АХ, НОЖКИ, НОЖКИ

Почти аксиома: первый взгляд сильного пола — на ноги прекрасного. Да и последующие не мимо. Значит, что главное в нашем туалете? Правильно, обувь. Синьор Понти подарил невесте на свадьбу четыре тысячи пар, исполнив ее заветную мечту. А уж Софи Лорен знала, о чем мечтать. Жаль, что твой любовник — не самый богатый человек Италии. И ладно. Российской ли жен­щине учиться экономии? Платье попроще, поясок потуже (оно и для фигуры полезно). Вот и лишние туфли или босоножки. Кстати, заметь — девицы в порнушках прак­тически никогда не босы. Думаю, не из-за одного удоб­ства шпилек при определенных позах.

Да, после марафона с сумками наперевес по ас­фальтовым дорожкам жутко хочется сунуть ноги в родные шлепанцы. Но что поделать, милая. Такая уж нам выпала каторжная доля — родиться женщинами.

И ЧТО ОН В НЕЙ НАШЕЛ?..

Сказано: женщина скорее поцелуется с чертом, чем признает другую красивей себя. И — что лукавить — в утверждении сокрыта истина. И все-таки наедине с собой мы прекрасно осознаем свои недостатки: жи­денькие волосы, кривые зубы, широкие бедра, обвис­лая грудь, короткая шея — да мало ли подлянок у при­роды! И есть такие, что и косметолог, и диета, и мас­сажисты бессильны. Мой совет: не скрывай того, чего невозможно скрыть. Если нельзя никак твой недоста­ток выдать за изюминку, то хотя бы нейтрализуй его. Для этого есть универсальный способ — самоирония. Не бойся подтрунивать над собой. Никто не сделает это с такой любовью и деликатностью, как ты сама. Чем болезненней к собственным изъянам относишься ты, тем заметней они для партнера. Когда же они превратились в предмет для милой домашней шутки, язвительные реплики со стороны уже не отравят на­строение ни тебе, ни мужу.

Я знала двух толстушек. При приблизительно рав­ных весовых категориях воспринимались они окружа­ющими совершенно по-разному. Одна страшно стес­нялась своей полноты, строго следовала советам мо­дельеров, нося одежду, покрой и расцветка которой, не скрывая лишних килограммов, прибавляла ей лишних пяток лет. Другая не комплексовала нисколько. Носи­ла что заблагорассудится, танцевала чуть ли не брейк и жутко любила, тормознув перед трюмо, удовлетво­ренно оглядеть себя, приговаривая: “Хорошего челове­ка должно быть много”. Надо ли резюмировать, что у первой на личном фронте были сплошные катаст­рофы, а у второй — полный ажур?