается в состоянии вызывать рефлекс.

Такая широко известная парадигма теории научения, как «инструментальное или оперативное обусловливание», восходит к работам Э. Торндайка (1874-1949) и тесно связана с именем Б. Ф. Скиннера (род. 1904), который перенес выявленные закономерности на человека. Эту парадигму можно также обозна­чить как «научение успехом», так как она связана с возможностью изменять поведение за счет контроля последствий (подкреплений) этого поведения. Поведение чаще возникает, если ему сопутствует позитивное подкрепление (по­ощрение) или негативное подкрепление (отмена наказания).

Итак, при классическом обусловливании подчеркивают, что первоначаль­но нейтральный раздражитель тоже может вызывать рефлекс, если он близок во времени с безусловным, исходно вызывающим рефлекс раздражителем. Напротив, при инструментальном обусловливании подчеркивают, что поведе­ние можно изменять путем поощрения.

Поведенческая терапия сформировалась между 1950 и 1960 годами (само понятие впервые появилось в 1953 году) - прежде всего в англо-американском языковом пространстве - и связана с именами А. А. Лазаруса, Дж. Вольпе, Г. Айзенка, С. Рахмана и Б. Скиннера. Эти авторы подчеркивали значение час­тично различающихся парадигм научения и разрабатывали различные основ­ныенаправления внутри поведенческой терапии.

Между 1960 и 1970 годами строго бихевиористическая направленность поведенческой терапии подверглась сильной критике. Все больше подчеркива­лось значение когниций, то есть объективно не наблюдаемого поведения, для возникновения и поддержания психических расстройств. Наконец, авторы от­казались ограничивать себя только наблюдаемым (открытым) поведением и включили в рассмотрение также внутренние или «скрытые» стимулы и реак-

 

– 395 –

 

ции (например, Cautela, 1966). Это способствовало началу так называемого «когнитивного переворота», который с исторической точки зрения имел боль­шое инновативное значение внутри поведенческой терапии.

Другим направлением, которое привело к дальнейшему развитию поведен­ческой терапии, является «моделирующее научение» (Bandura, 1964). О моде­лирующем научении говорят, если личность подражает поведению другой личности на основе наблюдения за этим поведением и его последствиями. Для процессов, лежащих в основе моделирующего научения, в свою очередь суще­ствует много различных теоретических объяснительных моделей - от нативис­тских концепций через теории подкрепления до когнитивных теорий (см. DGVT, 1986).

Вследствие «когнитивного переворота» в рамках традиционной поведен­ческой психотерапии развились, с одной стороны, перспективное направление когнитивно-поведенческой терапии, основанное на интеграции когнитивных конструктов в уже существующие терапевтические техники и, с другой сторо­ны, также относительно самостоятельная «когнитивная терапия».

Развитие когнитивной терапии представляет собой развитие преимуще­ственно в рамках поведенческой терапии, хотя когнитивная терапия имеет мало общего с «классической» поведенческой терапией. Ван Квекерберге (Van Quekerberghe, 1979) дает следующее обобщенно-типическое описание когни­тивной терапии:

 

«Когнитивная или так называемая семантическая терапия интен­сивно занимается субъективными или индивидуальными значения­ми событий. От клиента требуют максимально активного сотрудни­чества в выявлении и интерпретации информации, релевантной для решения его жизненных проблем, добиваются реалистичных пере­интерпретаций прошлого опыта. Когнитивная терапия признает решающее влияние факторов окружающей среды на внешнее поведение человека, однако одновременно подчеркивает и возможности человека контролировать эти влияния окружающей среды. Мето­дом самоконтроля обосновано предоставляются важнейшие терапев­тические функции. В отличие от теории обусловливания, когнитив­ная терапия подчеркивает комплексные формы научения, основан­ные на правилах (формирование и проверка гипотез). В связи с этим когнитивную терапию можно значимо отграничить только от точки зрения классической поведенческой терапии; то, что относится к так называемой когнитивно-ориентированной поведенческой тера­пии, обнаруживает не столько принципиальные, сколько градуиро­ванные различия.

В когнитивной терапии важнейшую роль часто играет беседа тера­певта с клиентом. Необходимо отметить, что в зависимости от цели терапии, клиента, темы и т. д. разрабатываются и используются различные стили беседы. В зависимости от плана и целей терапии

 

– 396 –

 

могут использоваться такие различные формы беседы, как, напри­мер, информирующая беседа, эксплоративная беседа, дидактичес­кая беседа, убеждающая беседа, беседа, предписывающая роли, ар­гументативно-рациональная беседа и т. д. Не существует какого-либо одного максимально эффективного стиля беседы, как, например, так называемый "разговорно-терапевтический стиль" (замечание ав­тора: здесь подразумевается стиль беседы, реализуемый в разговор­ной психотерапии). Какие-то одни определенные формы беседы мо­гут быть более эффективными, чем другие лишь в связи с диффе­ренцированным планированием терапии... Хотя по этому вопросу мнения когнитивных терапевтов могут существенно различаться, все они сходятся в том, что исключительно через беседу, как прави­ло, нельзя достигнуть сколько-нибудь стойких изменений поведе­ния. Необходима непосредственная тренировка навыков поведения в проблемных ситуациях - в условиях стимуляции или в реальных ситуациях (с. 21)».

 

Главными представителями когнитивной (когнитивно-поведенческой) те­рапии являются А. Бек (Beck, 1979; Beck, Rush, Shaw und Emery, 1992; Beck und Freemann, 1993) и А. Эллис (например, Ellis, 1977), которые оба первоначально работали психоаналитиками. Дурссен (Duhrssen, 1985) в качестве связующего элемента между теорией «когнитивной терапии» по Беку или Эллису и психо­анализом рассматривает концепт интенциональности, который был введен в психоанализ Шульц-Хенке (Schultz-Hencke, 1927). В то же время это мнение не является неоспоримым (например, Homrighausen, 1986).

Эллис и Бек могут рассматриваться как протагонисты структурной моде­ли, в которой подчеркивается значение когниций как структурирующих и регу­лирующих компонентов для эмоциональных, мотивационных, физиологических и моторных процессов. Итак, когнициям приписывают per se центральное зна­чение, что выходит за рамки их простого учета внутри парадигмы обусловли­вания (например, Cautela, 1966).

Д. Мейхенбаум (D. H. Meichenbaum, 1979) в своих работах о «самоверба­лизации» предпринял попытку интеграции когнитивных и бихевиористских методов. При этом он подчеркивает значение «внутренней речи» (А. Р. Лурия, 1959).

Начиная с 70-х годов возрастающее значение в поведенческой терапии получают также «техники самоконтроля» (Kanfer, 1977; Kanfer, Reinecker und Schmelzer, 1991). При этом одни авторы рассматривают самоконтроль у клиен­та как один из методов (самонаблюдение, самопротоколирование, поведенческий анализ своего поведения, договор с самим собой), а другие - как цель тера­пии (клиент должен осуществлять контроль своего поведения и условий окру­жающей среды) (DGVT, 1986).

 

– 397–