Глава 4. Наследники маршала Тухачевского 26 страница

 

Снова обращаемся к первому приведенному Жуковскому документу (Директиве № 1) и вычленяем из него Одесский военный округ, так как нас, по-прежнему интересует, именно, его преобразование. Ведь, всё это определенным образом связано, и нашими Главными направлениями, о которых мы, ранее, вели разговор, и с командующим МВО Иваном Владимировичем Тюленевым, и с начальником штаба ОдВО Матвеем Васильевичем Захаровым. Как выяснится, впоследствии, по необъяснимым причинам(?), последнего, приказом Наркома обороны отстранят от занимаемой должности 19-го июня.

 

Уж, не за своевременное и добросовестное исполнение приказа о приведение войск округа в состояние полной боевой готовности, получил начальственный втык? Но, в текучке тех дней приказ с опозданием найдет свой адресат, поэтому Захаров в неведении своего отстранения, будет решать боевые задачи сформировавшейся 9-й армии, фактически, уже не являясь начальником штаба. Все это лишний раз подчеркивает то обстоятельство, что рассылка документации из Москвы шла на «старые квартиры», в данном случае — в Одессу.

 

Надеюсь, помните, зачем Захаров тормошил высокое начальство? По-поводу просьбы местного одесского командования об организации самостоятельного фронта в пределах округа.

 

Так вот, уважаемый читатель, вы, наверное, подумали, что московское начальство забыло об этом пожелании Захарова, навсегда? Как бы ни так! Кому надо, «вспомнили» в нужный момент! И в связи с этим Матвей Васильевич пишет, что

 

«ход последующих событий показал, что некоторые предложения Военного совета округа, направленные в докладной записке Генштабу, были, вероятно, приняты во внимание».

 

Неисповедимы пути докладной записки из Одесского округа направленной в Генштаб. Каким образом она попала в Центральный Комитет партии, а оттуда на самый верх в Политбюро, не знал никто, видимо, даже сам Захаров. Иначе бы, пояснил читателям. Может почта, по тем дням, ошиблась адресом?

 

Нам, важно понять одно. Этот «партийный орган», хотя чуточку, и запоздал с решением, но, тем не менее, все же, отреагировал на просьбу одесситов. Кто помог в этом деле, как я сказал, история глухо умалчивает — может музыкант, Леонид Утесов порадел за своих земляков? — но, факт создания документа наличествует. Что ж, радуйтесь товарищ Захаров! Москва, как пишете, — пошла навстречу вашим пожеланиям!

 

«21 июня 1941 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение создать Южный фронт в составе 9-й и 18-й армий.

 

Управление последней выделялось из Харьковского военного округа».

 

Как видите, и у Матвея Васильевича отмечен тот факт, что само Политбюро озаботилось созданием Южного фронта. Теперь две дороженьки сошлись в одну. У нас ведь есть и раннее упоминание о заботе Политбюро по созданию Южного фронта.

 

Странно, однако, читать данный текст. Ведь, Жуков в своих «Воспоминаниях» уверял читателя, что, лично, дал указание командующим приграничными округами за несколько дней перед войной о выводе фронтовых управлений на командные пункты. Про Одесский округ особо подчеркнул, что выводится армейское управление, то есть, 9-я армия, в составе Юго-Западного фронта. И даже место указал — куда убыть? В Тирасполь. У Захарова тоже читаем подтверждение написанного Жуковым: управление 9-й армии, действительно, уже находилось в предписанном свыше районе. Тем не менее, Политбюро «озадачилось» созданием нового фронта. Опять выходит очередная нестыковка.

 

Кроме того, не вызывает ли удивление у читателя появление фронтовой структуры 21 июня? Полевые управления армий (9-й и 18-й) — это уже фронт. Следовательно, все приграничные округа, если полевые управления убывают к месту расположения, превращаются во фронтовые структуры: что мы и наблюдаем по Одесскому округу. Логичным, в таком случае, выглядит и приведенное Постановление Политбюро о создании Южного фронта.

 

Да, но почему же в отношении других округов всё остается по-прежнему, в рамках мирного времени? И Директива № 1направлялась в округа, а не в штабы полевых управлений, убывших к предписываемому месту развертывания.

 

У товарища Жукова мемуары, как знает читатель, книга довольно солидного объема. Оттого автору видимо трудно было упомнить, что ранее написал. Поэтому про фронтовые управления приграничных округов, отмеченные в книге, которые он уже отправил к месту новой дислокации, малость подзабыл, а товарищи-рецензенты, вовремя, не подправили. Бывают, «досадные промахи», и в издательском деле.

 

К тому же Жукову с консультантами, видимо, очень уж хотелось показать читателям, что, именно, на мирное течение жизни нашей страны, вдруг, внезапно обрушилась война. Поэтому округ, в таком случае, в мемуарах «полководца» выглядел предпочтительнее фронтового управления. Да и привлекать внимание читателей, к последнему, было делом нежелательным. Так все и получилось, в дальнейшем. Округа остались на старом месте, а 9-я армия, видимо, должна была «позабыть» про Тирасполь.

 

Однако и у Захарова этот факт создания фронта выглядит, все же, несколько странным. Согласитесь, с чего бы это, пусть даже, само Политбюро, решило вдруг поломать устоявшийся военный порядок в отношении округов и создало в противовес всему — Южный фронт? Что, заело сомнение и тревожное ожидание неизвестности на границе с Румынией? Поэтому, дескать, и уступили настойчивым просьбам начальника штаба Одесского военного округа. Да, будет фронт! Скорее всего, где-то наверху решались «свои», трудные для нашего понимания, задачи.

 

Но радоваться Матвею Васильевичу, по поводу создания фронта, пришлось недолго. А что вы хотели товарищ Захаров? Просили дополнительные силы на границу — извольте, получить 18-ю армию. Хотели получить самостоятельный фронт на территории округа — и в этом деле ничего невозможного нет.

 

Удивительно, однако, то обстоятельство, что «Политбюро» не предупредило ни Тимошенко, ни Жукова о создании Южного фронта. От того в рассылке Директивы № 1, видимо, из «Наркомата обороны» и появилось обозначение ОдВО, вместо 9-й армии, а о фронте в документе, вообще не упомянули. Как же так получилось? А еще собрались с немцами воевать. Неужели и у них, было такое разгильдяйство в высшем штабном руководстве, как потеря фронтов?

 

Уважаемый читатель. Хочу напомнить, что то, о чем вы прочитали чуть выше (о Южном фронте), есть решение все того же, самого Политбюро, которое присутствовало и в «Черновике товарища Маленкова», повторно приведенное в начале главы. Но в своих мемуарах Захаров, разумеется, ссылается на документ, а не на какой-то там черновик. Как бы это он мог написать, что, есть, дескать, черновик с каракулями Маленкова, где упоминается о создании Южного фронта. Скорее всего, документ о создании данного фронта существовал под другой шапкой и с другими утверждающими подписями, но, это сейчас, не столь важно. Главное, все же, что есть содержание документа, пусть и в таком усечено-искаженном виде. Важно, что в нем сказано о создании Южного фронта, и можно понять, вообще, о чем идет речь.

 

Теперь становится более ясным, почему к созданию данного фронта «приплели» товарища Маленкова с его «Черновиком». Он, ведь, был одним из тех, трех партийцев, кто имел право подписывать документы от лица Главного Военного совета при Наркомате обороны. Жданова же, не было в Москве. Мехлиса, вообще, не желательно было упоминать, ни в коем случае. К тому же 21-го июня он уже возглавлял Главное политическое управление РККА. Остается, как говорил выше, один Маленков плюс законспирированный член Политбюро от оппозиции Сталину.

 

Итак, новый фронт — Южный, на пару с Юго-Западным, создан. Осталось только, как упоминал выше, назначить Главное командование для вновь образованного направления, если два фронта появились. Исходя из аналогии с документом, выпущенным, якобы, Государственным Комитетом Обороны (ГКО) 10-го июля. Помните, о нем, тоже, упоминалось в начале главы.

 

Ну, разумеется, за этим дело не задержалось. В подтверждение сказанного, читаем продолжение «Постановления» Политбюро, приведенное у Захарова.

 

«Этим же решением Г. К. Жукову поручалось руководство Южным и Юго-Западным фронтами, а К. А. Мерецкову — Северо-Западным фронтом».

 

Понятно, что слегка отредактировали, чтобы сгладить новое назначение, как Жукова, так и Мерецкова. Кстати, прежнюю должность Георгия Константиновича — убрали, чтоб глаза не мозолила его принадлежность к Генштабу.

 

Чувствуете разницу между «Черновиком Маленкова» и документом из мемуаров Захарова? Исчезло общее руководство, и появилась конкретика. Так что, без всякого жеманства со стороны советской военной цензуры, можно было бы и, в то время, прямо, написать, что Жуков 21-го июня 1941 года вступил в должность Главкома Юго-Западного направления, в состав которого вошли два фронта. И точка. Но дрогнула рука цензора и вычеркнула из текста слово «Главком». Итак, подумал, борец с вольнодумством: «Понаписано — голова кругом идет. Надо немного напутать, чтоб не подумали чего лишнего».

 

А тут, кстати, и Мерецков под руку подвернулся. Ему — Северный фронт, как Змею Горынычу одну из голов, — сразу, отрубили. Не подумали о последствиях. Какой же он руководитель Северо-Западного фронта, когда им должен был стать, и стал, — командующий Прибалтийским особым военным округом генерал-полковник Ф.И.Кузнецов. Редактура, и в первом случае (помните, черновик Маленкова), была не на высоте, когда Мерецкова упомянула в сочетании с одним Северным фронтом, без Северо-Западного. Как известно, командующим Северным фронтом, должен был стать, и стал им, — М.М.Попов, из преобразованного Ленинградского военного округа. С Северным фронтом получилась вот какая история. Мерецков же был арестован, но этот факт, как и время ареста, скрывались от широкой публики. Когда завесу таинственности немного приподняли, то решили сделать так: Мерецков, дескать, был арестован 23 июня. А что же он делал до этого? Якобы, командовал Северным фронтом. И правда, везде, во всех энциклопедиях упоминается создание Северного фронта, как 24-го июня, когда в командование вступил, вроде бы, М.М.Попов. А что же тогда сам Попов делал два дня с начала войны, являясь командующим Ленинградским военным округом? Ведь, именно, из руководящего состава данного округа формировалось фронтовое управление Северного фронта.

 

Получается, что официоз, так и не выскочил с Мерецковым из замкнутого круга: и правду сказать нельзя — и промолчать невозможно. Вот из-за лжи и происходит такая путаница. Но правдивого изложения, и по сей день, дождаться невозможно, иначе, рухнет вся, построенная на песке, военная концепция о первых днях Великой Отечественной. Так что, будем довольствоваться той, небольшой информацией, что просочилась из мемуаров Захарова. Но зато, этого оказалось, вполне достаточным для того, чтобы познакомиться с новоявленными Главкомами направлений — Жуковым и Мерецковым!

 

Вот что скрывали оба маршала в своих мемуарах. Как бы ни стала явью их деятельность на посту Главкомов направлений по первым дням войны. Одного на юго-западе, а другого — на северо-западе.

 

Снова сошлемся на историка Н.Г.Павленко. У него тоже есть опубликованные беседы с маршалом Жуковым на военную тему. Вот что в одной из них отражено по начальному периоду войны.

 

«В те трагические дни, когда велась тяжелейшая борьба с наступавшими силами противника, среди высшего звена нашего командования поползли слухи о том, что арестован бывший начальник Генерального штаба генерал армии К.А.Мерецков. По словам Жукова, до него эта весть дошла еще тогда, когда он находился в командировке на Юго-Западном фронте. Как только он узнал об этом, у него мелькнула мысль, что на Мерецкова будет возложена вина за поражение в начальном периоде войны. И в связи с этим он полагал, что его тоже вскоре арестуют по этому же делу».

 

Нам теперь хорошо известно, что эта была за «командировка» Георгия Константиновича. К тому же Николай Григорьевич здорово замаскировал существо дела. Уберег от расправы цензурой данный кусочек текста. Умно прикрылся «слухами». В дальнейшем же пишет, что до Жукова дошла весть. Какие же в таком случае могут быть слухи? К тому же нам известно, что Мерецков был таким же Главкомом, как и Жуков. То-то у нашего героя-полководца, на тот момент, затряслись коленки: «арестуют по этому же делу». Нам теперь понятно, по какому именно, делу. В тот момент, Берия, вполне мог скрутить руки за спину добру-молодцу, но всемогущие члены Политбюро — чуждые советской ориентации, отстояли нужного им человека. Кстати и Мерецкова, в дальнейшем, Хрущев — как член Политбюро, вызволит с Лубянки.

 

Снова мы оставили товарища Захарова без внимания. Однако, отчего же, приуныл Матвей Васильевич в своем рассказе? — ведь, у него же, как просил, фронт создали! Даже дополнительное начальство, в лице товарища Жукова, появилось.

 

Но, как помним, товарищ Захаров вдруг подверг критике подобное решение.

 

«Формирование полевого управления Южного фронта возлагалось не на Одесский округ, как мы предлагали, а на штаб Московского военного округа (МВО). Такое решение не отвечало обстановке и было явно неудачным».

 

Однако смело сказано против Политбюро. Подвергнуть сомнению решение самого главного партийного органа страны — такое не каждому по плечу! Неужели остановится в критике только на этом моменте?

 

«Личный состав штаба МВО не знал данного театра военных действий и его особенностей, состояния войск, их возможностей и задач. Времени для изучения всего этого не было. Более того, руководству вновь созданного фронта надо было в условиях войны перебазироваться на новое место, заново организовывать и налаживать управление войсками, принимать прибывшие из внутренних округов соединения и части, обеспечивать их материально-техническими средствами и т. п.

 

Поэтому успешно решать перечисленные задачи управление Южного фронта не могло, что отрицательно сказывалось на действиях подчиненных ему войск в первые же дни войны.

 

Очевидно, наиболее целесообразным было бы сформировать предусмотренное мобпланом округа управление Южного фронта на базе аппарата Одесского военного округа, усилив его основные звенья наиболее подготовленными офицерами МВО».

 

Как говорят, камня на камне не оставил от решения Политбюро предвоенного созыва. Но почему-то с мобилизационным планом вышла заминка. Видимо, было нелегко выговорить или товарищи решили при издании буквы сэкономить. Действительно, трудное словосочетание при написании.

 

Правда, хотелось бы отметить, что данная редакция мемуаров Маршала Захарова вышла в перестроечное время при Горбачеве, так что критика партийного Олимпа немногого стоит. А если учесть, что никакого Политбюро в подлиннике документа не существовало, то особого волнения партийцам от подобной критики испытать не пришлось. Хочу, однако, заметить, что в предсмертном издании автора в 1972 году, приведенное излияние мыслей автора, в тексте не наблюдалось. В данной же книге Захарова, переизданной, как упомянул выше, в перестроечное время начальник Генерального штаба Вооруженных Сил СССР генерал армии М.А.Моисеев, к тому же, привел в послесловии такие слова:

 

«Книга была написана М. В. Захаровым еще в 1969 году, за три года до его кончины. Столь длительный разрыв между написанием и выходом мемуаров в свет объясняется несколькими причинами. Прежде всего тем, что тогда еще действовали довольно жесткие ограничения в отношении публикаций в открытой печати по вопросам организации, оперативной и мобилизационной деятельности Генштаба. С другой стороны, по негласным правилам того времени для выпуска любого военно-политического, тем более такого важного труда требовалось получить одобрение ряда заинтересованных должностных лиц. Это вылилось в диктат конъюнктурных мнений. Из книги исчезло много ценного информативного материала, появились оценки, несвойственные автору. На глазах М. В. Захарова происходило обесценивание его труда. Все, кто в этот период встречались с М. В. Захаровым, видели, как это тяжело сказывается на нем.

 

После смерти автора набор книги был рассыпан, изъяты материалы рукописи, находившиеся в личном пользовании.

 

Можно с уверенностью сказать, что в других условиях М. В. Захаров мог (и он говорил об этом неоднократно) написать более глубокий открытый труд.

 

Но и в увидевшей свет через двадцать лет рукописи автору удалось запечатлеть для потомства основной спектр вопросов и проблем, которые решал советский Генеральный штаб накануне великих испытаний. Глубоко убежден, что в книге маршала М. В. Захарова много поучительного и познавательного найдут для себя не только убеленные сединами ветераны Советских Вооруженных Сил — современники воина и ученого, не только генералы и офицеры, военные профессионалы. Много интересного найдут в ней также все те, кто интересуется проблемами советской военной теории, стратегии, оперативного искусства, героической историей Советских Вооруженных Сил, нашей великой Родины».

 

Если военные люди такого уровня, как Моисеев, и такое написали, то, представляете, что же там, в рукописи мемуаров Матвея Васильевича Захарова имелось в действительности!

 

Жаль, конечно, что еще одному автору не удалось в полной мере пробиться через преграды военно-политической цензуры той поры. Но и за то, что есть — Захарову, огромное спасибо.

 

Снова вернемся к вопросу, поднятому Матвеем Васильевичем о Южном фронте. Не о целях его создания хотелось бы говорить. Итак, понятно, что все это делалось неспроста. Обратите внимание, что с появлением Южного фронта появилась предпосылка не только к созданию, крайне важного для наших Мазеп — Юго-Западного направления, как впрочем, и остальных, но и к возможности избавиться от нежелательного руководства Московским округом, в лице Ивана Владимировича Тюленева с верными товарищами.

 

Хороший получился выстрел дуплетом. Недаром, Георгий Константинович любил поохотиться. После войны приволок к себе на дачу, в качестве «трофеев», более десятка ружей с очень дорогой инкрустацией из охотничьих коллекций немецких баронов. Но не дали в радость пострелять по уточкам злыдни из сталинского министерства госбезопасности. Но, ничего. Придет время, и он им еще покажет, вместе с Никитой Сергеевичем, и кузькину мать, и где раки зимуют!

 

Возвращаемся к войне первых дней и к решению о создании Главных направлений. Как помните, для создания структуры направления необходимо было иметь в наличии, хотя бы, два фронта. Вот они и появляются в действительности. Даже, если бы Захаров и не возжелал бы развертывания в своем округе самостоятельного фронта, то он, все равно бы появился, так как был крайне необходим нашей «пятой колонне». Таким образом, и получается, что уже к 22-му июня, были сформированы Главные направления, одним из которых стало Юго-Западное с Главкомом Жуковым. Не просто же так поручалось емуруководство двумя фронтами? В действительности выходит, что наш Георгий Константинович, просто напросто, получил новое назначение. В таком случае, баснописец дедушка Крылов говорил так: «А ларчик просто открывался!»

 

И нечего было юлить, якобы, заботясь о работе Генерального штаба: «Кто же будет осуществлять руководство… в такой сложной обстановке?». Как всегда, нехороший Сталин, взял, да и приказал оставить вместо «стратега» — Ватутина. Выкрутился наш «герой» из сложной ситуации.

 

Несколько пояснительных слов по составу Ставки. Чтобы скрыть факт, что Жуков получил новое назначение, фальсификаторам от истории пришлось перекроить состав новообразованной Ставки. Жуков деликатно намекнул читателям мемуаров, что он предлагал ввести в состав Ватутина, но Сталин, дескать, воспротивился этой кандидатуре. Если бы фальсификаторы ввели Ватутина в основной состав Ставки (а он там был на самом деле), то невольно возникал бы вопрос: «Зачем же два человека от Генштаба?». Действительно, получалась несуразица: и начальник, и его заместитель — вместе, в одной упряжке. Зачем? Поэтому пришлось Ватутиным пожертвовать и отойти от истины. Жукова же, с Мерецковым не станешь представлять в новых должностях в составе новоявленной Ставки. Поэтому Жукова и оставили в прежней должности начальника Генерального штаба. Кто-то же должен представлять данную структуру. А Мерецкова для маскировки, как и Ватутина, благоразумно перевели, якобы, в состав советников.

 

Но возвращаемся к Жуковской «командировке». Теперь нам становится более чем понятным, в качестве кого же, рванул в Киев, наш уважаемый «Маршал Победы». Он стал Главнокомандующим войсками Юго-Западного направления и убыл к месту развертывания штаба, прихватив с собой ряд товарищей из Москвы.

 

Разумеется, вместе с ним, в качестве члена Военного Совета Юго-Западного направления в Тарнополь прибыл и «дорогой Никита Сергеевич Хрущев», который тоже скрыл факт своего назначения на эту должность. Кто же будет трубить о подлости на страницах своих мемуаров? Поэтому и прикрылся, якобы, должностью члена Военного Совета фронта. При Хрущеве упоминать фамилию Вашугина было нежелательным явлением, поэтому в мемуарах военных о том времени, о боях на Украине сорок первого года, мелькали только упоминания о безымянном члене Военного Совета фронта, не более того.

 

Таким образом, получается, что в данном случае Никите Сергеевичу по прибытию в Тарнополь, не надо было с Вашугиным делить, якобы, одно место члена Военного Совета на двоих: каждый, оказывается, сидел на своем стуле и на своей должностной ступеньке.

 

Кто же был начальником штаба данного надфронтового органа? По первым дням, предполагаю, им мог быть заместитель начальника оперативного отдела Генштаба Анисов Андрей Федорович. В дальнейшем, погибнет в мае 1942 года на Барвенковском плацдарме в должности начальника штаба 57-ой армии, вместе с командующим армии Подласом Кузьмой Петровичем.

 

Почему, именно, ему отдал предпочтение? Дело в том, что какой-то след должен был остаться от этого штаба по началу войны. Хочу обратить внимание читателя, что в издании мемуаров 1972 года у Захарова есть эпизод, когда он, за несколько дней до войны, звонил в Генеральный штаб в Оперативное управление и «к телефону подошел заместитель начальника управления Г.И.Анисимов». В перестроечном же издании читаем: «к телефону подошел начальник управления А.Ф.Анисов», ну и т. д. Согласитесь, что могла быть опечатка в фамилии, но чтобы и инициалы разнились — это уже слишком. Видимо, по тем, семидесятым годам, не очень-то хотелось обнародовать подлинные фамилии лиц из Оперативного управления главного военного штаба страны, убывших на фронт. Андрей Федорович Анисов еще долго прослужит при данной структуре. Он будет с С.М.Буденным, условно говоря, на Резервном фронте под Москвой, той, трагической осенью сорок первого года. Погибнет, как упомянул выше, в Харьковской «мясорубке» 1942 года. Якобы, застрелится, чтобы не попасть в плен. Видимо «не пожелал» делиться секретами с немцами, о том, как служил под командованием «выдающегося полководца всех времен и народов» Г.К.Жукова и любимца творческой интеллигенции шестидесятых члена Военного Совета Юго-Западного направления Н.С.Хрущева.

 

Никита Сергеевич, как клещ вцепится в эту должность члена Военного совета, и будет ходить в этой должности долгое время, перепрыгивая, в зависимости от обстановки, с одного места на другое: то на направление, то просто — на фронт.

 

Как долго просуществовала данная структура? Насколько позволил сам Хрущев и прикрывавшая его партийная братия. Как нам сообщают военные энциклопедии, лишь после краха Юго-Западного фронта (скорее всего направления) в мае 1942 года в районе Харькова, терпение Ставки (считай, Сталина) лопнуло. Все же, добился ликвидации данной структуры, но произошло это, лишь после очередной военной катастрофы, в конце июня.

 

Захаров, много кое-чего, порассказал о предвоенных планах Генштаба. Ему ли не знать, находившемуся на самом верху военных секретов Красной Армии. В частности, он припомнил, что Черноморский флот в оперативном подчинении находился у Главного командования, не давая, однако, пояснения, что скрывалось под этим обозначением. Если полагать, что Главное Командование — это и есть Ставка (помните, газетное сообщение от 22 июня), то флоты, скорее всего, не могли подчиняться непосредственно ей, так как, по своей сути, предназначались для выполнения оперативно-тактических операций связанных с действиями сухопутных сил на побережье. У нас ведь не океанские просторы, а в основном, моря закрытого типа. Поэтому флоты Северный, Балтийский и, интересующий нас, Черноморский, в оперативном подчинении были у местного сухопутного начальства, а по войне — у фронта. Северный флот, вроде бы, был в оперативном подчинении у Северного фронта. А вот как было с Балтийским и Черноморским флотом, определиться гораздо сложнее, так как дело умышленно запутано.

 

По логике, Черноморский флот — должен был находиться в оперативном подчинении у Одесского военного округа, в состав которого входили Крым и южное побережье Украины. И действительно, накануне войны, Черноморский флот проводил учения совместно с войсками Одесского военного округа по взаимодействию высадки десанта.

 

Захаров и обеспокоился, зная, видимо заранее, что Черноморский флот уйдет из-под контроля Одесского округа, а, следовательно, 9-я армия лишится оперативного взаимодействия с флотом. Поэтому и настаивал на самостоятельном фронте.

 

И действительно, с началом военных действий Черноморский флот вдруг утратил свою взаимосвязь с данным округом. Понятно, что округ, вдруг, превратился в 9-ю армию, входящую структурно уже в Юго-Западный фронт. В таком случае, флот должен был бы по восходящей цепочке подчинения перейти под контроль Юго-Западного фронта. Однако, как показывали события, руководство данного фронта никоим образом не показало свою причастность к черноморским морякам. Куда же тогда подевалось сухопутное начальство, с которым должен был взаимодействовать Черноморский флот? И у Захарова, как раз и упоминается, что Черноморский флот находился в подчинении у Главного командования. Но если Главное командование, упомянутое у Захарова, имело продолжение в названии, как Юго-Западного направления, тогда другое дело. Черноморские моряки делали еще один шаг вверх по ступеньке подчиненности. Теперь все оперативно-тактические задачи флота, во взаимодействии с войсками Южного фронта, решало штабное начальство вновь образованного Главного командования Юго-Западного направления.

 

Кстати, обратили внимание, что копия первой Директивы от 22 июня направлялась Наркому ВМФ Кузнецову. Ему, ведь, тоже надо было знать, что собиралось делать с его флотом сухопутное начальство?

 

Именно, Главному Командованию Юго-Западного направления, обо всем, что связано с делами на море, и должен был докладывать командующий Черноморским флотом Филипп Сергеевич Октябрьский. Он, это и сделал согласно предписанию, позвонив ранним утром 22-го июня Главкому данного направления Жукову, и пояснил суть произошедшего: «Началось! Какие будут указания?» Что ему пояснил Жуков, мы уже знаем из более ранней главы. Вот такие они были «патриоты» своего Отечества.

 

Если уж, Главные направления были такими распрекрасными нововведениями, то почему же, тот же Жуков утаил от читателей факт своего участия в этом деле. Да, и судя по воспоминаниям других участников, им, почему-то было отказано упоминать эти направления в самом начале войны. Дело это оказалось подлым, по сути, оттого намеренно и скрывалось хрущевцами.

 

То же самое, то есть, сокрытие своего назначения, можно отнести и в адрес Мерецкова. Командующим Балтийским и Северным флотами — Трибуцу и, соответственно, Головко, не было никакой необходимости звонить в Москву, подобно Октябрьскому, и разыскивать товарища Жукова по кабинетам: у них появилось свое непосредственное начальство. Обо всех делах на Северном и Балтийском флотах необходимо было докладывать Кириллу Афанасьевичу в Ленинград.

 

Но данную информацию, ни в коем случае, нельзя было упоминать в постсталинское время. Тут с одним Жуковым с трудностей не оберешься, зачем еще одного главкома привлекать к этому пренеприятнейшему делу.

 

Итак, как развивались события? Суббота 21-е июня, день предполагаемого создания Ставки. Завтра война и поэтому «пятая колонна» приступает к выполнению своего плана по способствованию немцам в разгроме Красной Армии. На основных направлениях ударов противника были созданы, поверх командования фронтов, эти новообразованные структуры, которые должны были парализовать ответные действия Красной Армии против немцев. А именно: внести сумятицу и хаос в структуру управления войсками. Помните, детскую игру в «испорченный телефон»? Что говориться игроку в начале цепочки, и что мы с улыбкой слышим в конце? Совершенно разные слова.

 

Вообще, честно говоря, ловко было придумано с этими направлениями. Если из Москвы, те, кто сохранил чувство долга, и постараются руководить действиями фронтового начальства, то, сначала, они по цепочки попадут на командование Главного направления. А там сидят «свои» люди, тот же Жуков, тот же Мерецков. Если же фронтовое начальство начнет своевольничать внизу и громить немцев, так это же командование Главного направления, своевременно, даст им по рукам. Вот так у нас и начиналась война.